Проезд на санках запрещен

*H* Сью смотрела на него настороженно, будто бы и не была рада видеть. Сидела и скручивала салфетку, сминая в пыль тонкую бумагу. Впрочем, у него наверняка тот ещё видок. Сначала чуть в обморок не шлепнулся от перегрева, потом по улице бежал так, будто за ним хромой Томмо гнался. — Ты ведь с ним был? — надломленным голосом спросила она. — Это не то, чем кажется, — выдохнул он с сожалением, — мне бы хотелось, чтобы это было тем, о чем ты подумала. — Он тебе и правда нравится? Найл так и сказал, что тебе… — Дело не в возрасте. Он бы хотел ей объяснить, что с Томмо чувствует себя нормальным. Не постоянно, конечно, но гораздо более нормальным, чем в последнее время. Что в нем просыпается то забытое, избитое, почти уничтоженное и закопанное заживо Корбетом чувство полноценности. Но Эс этого не понять — слишком много нужно выворачивать наизнанку, рассказывать, доставать из воспоминаний. А он этого не хотел, боялся, что все вдруг вернётся, накроет с утроенной силой, и уже никто не поможет. Невозможно все объяснить вот так запросто. — А в чем тогда? — Просто. Он классный. С ним нескучно. Знаешь, не в обиду, но сидеть с вами, когда вы по парочкам, напрягает. — Мы стараемся… — она прикусила язык и посмотрела на него, извиняясь. — В том и дело, вы стараетесь. Словно я душевнобольной какой-то. Но слушай, я нашёл себе компанию, почему вы не рады, в конце концов, провести время друг с другом, без стараний? — Гарри… не переворачивай. Он знал, что зря на неё накинулся. Но извиниться не повернулся язык. Обида на все происходящее словно позволяла ему вести себя как мудак. — Ладно, — помолчав произнесла она. — Если он тебе нравится, почему ты здесь? Зачем ты тогда пришёл к нам, если хотел остаться с ним? — Решил провести время с вами. Мы же вместе приехали. В кино сходить. Испугался. Что-то изменилось между ними сегодня, и непонятно было, что с этим делать. — Если ты хочешь его трахнуть, то иди и сделай это, — Сью оживилась. Похоже, она знает толк в одноразовых связях. — Угу. А если он не… — Значит, он дурак, и ты вернёшься к нам. И мы постараемся вести себя нормально, как взрослые люди, да? Ты же никогда его больше не увидишь. Тебе нечего терять. Ты на отдыхе и нашёл мужика, который тебе нравится, почему бы и да, Гарри? Он не выдержит отказа. Это однозначно… Но что, если не лезть в трусы сходу? Томмо нельзя вставать, а он принесёт попкорн, и они посмотрят фильм. И пиво. И если Томмо все сделает сам, то… А если нет, то он не опозорится. По крайней мере, только перед собой! Авантюризм, спавший несколько лет, нерешительно приподнял голову. Неужели что-то ещё осталось от того мальчишки, который решительно, на негнущихся от страха ногах, перешагивал порог своего первого в жизни гей-клуба? *** Гарри купил пак пива, пару пакетов чипсов, хотел взять попкорн, но понял, что не донесёт. Они устроят с Томмо вечер кино. Пофиг, на каком языке смотреть, конечно, но, скорее всего, у него в номере есть подписка на Нетфликс. Ну или что-то такое, наверняка платное, но уж если на номер хватило, то на пару фильмов точно не зажмёт. Хотя с чего бы? Тоже мне ценный кадр, фильмы ему с ним смотреть… ох, нет. Просто не надо думать об этом. Не просто же так он флиртовал. Но не факт, конечно, что флиртовал, — он не очень силён в этом. Но поужинать точно звал. Как он мог отказаться? Такой шанс, и проебать… Гарри покачал головой, вздохнул и на деревянных ногах подошёл ко входу в отель. Проебывать он умеет. Но, наверное, не все потеряно? Наверное, он сейчас все исправит. — Его нет в номере, — девушка честно пыталась дозвониться, — простите. Он ничего не сообщал о возможных гостях. Что-то передать? — Она вытащила ручку из высокой карандашницы и с видом примерной школьницы приготовилась записать. — Как вас зовут? — Гарри… впрочем, не важно. Это не важно. О встрече мы и правда не договаривались… Он