Человек влюбляется в другого за его улыбку, за то, что он заставляет его смеяться, или, как в данном случае, потому что он заставил тебя поверить, что ты единственный, кто может его спасти. Джоди Пиколт
Матвиенко переминался с ноги на ногу. Он единственный выделялся на контрасте с тремя высокими парнями, которые синхронно затягивались сигаретами и выпускали кольца дыма. Пару раз про себя Серёжа даже проклял лапушку Стаса и очкастого без очков Диму Позова, которые предпочли провести вечер с семьями — Армяну бы было не так одиноко, и он бы не чувствовал себя Гулливером в стране великанов. Серёжа поддел носком ботинка бордюр и опять повернулся на парней. Арсений и Кирилл в темноте выглядели близнецами — глаза Попова были темно-синими в свете ночного фонаря, а глазам Шмелёва всё тот же уличный фонарь придавал какое-то особое сияние. Хотя Армян подозревал, что дело было совсем не в фонаре — уж у Серёжи-то чуйка на любовную геометрию, ему можно верить. Слаженность и одновременность воспроизводимых кадетом и импровизатором действий лишь подтверждало теорию Матвиенко, где эти двое могли в каком-то поколении пересекаться. Шастун же словно назло немного выбивался из темпа этих двух — затягивался с разницей в долю секунды, выдыхал дым чуть рванее. Отметить это можно было лишь при длительном наблюдении, но других занятий у Сергея и не было. — Долго ещё? — нетерпеливо поинтересовался он. Задрав голову, Матвиенко посмотрел на Шмелёва, оттягивавшего карманы своей куртки. — У вас в управлении проблемы с пунктуальностью, — недовольно заметил мужчина. — А у тебя с благодарностью, — пожал плечами Кирилл, точным броском выбросив окурок сигареты в урну. Армян проследил за траекторией его полёта и развернулся обратно на Шмелёва. — Не хочу показаться занудой, но автомобиль тебе предоставило наше управление, — напомнил Шмелёв. Антон и Арсений хмыкнули — докурили эти двое в одно время. Серёжа быстро развернулся на подошве своих ботинок, глядя на коллег. Шастун, занесший свою руку для броска, повернулся на Матвиенко, как бы спрашивая «Чё надо?». — Супер крутой сотрудник среди нас только один, — Арсений догадался, чего ожидал его коллега, и, поравнявшись с урной, выкинул туда потушенную сигарету. — Антон? — посмотрел он на Шастуна, приглашающим жестом указав на мусорный бак. — А я попытаю удачу, почему нет, — пожал плечами Шаст, повторно занёся руку для броска. Попов хмыкнул: ничего другого от этого недомужчины-переподростка ожидать не приходилось. — Ну, попытаться стоило, — оправдался Шастун, когда сигарета приземлилась у ног Арсения. — Хотя, я, может, это изначально и планировал, — развёл руками Антон, и Кирилл с Серёжей усмехнулись. На лице Попова с опозданием появилась ухмылка. Неожиданно для всех, а, может, даже и для самого себя, он поднял докуренную сигарету Шастуна и выбросил её в урну. — О, — Матвиенко первым услышал гудение позади себя и резко развернулся на автомобиль, въезжавший во двор, — а вот и доблестный воронежский патруль, — хмыкнул мужчина. — Совсем не заставляет себя ждать, — поджал губы Сергей. Шастун, попрощавшись с парнями, беззвучно наблюдал, как автомобиль разворачивался и отъезжал от его подъезда. Шмелёв, разумеется, занял место рядом с водителем, а Арс и Серёжа разместились сзади. Антон достал вторую сигарету из пачки и прикурил. Затянувшись, он опустился на скамейку и задумчиво выпустил кольца дыма. Мыслей совсем не было: откуда им вообще взяться в пьяной голове. Лишь какие-то проблески, жалкие намёки и картинки воспоминаний, которые Шаст не мог растолковать. Вообще Антон не был склонен к самокопанию, но странное поведение Котовской на протяжении всего вечера заставило его познать все прелести этой науки. Она вела себя странно. Нет, конечно, спроси Шастуна месяц назад про Женьку, он бы уверенно сказал, что она странная. Но сейчас она слишком странная даже для обычно странной себя. Выбросив сигарету и снова мимо урны, выругавшись, подняв её с асфальта и выкинув теперь точно в урну, Антон выпрямился, задрал голову, чтобы посмотреть в нужное окно, увидел в нём движение, беспечно потянулся и нырнул в подъезд. Самый лучший способ узнать, что творилось с Котовской, это спросить её об этом прямо. Шастун скинул свои ботинки и стянул с плеч толстовку. Пытаясь согреться, он обнял самого себя за плечи, растирая их. Откашлявшись, он решительно направился в комнату, в которой скрылась Женька около часа назад, списав всё на усталость. Оказавшись в спальне, Шастун прислонился к стене и медленно сполз по ней, обхватив голову руками. Девушка, лежавшая спиной к выходу, даже не дёрнулась на звук, но Антон знал наверняка, что она не спала — он видел её силуэт в окне. Тяжело вздохнув, Шаст откинулся головой к стене и повторно попытался спрятаться в собственных руках. Женя нутром чувствовала все терзания парня, но поворачиваться не спешила — она сверлила взглядом ночной фонарь, светивший прямо в окно, и даже не потрудилась скрыться от него. — Я знаю, что ты не спишь, — голос