Бывает дружба, что сильней любви.
Озираясь беспорядочно по сторонам, Женя пыталась понять, где она находилась. Белое свечение вокруг заставляло приходить в её голову странные мысли: она что, умерла? Но Женя ведь не чувствовала никакой боли. Что могло произойти? Девушка услышала движение за спиной и резко повернулась. Конечно, глупо. Глупо надеяться, что сможешь выстоять против чего-то неизвестного в рукопашную, но Котовская решила поверить в чудо. — Ты? — удивилась она, узнав человека, который медленно к ней шёл. Она с испугом изучала знакомое лицо. Смотрела, пытаясь понять, что задумали эти родные карие глаза, которые с усмешкой смотрели в свою очередь на неё. Ей хотелось протянуть руку, чтобы коснуться этих чёрных, как смола, волос, приятных на ощупь — она всё ещё помнила их. — Как так вышло, Жень? — спросил он сразу, как только подошёл ближе. — Как ты могла, Котовская? — обвинительным тоном интересовался у неё Дима Кириллов, стоявший напротив, а у девушки всё внутри сжалось от осознания того, что она могла сделать что-то страшное. — Котовская, что ты сделала с нашим ребёнком? Она пыталась что-то ответить, но собственные губы не слушались. Женя лишь оборонительно качала головой, лишь бы он поверил — она же не виновата, это же всё несчастный случай, она здесь ни при чём. Но Дима её и слушать не хотел, хотя Котовская ничего и не говорила, лишь умоляюще смотрела, вымаливая для себя возможность оправдаться. — Ты его убила, Жень, — на неё смотрели уже чужие тёмные, почти черные глаза, прожигая её взглядом. И если взглядом можно было бы ранить, то Женя давно бы была уже мертва. — Ты его никогда не хотела. Ты не хотела нашего ребёнка. Женя обессилено качала головой — это же неправда, зачем он так с ней? Она чувствовала слёзы, тёкшие по её щекам, но всё ещё не могла оправдаться. — Посмотри на себя, Котовская, — зло смеялся ей в лицо Дима. — Ты же помешана на своей работе, — говорил он, а Женя лишь молча слушала его, стоя с дрожащими губами. — Ты не умеешь быть счастливой, Котовская, — брезгливо бросил он ей в лицо. — Ты убила нашего ребёнка, — слова звонкой пощечиной звенели в ушах девушки. — Ты убила нас, — покачал головой Дима и, развернувшись, стремительно покинул её. Женя не могла кричать. Ей хотелось вернуть его, оправдаться, сказать, что она здесь ни при чём. Но ей лишь оставалось смотреть, как Кириллов отдалялся от неё, постепенно растворяясь в тумане. — Нет, — удалось ей крикнуть, когда он ушёл. — Нет, я не хотела, — кричала она вслед. — Я никого не убивала, — плакала Женя, опустившись на колени. — Я никого не убивала, — повторила она уже тише, уронив голову на собственные руки. В следующую секунду неописуемый ужас сковал всё тело девушки. Немигающим взглядом она смотрела на свои дрожащие руки. Руки, залитые чужой кровью. Котовская резко открыла глаза и две минуты, затаив дыхание, смотрела на потолок своей квартиры. Собственное сердце эхом отзывалось в ушах девушки, пока она пыталась справиться с испугом, парализовавшим тело. Она впилась руками в простынь, сжав её до боли в пальцах. Закрыв глаза и резко открыв, Котовская убедилась, что это был лишь сон, и села в кровати. — Лучшее, что могло произойти в день перед тестом, это сон с Кирилловым, — Женя попыталась пошутить вслух, но дрожь в руках не унималась. Переведя взгляд, она некоторое время изучала мужскую фигуру, свернувшуюся в её ногах. Парень тихо посапывал. Резкое пробуждение Котовской его нисколько не задело — он продолжил пребывать в объятиях Морфея, сладко причмокивая. Женя усмехнулась, она вытянула ногу под одеялом и попыталась столкнуть спящего парня. Потерпев фиаско, Котовская вытянулась и достала наконец-таки до него, но тому толчок был абсолютно до фонаря. Выпрямившись, девушка в обиде сложила руки на груди и ударила парня ногой в грудь, на этот раз сильнее. — Кот, отвали, — невнятно попросил Шмелёв и перевернулся на другой бок. Женя от нетерпения сжала руки в кулаки, в надежде, что приятель свалится с кровати, но Кирилл вполне себе неплохо балансировал на краю. — Ты чё, Копперфильдом заделался? — возмутилась Котовская. Кирилл её вопрос проигнорировал и снова сладко засопел. Женька сложила руки на груди и бросила быстрый взгляд на часы — шесть утра. Через четыре часа она должна быть в управлении, где будет проходить переаттестацию. Приятель, дремавший в ногах, поддерживать добрым словом вряд ли планировал, и Женя, откинув одеяло, побрела в ванную. Она успела вдохновиться новой идеей: «Как достать Кирилла Шмелёва. Версия 2.0» Конечно, сама идея провести ночь со Шмелёвым перед тестированием изначально была провальной. От Шастуна можно бы было ещё как-то откреститься: притвориться, что уснула, надавить на совесть, что от завтрашнего теста зависела карьера. С Кириллом такой фортель не прокатил: Женька и Кирилл оставшуюся ночь распивали на двоих бутылку Джека Дэниэлса, которую купил им Матвиенко, вспомнив ту, по его словам, классную речь, которую толкнул Шмелёв. Ребята много смеялись, вспоминали свои университетские годы, рабочие казусы, не упоминая ни слова о деле, над которым они работали сейчас. На одну ночь они временно исключили импровизаторов из своей жизни — Шастун даже не доставал Котовскую сообщениями — и стали старыми добрыми лучшими друзьями, которым всегда есть, что обсудить до глубокой ночи. И плевать, что Котовской завтра сдавать переаттестацию. Дружба превыше всего. Аккуратно наступая на холодный пол, Женя прокралась обратно в спальню, держа в руках тюбик с зубной пастой — очень взрослая затея для девушки, которой через два года исполнится тридцать лет. Склонившись над спящим Шмелёвым, она сосредоточенно и осторожно наносила первые наброски будущего макияжа Кирилла. — И что ты делаешь? — спокойным голосом поинтересовался Шмелёв, на котором практиковал навыки юный визажист. Парень не потрудился открыть глаза: лишь почесал нос, поморщившись. — Мажу тебя пастой, — также невозмутимо ответила на вопрос друга Женька, не прекратив сие действо. — Ох, Жека, Жека, — вздохнув, протянул Кирилл и сцепил руки замком на затылке. Он открыл глаза и повернулся на подругу, у которой был вид нашкодившего ребенка. — Заразился привычкой от Матвиенко? — Котовская поджала под себя ноги и с осуждением посмотрела на коллегу. — А у тебя, как у Антона, детство в заднице заиграло? — приподнял одну бровь Кирилл и усмехнулся. Женя, довольная утренним макияжем своего напарника, улыбнулась. Шмелёв покачал головой и провёл ладонью по лицу. Котовская издала клич возмущения, начала сетовать, что все её старания пошли насмарку. Шмелёв резко выпрямился и повалил девушку на кровать, пытаясь отнять тюбик с пастой. Понимая, что подруга держала его слишком цепко, парень принялся щекотать её, от чего Женя начала громко смеяться. — Ну, прекрати, — обиженно проговорила Котовская, когда ей удалось выбраться из объятий друга. Она сложила руки на груди и осмотрела их поле боя. Зубной пастой оказалось перемазано абсолютно всё: обе подушки, одеяло, простынь и Женя с Кириллом, естественно. Шмелёв грациозно подкинул выжатый тюбик, который, совершив кувырок в воздухе, приземлился к ногам Женьки. — Colgate. Выбор кадетов управления, — засмеялся Шмелёв, наблюдая, как Котовская вернула ему свой взгляд. — Colgate. Суперчистота всего постельного белья, ага, — со смешком кивнула девушка. — Зубы чем теперь чистить будем, шутник? — Ой, ну не верю я, что у практичной и запасливой с математическим складом ума Котовской нет