The darkness in your soul

- Какого черта он тут делает?! – я почти болезненно морщусь от звука удара кулаком по столу, хмурюсь, хотя бы потому, что мне не пристало выслушивать обвинения в свой адрес, я осознаю свою ошибку, и мне неприятно, когда мне указывают на нее повторно, закусываю губу изнутри и молчу, терпеливо выжидаю. Уокер исчерпал свое терпение, которое и не стремился проявлять. Его тоже можно понять, он не любит пускать чужаков на свою территорию, если точнее — не любит, когда они оказываются на его территории без его ведома, только потому, что так решил человек, которого он знает меньше дня. Уокер опирается руками о стол, его голова склонена настолько низко, что я не могу видеть искажения черт его лица, но я чувствую запах норадреналина и вместо того, чтобы бояться, раздражаюсь. Он поднимает голову медленно, почти хищно, и смотрит на меня так же: цепко, с плохо скрытой неприязнью. Уголок его губы мелко дергается, и мне почему-то нравится факт того, что я довел его до белого каления. Покерная фишка замирает между фалангами среднего и безымянного пальцев моей левой руки, вскидываю руку и ловлю фишку на ладонь, рассматриваю черно-красную грань с отсутствующим видом, пытаясь прикинуться то ли комнатным растением, то ли мертвым. Поднимаю глаза только тогда, когда до слуха доносится скрип кожаной обивки кресла, кадык Уокера дергается, проталкивая в глотку разбавленный виски. Настала очередь моего вступления. - Он может быть полезен нашему делу. Он что-то знает, я чувствую, - намеренно недоговариваю про бумаги, у меня есть одна интересная привычка — платить той же монетой, и зачастую это один из верных путей. Цена моего доверия за последнее время значительно повысилась, особенно после того, как я перестал понимать, кто меня окружает — друзья или враги. Уокер молчит и чересчур внимательно изучает содержимое своего стакана, я понимаю, что он все еще недостаточно убежден в моей правоте. - Росси говорил с ним, говорил о чем-то важном. Мы прихватили с собой ноутбук итальянца, отдали его в лабораторию, дня через три станет что-нибудь известно, до этого времени я постараюсь разговорить Вааса, - откладываю фишку на стол и сцепляю руки перед лицом в замок, наблюдаю за Диего поверх пальцев. В ответ мне только тишина, хозяин дома о чем-то сосредоточенно думает, и я догадываюсь, о чем именно: быть или не быть. - Во всяком случае, если выяснится, что Монтенегро для нас бесполезен, его в любое время можно будет выставить на улицу, - я пожимаю плечами и прищуриваюсь, оправдываться я никогда не умел и вряд ли научусь. Диего отталкивается ладонями от стола и откидывается на высокую спинку своего кресла, отбивает пальцами дробь по подлокотнику, другой рукой подпирает щеку. - Три дня, Броди, только три дня. Одно «но»: если за этот срок ты ничего не узнаешь, я не выставлю его на улицу, я прострелю ему голову. Жить он будет с тобой, я не могу выдать комнату тому, кто пристрелил моего человека, меня не поймут остальные, что они будут думать о тебе — не мои проблемы. Все понятно? – я кивнул и поднялся с места, мне дали понять, что разговор был окончен, большего и не требовалось. Выйдя за порог, я задышал свободнее, один из неприятных моментов был пройден, но оставались и другие, с которыми требовалось разобраться в ближайшем будущем. Спустившись по лестнице, я заглянул в столовую. Это помещение не пустовало никогда, и не было разницы — раннее ли сейчас утро или глубокая ночь. Время близилось к рассвету, а у меня складывалось такое ощущение, что в зал набились все до одного наемники, галдеж стоял жуткий, туда и сюда сновали сподручные Уокера. Сборище словно разделилось на две группы, обе сидели особняком друг от друга, но если одни сидели на местах, что-то обсуждали между собой и косились в сторону второго сборища, то остальные обступили кого-то со всех сторон и что-то бурно обсуждали. Тем, кого обступили, оказался Ваас, видимо, бывшие подчиненные решили поприветствовать их, некогда, босса в лучших пиратских традициях, там же обнаружилась и парочка наемников и еще несколько людей, которые большей частью слушали. Что же, пока моя персональная головная боль обзаводится новыми знакомствами, можно отвлечься. Я направился в сторону своей комнаты, не задумываясь о том, как ее будет искать Ваас — это не мои проблемы. Пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что лучше всего меня сейчас сможет расслабить душ, к тому же, именно в душе мне думалось лучше всего. Не прошло и пяти минут, как я уже стоял под струями холодной воды, которая больно стегала по плечам. Упершись руками в кафельную стенку и низко опустив голову, я попытался разложить мысли по местам, но у меня ничего не вышло, они все так же путались и отказывались складываться в целостную картину. Мне все еще не хватало деталей для того, чтобы сложить картинку, что само собой разочаровывало. Отвлекся я только тогда, когда сквозь шум воды до моего слуха долетел подозрительный звук, характер которого я определить не смог, но который однозначно не был плодом моего воображения. Моментально придя к мысли о том, что кто-то из наемников решил вот так вот