Антона рассёк тишину. Женя прикрыла глаза, словно это могло что-то изменить. — Жень, я видел тебя в окне. Котовская встала с кровати, но на Антона не поворачивалась, она собрала волосы в резинку, которую сняла со своей руки. — Кровать такая мягкая, — Женя скользнула ладонями по обе стороны и сладко потянулась. — А мы почему-то вчера на диване жутко неудобном спали… — Это была наша с Ирой спальня. Котовская усмехнулась, и Антон понял, что она знала это. Конечно, она же охуенный сотрудник своего управления, как он мог об этом забыть. — Извини, я просто не хотела там вам мешать, поэтому пришла сюда. Согласись, было бы странно, если бы я легла спать в зале, где вы играете, — нервно улыбнулась Котовская, развернувшись, наконец, на Шастуна. Она встала с кровати и пошлёпала босыми ногами по паркету. Когда она проходила мимо него, Антон схватил её за руку. Женя посмотрела на него сверху вниз. Её лицо не выражало никаких эмоций, и это Шастуна раздражило ещё больше. Скрипя зубами, он продолжил сжимать её руку, но поднять на неё взгляд не спешил. — Антон, может, мы поспешили? — спросила Котовская, глядя на парня. — Ты хотела уехать? — Шастун сделал вид, что не слышал её вопроса. Женя молчала, и он поднял на неё глаза. — Да? — С чего ты взял? — Мне Кирилл сказал, — признался Антон. — Напомни мне, чтобы я никогда больше не оставляла вас наедине, — усмехнулась рвано Котовская, прислонившись спиной к двери. — Он ужасное трепло. Шастун усмехнулся. Жене не понравился этот нервный смешок на самом деле, но она не спешила говорить об этом. — Трепло, — задумчиво повторил Шастун, отпустив руку Котовской. Котовская с замиранием сердца наблюдала, как Антон запускал пальцы в свои волосы, а внутри него шла какая-то своя борьба. Женька не подозревала, что Шастун знал страшную тайну. Никакое не трепло Кирилл Шмелёв. Антон знает, как хорошо Шмелёв умеет хранить чужие секреты. Не умел, по-другому бы Котовская на него сейчас смотрела. Заметив душевные терзания Антона, Женя снова предприняла попытку уйти, так как думала, что Шастун грезил об Ире, и не хотела мешать его размышлениям. Но холодный металл колец на руках Шастуна коснулся запястья Котовской, которое всё ещё было покрыто белыми шрамами, по-своему служившими напоминанием о Диме, хотя предполагалось, что они должны были помочь забыть о нём. И сейчас парень и девушка сверлили друг друга взглядом, как когда-то давно, когда ещё толком не знали друг друга. Люди с одинаковыми шрамами, с дырой в сердце одной и той же, отмеченной одной датой. — Что с тобой, Жень? — Антон вернул свой взгляд первым, а Женя сглотнула. — Ты сомневаешься, — облизнув свои губы, произнёс Шастун, и Котовская покачала головой: он был пьян. — Я вижу, что ты жалеешь о своём выборе. Ты бы лучше в управление с ним поехала, да? — Антон снова начал терзать свои волосы, пытаясь выдрать их с корнем. — Ты не хотела со мной оставаться. Да тебе меня просто жалко было, — крикнул вдруг Шастун, и Женя вздрогнула. — А теперь ты ничего исправить не можешь. — Антон, не неси ерунды! — от растерянности у Котовской дар речи пропал. — Ты же с самого начала Арса выбрала. С раненными возиться не хотелось, да? Че ж ты меня пожалела тогда, а? — Женька смотрела, как Шастун яростно бился головой об стену, но ничего не делала. Её ноги будто в пол вросли. — Ну, чего ты молчишь? — усмехнулся он. — Как тебя угораздило-то, Жень? — он развёл руками. — Ты же ебаный стратег, Женечка! Где у тебя там замкнуло, когда ты со мной в одной кровати оказалась… — Шаст, какая муха тебя укусила? — поинтересовалась Женя устало, а Антона это спокойствие завело с пол оборота. — Чего ты завёлся? — Серьёзно? — засмеялся Антон. — Ты не понимаешь? Жень, да ты при нём даже обнять меня не можешь. Мы никогда при нём не поцелуемся, а знаешь почему? Потому что ты себя виноватой чувствуешь перед ним. Потому что выбрала меня, а не его, а теперь жалеешь… — Подвинься, — попросила наконец Женя и опустилась рядом с Антоном, твёрдо уверенным в своей истине. — Я так понимаю, истерить в нашей паре будешь ты? — Котовская откинулась к стене и посмотрела на Шастуна. Она нащупала его руку и переплела её со своей. — Жень, — выдохнул Антон, потому что от её такого взгляда дыхание перехватило и в горле пересохло, — ты даже не представляешь, что я в тебя пиздец как. По самые уши, — он закрыл глаза, поцеловав её в макушку. — И я не помню, было ли так когда-нибудь раньше, если честно, — прошептал он чуть слышно, потому что эти слова предназначались только для неё. — Я просто боюсь потерять тебя, — Женя уткнулась в плечо Антона, от которого несло алкоголем. — Я однажды уже потеряла человека, который был для меня всем. Я не хочу потерять и тебя.***
