The darkness in your soul

Ночь, джунгли, серебрящиеся в лунном свете пальмовые листья над головой — лепота да романтика, куда уж там. Но вот только я так не считал от слова «совсем», над головой-то все красиво, а вот под ногами ворох сучьев и разнообразные гады, в этих сучьях обитающие. Не то, чтобы я боялся пауков или змей, но приятного мало, особенно с учетом того, что шли мы в потемках, так как проводник мой фонарик включать отказывался. Я его, конечно, ни о чем не просил, но догадаться можно было. Может быть, дело было не в том, что фонарика не было, а в том, что спаситель думал, что у меня прекрасно развитое ночное зрение. Шли мы долго и упорно, настолько долго, что в один прекрасный момент я понял, что дело тут нечисто, когда в третий раз наткнулся взглядом на то же самое дерево, которое видел минут десять назад. Не, деревья тут, конечно, все похожие — джунгли ведь, но я-то тоже не слепой, и глаза у меня не на заднице расположены. - Стоп машина, - пробасил я, силясь различить впереди спину проводника, факт того, что одет он был в черную одежду, значительно усложнял задачу. Я сощурился так, будто претендовал на китайское гражданство и всеми силами старался соответствовать местным внешним признакам, да вот только это мне ничем не помогло, как раз наоборот, обзор ухудшился еще сильнее. Когда на мое плечо легла чья-то рука, я шарахнулся в сторону, словно перепуганный олень. Оказалось, пока я рассматривал какие-то кусты, проводник обошел меня с фланга и теперь нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Повесить бы этому типу колокольчик на шею, а то какой-то он больно тихий, как ниндзя, да, вот точно — ниндзя, ему только национального оружия не хватает, а так — чисто вылитый. - Чего мы круги нарезаем? – поинтересовался я и, воспользовавшись ситуацией, присел на землю, чтобы перевести дух. Зад, конечно, подмораживало, но пока можно было и потерпеть. Проводник все мялся, я, было, решил, что товарищ мне попался немой, потому что до сих пор он ни слова не проронил. Вместо того, чтобы толково мне объяснить что да как, субъект протянул руку к моему лицу. Я с недовольной рожей дернулся в сторону, это все конечно хорошо, да вот только лицо мое мять не стоит, многие пытались, но их самих смяло так, что некоторые вообще на тот свет отправились. Субъект попался настырный, выдав очередную пантомиму, которая якобы должна была меня успокоить, он опять протянул руки к моему лицу, я уже хотел зарядить ему по уху для острастки, как ниндзя подался вперед и вцепился пальцами в мое ухо. От такой наглости я малость охерел и решил, что метить надо не в ухо, а точно в нос, чтобы наверняка отбить у него желание вообще ко мне приближаться ближе, чем на пять метров. Но не тут-то было, типчик что-то дернул у меня за ухом и быстренько ретировался, а я замер на месте в многозначащей позе с занесенным для удара кулаком. Чтобы сгладить ситуацию, неизвестный присел рядом со мной и вытянул руку вперед, демонстрируя небольшой черный, вроде как, шарик. - Да ты еще и фокусник, как я погляжу, а «беретту» ты у меня из-за уха не вытащишь? Мне бы пригодилась, - около минуты я силился понять, что же такое достал проводник, а когда понял, ломанулся вперед, да вот только запутался в ногах и рухнул лицом в землю. Ниндзя поднялся на ноги и запустил передатчик, о котором я благополучно забыл, в кусты, где его найти было бы просто нереально, даже если сейчас был бы солнечный день. - Что же ты, скотина, сделал? – сокрушенно произнес я, смотря на кусты, а после, с ненавистью, на проводника. Теперь стало понятно, с помощью какой магии меня нашла бравая пиратская команда, нашла, да потеряла. Теперь проводник мне явно не нравился, так как лишил меня последнего шанса на счастливое воссоединение, хэппиэнд и массы прочих приятных бонусов. К этому моменту я уже поднялся на ноги и был намерен если не сломать неизвестному хребет, то хотя бы свернуть челюсть, но фокус не удался, и тому была масса причин. Если особо не распространяться, основной из них была нулевая видимость. - Нам надо идти, - равнодушно сказал некто за моей спиной и подтолкнул вперед, тем самым указывая направление. Итак, в общем счете получалось, что я так и не понял, на кой хрен меня водили кругами (понятно, конечно, что для того, чтобы точное местоположение укрытия скрыть, если я решу завалиться на огонек еще раз). К тому же, я проебал свой шанс на спасение, о котором только что и узнал. Относительно радовало только то, что я наконец-то выяснил, что неизвестный все-таки умеет разговаривать, а не только прятаться под кроватями и рубить сколопендр. Не имея других вариантов, я побрел вперед, ежеминутно спотыкаясь и уже открыто матеря все, на чем свет стоит, ибо мне то ветка не нравилась, то какая-нибудь проползшая по моей ноге гадина. Проводник же чувствовал себя вполне спокойно, черт его разбери, то ли у него действительно хорошее зрение, то ли он носил в своем кармане ПНВ. Когда мы добрели до «пункта Б», я чуть поджал губы и покачал головой. - Не, ты серьезно или в юмористы собрался? Если ты думаешь, что я ничего не