запасной зубной пасты. — Это была попытка похвалить или поёрничать? — сложила руки на груди Котовская. — Поднимайся, — скомандовала она, и Шмелёв послушно выполнил просьбу. — Тебе теперь душ, как минимум, принять надо, — задумчиво произнесла она, проводя рукой по волосам Шмелёва — на ладони осталась паста. — Дамы вперёд, — слишком довольно заявил Кир, галантно пропустив подругу. Котовская покачала головой и направилась в ванную. В шкафчике нашлась не только запасная зубная паста, но и новая щётка, которую одолжил Кирилл. Друзья то и дело толкали друг друга бёдрами. Последний раз они встречали утро вместе, когда снимали квартиру на двоих, что не очень нравилось матери Котовской. Чуть ли не подравшись из-за полотенца, Женька и Кирилл вывались из ванной. — Ты становишься прежней. Кирилл произнёс это ненавязчиво, промежду прочим. Женя, которая ещё минуту назад смеялась над шуткой приятеля, вопросительно на него повернулась. — О чём ты? — спросила девушка, пока Шмелёв беззаботно вытирал свои волосы насухо. — Ты с каждым днём всё больше смеёшься, — пожал он плечами. — Мне это нравится, — тепло улыбнулся Кирилл, заставив Женю смутиться. — Не понимаю, о чём ты, — отмахнулась покрасневшая Котовская. — Так, чем я тебя могу побаловать? — притворно равнодушно спросила она, открыв дверцу верхнего шкафа, и принялась изучать его содержимое, старательно делая вид, что не видела взгляда своего друга. Шмелёв смотрел на суетящуюся подругу, не в силах сдержать улыбки. А ведь он её любит. Любит так, что и дважды, и даже трижды позволил бы разъебать свою жизнь, лишь бы она была счастлива, как счастлива стала она сейчас. Но это уже давно перестало быть любовью мужчины к женщине. Это была любовь брата к сестре, которому хотелось спасти самое родное от бед, укрыть от всех печалей. Вчерашний вечер Кирилл вряд ли забыл бы когда-нибудь. Осознание того, что он всё равно самый близкий человек для Котовской, несмотря на то, что в её жизни появился Антон, заставляло подниматься в его душе какое-то странное чувство. И он знал, что она не врала, что она действительно так считала и сделала бы выбор в его пользу, если бы вдруг судьба так распорядилась. Этим вечером он почувствовал, что всё ещё нужен ей, что всегда будет нужен ей, как и она нужна будет ему. Вчера Кирилл понял, что только поэтому он должен всё это закончить. Ради самых дорогих в его жизни людей. Ради Жени. Ради Оксаны. Ради их обеих. — Ты банановый коктейль не хочешь? Женька показалась из-за дверцы холодильника и виновато улыбнулась, понимая, что выдернула Кирилла из пучины его собственных мыслей. Приятель подарил ей взгляд, пропитанный неведомой печалью, и Женя ещё раз улыбнулась — на этот раз растерянно, потому что правда не знала, как она могла ему помочь. — А можно без экзотики? — быстро взяв себя в руки, взмолился Шмелёв. — Я бы старого доброго чаёчка с бутербродиками, — погладил он себя по животу и умоляюще посмотрел на подругу. — Ладно, — сдалась Женька. — Ничто не исправит твой консерватизм, — покачала она головой. — Кстати, — начала беззаботно Женя, когда достала колбасу, — я тут, знаешь, о чём хотела поговорить, — эта беззаботность напрягла Шмелёва, и он начал сверлить взглядом спину подруги. — Помнишь вчерашний разговор про Крым? — фразу она произносила, стоя спиной к Кириллу, но парень догадывался, что Женьку что-то смутило. — Оказывается, мы там с Арсом встречались, — она развернулась на друга и посмотрела ему в глаза. — Это что-то меняет? — серьёзно спросил Шмелёв. — Да нет, ничего, — пожала плечами Женя и снова отвернулась. — Просто … — она переключилась уже на батон. — Просто перестань чувствовать себя виноватой перед Арсом, — чайник отключился, и Кирилл по-хозяйски достал бокалы из настенного шкафа. Он поставил их перед собой и принялся наполнять кипятком. — Если ты не перестанешь его жалеть, то так будет хуже только для вас обоих. В конце концов, мне показалось, или между вами установился мир? — Кирилл посмотрел на стоящую рядом Котовскую, которая неуверенно кивнула. — А что тогда? — Ну, просто вчера, когда мы это выяснили… не спрашивай, — покачала головой Женька, заметив на себе подозрительный взгляд Шмелёва. Ей не хотелось признаваться, что ей взбрело вдруг в голову сфотографировать спящего мужчину. — Мне показалось, что… Он подумал, что… что между нами могло что-то быть? — вопросительно закончила девушка. — Что-то между вами уже было, — хмыкнул Шмелёв, за что тут же получил тычок в бок. — Осторожно! — предупредил он подругу. — Не накручивай себя! Тем более, если я не ошибаюсь, у Попова и без тебя забот хватает. — О чём ты? — нахмурилась Котовская. Шмелёв загадочно улыбнулся, поставив бокалы с заваренным чаем на стол. — Кирилл, — позвала друга девушка, водрузив перед ним тарелку с бутербродами. — Ну, он стал часто общаться со своей дочерью. Именно часто, а не как раньше. И что-то мне подсказывает, что… Телефон, — указал он куда-то за свою спину. Котовская, недовольно закатив глаза, побрела в свою спальню, откуда доносился стандартный рингтон её мобильника. Женька даже на секунду подумала, какая же она скучная, и пора бы скрасить свои будни новой мелодией — обязательно поменяет её после переаттестации. — Да, пап, — произнесла Женя, когда увидела, чей номер определился на экране. — Евгения, надеюсь, что ты помнишь, что у тебя сегодня переаттестация. — Что ты сейчас ожидаешь услышать? — недовольно спросила Котовская, вернувшись на кухню. Кирилл кивком поинтересовался, кто звонит, и Женя одними губами прошептала «отец». — Ты проснулась? — старший Котовский пропустил сарказм дочери мимо ушей. — А сам как думаешь? — девушка подвинула к себе кружку с чаем и шумно отпила из неё. — Твою мать, какой же горячий! — Не выражайся, — не упустил случая повоспитывать свою дочь Алексей Евгеньевич. — Скажи мне, пожалуйста, ты можешь сейчас связаться со Шмелёвым? — Ты даже не представляешь, насколько я быстро могу это сделать, — усмехнулась Женька, глядя на Кирилла, жевавшего бутерброд. Он перевёл свой взгляд на Женю, уточнив, не о нём ли шла речь. Женя кивнула. — А что случилось? — невнятно поинтересовалась Котовская, схватив последний оставшийся бутерброд. — Он где-то накосячил? — улыбнулась она, а Кирилл закатил глаза. — Руководство решило, раз уж вы работаете вдвоём, то на практике будут проверять вас обоих. Посмотрят на ваше взаимодействие и слаженность. — Практика, — эхом повторила Котовская. — Теория тоже будет? — Тестирование по знанию основных наук. — Проверка на полиграфе? — Жене казалось, что она храбро задавала свои вопросы, но Кирилл слышал, как дрожал голос подруги. — Если пройдёшь первый тур… — Первый тур? Это что вообще значит? — возмутилась девушка, и Кирилл заметил, как быстро мрачнело её лицо с каждой новой информацией, полученной от отца. — Сегодня проверят твои теоретические знания и применение этих знаний на практике, самооборону, оказание первой помощи… Не знаю, что они там могли придумать, но работать вы будете в паре. Практика смешанная, скорее всего. Женя кивала в такт слов отца. Глупо было надеяться, что руководство выберет что-то одно: Котовской придётся выступить и против огнестрела, и против холодного оружия, подкрепив результат рукопашным боем. — Результаты будут известны в десятых числах мая. — Но… подожди, пап, а как же работа с импровизаторами? — возмутилась Котовская и бросила беспомощный взгляд на Шмелёва. — Жень, — устало проговорил её отец, — я просто выиграл время для тебя и Кирилла. У вас будет шанс разобраться в этом до мая. — То есть ты в меня не веришь? — поджав губы, поинтересовалась Женя в трубку. Кирилл, сидевший напротив, перегнулся к ней через стол и взял подругу за руку. Мужчина по ту сторону трубки не произносил ни слова, и Котовская поняла, каким был ответ её отца. — Это всё? — холодно спросила Женька. — Нет. Ещё кое-что… — мужчина откашлялся. — Эти парни, импровизаторы, они будут присутствовать на вашей практике.***