безнравственно избавиться от человека, который фактически приволок в чужой дом гадюку, я недобро усмехнулся — до меня не так просто добраться. Не выдавая факт того, что я что-то услышал и оставив воду включенной, я выбрался из ванной, повязал на бедрах полотенце, обхватил пальцами рукоять ножа, с которым я теперь не расставался, и отступил таким образом, чтобы вошедший не сразу меня заметил. И, действительно, спустя минуту вскрытый замок двери щелкнул, ручка провернулась, и дверь бесшумно отворилась, я оказался прикрытым открытой дверью, минус был только в том, что и особо умного палача я не увидел. Затаившись, я ждал того момента, пока нежданный визитер выйдет из-за двери настолько, чтобы у меня была возможность для маневра, и, стоило этому произойти, как я кинулся вперед, предварительно приподняв руку с зажатым в ней ножом на уровень своей груди. Но все пошло совсем не так, как это мне представлялось: вместо того, чтобы поймать гостя в удушающий захват и приставить к его глотке кинжал, прижатым оказался сам я. Неизвестный извернулся, уходя из-под захвата, заломил мне руку и со всей силы впечатал спиной в кафельную стену. Кисти моих рук сдавили и дернули вверх, так же прижимая их к стене над моей головой, кинжал упал на пол и отлетел под ванну. - Хотел выколоть мне глаза своей пилочкой для ногтей? – кажется, я даже немного соскучился по этому насмешливому голосу. Ваас черной тенью нависал надо мной, что не могло не раздражать. - Хотел избавиться от незваных посетителей, - передразнил я и деланно поморщился, выказывая свое недовольство надо всем произнесенным. Монтенегро убираться, кажется, и не собирался. - Что еще? – я приподнял бровь и наткнулся на внимательный, изучающий взгляд, данный факт не вызвал во мне ровным счетом никаких эмоций, потому что в последнее время все и каждый смотрели на меня именно так. - Наблюдаю. А нельзя? – его голос звучит исключительно невинно, даже странно, что он все еще умеет копировать эти интонации. А вот ощущение чужой, теплой ладони на своих ребрах мне не понравилось, я нахмурился. - Ваас, если ты не свалишь в туман, я буду вынужден спросить, есть ли у тебя знакомые стоматологи, потому что через десять секунд ты недосчитаешься пары зубов. Доступно намекаю? – как можно более хладнокровно пророкотал я и дернулся в сторону, проверяя насколько крепко меня удерживают — оказалось, достаточно. Подобные проявления со стороны Монтенегро меня не беспокоили, он же, черт побери, ненормальный, ему по статусу положено выкидывать разношерстные сюрпризы. Хуже было бы, если он вел бы себя как затаившаяся мышь, тут уже настало бы время думать о том, что этот ублюдок задумал. - Не выеживайся, Белоснежка. Ты скучал по мне? – мерзко растягивая гласные и как можно более вкрадчиво поинтересовался он, склоняясь на уровень моего лица, и я рефлекторно попытался отвернуться в сторону. Рука пирата переметнулась с моих ребер к подбородку, и, больно сдавив его пальцами, Ваас вновь повернул мое лицо к себе. Как оказалось, он приблизился непозволительно близко, настолько, что мне очень захотелось плюнуть ему в лицо. - Упаси меня господи, - язвительно отрапортовал я и вновь поморщился, дернул головой в сторону и придал своему взгляду долю озлобленности. Всему надо знать предел. - А я вижу, что скучал. Кстати, спасибо, что сохранил амулет, он мне еще понадобится. - Ты можешь думать, что угодно. И для чего же? - Это уже не твоего ума дело. Ты подчиняешься Уокеру, я не могу тебе доверять. - Чья бы корова мычала. Ты хочешь поговорить на тему вопросов о доверии? Давай поговорим. Мне с чего начать, с того, что ты убил моего брата, или с того, что по первому свисту готов был спустить с меня шкуру? – я до боли в суставах выкрутил руки и дернул их вниз, если бы они до сих пор не были влажными после душа, то вряд ли бы этот маневр удался, но, к моему удовольствию, из плена я вырвался. Тут же нырнул под рукой оторопевшего пирата, заступил ему за спину и, упершись ладонью во впадину между лопаток, грубо толкнул и вжал в стену. Из подобной позиции было легко вывернуться, но Монтенегро продолжал стоять на месте и, прижавшись щекой к холодному кафелю, косил на меня здоровым глазом, второй оплыл фиолетовым кругом гематомы и не открывался вовсе. - Ну, так что, ты расположен к разговорам о доверии? Я вот не очень. Так что давай закроем тему, - прошипел я ему на ухо, отступил на шаг назад и кивнул на дверь. - А теперь выметайся и жди меня в комнате. Раз уж ты отделался от круга своих фанатов, мы можем поговорить. Говорить, конечно же, особо не хотелось, хотелось прикинуться валенком и лечь спать, потому что после полуночной вылазки голова работала неохотно, а мозг требовал покоя, но ввиду того обстоятельства, что обозначенный срок был слишком коротким, временить с переговорами не следовало. И с каких пор меня заботит, сляжет ли Монтенегро в могилу или продолжит будоражить сознания всех живых, а может быть, и мертвых? Нет-нет, это исключительно деловой интерес, в большинстве своем заключенный на факте того, что мне, более чем остальным, хочется разобраться во всем происходящем, так как, волей-неволей, я