кивнул девушке и вышел за дверь, стараясь держать спину ровно. Проебал. Проебал как всегда. Как все. Он всегда это делает. Никогда ничего по-человечески не может. Господи. Он просто должен выпить. Хорошо, что никого сейчас нет в номере, и не будет ближайшие несколько часов. А эти шесть баночек уже у него в пакете. Ему действительно нужно выпить. И как можно скорее. Алкоголь, он знал, фиговый друг, да и помощник так себе. Ненадежный и недолговечный. Но только с ним он переставал пытаться быть другим, только с ним он мог пожалеть себя вдоволь, без споров и попыток убедить, что с ним все хорошо. Алкоголь принимал его и не пытался переубедить, что он нормальный. Это, в общем-то, и все, что ему требовалось. Как ему вообще могла в голову прийти мысль, что Томмо в нем хоть на каплю заинтересован? Он бросил пакет в сугроб и, отодвинув чипсы, разорвал плотный пластик и выдернул банку из упаковки. Чуть подорвав ноготь, дернул за колечко и, зашипев от боли вместе с пеной, жадно присосался к холодному алюминию. К черту все. К черту все это. *L* Мужские сильные руки уверенно растирали спину, и Луи прикрыл глаза. Как хорошо-то! Сюда стоило ехать хотя бы только ради этого парня-массажиста, который давил на каждую косточку, заставляя его по-стариковски стонать. Хотя нет, не только из-за него. Страна оказалась неожиданно хороша едой, вином, относительной тишиной. Грейс была права, что в его случае недорогая страна будет лучше. Его раздражал пафос, богатые придурки, которые получили наследство, гламурные девушки, которые искали, где взять того, кто побогаче, да и в целом излишества он не одобрял. То ли потому, что ещё не распробовал деньги, то ли потому, что сам по себе был не слишком требовательным. Руки опустились ниже, и мысль о том, что Гарри сбежал, отказавшись от ужина, снова завертелась в голове. Сам виноват — спугнул шуткой, но что ещё можно сказать, когда тебе под нос суют пакетик со смазкой? Зейн часто отмечал, что с чувством юмора у него проблемы. Сам он так не считал, и полагал, что проблемы у тех, кто его юмор не понимал. Но сейчас, впервые, он задумался — если бы он не пошутил, Гарри бы остался? Если бы остался, то что? Баюкал бы его ногу, или стоило бы рассчитывать на романтический ужин? А потом он бы ушёл в хостел к своим друзьям-идиотам? Или его надо было бы оставить ночевать? Массажист принялся за бёдра, и Луи мысленно покачал головой — как ни крути, выходит ерунда. Так что лучше уж так, как вышло. Гарри ушёл по своим делам, а он — по своим. Да, сейчас массаж, сауна, витаминный чай, а после — ужин в номере в одиночестве, но зато абсолютно комфортный, без неловкостей и проблем. Если денежную мишуру он не любил, то к внутреннему равновесию стремился всегда, и собственную зону комфорта оберегал как мог. Но в следующий раз, если он снова отправится один, то отдых планировать будет сам. Гарри очарователен, безусловно, и то, что он живет в хостеле, его совершенно не волновало, но все эти сложности… ох. Он же в отпуске, зачем ему сложности? Если шутка о сексе на него так подействовала, то как бы он выглядел, если бы Луи ему всерьёз в штаны полез? Он фыркнул, и массажист наклонился узнать, все ли в порядке.  — Все хорошо, но аккуратнее с ногой, — он отвернулся от участливого лица. — Потянул.  — Я вам перевяжу заново, не переживайте. Парень растирал стопу, плавно перемещался выше, мягко разминая забитую мышцу. Нога и без того не сильно и болела, но после этого массажа назавтра и воспоминания о падении не останется. Только вот эти профессиональные касания нигде больше не отзывались. И даже на шутливый неприличный стон не тянули. Этот факт навязчиво крутился в голове. Он подумает об этом после ужина. В конце концов, массажист не был ему интересен, и он искренне надеялся, что это абсолютно взаимно. *** Он бы хотел поспать подольше, может быть, даже до самого конца этого дебильного