Антон оттягивал карманы своей темно-зелёной парки, слишком широко зевая для позднего апрельского ветра. Димка Позов немедля пошутил по поводу того, что Шастун рисковал простудить кишки, на что Шастун отреагировал по-взрослому: послал его по известному адресу. Шеминов бросил взгляд на парней через плечо и покачал головой — он ещё с девяти утра не отличался коммуникабельностью. Шаст повертел головой, размяв шею, и Димка поморщился, услышав хруст костей приятеля. — Антон, ты можешь этого не делать, — попросил Стас, терзая в руках свой мобильный. — Если бы я мог этого не делать, я бы так не делал, — весьма философски заметил Шастун, и его рука потянулась к карману, из которого он извлёк пачку сигарет. — Прошу заметить, — проговорил он невнятно с зажатой между губами сигаретой, — из всех троих, кто здесь присутствует, именно мне досталось спать на кресле. Поз усмехнулся. Вчера донельзя довольный Шмелёв торжественно вручил ключи от своей квартиры Стасу, дав добро на то, чтобы у него ночевали все воронежские импровизаторы. Димка привычно пошутил, что даже Кирилл не желал видеть Арса и Серёжу в стенах родного дома, на что Матвиенко показал неприличный жест — Поз готов поклясться, что приличные Серый и не знал вовсе — и оба петербуржца сели в подъехавшую машину управления, которая должна была отвезти их домой к Армяну. Обиженный Шастун до последнего не хотел отпускать Котовскую, что Шеминов шутя предложил им смилостивиться и взять Антона для совместного тройничка. Теперь уже неприличный жест изобразила Котовская — дружба с Армяном всё-таки плохо влияла на неё. На квартире долго и громко решали, кто, где будет спать. Шеминовы неожиданно перебрались в комнату самого Кирилла — Стас и Дарина легли на кровати, маленький Демид остался ночевать у Журавлёвых. Дима, Катя и Антон долго изучали диван и кресло в гостевой комнате Шмелёва. Осознав, что он один, а их двое, Шастун, сдавшись, лёг на кресло, которое ужасно скрипело всю ночь и оказалось жутко неудобным. Просыпаясь каждый раз от ужасного звука, издаваемого креслом, умирающим под ним в муках, Шастун проклинал Кирилла Шмелёва и его неожиданный гуманизм. — Хорош ныть, Шаст, — одёрнул своего друга Позов, догадавшись, что у Антона в планах было начать жаловаться на бессонную ночь. — Я, знаешь ли, тоже во сне не на радужных единорогах катался, когда ты ворочался со скрежетом. Мне, может, всю ночь снилось, что за мной Фредди Крюгер гоняется, — нравоучительно закончил Дима и тоже закурил. Стас покачал головой — у него пока не возникло желания присоединяться к дискуссии — и потянулся к телефону. Открыв недавние сообщения, он набрал быстро текст на телефоне.Шеминов (27.04 10:43)
Чем занимаешься?
Ответ не заставил себя ждать — собеседник, видимо, скучал в гордом одиночестве. Шмелев Охрана (27.04 10:43) Подпираю дверь кабинета Как Хатико Только Хатико не боялся потерять работуШеминов (27.04 10:44) Где Женя?
Шмелев Охрана (27.04 10:44) ЕГЭ по шпионажу сдает)) Вы как?Шеминов (27.04 10:45) У нас экскурсия по вашему управлению, ты в курсе? Мне Слава утром позвонил
Шмелев Охрана (27.04 10:45) Да У Котовской бешеный восторг был утром))Шеминов (27.04 10:46) Как она? Шаст вот дуется
Шмелев Охрана (27.04 10:46) Для человека, который рискует остаться без работы, нормально Котовский нам небольшую амнистию выбил Вы от нас так просто не избавитесь ;) Прочитав последнее сообщение, Стас усмехнулся и посмотрел на парней. Антон со скучавшим видом пытался поддеть носком своего армейского ботинка асфальт, а Позов задумчиво писал что-то в своём телефоне. Шеминов не мог говорить за всех, но за себя был точно уверен: он от ребят из управления избавляться не планировал; прикипел он к ним, наверное. Послышалось гудение автомобиля, которое заставило всех троих поднять голову и отвлечься от своих важных занятий. Во двор Шмелёва поочередно въехали две черных Мазды. — Чувствую себя массовкой в «Бригаде», — прыснул Позов, когда обе машины затормозили около них. Димку как будто подслушали, и в следующее мгновение обе двери со стороны водителя синхронно открылись. На улице появились далеко не братки из популярного сериала, а вполне себе обычные парни, на вид чуть старше Шастуна. Несмотря на зеркально похожие машины — конечно, вкус водителей вряд ли в управлении учитывали — парни оказались абсолютно разными. Антон сразу узнал блондина, Лёшу, отвозившего его вечером к Котовской. Он тогда ещё умудрился разглядеть в нём двойного агента. Брюнета Шастун тоже в тот вечер видел, правда, лишь через лобовое стекло машины Алексея. — Карета подана! — усмехнулся брюнет, сверкнув зелёными глазами. Задние двери автомобиля, за рулём которого он сидел, открылись, и на улицу вывалились Матвиенко и Попов с довольными физиономиями. — А за нами первыми заехали. Мы важнее, — не упустил случая поёрничать Сергей. — Персоны Ви-Ай-Пи, — с восхищением поддержал приятеля Арсений. — Загружайтесь, — Алексей выглядел немного дёрганным, пока пожимал руки импровизаторам, попутно представившись. Он на пару мгновений задержал взгляд на Шастуне, притворно сделав вид, что пытался вспомнить, при каких обстоятельствах они встречались. — Лёха, — с выдержанной паузой представился он после неуверенного шастуновского «Антон», решив, что, в конце концов, ему нет никакого дела, зачем он привозил этого парня к Женьке. — Нам до управления ещё часа полтора ехать, — нервно заметил блондин, развернувшись к машине. — Не обращайте внимания на Лёху, — оправдал сменщика брюнет, который представился Ильёй. Он беззаботно пожал руку Антона — Илью больше интересовал Арс, который около месяца назад приказывал отвезти его к Котовской. — Сами понимаете, Женька сдаёт тест, мы все за неё переживаем. Только расслабились, что она вернулась в отдел, — пояснил он, закончив процедуру рукопожатия. — Занимаем места согласно купленным билетам, — объявил Илья уже бодрее, хлопнув в ладоши. Импровизаторы решили повиноваться, негласно разделившись — петербуржцы вернулись в машину Майорова, ребята из Воронежа сели к Тарасову. — Наконец-то! — удовлетворенно протянул Позов, покинув машину Алексея. Он медленно потянулся, размяв затекшие части тела. — Мне кажется, что у меня жопа уже квадратная, — пожаловался мужчина, вернувшись в исходное положение. — Добрый день! — громко прозвучало позади Димы, и он первым ошарашено обернулся. От многоэтажного здания, около которого их высадили сотрудники управления, к ним направлялся высокий мужчина. — Как неудобно-то вышло, — протянул задумчиво Димка, обратив внимание, как напряглись Илья и Алексей, которые отдавали воинское приветствие незнакомцу. — Такая большая шишка, а я про жопу свою говорю, — ещё тише добавил Позов. Статный мужчина в чёрном пальто и серых ботинках с улыбкой направлялся к импровизаторам. Шастун предусмотрительно втянул голову в плечи — так, некстати, вспомнилось, что он откосил от армии. Попов оттянул карманы своей чёрной куртки — ему тоже было дискомфортно. Матвиенко держался рядом с Шеминовым — Стас, по