оказался в эпицентре урагана, который до сих пор не замечал вовсе. На сей раз Ваас прислушался к голосу разума и безоговорочно покинул помещение ванной, при этом не потрудившись закрыть за собой дверь, что пришлось делать мне. Оделся я быстро, не забыл вытащить из-под ванны нож и вышел из комнаты. Монтенегро растянулся на кровати и сосредоточенно изучал бумаги, меня он не замечал или показательно, или по факту того, что был увлечен документами. Как оказалось, второй вариант оказался наиболее правдоподобным, ибо, стоило мне прокашляться, привлекая к себе его внимание, как бумаги были аккуратно сложены и убраны в задний карман его штанов. Эта деланная секретность уже начинала меня порядком смешить. - Что это? – спросил я, заранее зная о том, что ответа не получу, но, как оказалось, Монтенегро, приободрившийся после встречи с бывшими подчиненными, как раз наоборот, настроился на волну общения. - Как говорят: «Ниточка, ведущая к чему-то большему». Большего сказать не возьмусь, потому что пока я и сам не понимаю всего, - отчего-то из голоса пирата убралась всякая насмешка, говорил он серьезно и холодно, словно посвящал меня в тайны масонской ложи, этот факт вызвал на моих губах глупую улыбку, заметив которую, Ваас отмахнулся. Потянувшись, он сел на кровати, подтянул к себе ноги и сложил их по-турецки, я выдвинул на середину комнаты стул и уселся на него. - Сначала объясню ситуацию: если в течение трех дней ты не расскажешь или не придумаешь что-нибудь, что будет полезно знать для истребления оставшихся глав мафии, тебя пристрелят. Придумывать не советую, потому что, когда ложь раскроют, тебя, опять же, пристрелят, - вопросов я задавать не стал, Монтенегро взрослый мальчик, должен понять, о чем я толкую, и он понял, это было заметно по глазам, которые моментально наполнились пониманием. - Я расскажу. Верни мне амулет, - вытащив кинжал, я стал неспешно отматывать от рукоятки ленту с неограненным изумрудом и, когда отделил одно от другого, все-таки задумался. Странным было, что Ваас смотрит с вызовом, что говорит с долей обеспокоенности, будто опасаясь того, что амулета я не верну. Недобро улыбнувшись, я сжал камень в ладони и внимательно обернулся к своему временному сожителю, тот постепенно раздражался и сильно хмурился, поняв, что сам себя выдал. - Джейсон, верни то, что принадлежит мне, - с угрозой пророкотал пират и спустил ноги на пол, я в свою очередь убрал безделушку в карман шорт, откинулся на спинку стула и, поигрывая кинжалом, наблюдал за ним, не спеша открывать рта. Реакция не заставила себя ждать, Монтенегро рванул вперед, только теперь я был готов к таким выпадам и отскочил в сторону. Ваас налетел на стул и, матерясь, рухнул на пол, с деловым видом я уселся ему на спину и придавил к полу, кончик кинжала тут же прижал к сонной артерии. - Я тут понял одну истину: мне надоело жить в неведении. Вокруг меня постоянно что-то происходит, я что-то делаю, только это мне никак не помогает. Так что, я думаю, мы поступим по другому — ты просто рассказываешь мне абсолютно все, а потом я думаю о том, отдавать тебе что-либо или нет, – Ваас сдавленно засмеялся на это заявление. - Наша принцесса отрастила себе яйца и научилась ставить условия? Броди, ты прыгаешь выше своей головы, ты в курсе, блять? К тому же, лежа рожей в пол, говорить не очень-то и удобно, - я фыркнул и поднялся на ноги, а зря. Пират перевернулся на спину и врезал мне под колено, я охнул от боли и схватился за ушибленный мениск, Ваас подался вперед и дернул меня за ногу, если бы я не прижал голову к груди, то наверняка отбил бы себе затылок, впрочем, боль пронзила всю мою спину. Через секунды стало тяжелее дышать, Монтенегро уселся мне на живот и задумчиво водил лезвием ножа по моей груди, хитрый ублюдок опять занял лидирующую позицию. Недолго думая, он вытащил из моего кармана свой амулет и накинул ленту на шею. - Что именно ты хотел узнать? Какие-либо сведения? Ну, давай начнем с того, что я знаю, где искать двух из наших товарищей, китайца и американца. Русская слишком умная, чтобы выдать себя просто так. - Может быть, слезешь? Мне неудобно. - Мне, бля, тоже было неудобно, когда меня из-под бетонных плит доставали, и рожей в пол мне тоже было неудобно, но я не жалуюсь, так что захлопни варежку, принцесса. Так вот, о чем я? Ах да, касательно наших «друзей» — американец, судя по всему, свалил в сторону Сомали, китаец шифруется где-то в Америке, а если ты не будешь делать резких движений, то я даже назову штат, договорились? Договорились, я спрашиваю? – я неохотно киваю, вроде как Монтенегро находится тут на правах пленника, а вроде как головомойку устроили мне — конфуз. Пират поднимается на ноги, я следую его примеру и отряхиваю майку от мелкой, налипшей грязи. Разворачиваюсь к Ваасу, желая ударить в лицо, но останавливаюсь на полпути и опускаю руку с ярко выраженным огорчением, у нас как ни как, а договоренность. - Послушный мальчик, Джейсон. Собирайся на Гавайи. - Гавайи? Ты прикалываешься? - Я похож на Дэниела Стерна? Белоснежка, включи мозг, он дан тебе не в качестве предмета мебели, а в качестве мыслительного центра. - Какого