знаю о бункере — твои проблемы, но я о нем все прекрасно знаю, бывал там, на экскурсии, - саркастично выдавил я, рукой указывая на закрытую дверь. Теперь оставалось непонятным то, на кой черт меня приволокли к данному бункеру, обустраивать там логово было себе дороже — конструкция не особо устойчивая, да и змей кишмя кишит, но моего спутника это, видимо, не очень беспокоило. Сейчас, выйдя на пляж, хотя бы что-то можно было рассмотреть, и сказать, что неизвестный не волновался, я мог точно. - Это была стандартная процедура, я делаю то, что мне положено делать, - вновь безучастно отозвался он и подошел к двери, раздался условный стук, и винт на двери начал проворачиваться. - Так вас тут несколько, а это ваше логово? Очень интересно. Новая группировка? Кто ты вообще такой? – не успел я договорить, как меня наградили очередным тычком в спину, и, недовольно бурча, я поплелся в сторону открывшегося черного дверного провала. В том, что идея идти за этим человеком была неудачной, я убедился окончательно, дело пахло горелым, гнилым и вообще очень неприятно. - Скоро ты все узнаешь, и это будет твоим последним знанием, - мрачно раздалось из-за спины, и, прежде чем я сообразил, что от дела теперь не просто пахло паленым, а откровенно смердело, я провалился в темноту коридора, где меня едва ли не заботливо подхватили чьи-то руки, зажали рот ладонью и потащили куда-то в глубину подземных коммуникаций. * * * В джунглях нет ничего хорошего, особенно ночью, и даже при учете того, что у тебя есть оружие и четверо относительно верных товарищей. Но Ваасу было привычно, ведь в джунглях природных он ориентируется лучше, чем в джунглях каменных. В городе он чувствовал себя диким зверем, который совершенно неожиданно очнулся в клетке зоопарка — непривычно, неестественно, и чувствуешь себя последним идиотом. Ваасу не нравилось чувствовать себя идиотом, никогда и ни при каких условиях. Они шли настолько быстро, насколько это позволяли раздражающие факторы, но шли на удивление ладно — лишь раз в отдалении послышалось утробное рычание ночного хищника, который, все же, нашел себе более интересную жертву, нежели пятерка вооруженных чуть ли не до зубов людей. Только вот нет в мире постоянства, и спокойствие тем более непостоянно, его всегда кто-то нарушает — это закон, и не подлости, а мироздания. Вдалеке показался отсвет фонарика, потом еще один. Насчитав порядка пяти таких светляков, Монтенегро отринул мысль мчаться вперед, очертя голову, впереди явно не друзья, черт его разбери, кто там. Вот ведь были хорошие времена: если увидел что-то подозрительное, просто возьми свою пушку и дай по подозрительному объекту очередь, потому что «своих» не было нигде, и вряд ли такие когда-нибудь еще найдутся. Пират остановился на месте и поднял вверх сжатую в кулак руку, группа, завидев знак, моментально остановилась. Одно хорошо: в команде идиотов нет, подлянку все почуяли за километр, посему глупых вопросов задавать не стали. Монтенегро уже принялся усиленно думать о плане действий, как вдруг голос подал Крис: - А где Эррол? – Монтенегро приподнял голову и, прищурившись, посмотрел туда, где, по сути, должен был стоять Крысолов, но где по факту его присутствия не наблюдалось. Пират приподнял бровь, что во тьме, естественно, осталось незамеченным, и, было, хотел упомянуть еще один весьма интересный факт, как его опередили. - И где Рико? – теперь уже послышался голос Августа, который взял манеру следить за Рико, как за малым дитем. Не уследил. А вот ведь как — все даже интереснее, чем можно было предположить. Интереснее и в разы паскуднее, чем кажется. Впереди хрен знает кто, а у них пропали два члена отряда, это или происки Гудвина, или просто Ваас слишком сильно обленился и потерял бдительность. И, к мировому сожалению, пират склонялся ко второму варианту, о чем, само собой, никому рассказывать не собирался. - Вам в рифму ответить? Не знаю, потом найдем. Оружие в руки и шагаем: Август — право, Крис — лево. Стреляйте на поражение, я уверен в том, что Джейсона там нет, - поудобнее перехватив собственную винтовку, Монтенегро двинул вперед разошедшейся группы. Бой кончился быстро. Но Монтенегро все-равно был удивлен, очень неприятно и очень сильно. Наверное, именно поэтому он вжимал башку Крысолова в сырую землю и еле сдерживался, чтобы не провести в его мозгах вентиляцию. Августа и Криса он отослал на поиски Рико, парня в числе убитых не значилось, а вот Крысолов нашелся, и нашелся при весьма неприятных обстоятельствах. - А теперь, амиго, давай потолкуем, как мужчина с мужчиной. Вот гляди, - Монтенегро выхватил из-за пазухи боевой нож, - это моя любимая подружка, и зовут ее, ну скажем, Катрин. Так вот, амиго, Катрин будет отгрызать тебе по одному пальцу каждый раз, когда ты будешь мне врать. Пальцев у тебя аж двадцать штук, а еще у тебя есть уши, глаза, кожа, жир, мясо и вообще очень много всего интересного, что придется по вкусу моей любимой девочке. Понимаешь? – под подошвой ботинка почувствовалось шевеление, Крысолов нервно покачал головой. А ведь казался таким умным и надежным малым, правильно