крайней мере, умел быстро находить общий язык с незнакомыми людьми. Позову хотелось слиться со светлым зданием позади него. — Разрешите представить, это … — Илья появился из-за спины своего начальника. — Не надо, Майоров! — отмахнулся незнакомый мужчина от водителя. — Можно просто Алексей Евгеньевич. Добрый день! Дима смутился, поняв, что знакомство планировали начать с него. Он, заикаясь, назвал своё имя, оценив крепкое рукопожатие Алексея Евгеньевича. Когда мужчина переключился на остальных актёров, Поз растерянно смотрел перед собой. Илья поднялся на порожки и остановился около второго водителя, его тоже вроде звали Алексеем. Они обменялись парой фраз, усмехнулись, как показалось Позу, и вошли в здание. Матвиенко улыбнулся во все тридцать два зуба, когда важное начальство пожало ему руку. Парни бы не удивились, если бы Армян в какой-то момент гордо заявил: «Да, Сергей Борисович Матвиенко. Тот самый. Которого ваши люди охраняют» — Станислав, если я не ошибаюсь? — следующим на очереди оказался Шеминов, которому очень льстило, что Алексей Евгеньевич узнал из их пятерки именно его. Стас кивнул, пожав сухую ладонь военного. — У вас видна выправка лидера, — заметил мужчина, а Шеминов растерянно поблагодарил его за неожиданный комплимент. — Арсений, — Матвиенко даже дёрнул шеей, чтобы убедиться, что представлялся начальнику управления сейчас его друг — слишком серьёзно и холодно звучал голос Попова. — Рад знакомству, — без единого намека на улыбку Арс пожал руку стоявшего напротив мужчины, смело посмотрев в его карие глаза. — Приятно познакомиться, Арсений! — в голосе мужчины блеснула добрая усмешка — Попов явно вызывал у него симпатию. — Вы всегда такой серьёзный? — поинтересовался он у актёра. Матвиенко и Позов усмехнулись. Серьёзный? Арсений? Куда подевалась его обычная чудинка? Сейчас Арсений Попов был совершенно незнакомым человеком. Было сложно поверить, что это он постоянно просил его сфотографировать, выкидывал фокусы на концертах и нёс ахинею. Наблюдая за перевоплощением друга, импровизаторы восхищенно пришли к единому мнению: точно актёр. — Антон! Шастуна, как обычно, оставили на десерт. Он выбегал последним на съёмках шоу, его представляли последним на каждом концерте. Шастун должен был подытожить впечатление, оставленное всеми предыдущими участниками, его должны были встречать громкими овациями, потому что его ждали больше всех. Это был не тот случай. На начальника управления, по-видимому, приятное впечатление произвёл Попов, а вот на Антона он посмотрел, хмуро сдвинув брови, как будто он уже был занят своими мыслями и пытался что-то вспомнить. — Мы не могли с вами раньше встречаться, Антон? — спросил мужчина после того, как Шастун убрал руку обратно в карман. Парень пожал плечами. — Мне кажется, что я вас где-то видел, — Антону показалось, что это представление Алексей Евгеньевич разыгрывал из вежливости, потому что ему больше нечего было сказать Шастуну. — Ну, может, по телевизору, — неуверенно предположил Шаст. Мужчина смотрел на него снизу вверх, но парню казалось, что это он, Антон, на две головы ниже его. — Если вы, конечно, смотрите телевизор… — Нет, в нашей семье смотрят ковёр, — хмыкнул он, хлопнув Шастуна по плечу. Антон опустил глаза вниз, чтобы удостовериться, что он не вошёл по колено в асфальт. Подняв голову, посмотрел в глаза начальника управления: что-то ему показалось странным. Мужчина одарил его улыбкой из вежливости и, развернувшись на плотной подошве своих ботинок, предложил актерам зайти внутрь.***
— Я вообще не понимаю, для чего эти показательные выступления? — Котовская мерила шагами небольшую раздевалку, в которой находилась вместе с Кириллом. Приятель предпочёл спрятаться от праведного гнева подруги в экран своего мобильного. — Дескать, смотрите, каких вы малахольных наняли в телохранители? — она устремила прямой взгляд на Шмелёва, который даже ухом не повел. — Кирилл? — позвала Евгения коллегу. — Что ты делаешь? — сложила она руки на груди. — Поз решил, что в моей коллекции мало видео со мной и Матвиенко, — хмыкнул парень, подняв голову на подругу. — Сегодня скинул в общую беседу в ВотсАппе видео со вчерашней посиделки, — покачал головой Шмелёв и уткнулся снова в мобильный. Женя присела рядом с коллегой и посмотрела на экран — Матвиенко надоедливо тянул одну единственную строчку. — Во будет прикол, когда видео попадет в интернет, — справедливо заметила девушка. — Голову на отсечение даю, что кто-нибудь в кафешке вёл прямой эфир, когда Серёжка забрался на сцену. Будем ждать слива и новых фан-видео по Кирёже, — засмеялась Котовская. — Ты-то можешь хоть угомониться? — посмотрел в бесстыжие глаза подруги Кирилл и вернулся к своему мобильному. Женька коротко хмыкнула и бросила взгляд на разбитый дисплей телефона приятеля. Будто закладка в книге, момент в которой лучше не перечитывать. — Может, я собираю коллекцию, чтобы потом подарить трогательное видео на наш юбилей с Армяном. Добавлю туда ещё видео со дня рождения Антона, — как-то рвано рассмеялся Шмелёв и повернулся на погрустневшую подругу. — Что не так? — А если мы не разберёмся с этим до мая? Что тогда? Мы их просто так оставим? — её рука коснулась плеча Кирилла. — Нам же никто не может запретить общаться с ними, — Шмелёв развернулся и сел поперёк скамейки, посмотрев в карие глаза своей подруги. — Кот, ты не парься только, — попросил парень. — Уволят и уволят, чёрт бы с ней, с этой работой, — махнул он рукой. — Откроем с тобой частную контору, Лёху вон к себе переманим. Стаса попросим заявление забрать из управления и снова будем их телохранителями, — Кирилл приподнял одну бровь и наклонился к подруге, заставив её звонко рассмеяться. — Всё. Будет. Хорошо, — парень обхватил руки девушки и хлопнул по ним. — Я тебе обещаю, — тише проговорил он и щёлкнул по кончику носа подруги. — Значит, их ты не ненавидишь? — полушёпотом спросила Женя, когда открыла глаза и посмотрела на Кирилла. — О чём ты? — напрягся Шмелёв. — Помнишь, ты говорил, что не перевариваешь тех людей, которых охраняешь, что все они забывают, с каких низов они начинали. А некоторые даже и не начинали, и за это ты ненавидишь их ещё больше. Значит, ребят ты не ненавидишь? — повторила вопрос Женька, положив свою ладонь на руку друга. — Нет, — покачал головой парень. — Они другие? — Другие, — кивнул Кирилл. — Они помнят. — Шмелёв! Котовская! — Дверь в раздевалку открылась, и в проёме появилась тёмная макушка Майорова, а потом и сам Илья. — Через десять минут начинаем. Давайте, мы с Лёхой кулаки за вас держим, — парень сжал те самые кулаки и потряс ими в воздухе. — Ну, чё там? — Илья посмотрел на кого-то за спиной. — Ничё, в экзаменационную пошли, — попытался отдышаться Тарасов, залетевший в раздевалку. — Вы как? — быстро посмотрел он на Кирилла и Женю. — Проебаться нельзя, вы же помните? — Естественно, — засмеялись в один голос Котовская и Шмелёв. Лёша смущенно улыбнулся — ещё прикалываются. — Нам без вас никак нельзя, — добавил Майоров, прикрыв дверь. — Ничего, Шмелёв уже придумал грандиозный план на случай увольнения. Мы вас с собой заберём, — хмыкнула Котовская. — Я, кстати, где-то читал, что в Древнем Египте, по-моему, — Тарасов почесал макушку, пытаясь найти точный источник информации, о которой хотел сообщить, — если фараон умирал, то всех его слуг хоронили вместе с ним. — Тарасов, это ты так херово сейчас нас пытаешься поддержать? — Шмелёв сложил руки на груди и посмотрел на блондина, осознавшего