хера китайцу понадобилось на Гавайях? – с недоверием спрашиваю я. Ваас тяжело вздыхает и хлопает себя рукой по лбу с видом просвещенного человека, который втолковывает аборигену банальные правды, а тот его не понимает. - Ты вообще в курсе, что больший процент азиатского населения вашей сраной Америки обитает на Гавайях? Вроде бы в США живешь ты, а нихуя про свою страну не знаешь. Это провал, Джейсон, ахуительно большой провал. Ну, так вот, собирай манатки и свищи вашему батьке, чтобы собирал ударный отряд. - Я, конечно, все понимаю, но, во-первых, ночью мне не повезло спасти тебя от поползновений итальяшки, и я дико хочу спать, во-вторых, нахуя нам ударный отряд? – желая как можно скорее осуществить свои желания, я начал постепенно отступать в сторону кровати, надеясь на то, что, пока мы заняты разговором, Ваас не будет думать о том, что спать ему придется на полу, ибо нехуй в чужой монастырь, да со своим уставом. Да нет, на самом деле никаких причин не было, просто мне страстно хотелось доставить пирату неудобства, даже такие вот мелкие. - Такой ты невъебенно умный, как я посмотрю, ну просто загляденье. То есть, ты действительно думаешь, что мы вдвоем сможем прорваться к хитровыебанному китайцу? Джес, ты пересмотрел фильмов про Рембо или просто ебанулся? Почему именно я должен говорить тебе: «Парень, не пытайся наебать самого себя»? Джейсон, сукин ты сын, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – Ваас грубо толкнул меня в плечо. Я уже успел закрутиться в одеяло и закрыть глаза, и тут вроде как и до сна было недалеко, но этот гребанный уебан не даст мне уснуть до того момента, пока не наговорится вдоволь. Судя по всему, в гостях у Росси он в большей степени не говорил, а отхватывал пиздюля, по крайней мере, только этим я могу объяснить факт того, что его рожа стала омерзительней раз в пять, если не в шесть. Я приоткрыл глаза и пару раз кивнул головой, сейчас я был готов согласиться и с тем, что на самом деле мы живем на Венере, и с тем, что в скором времени нас завоюют котики, а уж с тем, что я уебок — так это за милую душу, только бы дали поспать. А пират все никак не мог угомониться, он с одинаковой частотой пихал меня в плечо ровно до тех пор, пока это окончательно меня не доконало. Я резко сел в кровати и повернулся в сторону сидящего на краю пирата, тот смотрел на меня до неприличного внимательно. - Джейсон, я не закончил, есть еще кое-что интересное. Не хотел я тебе про это говорить, но, судя по всему, только этим можно будет... Джейсон, чтоб тебя мул поимел, я вообще-то с тобой разговариваю! - пират лихо зарядил мне указательным пальцем в закрытый глаз, но боль была жуткой. Настолько жуткой, что я рефлекторно дернул рукой вперед и врезался костяшками пальцев в плохо выбритую щеку. - Иди нахуй, окаянный, завтра мне свои сказки рассказывать будешь, - пробурчал я и, натянув одеяло на голову, отвернулся к стене. Я ожидал чего угодно, от звука вырываемой чеки (хотя Вааса обезоружили еще в доме Росси), до знакомства с лезвием собственного кинжала, но Монтенегро, как и обычно, поразил своей непредсказуемостью — он ушел, а судя по тому, как громко хлопнула дверь, еще и взбесился. Недоумение мое долгим не было, потому что рассудок начал стремительно погружаться в липкие объятия долгожданного сна. Кажется, мне снилась Лиза, моя нежно любимая Лиза. Или уже не настолько нежно любимая? Во всяком случае, все происходящее мне нравилось. Она стояла позади меня, прикасалась ко мне своими теплыми хрупкими пальчиками. Эти прикосновения, безумно нежные, вызывали волну мурашек, которые стремительно быстро пробегали от поясницы к шее, и я сладко жмурился. Влажный поцелуй пухлых губок пришелся куда-то в изгиб шеи, наверное, ей пришлось привстать на носочках, чтобы дотянуться. Я мягко улыбнулся, она всегда была такой заботливой, всегда была такой скромной и безумно умной. И мне это чертовски нравилось — умная, нежная, заботливая, понимающая, ну что еще нужно для счастья? Под сердцем сладко екнуло, и я почувствовал, как млею, и от прикосновения, и от мыслей, сладких и текучих, словно патока. Неспешно я повернулся к ней лицом и, пускай лица девушки я не видел, как это бывает во снах, я был уверен в том, что передо мной стоит моя благоверная. Вытянув вперед руки, я аккуратно обхватил ее личико руками и провел пальцами вдоль щек. Так спокойно, так блаженно хорошо, лучшего и желать не следует. Я притягиваю девушку ближе к себе и прикасаюсь к ее губам своими, сначала нежно и мягко, а после с постепенно нарастающей страстью. В какой-то момент она перехватывает инициативу, я чувствую, как изгибаются в усмешке ее губы, а после, как смыкаются на моей шее ее пальцы. Занимательная игра, которая затягивается, и уже вскоре это доводит меня до паники, я вытягиваю руку вперед, пытаюсь укусить, пытаюсь оттолкнуть, но все тщетно. Я не могу нормально пошевелиться, воздуха не хватает, кажется, еще немного и мне проломят трахею. Если бы не кислородное голодание, я, наверное, никогда бы не вырвался из этой иллюзии. Я резко раскрываю глаза, вижу перед собой смутный силуэт, но все равно ничего не соображаю, как и