говорят — враги предать не могут, предать могут только друзья, ну, или те, кто пытается создавать видимость того, что вы друзья. Убрав ногу с башки Эррола, Ваас присел рядом на корточки и принялся вертеть в руках нож, в то же время неотрывно наблюдая за предателем. - Ты работаешь на Уокера? – Эррол отрицательно замотал головой, и с тяжелым вздохом Ваас протянул к его лицу руку. Всего мгновение, и у придурка не осталось уха. Выждав пока мужчина перестанет орать, Ваас склонил голову к плечу, уловив на себе возмущенный, ненавидящий и несколько удивленный взгляд. - Ну, я же не сказал о том, что я начну обязательно с пальцев. Так вот, ненаглядный ты мой Ван Гог, продолжим. Ты работаешь на Уокера? Тихо-тихо... Эррол, дружище, я знаю униформу, которая надета вон на тех покойниках, и я вполне знаком с тем человеком, который выдал эту униформу тем самым покойникам. А теперь подумай еще немного и скажи мне — ты работаешь на Уокера? – Монтенегро с упоением наблюдал за тем, как сквозь прижатые к ране пальцы пробивается кровь, наблюдал за тем, как корчится от боли Крысолов и испытывал от этого неподдельное удовольствие. Только сейчас Ваас понял банальную истину, Эррол — это как крысиный король, он ловит и пожирает «крыс», но в то же время и сам является «крысой». Мерзко, гадко, даже немного обидно, но все это можно очень легко поправить. - Не Уокера. Стой, послушай... Подумай, зачем Уокеру выдавать себя? На южном острове сохранился его дом и склады, а на складах наверняка были шмотки для новичков, только вот он не рассчитывал на то, что так быстро сдохнет. Ай, черт... - Крысолов зажмурился и плотнее прижал руку к ране. - Я работал на Бака, теперь работаю на Гектора... А-ай, блять! – кости пальцев Эррола сухо захрустели под подошвой ботинка, Монтенегро только пожал плечами, возможно, только так Крысолов соизволит говорить фактами, а не водить его вокруг да около. - Это все, что б тебя. Гектор! Это он устроил все это дерьмо! Но я не единственный информатор, среди вас есть еще один, это... - на лицо брызнуло горячим и липким. Монтенегро по инерции отскочил в сторону, перекатился и залег в траве. Башку Крысолова разнесло на куски, как спелую тыкву. И, что самое дерьмовое, он не успел договорить. Где-то хрустнуло, потом глухо ухнуло, судя по всему, кто-то откуда-то навернулся, и, если пират все понимает верно, навернулся нежданный-негаданный стрелок, который так не кстати приложил руку к смерти Эррола. Не теряя времени, Монтенегро подорвался с места и дернул в ту сторону, куда отбыли товарищи. Джунгли сменились береговой полосой, под ботинками захрустел песок, впереди показались очертания знакомого бункера. Ваас остановился рядом с Крисом и Августом, неотрывно смотря в ту же сторону, куда смотрели и они. - Что тут, мать его, произошло, пока меня не было? Бункер горел алым пламенем и чадил густым черным дымом. А ведь как эффектно горел, хоть сейчас бери и снимай какую-нибудь пафосную сцену про крутого парня. В какой-то момент Крис дернулся в сторону, вскинул винтовку и выстрелил. Ваас проследил за траекторией и придержал товарища за локоть, вполне вероятно, что удаляющаяся вглубь джунглей фигура, которая перед этим целилась куда-то в песок под собой — это Джейсон, сейчас рисковать не стоит. Тем более, когда у Монтенегро появились очень серьезные подозрения на тему того, кто может быть вторым пособником Гектора. - Вот ведь сученыш... Стой, падла! – перекрикивая рев пламени, во всю силу своих легких заорал Ваас и тут же сорвался с места, он лично поймает и линчует этого ублюдка. Но нет, они все-таки задержались, на том самом месте, куда так усердно целился Джейсон, обнаружилось тело Рико, исцарапанное, побитое и перемазанное не то в грязи, не то еще в чем-то. Доверив Крису и Августу переноску их товарища в одинокое, явно заброшенное здание, примеченное пиратом неподалеку, он сам двинул вслед за Джейсоном. За маленьким ублюдком Джейсоном, которому столь наивно начал доверять. * * * Тут было темно, сухо и относительно тихо. Кажется, на этом моменте я должен успокоиться, остепениться и принять свою судьбу как должное, одно но: я не привык, когда мной вертят, как хотят, посему весь мир может идти к черту. Единственное, о чем я сейчас жалею — о том, что не успел вцепиться в руку моего импровизируемого надзирателя, который догадался запихнуть меня в это место. Поразительно, но эти ублюдки действительно, так сказать, отреставрировали бункер, по крайней мере, разобрали завалы, откачали воду, провели нормальное освещение и кое-как обустроились. Черт его знает, на кого они работают, но мне тут не нравится. И, если прислушаться к внутренним ощущениям, я очень скоро покончу с этой кутерьмой. Почему? Потому что та самая Тварь, до сих пор не подававшая голоса, уже жадно топталась на месте. Тварь знала, что именно сейчас, именно в этот момент, я не могу, а имею полное право сорваться. Я уже далек от США, от друзей и, черт ее побери, гребанной Конвенции о правах человека и иже с ними. Тут, на богом забытом острове, я могу рвать глотки всем, кому захочу, любому, кто подумает