глупость сказанной фразы. — Семь минут, — крикнул мужской голос в коридоре. Кирилл и Женя поднялись со скамейки. Лёша продолжал нервно переминаться с ноги на ногу, а Илья постоянно дёргался на дверь — боялся, что их с Тарасовым могут заметить. — Ладно, ни пуха… — торопливо произнес Майоров и пожал руку Кирилла. — К чёрту, — с той же спешкой в голосе проговорил Кирилл, и Майоров рассмеялся. — Илюх, мы сдаём тест, а не ты, — напомнил он парню, хлопнув ему по плечу. — Пять минут! — прозвучало из коридора. — У нас всё получится, — уверенно произнесла Женька. Она положила руку на плечо стоявшего рядом Лёши. — Вы что, серьёзно думаете, что легко отделаетесь от своего начальства? — улыбнулась девушка, взглянув на невесёлого Тарасова. — Просто ты же меня в этот отдел привела, а теперь… — печально сказал Алексей. — Так, хватит пессимизма, — приказал Кирилл. — Давайте, надо идти, — он раскрыл свои объятия, и на него уставилось три пары недоумевающих глаз. — Папочка сегодня добрый, раздаёт бесплатные обнимашки, — подначил он своих друзей. Усмехнувшись, Женя первая шагнула в объятия Кирилла. Шмелёв строго смотрел на двух сомневавшихся парней, но и они присоединились к друзьям. — Умоляю, только не надо потом вспоминать эту минуту сентиментальности на каком-нибудь общем празднике, — недовольно попросил Майоров, столкнувшись лбом с Кириллом. — Моя репутация этого не выдержит. — Заткнись! — потребовал Лёшка и крепче обнял Кирилла и Женьку. — Вы справитесь. Вы крутые! — Три минуты! — Всё, нам пора. Майоров и Тарасов выбежали из комнаты. Жене показалось, что они побоялись того, какая ещё дурная идея могла посетить голову Шмелёва. — Пойдём? — улыбнулась девушка, посмотрев на своего лучшего друга. — Да, сейчас, — Кирилл залез в карман и достал оттуда мобильный. — Селфи на удачу. — Боже, Кирилл, ты серьёзно? — простонала девушка, пока друг пытался подобрать ракурс для фото, включив съёмку на мобильном. — Импровизаторы на тебя очень плохо влияют, — добавила она и повисла на плечах Шмелёва.***
— А здесь у нас экзаменационный зал, — торжественно объявил Алексей Евгеньевич, когда экскурсионная группа импровизаторов вошла в арочный проём. — Подходите ближе, — поманил он их к себе приглашающим жестом, одёрнув свой синий пиджак. Он сделал несколько шагов вперёд и остановился около массивных перил, окрашенных в бордовый цвет. — Площадь зала, что внизу нас, порядка четырёх тысяч квадратных метров. Матвиенко первым перегнулся через перила, с любопытством изучил лабиринт комнат, находившихся внизу. В широких коридорах мельтешили картонные изображения людей — раньше Серёжа видел такие только в фильмах. Армян с любопытством наблюдал, как оперативники двигали тяжелые массы по проходам — все готовились к тесту Котовской. Мужчина даже испуганно прикрыл глаза, когда прямо под ним вспыхнул огонь. — Крутяк! — подвёл итог Армян, переведя взгляд на стоящего рядом Поза, заворожённо смотревшего вниз. — Мы с вами возвышаемся над залом где-то на семь с половиной метров, что примерно равняется высоте трехэтажного дома, — заметил начальник управления. На его лице сияла самодовольная ухмылка, ему нравилась реакция Позова и Матвиенко. — Ого, да это же почти четыре Шаста, — хихикнул Дмитрий, но мужчина его не услышал, как и сам Антон. Остальные импровизаторы подошли к перилам медленно и размеренно — здесь же все взрослые люди, в конце концов, зачем бегать. Шастун пытался на всё реагировать не так бурно, как друзья. Он постоянно чувствовал на себе изучающий взгляд Алексея Евгеньевича. Мужчина пару раз ловил его, когда Антон спотыкался о собственные ноги, и лишний раз привлекать к себе внимания не хотелось. — Дух завораживает, — подвёл итог Попов, когда картинно осмотрел всё, что находилось внизу. Матвиенко, который синхронно с другом выдал своё «охуенно», непонимающе посмотрел на Арса. — Стены лабиринта сконструированы таким образом, чтобы сотрудники управления не могли перелезть через них. Их высота около трёх метров: всё-таки люди бывают разного роста, — улыбнулся полковник — парни узнали его звание благодаря Илье Майорову, который пару раз догонял их во время экскурсии. — Конечно, разного, — кивнул Матвиенко, с важным видом сложив руки на груди. — Во мне, например, метр шестьдесят девять. Я несу это гордо, — мужчина вздёрнул подбородок и деловито посмотрел на остальных. — На каждой стене установлена камера видеонаблюдения для оценки действий сотрудников. Пройдёмте, — полковник указал куда-то за спину актёров. Следуя в указанном направлении, импровизаторы заметили, что у одной из стен за столами сидели два парня в наушниках, которые наблюдали за мониторами — у каждого по шесть штук. Молодые люди быстро печатали что-то на клавиатуре, щёлкали мышкой, и изображения на экранах сменялись одно за другим. — Наши специалисты внимательно отслеживают все действия кадетов управления, которые проходят проверку. Проверки у нас бывают как плановые — для сдачи очередной аттестации, так и внеплановые, как, например, сегодняшняя, — мужчина указал на один из мониторов. — Ого! Женёк со Шмелём, — удивился Матвиенко, когда узнал лица, появившиеся на экране. Антон, который до этого сверлил взглядом серые ботинки экскурсовода, поднял свои глаза и взглянул на экран. Димка Позов вышел из-за спины высокого полковника. Алексей Евгеньевич странно улыбнулся — во всяком случае, так показалось Стасу Шеминову — и сложил руки в замок на груди. Пару минут все в тишине наблюдали, как Женька и Кирилл обменивались фразами, указывая друг другу направления. — Трансляция без звука? — для галочки уточнил Шеминов. Он в стенах управления предпочитал лишний раз ничего не произносить — хватало восторженных возгласов от Матвиенко. — Поверьте, Котовскую и Шмелёва лучше не записывать, — хмыкнул один из парней, сидевших за компьютером. — Если не хотите, конечно, пополнить словарный запас матерных слов. — Каждый тест отслеживается в режиме реального времени и записывается на диск, — пояснил полковник, ткнув пальцем в огромный блок, стоящий чуть поодаль от письменных столов. — Эти парни следят за испытуемыми в прямом эфире, запись смотрят кураторы отделов, разбирая вместе с кадетами их ошибки. — Разве может быть в данной ситуации какая-то правильность действий? — поинтересовался Позов после того, как был дан сигнал к действию — Котовская и Шмелёв на экране разделились. — Я думаю, что речь идёт о правильно поставленных блоках, внимательности сотрудников и их сосредоточенности на деле, — предположил Попов. Армян, до этого внимательно изучавший мониторы, с удивлением повернулся на друга. — Я правильно понял, Алексей Евгеньевич? — Арс проигнорировал вопросительный взгляд Матвиенко и посмотрел на начальника управления. — Да, Арсений, — коротко кивнул мужчина. — Кадет должен быть сосредоточен на выполнении своей задачи, и никакая мелочь его не должна отвлекать, — пояснил полковник. Монитор крупным взглядом взял Женьку, которая успешно уклонилась от своего противника. — На тест сотрудникам даётся полчаса. Позов первым заметил, что мужчина не отводил взгляда от монитора, если на нём появлялась Котовская. Шастун, конечно, тоже. — Мы проверяем не столько выносливость своих сотрудников, — мужчина сделал паузу, наблюдая, как Женя перекатилась под возникшей преградой. — Её, конечно, тоже, но очевидно же, что все мы живые люди. Наша цель — не вымотать кадетов, а проверить их возможности. — То есть, даже если они выбрались из вашей этой штуки, — уточнил