Кирилл облокотился на обувницу, стараясь стянуть с себя кроссовки как можно тише. Свет в спальне не горел — Оксана, скорее всего, спала, если, конечно, она вообще была здесь. Хотя, с другой стороны, дверь была открыта, значит, Суркова всё-таки здесь. Задумавшись, Шмелёв не удержал равновесия, пошатнулся назад, предпринял попытку удержаться, зацепившись за светлое пальто (лишнее доказательство того, что Оксана здесь), и приземлился на пол. — Не завидую твоей будущей жене, — хмыкнула Оксана, появившись в прихожей. Она щёлкнула выключателем и посмотрела на Кирилла, который продолжал сидеть на полу с виноватым выражением лица. — Во-первых, потому что ты будешь поздно возвращаться с работы. Во-вторых, ты будешь громко возвращаться с работы, — покачала головой Суркова, отметив, что у её пальто, которое держал в руках Шмелёв, оторвана петля. — Вредитель, — Оксана грозно сложила руки на груди, чем только вызвала улыбку на губах парня. — Прости? — все с той же виноватой физиономией попросил Шмелёв. — Поднимайся. Ты голодный? — услышал Кирилл голос Оксаны уже с кухни. Парень выпрямился и, стянув с себя куртку, побрел за девушкой. — Я знала, что ты рано не вернёшься, поэтому решила зайти в магазин, купить кое-что из продуктов, — Шмелёв остановился в дверном проёме, с какой-то особой нежностью во взгляде наблюдая за суетившейся Оксаной. — Чего стоишь? — повернулась на него девушка и уперла руки в бока. Такой сердитый вид заставил Кирилла улыбнуться ещё шире. — Небось, у Шаста там какую-нибудь ерунду ели, хоть накормлю тебя. Иди, руки мой, — строго приказала Суркова, перекинув кухонное полотенце через плечо. — Вообще ненавижу приказы, — Кирилл приблизился к Оксане и обнял её за талию, уткнувшись подбородком в девичье плечо. — Но твоим готов подчиняться, — он поцеловал её в плечо. — Жди меня, я быстро. Вернувшись на кухню, парень снова замер в дверном проеме. Оксана суетилась около плиты, что-то напевая себе под нос. На ней опять были короткие пижамные шорты и широкая футболка, которая спадала с одного плеча. — Ну, чего застыл-то? — широко улыбнулась Суркова, развернувшись на Кирилла. — Садись, ешь, — она ловко переложила приготовленное на небольшую тарелку и поставила на стол. Не сводя глаз с девушки, Шмелёв разместился на стуле. Оксана продолжала бегать по кухне, и в какой-то момент Кирилл еле успел схватить девушку за руку. — И ты садись. Оксана послушно выполнила просьбу. Она потягивала сок из стакана, наблюдая, как Кирилл уплетал её еду за обе щеки, не забывая нахваливать. — Как посидели? — Оксана подпирала подбородок своими тоненькими руками. Кирилл смутился — она с такой любовью смотрела на него. На него никогда так никто не смотрел. — Хорошо посидели, — Кириллу показалось, что он и вчера приходил на эту кухню, и позавчера, и каждый день до этого. — Поиграли, у Шастуна сега оказалась. Правда, я ему проиграл, но Шастун смеялся, как ребенок, и я решил, что оно, наверное, того стоит. Мне не сложно, а Шастун счастлив, — пожал плечами парень. Оксана как-то задумчиво кивнула, и червь сомнения начал мучить сердце парня. — Прости, что я так поздно пришёл, — Кирилл взял Оксану за руку и коснулся губами каждого её хрупкого пальчика. Оксана смутилась и попыталась спрятаться, не веря, что вся эта нежность для нее. «Неужели это все мне?» — вертелось в её голове. Я ждала тебя всю жизнь. Неужели я не могла подождать тебя пару часов? — Мне очень хорошо рядом с тобой, — проговорил Шмелёв, не выпуская руку Оксаны. Он её никогда не выпустит. — Я очень рад, что почти весь день провел с тобой и Ритой. — Ты обещал мне что-то рассказать, помнишь? — Оксана боялась обмануться счастьем. — Ты приехал к нам сам не свой. — Не хочу грузить тебя своими проблемами, — покачал головой Кирилл, но Суркова заметила, что он напрягся. — Оксан, а ты знаешь, что у тебя есть суперспособность? — он убрал прядь ей за ухо, а Оксану от одного только его прикосновения будто током прошибло. — Какая же? — улыбнулась девушка, и Шмелёв улыбнулся в ответ. — Ты такая солнечная, что рядом с тобой все проблемы забываются, — он провёл рукой по щеке Оксаны, и она прикрыла свои глаза. Где же ты была раньше? Почему мы не встретились? Встреться мы раньше, весь этот пиздец бы мимо меня прошёл. — Ты просто пьяный, — голос Сурковой вернул Кирилла к действительности. Оксана знала, что невозможно полюбить человека за внешность, и считала глупыми своих одноклассниц, влюблённых в симпатичных парней. Суркова смотрела на сидевшего напротив Кирилла — он больше смахивал на её Лёшу, чем на Шастуна. Так странно: те же тёмные глаза, чёрные как смоль волосы… Примерно одного возраста парни так по-разному к ней относились. Нет, Лёша тоже любил, заботился, но его забота не вызывала ничто кроме горького чувства всего лишь благодарности за эту нежность. Оксана была рядом с ним, потому что так надо, потому что обязана отплатить. И так необычно сейчас испытывать рядом с Кириллом совершенно другие чувства — хотеть эту заботу, быть уверенной, что ты её заслужила, хоть и не верить в это до последнего. — Мне иногда кажется, что я знаю тебя всю жизнь, — девушка смутилась, понимая, что Кирилл смотрел ей прямо в глаза. — Ну, знаешь, как это бывает обычно… Всю жизнь ты несёшь внутри себя какой-то образ своей второй половинки, какой она