на меня косо посмотреть, любому, кто додумается посягнуть на мою неприкосновенность и свободу. Тварь хочет крови, и она ее получит. Я не знаю сколько времени я тут провел — в темноте время растягивается. Бывает, что человек, вынужденный долгое время сидеть во тьме, теряет рассудок, чтобы этого избежать, стоит задействовать главное из пяти наших чувств — осязание. Именно поэтому я не сидел без дела, я ощупывал пол и вокруг себя, перекатывал между пальцев камушки, прикидывал, из чего сделаны стены, и какого они цвета. Осязание и мышление — вот две вещи, которые не позволят вам забыться. Которые не позволяют забыться мне. Вскоре где-то вдалеке послышались гулкие шаги, не такие как все, не шуршащие и аккуратные, а властные, тяжелые. Я приподнялся со своего места, отошел к дальней стене и устремил взгляд на дверь. Сухо щелкнул ключ в замке, раздался тонкий скрип несмазанных петель, и помещение прочертила полоска яркого света, от которой я благоразумно отодвинулся в сторону, дабы не травмировать сетчатку и не быть дезориентированным. Гость стоял против света, но силуэт Гектора я узнал сразу — хорошая память, ничего не скажешь. - Как дела, Джесс? – признать честно, я был несколько удивлен. Меня выкрали, чтобы уберечь от Гектора, а, в итоге, он добрался и сюда. Или этот идиот зачистил бункер, полный отмороженных придурков, или я просто чего-то не понимаю в этой жизни. Очень интересно, ничего не скажешь. - Думаю над тем, как пустить тебе кровь: заставить мучиться или нет? У тебя сейчас есть прекрасный шанс вымолить себе быструю смерть, - ответил я с дружелюбной улыбкой на лице, на что Гектор отозвался лишь саркастичным смешком, покачал головой и погрозил мне пальцем. - Ты сейчас не в том положении, чтобы угрожать, Джейсон, к тому же, все пошло так, как и планировалось. Так что, я думаю, я могу рассказать тебе свой незаурядный план перед тем, как ты покинешь мир живых, - на мгновение Гектор вышел из помещения, в коридоре щелкнул тумблер, и помещение наполнилось скудным светом. Бывший подельник Бамби вернулся с обшарпанным стулом, который поставил посреди комнаты, и сел. Я выпрямился и лениво привалился спиной к стене, Гектор явно знал обо мне лишь то, что успели ему рассказать те немногие, кто выжил после моих сокрушительных набегов. Этот зарвавшийся весельчак действительно считал, что, если человека, выжигавшего целые базы пиратов в одиночку, запереть в четырех стенах и разоружить, он ничего не сможет сделать. Зря, очень зря, потому что Тварь желает насытиться, и сегодня ей будет предоставлена такая возможность. - Так вот, Джесс, дело в том, что все происходящее — это фарс, так сказать, прелюдия. Я разыграл большую пьесу. На меня работают многие, и я не могу знать точно, кто из моих людей верен мне, а кто, возможно, работает на врага. Поэтому для начала тебя привели в наш временный лагерь и намеренно показали большинству обитателей, в надежде на то, что кто-то из них является связным пиратов и, само собой, помчится сообщать твои координаты. Несмотря на то, что, казалось бы, на Рук не очень-то и много людей, слухи тут разлетаются быстро. Во всяком случае, твои друзья все равно не успели бы вовремя, местные уготовили им далеко не теплый прием. Да-да, среди вас есть предатель, Джесс, можешь подумать и сам догадаться, кто. В тот лагерь за тобой не пришли, и мы решили поступить умнее — перевести тебя в главный штаб. По дороге мой дражайший товарищ, который далеко не из-за доброты душевной помог тебе выбраться из плена, избавил тебя от передатчика. О, чудо, это же ведь прекрасная возможность для засады! Знаешь, что ждет твоих маленьких друзей, когда они дойдут до того места, где ожидают тебя обнаружить по сигналу маячка? – Гектор умолк, мерзко улыбнулся и внимательно посмотрел в мою сторону. Если не кривить душой, то мне было жутко и несколько не по себе, мне было страшно, но не за себя, а за ребят. За Августа, и за Криса, и за Рико, и, как ни странно, за Монтенегро. Особенно за Монтенегро, потому что я, как оказалось, все-таки прикипел душой к этому сукиному сыну, потому что за это время произошло действительно много всего, о чем я даже и подумать не мог. Я молчал, не отвечал, вообще не выдавал никаких признаков своего волнения, которые, видимо, хотел увидеть Гектор, перетопчется, рожа мерзкая. - Их встретит отряд наемников, твои милые друзья сдохнут в мгновение ока и даже не поймут, в какую ловушку они забрели, а мы оберем их тушки, заберем амулет и займемся своими делами. Ну, даже если кто-то и выживет, и даже успеет убраться, то он все равно будет искать не там, потому что их встретят подставные работники Уокера. От Диего там, по правде говоря, одно название — только форма, но и этого хватит, - Гектор улыбался, широко и неприкрыто, как победитель. Точнее говоря, как охотник, решивший поделить шкуру неубитого медведя. Осязание — это отличная штука, и камушек, зажатый в моей руке, меня очень успокаивает. Пока что. Гектор, было, потянулся за своим оружием, но я задал вопрос до того, как он достал пистолет из кобуры. - Раз уж я все равно сдохну здесь и