Армян, показав на монитор, где мелькнул Шмелёв, — это ещё не гарант, что они прошли проверку? Мужчина коротко кивнул. — Почему? — возмутился Сережа. — Я думаю, что здесь дело в том, как здраво сотрудник оценивает своё положение, — и снова предположил Попов. — Судя по расположению вашего лабиринта, у Жени и Кирилла есть выбор, куда повернуть. Правильно ли я понимаю, что вы попутно оцениваете и их стратегические способности? — Арсений бросил взгляд на монитор — Женя и Кирилл снова столкнулись и теперь явно совещались о своих дальнейших планах. — Они же способны попасть в западню, сделав просто неправильный выбор. — Арсений, а вы мне сразу понравились! — улыбнулся полковник, сделав вид, что не заметил, как Котовская на экране присела, схватившись за живот. Антон до последнего не мог определиться, что его раздражало больше: то, что им придётся смотреть на мучения Котовской и Шмелёва, или то, что Арс какого-то хрена пытался понравиться полковнику. — Товарищ полковник, можно вас украсть на минуту? — импровизаторы услышали голос за своими спинами. Мужчина обернулся первым и дружелюбно улыбнулся. — Да, конечно, — кивнул он. Развернувшись, актёры увидели мужчину в форме, который держал руки в карманах. Поняв, что импровизаторы смотрели на него, он сухо кивнул им в знак приветствия. На вид он выглядел ровесником их экскурсовода. Позову показался подозрительным тот факт, что полковник встретил их без полного обмундирования, в отличие от своего сослуживца. — Ты давно в отличники заделался, придурь? — Армяна больше интересовало странное поведение его друга. Арсений ничего не ответил и, сложив руки на груди, продолжил наблюдать за мониторами — в этом они с Шастуном и Шеминовым были солидарны. — Приношу свои извинения, — вернувшийся полковник с довольной усмешкой потёр свои руки. — Вот, кстати, Вадим Андреевич Кантемиров, генерал-полковник, — мужчина указывал на дверной проём, в котором скрылся мужчина в форме, — начальник этого управления, — Алексей Евгеньевич обвёл руками помещение, в котором они находились. — А вы тогда кто? — первым обалдел Матвиенко. Остальные актеры посмотрели на него с осуждением. — Простите, просто… — Ничего страшного, — странно улыбнулся мужчина. — Я отвечу на все ваши вопросы, как только Евгения и Кирилл закончат свой тест.***
— Роботы — безмозглые железяки. У них нет интеллекта, есть выработанная система, — передразнивала Котовская своего тренера Игоря Пастухова, присев, когда впереди возникла очередная картонная фигура террориста, направлявшего на неё дуло ПМ. После выстрела картонка вернулась в исходное положение, и Женька, перекатившись, прижалась к холодной стене. — Да я с рукопашки не успеваю на огнестрел переключаться, — причитала девушка. Непонятный звук заставил её замолкнуть — вряд ли к ней приближался Шмелёв. Убрав пистолет за пояс черных брюк, Женька затянула волосы потуже в хвост и сжала руки в кулаки. Появление человекообразного робота из-за угла для девушки не стало неожиданностью, куда хуже стало дело, когда Котовская заметила в руках — а есть ли они у робота? — сверкнувшее лезвие ножа. — Это так мило! Всё как я НЕ люблю, — покачала головой девушка, отводя одну ногу назад. Она понятия не имела, сколько прошло времени с начала теста, а смотреть на часы, сидящие на запястье, было попросту некогда. Она не знала, в какой части бесконечного экзаменационного зала, который как в «Бегущем в лабиринте» каждую новую аттестацию менял свой вид, находился Кирилл. — Давай, — крикнула Женька роботу, хоть и знала, что тот не понимал, что она сказала, — иди сюда, обниматься будем. Ну, что ты? — усмехнулась Котовская, зажмурившись от так не во время возобновившейся боли в бедре — сувенир из Питера. — Все же любят ебучие обнимашки. Робот резко сорвался с места — Котовская успела увернуться в последний момент, прижавшись к стене. Лезвие металла скользнуло в паре сантиметров от её лица, и девушке показалось, что она смотрела на него бесконечно. — Класс. Впечатляет! — поджала губы девушка и прыгнула в сторону, увернувшись от ещё одного удара — рука робота застряла в стене. — Котовская, ты же понимаешь, что разговариваешь с роботом, — хмыкнула Женька, осознав, что снова привлекла внимание своего противника. Робот, набрав скорость, двигался в сторону Котовской, которая уже начала считать минуты. Странную походку своего противника она заметила сразу — сложно не обратить внимания на то, что робот слишком широко расставляет ноги. Машина занесла руку для удара, а Женя начала считать минуты до того, как этот кусок металла проедется кулаком по её физиономии. Когда противника отделяли два шага от девушки, она отступила назад и, оттолкнувшись, легла на пол, проскользнув между ног робота. Быстро поднявшись с пола — о боже, эта чисто Котовская грация — Женя согнула правую руку в локте и что есть мочи ударила махину между лопаток. Слава великим конструкторам управления, что робот запрограммирован чувствовать человеческую боль! Противник слишком быстро выпрямился и развернулся на Котовскую — в следующую секунду она оказалась в цепких объятиях. Ещё мгновение, и Женя больно ударилась спиной о холодную стену — позвоночник вряд ли будет благодарен. Робот замахнулся для удара, и Женя поняла, что майские праздники, а, может, даже и лето она встретит на больничной койке. Закрыв глаза, чтобы не видеть собственного позора, Котовская смиренно приняла свою долю — сдвинуться с места не давала боль в спине. Однако удара не произошло. Женя осторожно открыла один глаз и увидела Кирилла. У ног друга валялся поверженный противник. — Прикорнуть решила? — улыбнулся Шмелёв. На его щеке сияла ссадина — Кирилл тоже любил тормозить о холодные стены лабиринта. — Спасибо, — быстро кивнула Котовская, скользнув по стене. — Эй, ты идти-то можешь? — забеспокоился парень, присев перед подругой. — Мне кажется, что зря отец меня отправил к Пастухову — на мне и без этих роботов живого места нет, — грустно усмехнулась Женька. Кирилл выпрямился и протянул ей свою руку. Зажмурившись от боли, девушка встала. Шмелёв пошутил о том, что «до свадьбы заживёт», но и он, и сама Женька услышали, что по соседнему коридору к ним двигался ещё один кусок металла. — Самооборона — это, конечно, хорошо, — хмыкнул Шмелёв, схватив подругу под руку. — Но бег продлевает жизнь, особенно, если за тобой бежит робот, как думаешь? — Кирилл, я не смогу, — взмолилась Котовская, но неожиданно поняла, что может. Хромая, спотыкаясь о собственные ноги, но Женька вроде как бежала рядом со своим другом, который снова не бросил её в беде. Свернув за очередной поворот, Шмелёв остановился. — Тупик, — разочарованно произнесла Евгения — майские и лето в больничной палате были ещё в силе. — Знаешь, — задумчиво сказала Котовская, остановившись около стены. Она прислонилась к ней и сползла вниз, усевшись на пол, — было бы забавно, если бы против нас поставили динозавров, — Шмелёв, нервно озирающийся назад, развернулся на подругу, чтобы удостовериться, что он не ослышался. — У них же лапы короткие, — Женя подняла свои руки и согнула кисть в запястье, — мы бы в угол забились, они бы нас и не достали там. — Кот, надо что-то делать, поднимайся, — жалобно попросил подругу Кирилл, но она лишь печально улыбнулась. — Кирилл, смирись! Никто не планировал меня восстанавливать. Нам не дадут продолжить работу с импровизаторами. Не будет отсрочки до мая — мы сами себя загнали в тупик. Не будет ничего, — Женя, сидевшая на полу, развела