будет, какие у неё будут привычки. Кто-то сразу находит, кто-то начинает планку занижать — ну, и что, что хотел высокую, и низенькая сойдет. А я вот тебя, по-видимому, ждал… — Кирилл улыбнулся ещё шире, когда заметил, что щеки Оксаны стали багровыми. — Ну, чего ты? — заботливо спросил он, коснувшись пальцами её щеки, словно это могло стереть с них краску. — Всё могло бы быть так раньше, да? — робко поинтересовалась она. Шмелёв непонимающе посмотрел на неё. — Мы же виделись с тобой на дне рождения Арса, — напомнила ему девушка. — В тот день, когда ты на меня вот так смотрела, — Кирилл посмотрел на девушку исподлобья, хмуро сдвинув брови. Оксана рассмеялась. — Нет, серьёзно, ты именно так на меня и смотрела, — для пущей убедительности парень надул обиженно губы. — Прямо вот так. — Прекрати, — Оксана звонко рассмеялась, — это неправда. — Вот. — Кирилл улыбнулся. — И ты так же классно смеялась. — Что же классного? — У тебя единственной был искренний смех. Я считаю, что смех должен быть настоящим и ничего за собой не скрывать. Все присутствующие боялись, не доверяли друг другу, и только одна ты звонко смеялась, пусть и с Шастуном, ну, или Матвиенко. — Они тебе не нравятся? — насторожилась девушка. — Антон нет, — абсолютно честно признался Кирилл. — У нас с ним разные взгляды на жизнь, — уклончиво пояснил Шмелёв, — нет, это не ненависть и не неприязнь, просто если у меня будет возможность поделиться с кем-то своими проблемами, то это вряд ли будет Шаст, хотя ему я всегда рад помочь, — парень ковырял остатки еды вилкой под прямым взглядом Оксаны. — Вот Серый — другое дело. Он мне нравится. Он что-то вроде мальчишки в теле взрослого мужика, бегает там за всеми, под ногами мешается из-за своего низкого роста. Помочь всем пытается. У нас тут были траблы с заменой Женьки, прислали одного говнюка из нашего управления. Матвиенко первым подошёл ко мне и выразил свое нежелание работать с этим типом. А ещё он смелый, не стесняется выказывать свою неприязнь в лицо. И это на самом деле круто, — поджав губы, Кирилл повёл плечами. — Я ценю искренность в людях. — Ты считаешь Антона неискренним? — Оксан, у меня есть причины так полагать. — А что насчёт остальных парней? — Оксана отметила, что Шмелёву не нравилось говорить о Шастуне. — Димка Позов всегда особняком держится, если выдаётся свободная минутка, предпочитает с Катей лишний раз поболтать. Он семейный человек, я это понимаю. Я дружбу водить ни с кем не стремлюсь, поскольку прекрасно знаю, что наше совместное времяпрепровождение временно. Стас мне нравится, мы с ним давно знакомы, но он всё равно держит дистанцию. Конечно, бывают минуты слабости, мы можем поговорить по душам, но вряд ли это нормальная такая мужская дружба. Ну, а Попов больше по Женькиной части. Мне кажется, что нам с ним даже толком и пообщаться-то никогда не удавалось, — Кирилл поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен. — Есть что-нибудь к чаю? — парень остановился около холодильника и открыл его. — О, да ты ответственно подошла к этому делу, — охнул Кирилл. — Если честно, то я не знаю, что ты любишь, поэтому решила взять всего по чуть-чуть, — Оксане стало неловко — не влезла ли она на чужую территорию, не слишком ли вольно она себя повела, позволив себе купить продукты. — Так, значит, ты из тех девушек, которые считают, что путь к сердцу парня лежит через желудок, — улыбнулся Шмелёв, достав конфеты и печенье из холодильника. Он вытащил чашки из верхнего шкафа и заварил себе и Оксане чай. — Что снова не так? — поинтересовался он, заметив, что Суркова снова почувствовала себя не в своей тарелке. — Считаешь меня наглой, да? — Оксане хотелось сжаться в комок под удивленным и непонимающим взглядом Кирилла. — Думаешь, что я не должна была так поступать? — Если честно, то я даже не понимаю, о чем ты говоришь, а уж с чего я должен так считать — тем более, — улыбнулся Шмелёв. — У меня есть муж, а я здесь, с тобой. Покупаю продукты в квартиру, которая и нашей не является. Ты, наверное, думаешь, что я легкомысленная, раз так… — Ты жалеешь об этом? — голос Кирилла прозвучал резко, заставив Оксану посмотреть на него. Его лицо стало серьезным, и от прежней улыбки ничего не осталось. — Нет, я не жалею. Просто… — Оксана положила свою ладонь на руку Кирилла и посмотрела в его глаза. Она видела в них страх: он боялся, что она произнесёт что-то, что может ранить него. Но Суркова совсем не хотела его ранить. — Я не хочу, чтобы это закончилось так, здесь, в Воронеже. Я хочу, чтобы это продолжалось, понимаешь? Кирилл смотрел в её глаза и не находил в себе силы пошевелиться. От её маленькой ладони било слабыми разрядами тока по коже, и Шмелёв знал, что добровольно примет от этой девушки даже высоковольтный разряд. Ни одна хрупкая девушка не подозревала, какая огромная сила могла храниться в ней. — Я тоже этого хочу. И, может, даже сильнее, чем ты, — Кирилл подмигнул Оксане, и она улыбнулась. — Вы завтра ещё в Воронеже? — спросила она, и теперь неловко стало уже