отпуска, но сверлящий взгляд Найла не оставлял ему шансов на сон. Как этот парень вмещает в себя столько ненависти, от которой даже дышать сложно? — Что? — он уснул раньше, чем они пришли, и, в целом, ничем не выдал, что провёл вечер в суровом одиночестве. — Что ты так смотришь?! Он привстал на локтях, кровать противно скрипнула, и, поморщившись от резкого звука, огляделся. Дело плохо — они одни в комнате, а, значит, Найл сейчас устроит истерику. Сдерживать его некому. Гарри зевнул, стараясь выиграть время. — Я имею право проводить время с тем, с кем хочу, — наконец выдал он. Лучшая защита — нападение. — Тебе нравится напиваться в одиночестве, так, что ли? — голос Найла дрожал от злости. — Тебе, блять, нравится, когда тебя нахуй шлют?! — Да с чего ты взял?! — Гарри заорал в ответ и резко сел, комната поплыла перед глазами. — Да, блять, с того, — он пнул пакет из единственного супермаркета, и банки хрустнули. — Ты не убрал за собой. Хоран взглянул на него так, что Гарри захотелось сжаться до размеров булавочной головки. Как он так проебался, что даже не выкинул мусор?! — Там твой мудачила мечты, — Гарри нахмурился, не понимая. — Раздаёт лайки налево и направо в фейсбук Барбары, там, где ты есть, конечно же. Ты что, вчера нажрался так, что ему написал, или что за мудацкая активность?! Гарри ничего не знал про это, он точно помнил, что не писал и не звонил, — он просто бы не смог. До сих пор боялся, что тот не ответит или ответит так, что снова заболит. Он и сам не понимал, что происходит, чего он хочет, и хотел ли он, чтобы Корбет вернулся в его жизнь? И да, и нет. Он не знал до сих пор. Но Найл не был в курсе всего этого и орать на него он не имел никакого права. — Это, блять, моя жизнь. Не твоя, Найл. Если ты не заметил. И если я что-то делаю или не делаю, то спрашивать тебя не должен. И оправдываться не должен. И все остальное — тоже! Лично мое дело. — Точно, — Хоран кивнул, поднялся, открыл рот, но покачал головой и молча вышел из комнаты. — Да иди ты нахуй, — пробормотал Гарри в пустоту и накрылся одеялом. Только вот не надо сейчас поддаваться этому чувству вины! Не надо! Найл не прав! Он не имел права. Пусть он заботился, приносил воду, когда Гарри блевал от накатывающей паники, болтал до утра о всякой ерунде, когда ему не спалось, потащил к своему парикмахеру, когда волосы немного отрасли… он все равно не имел никакого права. Он потянулся к телефону. На месенджере фейсбука висела единичка. Он ткнул в неё дрожащим пальцем, интуитивно догадываясь, что увидит. «Как дела, дурачок?». Он быстро вырубил телефон, зажав верхнюю кнопку. Только, блять, не это. *L* Угрюмое отражение нахмурилось сильнее, и Луи отвернулся от зеркала. Он как не с той ноги встал, день раздражал с самого начала. Наверное, потому, что когда едешь один и имеешь определённые проблемы с общением, то это неизбежно. Все развлечения для одиночки сегодня не работают. Кататься сегодня не выйдет из-за погоды — сильный ветер гудел даже сквозь плотно закрытые окна. Шоппинг в единственном молле не вариант, хотя бы потому, что шатание по магазинам само по себе бесило, стоило только подумать о нем. Из вариантов были только сауна, массаж и обед в гордой компании себя самого. Ничего не оставалось как вздохнуть, развернуться и лечь в кровать. Все равно ещё слишком рано, а есть совсем не хочется. Луи уткнулся носом в подушку и закрыл глаза. Можно, по крайней мере, попытаться отоспаться наперёд, до конца отпуска. Вдруг это возможно? Завибрировавший телефон сказал, что нет, это невозможно. — Чего тебе, Лиам? — зевнул он в трубку. — Ты живой? — голос звучал излишне радостно. — Все хорошо? — А что? — он не понимал, вроде бы никаких ураганов или торнадо, что тут случается, не объявляли. С чего это Лиам всполошился? — Ты не звонишь второй день… — растерянно протянул он. — Раньше такого не случалось