каждый после сна. Единственная мысль в моей голове — опасность, мне грозит опасность. И хорошо, если бы меня просто душили, но в это же время меня и целовали, этот поцелуй оставлял в глотке привкус разбавленного виски и чего-то кислого. Я судорожно вцепился пальцами в душащую меня руку, дернул, что, конечно же, не произвело никакого эффекта, размякшие после сна мышцы не могут справиться с этой проблемой. Потенциальный убийца оседлал мои бедра и вдавливал меня в матрас. Положение далеко не выгодное, чертовщина. Блять. Неужели все-таки добрались уроды, и где Ваас, когда он так нужен? Но в тот момент, когда поток мыслей доходит до истеричной ноты, хватка ослабевает, но человек не пытается отстранить руку, видимо, опасается того, что в это же мгновение получит пиздюлей. На губах чувствуется влажный след слюны. - Прости, я, кажется, почти тебя придушил, - я думал, что достиг пика возмущения, но, как оказалось, можно было рассвирепеть еще сильней. Неизвестным потенциальным убийцей оказался сам Ваас, помощи от которого я хотел получить. Стоило бы сразу обо всем догадаться. Уебан степным орлом восседал на мне с такой рожей, как будто в одиночку перебил танковый взвод, а то есть — тошнотворно гордый и немного насмешливый. Проще говоря, с моей точки зрения, ебало Монтенегро просило кирпича, просто так, для профилактики, чтобы не зазнавался почем зря. И ведь правильно делал, что удерживал меня на месте, только вот рукам моим ничего особо не мешало, но и дотянуться ими я никуда не мог, по крайней мере, дотянуться так, чтобы Ваасу было больно. Хотя нет, наебываю. Вытянув руку вперед, я как можно сильнее ущипнул пирата за нежную кожу, которая находится на внутренней стороне предплечья. Действие возымело свой эффект, Ваас заорал дурниной, расцепил пальцы и отшатнулся к стене, причем отшатнулся так, что уебался в нее со всей дури. Данный бесхитростный прием вызвал толчок, который в свою очередь возмутил хреново прикрученную книжную полку. Полка наклонилась, сначала с нее съехали книги, а после полетел и стоявший там горшок с кактусом, все это богатство попадало на голову Монтенегро. Книги, рикошетя от головы пирата, повалились на кровать, горшок вообще треснул и засыпал все вокруг черноземом. Я начал ржать, как дебил, Ваас в порыве негодования взревел и дернулся вперед, толкая меня руками в плечи и тем самым сталкивая с кровати, и все было бы хорошо, но ебучий кактус велением судьбы оказался конечной станцией для моей жопы. Первые секунд десять я ничего не понимал, но потом взвыл так, что все существующие монстры нервно покуривали в сторонке. Подскочив на ноги, я от безысходности начал носиться кругами по комнате, при этом сшибая все, что попадалось на моем пути, таким образом торшер оказался перевернутым, а несколько ваз — разбитыми. Ваас ржал с кровати и попеременно кашлял, судя по всему, от попадающего в рот чернозема. Одному богу известно, сколько продолжалось бы это сумасшествие, если бы в комнате не прогрохотала пара выстрелов, запах пороха возымел чудесное воздействие — я замер на месте, а пират перестал ржать. На пороге стоял злой и сонный Уокер, причем внешний вид хозяина дома вызвал нервный смешок с моей стороны — в одних трусах, в красном шелковом халате и с пистолетом в руке. Он выглядел невероятно нелепо, картину довершал полк наемников с не менее помятыми после сна рожами. Хотя открывшаяся им картина была не менее интересной: перевернутая вверх дном комната, посреди комнаты бравый боевик-мститель с кактусом, впившимся в жопу и печально известный пират-душегуб, нервно хихикающий на кровати, весь испачканный землей и сидящий по-турецки в окружении книг, прямо таки, ни дать, ни взять, а Будда, только еще двух пар рук не хватает, или сколько у него их там было? - Какого хуя вы творите в восемь, мать его, утра? – осмотревшись, зарычал Диего, смотря то на меня, то на Вааса, который даже не пытался прикрыть свою даунскую улыбку ладошкой. Если меня не подводила интуиция, то он готов был пристрелить не только Вааса, но и меня за компанию. Судя по всему, выкручиваться придется именно мне, потому что Монтенегро сейчас был способен только на то, чтобы давить лыбу. Отодрав растение от своей филейной части и откинув оное куда подальше, а заодно и уколов об него руку, я виновато улыбнулся. - Извиняюсь, накладочка случилась, с кем не бывает? – да, ну действительно, я же ведь каждое утро просыпаюсь от того, что меня чуть не удушили, а потом бегаю по комнате из-за того, что к моему заду пристал кактус. Конечно, блять, молодец, Джейсон, оправдался, присяжные аплодируют стоя со слезами на глазах. И если наемники начали постепенно рассасываться по своим берлогам, понимая, что опасности никакой нет и все было ложной тревогой, то Уокер, напротив, упрямо стоял на месте и подпирал плечом косяк двери. Свирепым он уже не выглядел, но взглядом, кажется, намеревался заморозить океан. - После того, как разберешься со своей «накладочкой» поднимешься ко мне в кабинет, есть разговор, - он метнул гневный взгляд в сторону Вааса, я тоже обернулся на пирата. Дебильная его улыбка уже стерлась, и сейчас он смотрел на Уокера