парню. — Просто, — девушка смутилась, — я столько всего накупила, будет обидно, если еда останется в холодильнике, а тут никого не будет. — Мы завтра ещё здесь, — заверил её Кирилл, понимая, что на самом деле Оксане больше интересно, сколько ещё времени они смогут провести вместе. — В понедельник возвращаемся в Москву, Стас пообещал, что мы узнаем все прелести офисной жизни. На следующей неделе выйдет новый сезон, будем ждать реакции зрителей. — Значит, у нас есть ещё один вечер завтра? — тихо произнесла Оксана, пытаясь согреться от внутреннего озноба, сжав чашку с чаем в руках. — Ты уедешь в Москву, а дальше что? Мы больше не увидимся? — она поправила футболку на плече и только потом решилась посмотреть на Кирилла, который беспечно макал печенье в кружку с чаем. — Увидимся, — твёрдо произнёс Шмелёв, чувствуя, что ему с каждой минутой всё тяжелее сохранять беззаботный вид. Лишь бы она только не поняла, что эта твёрдость дорого обходилась парню. — Мы обязательно увидимся, — произнёс он уже не так уверенно, и голос задрожал. Но Оксана нарочно не заметила эту дрожь, слишком окрылённой она была. — Ты можешь пообещать мне, что как только вы с Женей разберётесь с делами, — Кирилл отчего-то был уверен, что Оксана готовилась к этому разговору, — мы обязательно будем вместе? Шмелёв отпил немного чая из кружки и нервно усмехнулся. Суркова опять усмешки не услышала, потому что не хотела. — Будем. Он пообещал. Пообещал, зная, что соврал ей, хотя ему этого меньше всего хотелось.***
Двумя часами ранее
— Странно, — задумчиво произнёс Матвиенко, остановившись около широкого окна гостиницы. Он только-только вышел из душа и запустил пальцы в свои ещё мокрые и пахнущие дешёвым шампунем волосы. Поправив полотенце на бедрах, совсем не в целях соблазнения своего товарища, он продолжил сверлить взглядом окно, пытаясь привлечь к диалогу Попова. Странное занятие с нелогичными действиями. Арсений же даже не потрудился поднять на него глаза, продолжив листать ленты социальных сетей. Понимая, что Сергей больше ничего не произнёс и неотрывно за чем-то наблюдал, Попов всё-таки поинтересовался: — Что странного? — он буквально на секунду подарил взгляд Армяну, стоявшему около окна. — Да Шмель куда-то намылился, — пожав плечами, беззаботно сообщил Матвиенко, который на самом деле был рад, что диалог стал обоюдным, и продолжил наблюдать за тем, как Кирилл убирал свою спортивную сумку в багажник такси. — Странно это… — он громко почесал свою щетину, заставив Попова поморщиться от не совсем приятного его нежным ушам звука. — Да ладно тебе, не ревнуй, — усмехнулся Арс. — В конце концов, у него тоже может быть личная жизнь, дай хоть после работы человеку расслабиться. Ты тоже вчера, между прочим, времени не терял, — напомнил Попов. Матвиенко на шутку не отреагировал. Он смотрел, как Кирилл захлопнул багажник и на прощание огляделся по сторонам. Армян не знал, хотел ли он, чтобы Шмелёв заметил, что он за ним подглядывал. — Женёк вроде рассказывала, что у него кто-то есть, ты не помнишь? — Серёжа развернулся на Арсения. Тот, возможно, обиделся, что его шутка не удостоилась нужной реакции, и снова завис в своём телефоне. — Просто странно, куда его хер в такое время несёт. Не в Москву же. — Без понятия, — коротко отреагировал Попов. Матвиенко сдался — машина такси уехала, и Серёжа сел на край своей кровати. — Попович, — Армян попытался обратить на себя внимание снова, когда ему пришлось беззвучно наблюдать за мрачным лицом Арсения в течение нескольких минут, — а ты не думаешь, что мы вернулись к тому же, с чего начинали? — Я не понимаю, о чем ты, — покачал головой Попов, хотя прекрасно понимал хотя бы потому, что неделю назад обсуждали это в Питере. — Да, я всё о том же. Оставь ты Женьку с Шастуном в покое, — не дав раскрыть приятелю рот, Матвиенко сразу добавил: — Прекращай масла подливать в огонь, они сами во всём разберутся. Арсений заблокировал свой телефон и посмотрел на Армяна. — Ты в ванильную девчонку превращаешься, тебе только не хватает в плед завернуться и на подоконнике сидеть, поджав ноги. Что с тобой такое? Я тебя не узнаю. Мы из Калининграда уезжали, нормально всё было, вы вроде как расставили всё по местам. Что опять началось, Арс? Арсений, не мигая, смотрел на Матвиенко и знал, что он прав, что всё это упивание собственным горем играло больше против него и задевало, в первую очередь, только его, Попова. Знал, но ничего с этим не мог поделать. Женя Котовская словно вредная привычка залезла куда-то туда, в подкорку мозга, откуда не собиралась выходить, сама того не подозревая. С ней как с курением — выкурил последнюю сигарету и думаешь, что всё, завтра бросишь. А потом кто-то закурит рядом, и тебе захотелось тоже. С Арсением подобное в Питере случилось. Он же вечером с Серым обо всём поговорил, расставил всё по местам, решил не марать чужое счастье — достаточно натворил. А в гостиницу пришёл, увидел, что эти двое отношения выясняют, и ему так захотелось. Ему тоже хотелось быть частью