сейчас, то расскажи хоть о том, ради чего творится весь этот балаган. Расскажи мне про эту чертову пещеру, или как вы там ее называете? – я усмехнулся и склонил голову к плечу, по возможности пытаясь придать себе наименее растерянный и обреченный вид. Гектор какое-то время помолчал, судя по всему, рассуждая о том, стоит ли отвечать на мой вопрос, и все-таки решился. Каких же усилий мне стоило подавить улыбку, так и просившуюся вылезти на мою рожу. Все оказалось куда проще — пещера была где-то в горах, под разрушенным и заброшенным храмом ракьят. Ну, теперь, обладая такими знаниями, можно и спустить поводок. Тварь довольно взрыкнула. - Сюрприз, мудила! - как можно громче крикнул я и запустил в сторону Гектора камушком, все это было направлено на то, чтобы отвлечь его внимание на ложную проблему. Мужчина встрепенулся и отпрянул в сторону, едва не навернувшись со своего дешевенького трона. Этой короткой заминки мне хватило для того, чтобы сократить разделявшее нас расстояние, выхватить пистолет из его кобуры и приставить оружие ко лбу ублюдка. Я готов был выстрелить, но на пороге нарисовалось новое и, тем не менее, уже знакомое мне действующее лицо. И вот теперь я точно убедился, что я еще не разучился удивляться. - Ах ты ж сука, - прошипел я и оскалился. Рико, собственной персоной, один, целый и невредимый, только испуганный, как черт. Не ожидал мальчик, что все так интересно повернется. Я сдержался от того, чтобы выстрелить, к тому же техника уже и след простыл. Теперь-то я понял, кто именно заложил бомбу в машину, когда мы были на Гавайях, теперь стало понятно, почему он так просто договорился с охранником из дома Берга. Мелкая продажная мразь, но с ним я еще успею разобраться. Всему свое время. Поставив Гектора на ноги, я толкнул его в сторону выхода и, не отводя пистолета от его виска, побрел следом, прикрываясь им как живым щитом. Его «подчиненные» услужливо расступались в стороны, многие были безоружны, эти идиоты и подумать не могли, что я буду сопротивляться. Зря, очень зря недооценивать своих врагов. Когда до выхода осталось рукой подать, я покосился в сторону стоящих в ряд бочек с наклейками «огнеопасно» на пузатых боках. - Кто заказывал фаер шоу, ублюдки? – сорвав амулет с шеи Гектора, я выстрелил ему в затылок, а потом, без раздумий в одну из бочек. Наверное, это было красиво. Я успел взлететь по ступеням и рвануть в сторону от входа, из которого тут же ударила струя горячего пламени, которая моментально обдала нестерпимым жаром мою спину. В голове пронзительно запищало и загудело на все тона. Кое-как отдышавшись, я огляделся по сторонам и приметил распростертое на песке тело Рико, дрожащей рукой я поднял пистолет, кое-как прицелился, но оружие лишь сухо щелкнуло, то ли патрон перекосило, то ли обойма кончилась. Черт с ним, я откинул пистолет в сторону и тут откуда-то сзади до моего слуха донесся грозный, возмущенный вопль, на мгновение показавшийся мне знакомым. Последствия легкой контузии отрицательно сказывались на мышлении — мысли разбегались, думать было тяжело, но я поставил себе цель — бежать, бежать без оглядки, так, чтобы меня не смогли изловить в очередной раз. И я, чуть прихрамывая, побежал вперед, не оглядываясь, не прислушиваясь, и уже ни на что не надеясь. Тварь сыта, а мне сейчас жизненно необходимо спасти свою шкуру. Только вот минус в том, что я дезориентирован, практически глух и совершенно не понимаю, куда я несусь, перед глазами все смазывается и плывет. Сначала я спиной почувствовал чужое присутствие, чувство погони и чувство опасности. Это некое эфемерное чувство, но вряд ли его можно с чем-либо спутать. После в затылке вспыхнула сильнейшая боль, я оступился и повалился на сырую землю. Страшно, как же, черт побери, страшно. Кое-как перевернувшись на спину, я обнаружил нависшего надо мной Вааса. - Отбегал ты свое, мудила. Не надо было связываться с левыми людьми, ой, не надо было. Что, думаешь, все узнал, убил Гектора, и теперь тебе все можно? Да вот нихуя. Засыпай принцесса, нам предстоит ответственный разговор, - и после этих слов удар приклада окончательно оборвал мою связь с действительностью. * * * - Я все понимаю, но, все-таки, может, ты ответишь мне на парочку вопросов? – не дожидаясь согласия со стороны своего собеседника, я обозначил два, наиболее интересовавших меня на данный момент, да и вообще в целом, вопроса. - Во-первых, почему мы все еще сидим на месте? И, во-вторых, какого хрена ты смотришь на меня, как на врага народа? У меня глаза на лице, а не на жопе, и мозг в голове все еще имеется, так что, стало быть, я еще могу анализировать и делать выводы, и они, между нами говоря, неутешительны, – Ваас, ранее пребывающий в каком-то безучастном, скорее всего, сравнимом с нирваной состоянии, встрепенулся и спустил ноги на пол. Какое-то время он молчал и смотрел на него так, словно силился уловить на нем ответ на интересующий всех вопрос: что же все-таки на деле наиболее бесконечно — вселенная или человеческая глупость. - Принцесса, у тебя нехорошая привычка задавать людям неудобные вопросы, - не поднимая на