так, словно был готов порвать его на лоскуты, и в то же время чуть усмехался, как человек, который что-то знает. Меня передернуло в плечах, что-то тут неладное. Я вновь посмотрел на Диего. - Буду в течение полутора часов, - удостоив меня кивком, Уокер прикрыл за собой дверь и пошел к себе, я какое-то время смотрел в проем двери, а после неспешно повернулся к Монтенегро, при этом думая, дать ли ему отборных пиздюлей или сначала задать вопросы. И, как обычно, я решил импровизировать, потому что оба желания были равноценными. Я двинулся в сторону Вааса, одновременно с этим занося руку для удара, приблизившись к кровати, я попытался достать до наглой рожи, но пират наклонился в сторону, что помогло ему избежать столкновения, ребро моего кулака только слегка чиркнуло по скуле. Ваас поймал меня за руку и потянул на себя, я был вынужден повалиться на кровать. - Угомонись, зато это было весело, - миролюбиво прощебетал Монтенегро и широко усмехнулся в тот момент, когда я повернул голову и посмотрел на него. Ну, просто ахуительно весело. В это мгновение захотелось ткнуть ему кактусом в задницу и спросить, весело ли теперь, но растение было уже слишком далеко, а желание и дальше бесноваться было отбито гневной рожей Уокера-младшего. - Почему ты не веришь Диего, он же вроде как сын твоего старого босса? – без всяких прелюдий начал я, и Ваас отчего-то понимающе покачал головой. - Ну, начнем с того, что самого Хойта я никогда не любил, все-таки, как ни как, а эта сука отнимала у нас порядочное количество не только денег, но и товара, сам понимаешь — невыгодно. К тому же сам этот Диего тоже человек непростой. Ты действительно поверил в то, что все это просто его наследство? Ну да, дом и деньги — может быть, вполне себе в духе Хойта отбацать себе особняк неподалеку от места тестирования взрывных веществ, а что насчет оружия или машин, которые надо обновлять время от времени, что насчет тех же наемников? Они, между прочим, тоже люди, их тоже надо кормить. Ты хоть с кем-нибудь из них общался? – Ваас взглянул на меня с надеждой на лучшее, но я отрицательно покачал головой. - Времени не было, да и зачем? – я пожал плечами, пират, недовольный моей тупостью, цыкнул. - А вот хуево, что времени у тебя нет, потому что много интересного бы узнал. Ты думаешь, наемники только за деньги работают? Ну да, в основном, конечно, но есть и еще кое-что, эти ребята парни проверенные, им интересно было знать, кем приходится их босс, и они узнали. Броди, это просто ахуительная история, ты вообще в курсе, что Уокер-младший не отходил от дел в полиции? Он был отстранен от них по подозрению оказания помощи какой-то террористической группировке. И вот, блять, не надо пытаться испепелить меня взглядом, да, вроде как непонятно, что может сделать один коп, но кто сказал, что он был один? Ох, Джейсон, мудила ты эдакий, вляпался ты по самые уши, - судя по всему, история была длинной, а длинные истории Ваас, кажется, рассказывать не умел, и именно поэтому, вместо того, чтобы досказать, он перешел на личности. - Какого хуя ты ко мне лезешь? – с весьма серьезным лицом поинтересовался я, решая перевести разговор в иное русло. Ваас осекся, но усмешки со своего лица не стер, как раз, напротив, усмехнулся еще шире. - О, ты действительно хочешь об этом поговорить? – Ваас прищурился и облизнул изогнутые в улыбке губы, прихватив пальцами край моей футболки, он потянул на себя, и я беспрепятственно придвинулся, тут же чувствуя, как ложатся его руки поверх моих плечей, как он дышит мне в затылок. Ужасное чувство. Я привык к тому, что Ваас мой враг, и сейчас чувствовал себя пойманным кроликом, хотелось врезать пирату под челюсть и отшатнуться от него метра на три, если не больше. Но я сидел на месте, а он продолжал издевательски молчать, на минуту комната наполнилась только звуком нашего разрозненного дыхания и тиканья настенных часов. Тишина казалась оглушительной, после творившегося недавно. - Вспомни утро в Калифорнии. Да-да, то самое, на моей базе, - дыхание пирата коснулось шеи, я рефлекторно дернулся, но его руки вдавили меня в матраc, кажется, я начинал понимать. - Когда, вместо того, чтобы обратиться к моим помощникам, ты занялся самодеятельностью. Воровство не твой конек, да, Джейсон? – если бы я не знал Монтенегро, я бы подумал, что он мурлычет, но это никак не вязалось с образом грозы всея туристов острова Рук. Рука пирата сдвинулась с моего плеча, скользнула по груди и поднялась вверх, проходясь по шее, чуть сдавливая, я сидел на месте и смотрел вперед расфокусировавшимся взглядом. - Я думал, что все так и закончится, ты просто вынесешь все, что сможешь вынести и уйдешь, но нет, Джейсон, ты оказался куда более интересным, - ухо обожгло чужим дыханием, я почему-то задумался о том, что Ваас прекрасно бы подошел на роль Змея Искусителя. Вторая рука тоже не задержалась на моем плече, он обхватил меня поперек живота и придвинул еще ближе к себе. У меня все тот же беспристрастный взгляд, уголок губы подергивается. - Мне всегда было интересно, что бы было, если бы я тогда не схватил тебя за руку. Честно сказать, я пожалел о том, что остановил