никогда! — Я, может, трахаюсь? — Серьёзно?! Извини, я… — Нет, несерьезно. И серьёзно тоже не трахаюсь. Просто спал, Лиам. У меня отпуск, забыл? — Да. В смысле… Нет. Не забыл, но до этого дня ты звонил и… — Ты подумал, что я сдох? — Вроде того… — Ты хуже моей сестры, знаешь? Хотя нет. Ты бы меня не отправил подыхать в одиночестве в Хорватию. — Все так плохо? — в голосе послышалось сочувствие. — И да, и нет. Все было хорошо, но вчера я слегка упал, подвернул ногу, испугал намёком на секс одного парня, а потом отшил массажиста. И я, если честно, не знаю, какого хрена все это сделал. — Зачем ты испугал? Ему что, двенадцать? Знаешь, Зейн говорит, что даже пятнадцатилетние сейчас в два раза опытнее таких, как мы! И… — Тебе не интересно, откуда он это знает? — Он нашёл открытый чат своей сестры, — ничуть не смутившись, ответил Лиам. Доверие между ним и Зейном не могло разрушить и цунами. — И там такое-е-е… — И не стыдно вам? — Луи уселся поудобнее и широко улыбнулся. — Разве можно читать чужие переписки? — Нет, нельзя, но сам понимаешь… он не удержался. И… — И поплатился. Ему нужен психоаналитик после всего увиденного? — Не-а. Он справляется. А ты? Зачем испугал ребёнка? — Ему лет двадцать, вряд ли я его напугал всерьёз. Просто он, наверное, не хотел меня, а шутка… зря. — Стареющий Брайан Кинни — это грустно. — Я никогда им не был, Лиам. Это только ты был за Дебби. Потому что заботился обо всех. — И о тебе. — Точно. Они помолчали, и Лиам, фыркнув, кашлянул: — Надо было его сразу в кровать, без намеков. Если бы сбежал, то точно не хотел. В процессе понятнее, чем с намеками, Лу. — Жаль, что я не догадался позвонить тебе, когда решил пошутить. — Ну вдруг у тебя появится ещё один шанс. Не проеби, Солнышко. — Прекрати пересматривать эту гейскую муть, ей сто лет, Лиам! — Это классика! — обиженно протянул он. — Ладно, отдыхай. Прости, что разбудил. — Пока, привет жениху. — Ага, пока. Лиам — лучший из всех, кого он когда-либо знал. И так круто, что именно его семья поселилась по соседству. Он уже лет пятнадцать не перестаёт этому радоваться. Ревность к Зейну неприятно уколола. Надо же, он все ещё не научился делить людей с кем-то. Жуткий собственник. Наверное, именно поэтому он никогда не разрешал себе сильно увлечься кем-то, потому что потерять — это пиздец как страшно. Иногда он завидовал отношениям друга. Иногда хотел оказаться на его месте, но это мало того, что было минутным желанием, так и в любом случае не было длинного ряда кандидатов. Работа успешно замещала все. Кстати… он с Лиамом не поговорил о самом главном. О делах в офисе. Можно, конечно, перезвонить, но… наверное, если бы что-то произошло, то ему бы сообщили первому. Луи отвернулся от трубки и притянул к себе стул, на котором громоздилась одежда. Раз уж со сном не вышло, может, хотя бы получится с завтраком. Спать уже все равно расхотелось. *H* Найл не возвращался. Девочки тоже не объявлялись. Наверное, они уже куда-то свалили. Кататься или, может, новое развлечение нашли. Без него. Несмотря на то, что он сознательно от них отделялся, все равно почувствовал, как внутри закипает обида — его все бросили. Сейчас, когда ему так страшно быть одному. Ещё и Корбет со своими сообщениями. Он не станет отвечать, он даже оставит телефон тут… не оставит. На всякий случай возьмёт с собой, но отвечать точно не станет. Он хотел поскорее свалить отсюда, поэтому проигнорировал душ, умылся, натянул на себя первые попавшиеся шмотки и свалил из хостела. На улице намечалась буря, и он, подняв воротник, быстро пошёл в направлении ресторанчиков и кафе. Как назло, все было забито, или в них было слишком светло, или много детей. Гарри ничего не нравилось. Он повернул в не слишком нарядный переулок, который явно не являлся местом для туристов, и зашёл в первую дверь. Прекрасно. Темно, куча парней, и по телевизору какой-то спорт. Это лучше, чем куча визжащих детей. — Можно