руками. — Ни-че-го, — с каждым новым слогом она стучалась головой об стену. — Ни… — девушка планировала повторить свой ритуал, но вдруг замерла. — Шмелёв, — она перевернулась и встала на четвереньки, но напарник не отреагировал. — Кирилл, слышишь? — Что, стиль собачки решила мне показать? Как раз вовремя, — нервно усмехнулся парень, ожидая с минуты на минуту появления противника. — Стена глухая, осёл, — девушка вскочила на ноги. — Давай, — приказала Котовская, когда Кирилл поравнялся с ней. — На счёт три, — Женя повернулась боком к стене. — Раз… — Два! — Три! — произнесли они вместе, врезавшись плечом в фанеру. Кирилл не поверил, что догадка подруги верная. Поверил только тогда, когда понял, что он всё ещё падал. Закрыв руками лицо за секунду до приземления, Шмелёв замер и перестал дышать. Жене повезло больше — она приземлилась на ладони, виртуозно сделав вид, что до этого отжималась. Слух уловил какой-то посторонний звук — до Женьки не сразу дошло, что кто-то наступил на фанеру, на которой она лежала. Когда в метре от её лица мелькнули знакомые серые ботинки, Женя закатила глаза и покачала головой. Шмелёв, по-видимому, успел поднять голову — на его лице сияла придурковатая ухмылка. — Женя, внимательнее, — нравоучительно заметил стоявший над ней мужчина. За его спиной толпились импровизаторы, которые с беспокойством смотрели на своих охранников, что продолжали лежать на выбитой фанере. — Ты же понимаешь, что он мог тебе позвоночник сломать. Нужно было сгруппироваться, перенести свой вес… — И тебе привет, пап! — Котовская за один прыжок приземлилась на пятки, затем выпрямилась и посмотрела на своего отца, проигнорировав вытянувшиеся от удивления лица актёров. — Здравствуйте, Алексей Евгеньевич! — следом за подругой выпрямился и Шмелёв, отряхнув свои руки и одежду. — Здравствуй, Кирилл! — Котовский сухо поздоровался с напарником дочери, перекатившись на подошве своих ботинок. Справившись с первичным шоком, Поз первым отметил, что Шмелёв не нравился отцу Котовской. — Ты знал, — обвинительным тоном заявил Армян, повернувшись на Арса, на лице которого сияла триумфальная улыбка. — Да как ты блядь это делаешь? — Что, кроме меня никто не заметил, что они пиздец как похожи? — удивился Попов и развёл руками. — Они же с Женькой на одно лицо, — указал он на отца и дочь, которые сверлили друг друга взглядом. Не желая быть свидетелем чужих семейных разборок, Кирилл направился к кушетке, где его уже поджидала симпатичная медсестра. Стоило только Шмелёву разместиться напротив неё, девушка принялась обрабатывать его раны. Киру она была до фонаря — он кидал взгляды на Котовских. — Что, Вадим Андреевич отказался провести экскурсию у импровизаторов, попросили тебя, как лучшего выпускника СУпОБа? — Женька сложила руки на груди, и отец скользнул взглядом по гематомам на её руках. — Евгения, не ёрничай! — покачал он головой, думая о чём-то своём. — К сожалению, мне пора… — он развернулся на парней за спиной. — Долг зовёт, — сказал он в своё оправдание. — Дмитрий, — он пожал руку Позову, который, спохватившись, отвёл взгляд от Жени — ох уж эти вечные проблемы отцов и детей… хоть бы у них с Савиной этого не было. — Сергей, — Матвиенко снова широко улыбнулся, словно знакомство с отцом Котовской значило его вступление в близкий круг семьи. — Станислав, вы с ними построже, — Женька за его спиной покачала головой — куда же без обмена опытом руководителя. — Был рад знакомству, Арсений, — Попов смущённо улыбнулся, и Котовская бросила быстрый взгляд на Шмелёва — Кирилл развёл руками. — Всё-таки где-то мы раньше встречались, Антон, — Котовский внимательно смотрел на Шаста, который, узнав, что всё это время с ним был отец Женьки, теперь вообще не знал, куда себя деть. — Напомните-ка мне свою фамилию… — Безопасность президента, пап, на кону, — перебила Женька Шастуна раньше, чем он успел открыть рот. — Мне кажется, что заждались тебя уже. Губ Котовского коснулась улыбка, и он покачал головой. Попрощавшись с парнями, он направился к выходу, погруженный в собственные мысли. — Алексей Евгеньевич! — окрикнул его Матвиенко. Импровизатор сорвался с места и подошёл поближе, дав понять, что разговор предназначен только для них двоих. — Вы же не уволите Женьку и Кира? — мужчина улыбнулся. — Тест-то они сдали? Котовский выпрямился, посмотрел на свою дочь, которая продолжала сверлить его глазами, перевёл взгляд на Сергея и произнес: — Предварительно да. — Ес! — подпрыгнул на месте Армян. — Но это только предварительно, — покачал головой полковник. — Всего доброго! — попрощался мужчина и вскоре скрылся в дверном проёме. Убедившись, что её отец ушёл, девушка покачала головой в ответ на собственные мысли и направилась к свободной кушетке. Выйдя из какого-то персонального транса, Антон сдвинулся с места. Позов и Шеминов проводили Шастуна взглядом, посмотрели друг на друга, обменявшись какими-то беззвучными фразами. — Привет! — улыбнулся Шаст, присев перед девушкой. Женя устало улыбнулась, медсестра обрабатывала её поврежденную руку. — Мне кажется, что твой отец не в восторге от меня, — тихо добавил Антон, взяв девушку за свободную руку. — Не льсти себе. Ему вообще никто не нравится, — покачала она головой и зажмурилась от неприятных ощущений, когда её руки коснулся ватный тампон, пахнущий спиртом. — Не скажи, от Арса он без ума, — хмыкнул Шастун, убрав соринку с колена девушки. Он поднял свои глаза на Котовскую; она смотрела куда-то поверх его головы. Обернувшись, Шастун увидел, что к кушетке подошли остальные импровизаторы. Убедившись, что его восстановление закончилось, Кирилл подошёл к подруге и сел рядом с ней. — Твой отец… он… — нерешительно произнес Дима, потерев переносицу. Ему слишком долго приходилось наблюдать за действиями, происходившими на мониторе. Лишь когда напарники свернули на нужный поворот, Алексей Евгеньевич предложил спуститься вниз. — Полковник Федеральной Службы Безопасности, да, — кивнула Женька. Она смотрела на то, как трепетно перебирал ее руку в своей ладони Шастун, чувствуя при этом руку Шмелёва на собственном плече. — Крутяк! — подвел итог Матвиенко, и актёры развернулись на него. — Женёк, он крутой мужик, серьёзно. — Я разве спорю, что он крутой, — как-то невесело произнесла Котовская, опустив глаза вниз. — Кстати, — Серёжа подпрыгнул на месте, — он сказал, что тест вы предварительно сдали, — импровизатор хлопнул в ладоши и посмотрел на своих друзей. — Это же значит, что вас не уволят, ну? — Это только первый тур, — подал голос Кирилл, догадавшись, что Женя устала это всё обсуждать. — Результаты будут известны в начале следующей недели, и Женька должна будет пройти полиграф. Окончательный вердикт вынесут после майских праздников, — Шмелёв столкнулся взглядом с Шеминовым, который держался поодаль от всех. — Я говорил, что Котовский просто выиграл нам время. — Короче, автоматическое продление подписки на нас вам выписали, бонусные две недели, — вспылила Женька и поднялась с кушетки. — Кот, ты куда? — удивился Кирилл. — Домой, мне душ принять надо, — не обернувшись, ответила подруга. — Ты что-то хотел? — девушка вспомнила, кому обязана своим сегодняшним спасением, и посмотрела на своего напарника, который сидел в окружении импровизаторов. — Жень, мы тест сдали, алло, — развёл руками Шмелёв и улыбнулся. Женя покачала головой, но её губы тронула легкая улыбка. — Это дело отметить надо. Вы, кстати, все приглашены, — Кирилл обнял Антона и Сергея, которые стояли к