меня глаз, отозвался пират, он еще какое-то время созерцал нечто под своими ногами, а после все-таки соизволил взглянуть в мою сторону. Лицо его, ровно так же, как и голос, было не столько спокойным, сколько равнодушным. Я чуть повел плечом назад и отвел взгляд в сторону, играть в гляделки у меня никогда не получалось. - А ты все-таки ответь, - продолжал настаивать я, с подозрением наблюдая за тем, как Монтенегро сначала неспешно поднялся на ноги, подошел к двери, закрыл ее на засов и даже несколько раз дернул, проверяя, хорошо ли эта самая дверь закрыта, а после он развернулся ко мне лицом. И черт подери, никакой отрешенности уже и в помине не было. Уловив краем глаза, что пират положил руку на рукоять пистолета, я напрягся и чуть привстал, Ваас предостерегающе покачал головой, мол: «не дергайся, милейший, за вас уже все решили». - Не рыпайся, амиго, я тебе сейчас все расскажу, - Ваас улыбнулся той самой своей безумной улыбкой, от которой мурашки плотным потоком пробегали от седьмого позвонка до копчика, и в итоге тебя прошибал холодный пот. Я более не двигался, но и обратно не сел. Моя подозрительность уже не знала границ, а кроме нее в моем взгляде также уже полным ходом зарождалось чувство, что меня собираются предать, и не опять, а снова. Я бы еще какое-то время посокрушался на тему моей же непрозорливости, но Ваас уже начал говорить. - Понимаешь, амиго, все это, судя по всему, началось еще тогда, когда ты, мудила, - пират все-таки достал оружие из кобуры и наставил его на меня, пока что это была не угроза, Ваас использовал глок в качестве эдакой опасной указки, - зарвался до того, что попытался меня убить. Ну да, эту ахуительную историю ты слушал еще в Калифорнии, так вот, слушай дальше... Сядь на место, сучара, - рявкнул Ваас, и я все-таки сел обратно, так как начало рассказа меня заинтриговало, и я вознамерился дослушать его до победного конца, а после думать, как выбраться из этой дерьмовой ситуации с малой кровью, а лучше и вовсе без нее. - Так вот. Малыш Джейсон спрашивает: «Что происходит? Почему я?». Знаешь, Джесс, а я уже, кажется, начал тебе доверять. Да ты же ведь, блять, первый, кому я вообще хотел доверять. А как оказалось, ты, Джесс, нихуя не исключительный, ты как все — никто. Богатый калифорнийский ублюдок, который провалился в озеро с дерьмом по самые гланды. Они, - Ваас махнул рукой куда-то себе за спину, - считают тебя крутым парнем, некоторые говорят даже о том, что тебя и пули не берут. А я говорю, что ты, может, и живучий, но такой же мудила, как и все. Ну и, само собой, пули тебя берут, - глок глухо рявкнул, и я дернулся в сторону. Пуля просвистела рядом с ухом и вгрызлась в бетон. Я шарахнулся в сторону, как перепуганная лань. Мозг тут же обозначил две проблемы: во-первых, я оглох на правое ухо, во-вторых, судя по всему, верхушки этого самого уха у меня теперь и вовсе не было в наличии. Выброс адреналина блокировал боль, но легкое покалывание все же ощущалось, ко всему прочему, руки начали мелко подрагивать от напряжения. Я ощупал пальцами ухо и, к великому сожалению, удостоверился в своих мыслях. Кусок моего уха начисто срезало, ненамного, но достаточно для того, чтобы из раны пробилась кровь. Я несколько туповато посмотрел на замызганную кровью руку и с выражением сомнения на лице растер субстанцию между пальцев. - Полуебок ты, дружище. Редкого вида полуебок, - отрешенно проговорил я и только после посмотрел на Вааса, на наглую его харю посмотрел и ничего интересного в ней не обнаружил, типичная для ублюдка рожа, ничего нового, ничего старого. - Ты что-то сказал, принцесса? – пират многозначительно качнул стволом глока, да вот только мне от этого было ни горячо, ни холодно. Со слов этого безумного придурка, мне все равно придется помирать, так какая разница — тут или где-то еще? Хотя, подождите, помирать? Интересные, однако, мысли. Нет-нет, все совсем не так. На короткое мгновение в моих глазах блеснул огонек воинственности. Джейсон Броди никогда не сдастся, черт меня побери, если я уже наебывал этого скота, и не раз, то что мне мешает повторить мой подвиг еще раз? Я усмехнулся уголком губы. - Тебе послышалось. А ты рассказывай-рассказывай, мне ведь так интересно, - ради пущей убедительности я даже поудобнее устроился на койке, заняв стратегически удобную позу — внешне вольготную и чуть расслабленную, но в другое время такую, чтобы не особо мешкать, когда я подкараулю нужный момент и дам деру. Черт с ней, с дверью, окна-то открыты. - Ну да, конечно. Я тут подумал и кое-что решил: для того, чтобы войти в пещеру, как оказалось, нужна кровь. На самом деле можно было бы зарезать любую свинью, но почетная должность уебка месяца достанется тебе, – Ваас издал негромкий смешок и посмотрел на меня с какими-то непонятными эмоциями во взгляде. На деле мне было не до того, чтобы рассматривать глаза своего собеседника, потому что, отойдя к стене, Монтенегро сам дал мне пространство для маневра. Вот он, мой звездный час. Я, не дав противнику опомниться, подорвался со своего места и дал деру в сторону окна, пират, сначала даже