мне пива? — он приткнул себя за барную стойку и скинул куртку на спинку стула. — И какого-нибудь супа. — Не будучи уверенным, что его поймут правильно, он ткнул в кран на кеге и на позицию с нарисованной тарелкой на карточке, стоящей рядом. Бармен кивнул, лихо набрал полный бокал и поставил перед ним. Суп принесли в аккурат к окончанию бокала. Хорошее место. *L* Луи выходил из ресторана, размышляя, удастся ли ему уснуть в шесть вечера, или придётся смотреть фильмы по Нетфликс, или дочитать уже книгу, когда взгляд наткнулся на знакомую куртку. Гарри переминался у барной стойки и размахивал руками. Он подошёл и положил ладонь ему на плечо. — Ты ко мне? — вопрос показался ему логичным, вряд ли у парня тут был ещё кто. — Да-а, — Гарри широко улыбнулся. — Да-ааа. — О, детка, да ты пьян. Он ко мне, — он присмотрелся к бейджу, — Мэри? Мари? Можно нам ведро чая и лёд в номер? И, не дожидаясь ответа, потянул Гарри наверх. Тот ничуть не сопротивлялся и довольно бодро шагал по лестнице. В голове у Луи было не много мыслей, вернее сказать, одна и супер-абсурдная. В его номере не делали сегодня уборку, и это безумно беспокоило. Да он даже вещи в шкаф не убрал. *** Как оказалось, парень был не так пьян, скорее растерян или даже расстроен. Но пока он сам не сказал, в чем проблема, Луи лезть не собирался. Он спокойно подливал Гарри чай, а себе виски, и, в конечном итоге, они должны были сравняться. — Ты знал, что тут есть гей-клуб? — неожиданно Гарри наклонился к нему и почти прошептал. — Я случайно нашёл. — Мне говорили. Не гей, но типа, для людей со свободным… мировоззрением. — Я там был сегодня. И парень подошёл ко мне знакомиться. Луи нахмурился. Зачем это он ему рассказывает? Стало на секунду некомфортно, он запил это чувство большим глотком виски. — И он, знаешь, типа не просто переспать? Покупал мне пиво и потом поцеловал и… — И? — И вот я тут, — непонятно ответил он. — Я иногда все ещё считаю, что спать с… ну, с мужчинами, это… Знаешь, не очень правильно. Я не гомофоб и уважаю выбор своих подруг и друзей. И твой. Но… — Но когда дело касается тебя — это неправильно? — разговор уплывал в другое русло, от раздражающего незнакомца к реальным проблемам парня. — Да. Родители… в общем. Постоянно об этом говорят. И не только родители. Много кто говорит. Кузен как узнал, просто… сказал, что, как одумаюсь… вылечусь… чтобы тогда и приходил. Когда-то мы очень дружили, а сейчас… у меня есть только Найл. — Который ненавидит твоего бывшего и любого мимо проходящего мужчину? — Нет. Он не любого ненавидит… просто он хочет, чтобы это был парень моего возраста. Извини. — А чего ты хочешь? Думать о единственном мужике, который у тебя был, до конца дней? — Он не единственный, — Гарри грустно улыбнулся и допил чай. — Я часто в клубы хожу. Или на вечеринки. Только не осуждай меня или что-то вроде того. Секс на одну ночь, и… я не всегда даже имена запоминаю. И они тоже. Любовник из меня такой себе, я знаю. Если бы Луи был психологом или хотя бы Грейс, ну или кем-то между Лиамом и Зейном, он бы подумал, что у парня сложная ситуация. Низкая самооценка и внутренняя гомофобия. И что терапевта бы в студию с задушевными беседами. Но он не был ни одним из этих людей. И то, что услышал он, ни-капли-не-психолог-Луи-Томлинсон, выплеснулось выпитым виски в неожиданное даже для него решение. То, о чем намекал сегодня Лиам. — Докажи мне? — Что? — Докажи мне, что ты настолько херовый любовник, что наутро я сбегу из своего собственного номера и забуду твоё имя как страшный сон? — он поднялся и стащил свитер вместе с футболкой одним движением. Гарри молчал и таращился. И немного топорщился в районе трусов, что говорило о том, что он на верном пути. — Справка есть? Не годичной давности? Парень неуверенно кивнул и тут же покачал головой. Луи протянул руку и, выдернув его из кресла, повалил сверху себя на кровать.