нему ближе всего. — Шмель, ты хоть понимаешь, что мы будем пить уже третий день подряд, — слабо сопротивлялся Матвиенко. — Уже вижу заголовки будущих статей желтой прессы, — мечтательно протянул Дима Позов. — Актеры шоу «Импровизация» массово скончались от цирроза печени, даже в данном случае они оказались необычайно дружны и не бросили друг друга. — Да прекращайте ныть, господи! — нахмурил брови Кирилл, поднявшись с кушетки. — Это я должен жаловаться. Я дважды лишился телефона по вашей милости. Мне дважды набили морду, второй раз, конечно, по милости Евгении, — парень отвесил поклон Котовской. — Вся страна считает меня пидорасом, — Шмелёв уже начал загибать пальцы. — Мне продолжать? — осмотрел он импровизаторов. — А вот я бы послушал, — Серёжа плюхнулся на освободившееся место и закинул ногу на ногу. — Я жертвовал своей квартирой, вручив вам ключи от неё. Там ночевал Шаст, — усмехнулся Шмелёв. — Он же постоянно курит. Он мне мог её спалить, в конце концов. — И герой нашей сегодняшней программы Кирилл Шмелёв, — сложив руки в подобие микрофона, проговорил Попов. — А я напоминаю, что тема сегодняшнего выпуска «Униженные и оскорблённые». — Короче, — перебил Арса Кирилл, — звоните девчонкам, пусть поляну накрывают, — приказал он, посмотрев на Диму и Стаса. — Кот, набери Майорову и Тарасову, пусть тоже подъезжают через часика полтора, — Шмелёв посмотрел на часы, — противоударные, говорили они, с сапфировым стеклом, — покачал он головой. — Шаст, а для тебя у меня важная миссия. — Для меня? — удивился Антон. — Да, ты едешь со мной за алкоголем. Мы вчера с Матвиенко слишком рьяно убивали чувство страха перед трансляцией. — Ну, поехали, — неуверенно пожал плечами Шастун, выпрямившись. — Всё, давайте, через час, максимум полтора у меня, — весело проговорил Кирилл, подгоняя Шаста. Антон растерянно посмотрел на Котовскую, напомнив девушке бездомного щенка. Женя проводила Шаста и Шмелёва взглядом и развернулась на оставшихся актёров. — Ой, а посмотрите, кто это у нас тут обиделся? — проговорил Шеминов, заметив, что Серёжа обиженно оттопырил нижнюю губу, которая начала подрагивать. — Я потратил на него лучшие минуты жизни, а он… — вошел в образ Армян, позволив Шеминову прижать его к своей груди. — И с кем? С Антоном… Я так и знал, что ему не нравится мой рост… — Клоуны, — покачала головой Котовская и развернулась на выход.***
— Значит, тебя положили спать на кресле? — весело рассмеявшись, уточнил Кирилл. — Ты мне скажи, как ты туда вообще поместился? — покачал головой парень, остановив машину на очередном светофоре. — Как будто у меня был выбор. Сказали: вмещайся, Шаст, как хочешь, — пожаловался Антон, и Шмелёв усмехнулся. — Да ладно, всё не так плохо. Сегодня будешь ночевать у Котовской и поймешь, что вчерашняя ночь была сказкой. — Ты о чём? — не понял Шастун. — А то ты не знаешь, о чём я, — заржал ещё громче Кирилл, заставив Антона покраснеть. — Я всё-таки тоже встречался с Женькой… — Слушай, как раз об этом. — Шастун чувствовал себя неловко с первой минуты, как только сел в машину к Шмелёву. — Я как бы знаю, что ты с ней встречался и немного в курсе, что расставание у вас вышло не совсем радужное… — осторожно начал Шаст, когда Кирилл снова завёл автомобиль и начал подпевать песню, которая крутилась по радио. — Мне просто с первых дней казалось, что я тебе не нравлюсь… — Шаст, ну ты же не девчонка с большим размером груди, чтобы нравиться мне, — засмеялся Кирилл, свернув за поворот. Антону показалось, что смех у Шмелёва вышел каким-то рваным — значит, всё-таки не нравился он ему. — Просто мои отношения с Котовской, они же только усугубили ситуацию? — аккуратно поинтересовался Антон. — Шаст, — Кирилл остановил машину и повернулся на импровизатора, — Женька мне как сестра. Да, я её люблю. Да, я за неё могу убить. И да, ты мне не нравился… И дело не в том, что ты нравился Котовской. Я просто думал, что ты ей не подходишь. Я понятно объясняю? — Вполне, — кивнул испуганно Шастун. — Ты ради этого только остановился? — Нет, — странно улыбнулся Шмелёв. — Смотри, — указал он куда-то за спину Антона. Парень развернулся: Кирилл остановил свой автомобиль возле невысокого киоска с огромными окнами. Родители ускоряли шаг, когда нужно было пройти мимо ларька, поскольку каждый ребёнок норовил остановиться и прижаться носом к стеклу, за которым стояло бесконечное множество различных игрушек. Шастун некоторое время наблюдал, как маленькая девочка трёх-четырёх лет вырвала свою ладошку из рук папы, который болтал с кем-то по телефону, и подбежала к высокому окну. Родитель, спохватившись, развернулся за ребёнком — на улице раздался звонкий детский плач. — Никогда не любил такие магазины, — покачал головой Антон, продолжая наблюдать, как отец уводил хныкавшего ребёнка. — Понятно же, что это маркетинговый ход — детский магазин с огромными окнами. Один из ста детей пройдёт мимо равнодушно. — Шаст, ты зануда, — возмутился Кирилл, почти перебравшись на пассажирское сидение. — На верхнюю полку смотри! Шастун закатил глаза: сразу видно, чей лучший друг сидел рядом с ним. Антон повернулся обратно, посмотрел в указанном направлении и улыбнулся: на полке сидели знакомые персонажи мультфильма из детства Шастуна. Двое неразлучных друзей сидели рядом, как всегда — один в шляпе сыщика и кожаной куртке, другой в смешной гавайской рубашке. Слабоумие и отвага. Чип и Дейл, не мигая, уставились на двух взрослых парней, которые, в свою очередь, изучали их. — Мы же не пойдем сейчас их покупать, — развернулся на Кирилла Шастун, заметив, что кадет управления отстегнул ремень безопасности. — А, мы всё-таки идём за ними, — кивнул Антон, когда Шмелёв открыл дверь автомобиля, не потрудившись накинуть ветровку. — Женька — ребёнок в душе. Ей понравится, — загорелся идеей Шмелёв, и Шасту оставалось лишь молча повиноваться. Спустя пятнадцать минут парни вышли из магазина с мягкими игрушками. Хмурая тучная продавщица, женщина пятидесяти лет, не узнавшая молодых людей, расцвела лишь после того, как Антон и Кирилл оставили ей чаевые. Однако на верхнюю полку за плюшевыми приятелями женщина всё равно заставила лезть самих парней. Проводив их лишь взглядом, продавец вернулась к чтению своего любовного романа. — Вот тебе и ложка дёгтя в детском магазине, — хмыкнул Шмелёв, прижав к себе бурундука в кожаной куртке. — Блин, — парень резко остановился. — Что? — развернулся на Кирилла Шаст, который держал за ногу бурундука в гавайской рубахе. — Всё-таки не зайти в туалет после аттестации было плохой идеей, — усмехнулся Кирилл. — Держи, — он вручил Антону плюшевого Чипа. — Повезло же мне родиться парнем, — проговорил себе под нос Шмелёв. — Блядь, Шаст, ключи, — крикнул он Шастуну, спешившему к машине. — Лови! Даже если бы очень этого хотел, Антон вряд ли бы смог поймать ключи — два бурундука в его руках закрыли весь обзор. Выругавшись, парень поднял ключи с асфальта, держа подмышками мягкие игрушки. Продолжив ругать мочевой пузырь Шмелёва, Шаст доковылял со своим грузом до машины Кирилла и снял сигнализацию. Отметив почти безлюдную улицу — родители кормили детей обедом, чтобы набраться сил для истерики перед детским магазином, — Антон открыл дверь заднего сидения автомобиля, придержав её носком ботинка. Усадив Чипа и Дейла, шутя пристегнув их ремнем безопасности, Шастун полюбовался на творение собственных рук и попятился назад. В следующую секунду он почувствовал глухой удар по голове — кто-то выключил свет на улице.