несколько смутившийся и явно не понявший, куда это я намылился, тупо наблюдал за моим побегом. И только после, нехитрым способом вычислив траекторию, он рванул за мной следом. Поздно. Я уже оттолкнулся ногами от жалобно скрипнувших досок и идеально вписался в открытое настежь окно, сидели мы на первом этаже, так что мне предстояло просто выполнить перекат через плечо, вскочить на ноги и бежать так, чтобы ослепить всех вокруг своими сверкающими пятками. Да вот только мечтам моим было не суждено сбыться. - Крис! – только и успел рявкнул подбежавший к оконному проему Ваас. В итоге я воткнулся не в землю, как предполагалось изначально, а влетел во что-то относительно мягкое и теплое, коим оказался вышеупомянутый Крис. Пират заломил мне руки за спину и попытался обмотать их гарротой, я нахмурился. Это вам не наручники, если пытаться выпутаться из таких «браслетов», предварительно не ослабив их, то велик процент того, что я банально располосую себе вены на запястьях. Посему, во избежание столь позорной участи, я, что было дури, лягнул своего потенциального конвоира и, о, чудо, попал ему прямиком в коленную чашечку. Крис аж крякнул от боли, разжал пальцы и повалился на землю, словно подкошенный. На помощь своему боевому командиру уже, прихрамывая, спешил опомнившийся малолетний уебок Рико, а я в это же время мчался под прикрытие джунглей. Рискнув оступиться, я все-таки обернулся и устремил свой взгляд на крышу, на площадке которой, судя по всему, должен был схорониться Август, и не один, а в компании со снайперской винтовкой, дуло которой я увидел не моментально, но увидел. Стрелок явно медлил, Август уже трижды мог бы меня подстрелить, но не делал ровным счетом ничего. Издалека так же доносилось унылое завывание Криса и злобный вой Вааса, последнее заставило меня забыть о поведении Августа и поднажать. Вновь повернувшись, я едва успел прикрыть лицо руками от стегающих не хуже хлыста веток. Вломившись в кусты аки лось во время гона, по инерции я пробежал еще около десяти метров и затормозил, только вцепившись рукой в тонкий ствол какого-то деревца. Меня крутануло на месте вокруг древесного ствола, и, не удержавшись на ногах, я повалился наземь, после чего меня, как некстати, потащило куда-то вниз. Прокувыркавшись по крутому склону, в итоге я все-таки остановился. В ребрах покалывало, левое плечо тянуло тупой болью, лицо саднило от мелких царапин, но в целом жить можно. Откуда-то сверху послышался нарастающий топот трех пар ног, после окрик, и в это же мгновение земля рядом со мной начала вздыматься вверх фонтанчиками из-за бьющих в нее пуль. Глухо рыкнув и найдя в себе дерзость показать куда-то вверх средний палец, я подскочил на ноги и, игнорируя боль, помчался дальше. - Стоять, сучара! - грозное рычание явно принадлежало Ваасу, но мне не было до него никакого дела. Листья над моей головой срезало автоматной очередью, но вместо того, чтобы внимать угрозам, я еще быстрее бросился наутек, рискуя запутаться в своих же ногах. Нет, гады, вам меня так просто не достать, без боя не дамся! Деревьев вокруг становилось все больше, топота больше не слышалось, но это еще не означало того, что я спасся. Кровь из носу надо было затеряться среди деревьев, но я же не гребанный палочник, в конце концов. Хотя, ведь говорят, что люди произошли от обезьян, вот мы это сейчас и проверим. Не сбавляя скорости, я с наскока сиганул на дерево и вцепился в его кору пальцами, хватаясь за обломанные сучки и спешно переставляя ноги, я начал стремительно карабкаться вверх. Ветки обламывались, ноги скользили по мху, но, в итоге, когда я добрался до первых более или менее крепких веток, продвижение стало более продуктивным. Я вскарабкался на самый верх и законспирировался в наиболее темном месте, практически под самой кроной, где густая листва наверняка скрыла бы меня от лишних взглядов. Те самые преследователи подоспели как раз тогда, когда я о них задумался. Троица потопталась на месте и огляделась вокруг. Во всяком случае, даже если они меня и найдут, то им придется очень постараться чтобы выбить меня из моего укрытия — когда надо, я могу проявлять редкостные чудеса эквилибристики. Ваас махнул рукой сначала куда-то восточнее, после западнее, Август и Рико разбежались в этих направлениях, сам пират еще немного постоял на месте, поворчал и тоже двинулся с места, в какую именно сторону, я углядеть не успел. Выждав для порядка минут пять, я все-таки решил сниматься с места и двигаться дальше. И это стало моей ошибкой, лучше бы я и дальше торчал на этом дереве, авось и пронесло бы. Стоило мне коснуться ногами земли, как кто-то цепко ухватил меня за плечи и впечатал мордой в дерево, приятного в этом было мало. После на спину мне навалились, припечатывая не только мордой, но и всем телом. Я попытался взбрыкнуть, в итоге получил слабый, но ощутимый удар по уху. По раненому, мать его, уху. Я попытался взвыть от вспышки боли, но получил тычок под ребра, которые, к слову сказать, отбил, когда катился с горки. - Ты что же это делаешь, амиго? Я за тобой как за маленькой девочкой должен бегать? А