какой-то истории. — Кьяра… — Что? — не расслышал Сергей и напряг свой слух. — Они так хорошо поладили, Кьяра посчитала её принцессой. Моя девочка на неё с таким восхищением смотрела, и мне показалось, что она будет не против, если её второй мамой будет Женя. Сергею показалось, что он ослышался, но Арсений уронил голову на собственные ладони и спрятал в них лицо. — Ты долбоёб? — прямо спросил он Попова. — Какая вторая мама? Ты вообще о чём? Попович, очнись! Котовской чуть больше двадцати, — на самом деле Армян и не помнил, сколько подруге лет. Помнил, что она вроде ровесница Шастуна, но спроси Серёжу, сколько лет Антону, он бы вряд ли ответил на этот вопрос. — У неё ещё знаешь, сколько своих детей будет. Дело вообще не в этом, — отмахнулся Матвиенко. — Ты же с самого начала видел, что между Шастом и Котовской что-то происходило, зачем ты туда полез? Тебе даже дочь родная сказала, что они друг для друга созданы. — Шаст, Шаст, — не выдержал и вскочил с кровати Арсений. Он ударил ногой прикроватную тумбочку и навис над Сергеем, — у нас что, теперь земля вокруг Шастуна вертится? Почему? С чего вдруг у него такие привилегии? Потому что он в аварию попал? Потому что девушка у него погибла? — Арс, это ты зря… Попов сел обратно на кровать. — Ты обратил внимание, что он себя странно ведет? — Кто? Шаст? — прыснув, удивился Матвиенко. Арсений кивнул. — С чего ты взял? — Посмотри на всю эту ситуацию глазами нормального человека. Твоя девушка переспала с другим, ты бы пошёл просить прощения? — Попов внимательно следил за реакцией Матвиенко, чтобы тот не успел перейти снова на сторону Шастуна. Он обрадовался, увидев замешательство. — То-то же. А сегодня… с чего бы вдруг ему заходить в твой прямой эфир, да ещё и показывать Котовскую? — С этим всё ясно, — усмехнулся Сережа. — Ты слышал Стаса, нам сейчас нужна любая огласка. Он даже ваши проебы вырезать из эфира не будет, — Попов покачал головой. — К чему ты ведёшь, я не пойму? — Матвиенко начало раздражать, что его приятель строил из себя детектива. — Я сам пока не пойму, но что-то Антон от нас всех скрывает, — Арсений приземлился в кресло и начал нервно грызть ногти, и Серёже пришлось ударить друга по руке. — И ты сделал такой вывод только по тому, что Шаст зашёл ко мне в прямой эфир и простил Котовской измену? — фыркнул недоверчиво Армян. — Помнишь, Женя сегодня сказала, что она всегда будет за Шмелёва? — Матвиенко по-прежнему не нравилось, как вдохновлёно Попов обсуждал свою надуманную версию. — Да, это было круто. В этом плане она молодец, не каждая девчонка… — Ты реакцию Антона видел? — друг Матвиенко нагло перебил его восхищения. — Ты помнишь, как часто закатывал истерики Шастун Нине и Ире, если те давали ему повод для ревности? — Ну, допустим… — осторожно согласился Сергей, потому что обычно ему никогда дела не было до чужих ссор. Ему тогда выяснения отношений с Машей хватало. — Но Кирилл — лучший друг Котовской. — Ага, а по совместительству её бывший парень. — Чё, правда? — удивился Матвиенко. Нет, на самом деле Серёжа помнил, что как-то раз такое предположение всплывало в разговоре импровизаторов, но ему не было до этого дела, да и удивился он сейчас больше для галочки, чтобы Арса поддержать. — Ты чё, не в курсе? — Не представилось случая обсудить это, — отмахнулся Серёжа. Не говорить же Поповичу, что в отличие от него ему дела нет до чужой личной жизни. — А вот Шастун в курсе. Но почему-то ревность свою скрыл… — Арс, не неси хуйни, — отмахнулся от друга Сергей. — Ты прикапываешься к мелочам. Оставь их обоих в покое, серьёзно. Тебе самому проще жить будет. — Нет, ты не пони… На полуслове Арсения прервал звук пришедшего сообщения на телефон. Он бросил быстрый взгляд на мобильный, решив, что кто-то снова пытался прорваться к нему в директ. Увидев номер отправителя, Попов напрягся. — Всё нормально? — забеспокоился Матвиенко, увидев, как изменился приятель в лице. — Да, — слишком быстро ответил Арс, но Серёжа знал, что тот врал. — Всё хорошо, — Арсений схватил свой телефон с тумбочки и убрал его в карман своих джинсов. — Пойду тоже душ приму, — он ловко стянул с себя свитер и схватил белоснежное полотенце, которое лежало на кресле, молниеносно забыв, что пытался с пеной у рта что-то доказать своему другу. Матвиенко с заминкой кивнул, проводив Арсения недоверчивым взглядом. Попов попытался улыбнуться и в скором времени скрылся за дверью ванной. Оставшись наедине, Арсений задвинул щеколду, открыл кран с горячей водой и сел на край ванны. Он залез в карман, достал телефон и пару минут немигающим взглядом смотрел на дисплей своего айфона. Алена: видео. Бывшая жена редко пользовалась сообщениями, в особенности, если дело касалось мессенджеров — предпочитала звонить. Дрожащими руками Арсений нажал на уведомление и смахнул вправо. — Папа, привет! — с экрана его собственного мобильного своей маленькой ручкой ему махала Кьяра, которая широко улыбалась. Арсений тоже улыбнулся — она стала лучше разговаривать, хоть и коварная «р» ей по-прежнему не поддавалась. — Мама показала мне, как ты разговариваешь на камеру, и я тоже так хочу, — она вскарабкалась на диван и прижала к себе плюшевого медведя, которого ей выиграла Котовская. — Как у тебя дела? У меня всё хорошо, дедушка вчера показывал мне буквы, — с каждым произнесенным девочкой словом Попов улыбался всё шире, а в носу начинало щекотать. — Я немного их выучила, и деда сказал, что я молодец. Когда ты приедешь, я уже все выучу, — Попов услышал, как Алена, которая снимала видео, усмехнулась, и покачал головой. — Папа, — позвала его девочка, — а когда ты приедешь? — она придвинулась ближе к камере, и Попов почувствовал, что его дочь смотрела ему прямо в глаза. — Мы с мамой очень по тебе скучаем. Мы тебя любим… — Кьяра, — Арсений услышал голос бывшей жены, строго отдёрнувшей дочь. — Мама, папа уже знает… Я Жене рассказала, что мы папу любим, — невозмутимо возразила дочь. — Папа, тебе же Женя рассказала? Я тебя очень сильно люблю, — Кьяра придвинулась ещё ближе к камере и поцеловала её. Видео закончилось. Арсений ещё долго смотрел на свой телефон. В комнате было невыносимо жарко и совсем не хватало воздуха, а небольшое зеркало, висевшее над раковиной, запотело. До Попова не сразу дошло, что по его щеке потекла слеза. «Я тоже скучаю», — напечатал он сообщение и отправил его. Он знал, что Алёна вряд ли прочитает его сегодня — вышла почти сразу после того, как выслала ему видео. Арсений с улыбкой вспомнил, как его тесть жаловался на перебои с интернетом в его доме. Жаловался, но ничего не делал, называя свою квартиру «территорией без интернета». Кьяра, скорее всего, уже давно спала, и только Алёна выполняла данное дочери обещание и пыталась отправить видео горе-отцу. — Арс, всё нормально? — начал колотить в дверь Матвиенко. — Не то, что бы я думаю, что ты там вены вскрываешь… — Всё хорошо, — крикнул Арсений, выключив кран. «Папа, тебе же Женя рассказала?» — звучал голос дочери в его голове. — Рассказала, — произнёс Попов в пустоту и спрятал лицо в ладони.***
— Ты сегодня спать вообще собираешься? — недовольно поинтересовался Матвиенко, перевернувшись на другой бок. Телефон Арсения снова засветился, и Попов тут же схватил его с тумбочки, но было поздно — Армян уже проснулся и начал возмущаться. — Отключай его. — Сейчас, — пообещал Попов, когда увидел, от кого пришло уведомление. eugenie_eugenie: Ты спишь? — Я тебя грохну, если ты не перестанешь стучать пальцами по клавиатуре, — Серёжа начал возмущаться ещё на той стадии, когда Арсений только начал вводить пароль на телефоне. — Пойду покурю, — сдался Попов и, сбросив одеяло, принялся искать тапочки. — Ты стал много курить, — в полудреме строго заметил Сергей, в свою очередь, натянув своё одеяло до подбородка. — Я либо курю и стучу по клавиатуре там, либо не курю, но стучу по клавиатуре здесь, — усмехнувшись, заметил Арсений. — Вали. Попов натянул спортивные штаны и футболку, схватил пачку сигарет со стола и, стараясь не шуметь, вышел в коридор отеля. Здесь было тихо — все постояльцы предпочитали спать, лунатиков не наблюдалось, и только в конце коридора, как раз в курилке, горел свет. Попову совсем не хотелось с кем-то разговаривать, особенно в такое время, и он очень обрадовался, когда обнаружил, что здесь пусто. Пока он прикуривал, на телефон пришло новое уведомление. eugenie_eugenie: Я вижу, что ты прочитал моё сообщение. Попову даже хотелось похвалить Котовскую за то, что она так быстро освоила Инстаграм — надоедать сообщениями она успела научиться. Он зажал фильтр сигареты между зубами и напечатал. arseniyspopov: Чего тебе? eugenie_eugenie: Хотела поговорить. Арсений усмехнулся, затянулся сигаретой, выпустил кольцо дыма и снова вернулся к мобильному, прислонившись плечом к холодной стене. arseniyspopov: Целого вечера не хватило? eugenie_eugenie: Ты же понимаешь, что я от тебя не отстану? Попов улыбнулся. Снова. Он прекрасно всё понимал. И его начинала восхищать эта черта характера девушки. Ему льстило её желание остаться с ним друзьями, но и легко сдаваться Попову не хотелось. arseniyspopov: Антон спит? Котовская думала над ответом: Арсений видел, как появлялось и пропадало «печатает», и в итоге на дисплее всплыл ёмкий ответ. eugenie_eugenie: да arseniyspopov: Я так и думал. arseniyspopov: Теперь будем «говорить» за его спиной? eugenie_eugenie: я не прошу тебя со мной общаться eugenie_eugenie: мне просто нужно знать, что ты меня простил eugenie_eugenie: просто дай мне знать, когда это случится Папа, тебе же Женя рассказала? Арсений снова вспомнил, как на него смотрели голубые глаза его дочери, точь-в-точь, как у него, когда она говорила, что скучает и любит его. arseniyspopov: Я тебя простил eugenie_eugenie: серьезно? eugenie_eugenie: давно? arseniyspopov: Сегодня arseniyspopov: Ты же тоже могла погибнуть eugenie_eugenie: спасибо) Арсений покачал головой — Котовская всё-таки знала, когда надо вовремя усмирить свой гонор. arseniyspopov: Спокойной ночи, Жень ;) eugenie_eugenie: спокойной ночи, Арс)***