тебя, - Ваас аккуратно прикасается кончиком языка к изгибу моей ушной раковины, ведет им вдоль выпуклого хряща, доходит до мочки и прикусывает ее. Боль выводит меня из прострации, я дергаюсь в его руках, поворачиваюсь в профиль. Как и тогда — никакого очарования уже нет и в помине. - У тебя в роду змей не было? А то я тут подумал, - насмешка изламывает губы, Ваас хмурится, недовольный результатом. А на что он рассчитывал? Впрочем, сукин сын даже смог меня заинтересовать. Хотя нет, Господи, о чем я? Связать себя со своим врагом настолько? И я выбью зубы тому человеку, который додумается сказать, что от ненависти до любви один шаг. Кое-как вывернувшись из своеобразных объятий, я поднимаюсь на ноги и оборачиваюсь, Ваас полулежит на кровати и внимательно следит за мной, словно какой-нибудь дикий хищник. Смешно, кажется. Я переодеваюсь быстро и игнорирую откровенно раздражающие взгляды своего сожителя, скрыться все равно не удастся, да и зачем? Мне скрывать нечего. Я уже почти выхожу за дверь, как меня догоняет его голос. - Кстати, я и забыл — надо тебе кое-что рассказать, кое-что, что ты не захотел слушать вчера, - я морщусь, Ваас, как обычно, вовремя. Если подождал тогда, то подождет и сейчас, вряд ли это что-то срочное. - Позже, мне надо к Уокеру. Ты же ведь сможешь подождать? И, убедительно прошу, не убей кого-нибудь до того, как я вернусь, договорились? – смешок с его стороны можно расценивать как согласие, точнее говоря, как одолжение. Я киваю и выхожу за дверь, остается надеяться на то, что все будет спокойно. Уокер ничего нового мне не сказал, только подозрительно долго допытывался до того, что еще Ваас рассказывал мне кроме местонахождения китайского мафиози, но я не дурак, про половину умолчал, другого и сам не знал, Монтенегро не успел мне рассказать, и, наверное, это хорошо. Пообещав собрать ударную группу и похвалив за оперативность, он отпустил меня, но, пока дверь за мной не закрылась, я чувствовал его напряженный взгляд на своем затылке, такое чувство возникает тогда, когда в тебя целится снайпер. Уокер явно подозревал, что я знаю больше положенного, только он не учитывал того, что я узнаю еще многое. В моем невидимом перечне дел стало на один пункт больше. Я возвращался в комнату, по дороге перебросился парой слов с Деннисом, коротко обсудили мое следующее задание. Как выяснилось, Роджерса со мной не будет — они сейчас занимаются другим делом. В какой-то момент стало даже жаль. Деннису я почему-то доверял, хотя он меня тоже убить хотел, но это, как там говорится, было состоянием аффекта. Возвращение в комнату сделало для меня новое открытие. Я догадывался, что нельзя оставлять Вааса одного, но, в конце концов, не могу же я везде таскать его за собой, как маленького мальчика. С мрачным видом я смотрел на Монтенегро, сидящего на полу в окружении трех наемников, компания меня не замечала, хотя и этому было объяснение — дым в комнате стоял такой, что не продохнешь, пахло жженой марихуаной. Четверка играла в карты, пила пиво, травила байки и перебрасывалась искрометными шутками, время от времени кто-то получал по ушам за откровенное шулерство. И это все организовалось за десять-пятнадцать минут моего отсутствия. Интересно, а за час он что, мир захватит? Так и не выбрав подходящий вопрос, потому что даже «Какого хуя тут происходит?» звучало слишком гуманно, я банально прокашлялся, привлекая к себе внимание игроков. Сидящие ко мне спиной повернулись, другие подняли головы, Ваас смотрел на меня с долей превосходства, по какому поводу он был таким гордым, я не мог приложить ума, но вот следующий вопрос напросился сам собой: - Кто все эти люди, и что они делают в моей комнате? – спокойно спросил я, пытаясь воссоздать на лице видимость милой улыбки, судя по глазам наблюдавших, вместо улыбки у меня получился оскал. Присмотревшись, я понял, что знаю даже двух присутствующих, первый, само собой, Ваас, второй — Кристиан, пират на службе у Уокера, эти двое явно спелись. Ваас поднялся на ноги и показал сначала на одного, а после и второго неизвестных. - Рико и Август, тоже мои бывшие подчиненные с аванпоста «Текиловый рассвет», помнишь такой? - Помню, как из снайперской винтовки там всех отстреливал, видимо, не во всех попал, жаль, - спокойствие граничило с угрозой, в голосе зазвенел металл, пират помрачнел, остальные напряглись и тоже поднялись на ноги. Что, сукины дети, вчетвером на меня полезете? Ну давайте посмотрим, кто кому ручонки пообломает. Я отставил одну ногу назад и сжал кулаки, напряжение в воздухе стало практически ощутимым, двое удальцов механически потянулись к ремням — ножи, скорее всего. Ваас глухо хохотнул и дал отмашку, напряжение испарилось. - Крис, открой окно, Белоснежка надышалась настолько, что готова вас всех передушить. Со стервозными бабами шутки пло… - договорить он не успел, мое терпение никогда не было резиновым. Я рванул вперед, проскальзывая боком между двумя пиратами, ухватил Вааса за кисть руки, потянул на себя, заломил ему руку за спину, надавил свободной рукой между лопаток и поставил, как говорится, раком, после ударил под колено, отчего пират припал на одну