— Дим, — Позов вздрогнул, когда в комнату зашла Катя и села на подлокотник кресла, в котором он расположился, — у тебя всё нормально? — жена посмотрела прямо ему в глаза. — О каком «нормально» может идти речь, когда мы в такой жопе? — покачал головой Дима. Последнее время он дал себе обещание всё рассказывать своей жене, какой бы ни была правда, поэтому и про инцидент в кафе Екатерина уже знала. — Я не об этом, — Позова в унисон с супругом покачала головой. Она опустила глаза на его мобильный, где была открыта запись прямого эфира Серёжи Матвиенко. — Дим, что происходит? — О чём ты? — мужчина из последних сил пытался избежать неприятного разговора, но Катя продолжала смотреть на него. — Дим, Савину бабушка привезёт только завтра утром, ты мог бы съездить к Антону, ничего страшного бы не случилось, — Позова провела рукой по плечу своего супруга и прислонилась макушкой к его щеке. — Да, и Антон вряд ли был бы против, если бы я приехала. — Не в этом дело. — А в чём тогда дело? — Катя повернулась на мужа и посмотрела в его глаза. Правду говорят, что муж и жена — единый организм, и она чувствовала, что с её супругом что-то творилось, и должна была знать причину этих переживаний. — Дим, почему ты друзей своих избегаешь? У вас же только начало всё налаживаться. Антон, какой молодец, в него же никто не верил, что после аварии он вернётся к обычной жизни, а ты посмотри… — Кать, — Поз перебил свою жену, заставив её посмотреть на него, — мне кажется, что я совершил страшную ошибку… Позова выпрямилась. Её глаза бегали по лицу её мужчины, пытаясь найти ответ, который бы не пришлось Диме озвучивать вслух, потому что Екатерина видела, как тяжело ему это давалось. Но сам мужчина знал, что вряд ли Катя могла догадаться об истинных причинах, ему придется об этом сказать. Он устал хранить чужие тайны. — Та девушка, Женя, она недавно вернулась к работе, она оставила свою работу на год, потому что попала в аварию, где потеряла парня своего, — когда супруга кивнула, Дима знал, что Катя провела параллель между судьбами Антона и Котовской. — Вот ты сейчас киваешь, Кать, да? Думаешь, надо же, как совпало, а не совпало нихера, Кать, это машина Шастуна врезалась в них. — Она знает об этом? — Позова прикрыла рот от ужаса. Дима отрицательно покачал головой. — А ты откуда знаешь? — Шаст рассказал, — девушка напряглась. — Кать, ты меня знаешь, я не люблю юлить и скрывать что-то. У меня было столько возможностей рассказать Котовской правду. — Зачем? — абсолютно искренне удивилась Екатерина. — Рано или поздно эта правда всплывёт, ты представляешь, какие могут быть последствия? — Дим, — супруга Позова накрыла его руку ладонью, — насколько я поняла, у Жени и Антона сейчас не самый лучший период в отношениях, и мне кажется, что этим двоим хорошо вместе, ты действительно хочешь влезть в это всё? Это так только кажется, что все хотят знать правду… — Ты представляешь, что может случиться, если она узнает эту правду от кого-то? — Пообещай мне, что она узнает эту правду не от тебя, — сказала Катя, и Позов отвернулся. — Дим, обещай мне, — твёрдо попросила Поза его супруга, и Дима с заминкой кивнул. — Антон умный малый, придёт время — он сам ей всё расскажет. — Ты думаешь, для таких историй когда-нибудь приходит время? — хмыкнул Дима, когда Катя разместилась на его плече. — Не знаю, — честно ответила Екатерина. — Некоторых вещей иногда лучше не знать, — она задрожала, и Дима укрыл жену пледом. — Секрет счастливых отношений не всегда в том, что люди говорят правду друг другу, иногда их секрет в том, что они берегут друг друга от ненужной правды. — Екатерина, ты меня пугаешь! — усмехнулся Позов. — Антон сам всё расскажет. А если не расскажет, его право. Ты только не лезь. Кто знает, может, ваша ситуация разрешится, и они с Шастом в любовь наиграются. Из парней кто-нибудь ещё знает? — Позова всегда восхищало Катино умение быстро взять себя в руки. — Только Кирилл, — ответил Дима, хоть и понимал, что Катя, скорее всего, интересовалась про импровизаторов. — Он Антону и рассказал. — Кстати, этот Кирилл, — Позова резко выпрямилась. — Он с кем вчера из клуба уехал? — Не знаю, — честно признался мужчина. — Видел, как Оксанка у него сигареты стреляла, они вроде парой фраз обменялись, а потом он куда-то пропал. Кать, прекращай, у человека выходной, у него было право расслабиться, — поморщил свой нос Дима, когда жена удивлённо посмотрела на него. — У Котовской хоть отпуск был от нас, а Кирилл постоянно с нами… — Дим, ты, конечно, решишь, что это бред, — осторожно начала Катя. — Может ли быть такое, что я сегодня в городе видела Кирилла и Оксану вместе? Позов из последних сил сохранял серьёзное выражение лица и только потом рассмеялся: — Кать, я тебя умоляю, Кирилл проторчал полдня с нами, а потом, с их-то работой, остальные полдня отчёты в своё управление писал. Где он и где наша Фролова-Суркова, о чём ты? У Окс муж, а у Кирилла вроде любовь в Москве. — Да, ты прав, наверное, мне показалось.