ногу. - На куски порву, сука, - зашипел я и поднял голову. - Выметайтесь отсюда, а то и вам по роже настучу, - Крис сиганул через открытое окно, Рико и Август вышли через дверь с такой прытью, что едва не вынесли ее с собой за компанию, я фыркнул. - Воу-воу, аккуратней парень, ты слишком страстен. Ладно, побаловались и хватит, - опять смешок, значит, не понял еще, падла. Дергаю руку Вааса выше, к его же лопаткам, слышу, как он скрипит зубами. - Броди, не вынуждай меня, - предупредительно зарокотал он, я усмехнулся. Зря. Ваас выпрямился и зарядил затылком мне в переносицу, мир перед глазами покачнулся и начал заваливаться куда-то вправо, я завалился вместе с ним, вкус крови на губах, опять разбит нос. Чужая рука сдавливает волосы у корней, дергает, поднимает голову, смотрю на лицо пирата через пелену выступивших от боли слез, нихера не видно. - Допрыгался, уебок, я тебе что говорил? Я кто? Кто я, блять? Царь и бог, мразь, - бьет наотмашь по лицу, правая щека горит от боли, поджимаю губы. Кажется, мне немного обидно. Ваас перехватывает меня за шиворот футболки, тащит по полу, ткань не выдерживает, трещит, рвется, это предсказуемо, или он нарочно испортил мою вещь? Урод. Укладывает меня на постель, небрежно проводит оставшимся в его руке куском футболки по моему лицу, стирает кровь и сочащиеся слезы. Хотя бы видно теперь лучше, и на том спасибо. - Зарвался ты, Джес, ой зарвался, нельзя так со мной. Любого другого уже закапывали бы на три метра в землю, а тебе, считай, повезло. Ладно, схожу за водой, никуда не уходи, окей? – ну уж нет, если надо мной за моей же спиной еще и ржать будут, это кончится массовой дракой, потому что я такого терпеть не стану, к тому же я не при смерти, надо только подождать, пока вестибулярный аппарат снова выровняется. Я ухватил Вааса за кисть руки и требовательно потянул на себя, пират остановился и взглянул на меня с прищуром. Сопротивления ожидаешь, сволочь? А вот нет. - Ты хотел рассказать мне что-то, - Монтенегро замер в нерешительности, осмотрелся по сторонам, словно кроме нас тут был кто-то еще, а после, решив что-то для себя, присел на край кровати и снова утер с моих губ кровь. - Ты любишь сказки, Джес? – я закатил глаза. Конечно, просто обожаю, особенно про Изумрудный город, кстати, действительно хорошая сказка, но больше я все-таки люблю братьев Гримм — их творчество, так сказать, куда веселее. Особенно меня впечатлила «Смерть курочки», даже не сама сказка, а ее окончание: «и все умерли». Реалистичная история. Я кивнул на вопрос, терять мне уже почти нечего. - Ну, как сказки... Предания. Еще тогда, когда я не был плохим парнем... Такое когда-то было? Прикольно. Слышал я однажды одну байку. Бамби же ведь тебе рассказывал про высадившихся на Рук японцев? Судя по тому, как ты морщишь рожу, рассказывал. Так вот, давно дело было, но вера в людях живет до сих пор. Говорят, что япошки, или китайцы — хер их пойми кто — свезли туда все свое добро, ну, деньги, статуи и прочую высокохудожественную ересь и где-то законсервировали, а вот где именно — вопрос. И было там еще кое-что кроме денег. Оружие, рецепт взрывной смеси, и, говорят, она настолько мощная, что русские, с их царь-бомбой, сосут. Ловишь месседж? – Ваас взял меня за грудки и встряхнул так, что у меня, кажется, перевернулся мозг, я скривился и был тот час же уложен на место. - Броди, это не только бабло, это власть, total control. Кто лучше всего разбирается во взрывах? Китайцы, Джес, китайцы придумали ебаный порох! Сраные фейерверки и все такое, а кто лучше всего может разбираться в своем детище, кроме как не родитель? – мне было откровенно похуй на китайцев, точнее, меня занимал только один китаец, да и тот сейчас казался незначительным. - Ты предлагаешь мне вернуться на Рук? – с какой-то неуверенностью спросил я и почувствовал давно забытое ощущение — внутренний зверь дрогнул и открыл глаза, а после встал на ноги. На Вааса смотрела та самая тварь, что сидела внутри человека, она смотрела на него глазами Джейсона. Монтенегро передернуло в плечах, Броди слишком быстро изменился в лице. - Ты же ведь хочешь этого, Джес, - никакой неуверенности, только холод и немного насмешки, исключительно по привычке. Я поднялся на локте, я смотрю не на Вааса, я смотрю сквозь него и вспоминаю, мне кажется, бесконечно долго, а на самом деле даже быстрее положенного. Я чувствую, как скрипят мышцы, когда я киваю головой, я чувствую каждое сухожилие. - Мы вернемся, Ваас. Вместе. Понимаешь что это значит? - Никаких предательств? - Запомни свои слова. И кстати, у меня остались два незаконченных дела, - о девчонке Джейсон предпочел забыть. После первого предупреждения мегера скрылась, возможно, после двух последующих сникнет насовсем, а они будут. - К завтрашнему дню Уокер обещал собрать группу, завтра и выдвинемся в сторону Гавайев, – Ваас удивленно приподнимает бровь, смотрит почти обиженно, отмахивается. - У нас уже есть группа, и ты уже с ней познакомился, так что выдвигаемся сегодня ночью, - у него довольная усмешка, у меня кислая мина. Да ну и черт бы с ним, была не была, как там это сказал Уокер? Жест доверия — именно он.