ну пойдем, мудила, потолкуем с глазу на глаз, - Монтенегро вновь ухватил меня за плечо и толкнул вперед, я сделал несколько шагов и уже, было, дернулся вперед, как позади звонко щелкнул предохранитель пистолета. - Не-не-не, дружок, так не пойдет. Если ты побежишь, Форест, я тебе мозги нахуй вышибу, уловил месседж? Да? А теперь иди вперед и не рыпайся, - для надежности пират приставил дуло к моему затылку и надавил, вынуждая меня шагать вперед. Мы вышли к озеру, восточнее от него отходила небольшая траншея реки, а сверху сплошным потоком бил водопад, гул тут стоял знатный. Я бы подивился этой красоте, если бы не холодивший мой затылок ствол глока. Ваас продолжал уперто толкать меня в сторону воды, и я грешным делом подумал, что пират намерен меня утопить, вот уж смеху будет. Но мои предположения оказались в корне не верны. - Под водопад лезь, - как ни в чем не бывало заявил мне Ваас, и я покорно выполнил этот финт. На мгновение по спине рубанул поток ледяной воды, холод которой, казалось, пробил меня аж до костей, и в следующий момент я ввалился в небольшую, но, как ни странно, хорошо обставленную пещеру. Судя по всему, когда-то это был один из пиратских схронов, не помню, забирался ли я сюда прежде, но что-то знакомое в этом месте было. Не дав мне толком осмотреться, Ваас толкнул меня в спину, явно намереваясь зажать между стеной и своим телом, но я на такие условия был не согласен. Слишком рано, мой ублюдочный напарничек, ты припрятал свою пушку. Сделав два или три шага, я резко пригнулся и всем телом дернулся назад, таким образом, рука пирата вместо меня загребла лишь воздух. В следующее мгновение я выпрямился словно взведенная пружина, едва ли не прыгнул вперед и прижал пирата к стене, причем, судя по глухому стуку, еще и успел его головой приложить. Пока пират приходил в себя, я выхватил из его ножен свой кинжал, обхватил его ладонью под подбородок, приподняв его голову вверх, и приставил острие клинка к гортани. Пират, было, потянулся к своему оружию, но, почувствовав болезненное давление на шее, повременил с выкрутасами. - Лидерство такое непостоянное, - сладким голосом констатировал я. - Дернешься — пущу тебе кровь, и мне будет не жалко. Снимай-ка свой чудо-поясок и поговорим, ты же ведь со мной поговорить хотел, да? – лезвие заскребло по натянутой коже, на которой моментально вздулась красная полоса — не царапина, но уже близко к этому. Монтенегро что-то недовольно проворчал, но от портупеи все-таки избавился. Когда пояс с петлей для холодного оружия и парой кобур упал на пол, я оттолкнул его ногой в сторону, но клинка все не убирал. Мне нравилось чувствовать себя выше, особенно после всех тех воспоминаний о собственном пленении. - Ты когда-нибудь думал, что все обернется вот так? – я прошелся лезвием вдоль его гортани и обратно к исходной точке, пират уперто молчал и пытался скосить на меня свой гневный взгляд. - Действительно, молчи-молчи, тебе так больше идет, - занятый своим бахвальством я ослабил бдительность, и этого мгновения хватило Ваасу для контратаки. Пират ухватил меня за руку, которой я сжимал клинок, до хруста костей впечатал ее в стену, заставляя меня выронить оружие, и, когда я лишился единственного своего преимущества, Монтенегро лягнул меня ногой, заставляя отойти назад. Не дав мне опомниться, он повернулся и бросился вперед. Потеряв равновесие, мы завалились на пол, и если бы я не прижал подбородок к груди, то наверняка бы отшиб себе затылок. Впрочем, это было бы меньшей из моих проблем — большая сейчас была на мне. - Но в итоге побеждает сильнейший, Броди. Ты маленький хитрый падальщик, ты можешь провести матерого хищника, но уж точно не наебать его, - руки пирата сошлись на моей шее, он не душил меня, как это принято, но явно собирался устроить мне сеанс кислородного голодания. Вцепившись руками в его запястья, я попытался вырваться, но тщетно — Монтенегро взгромоздился на меня всей своей тушей. Уже спустя минуту я начал шлепать губами как выброшенная на берег рыба, перед глазами заплясали разноцветные круги и серебристые мушки, грудину жгло от недостатка кислорода, легкие не могли нормально расправиться, сердце набатом стучало в ушах и глотке, с каждым мгновением все медленнее и медленнее. Когда на глаза уже начала наползать темная пелена, и я был не способен слышать что-либо еще, кроме шума крови в ушах, мне наконец-то открыли доступ кислорода. Жадно хватая губами незримую кислородную смесь, я попытался отползти в сторону, но пират продолжал удерживать меня на месте. - Назови мне причину, по которой это место не должно стать твоей могилой, принцесса, – долетел до моего слуха вопрос, чудом пробившийся через нежеланный шум. Я зажмурился и помахал у себя перед лицом, зрение пока было не в лучшем состоянии, но постепенно восстанавливалось. - А ты назови мне причину, по которой оно должно ей стать, – потирая горло, поинтересовался я осипшим голосом, смотря туда, где предположительно должен был сидеть пират. В следующее мгновение я ощутил обжегшее щеку горячее дыхание и попытался вжаться в землю, чего, само собой, сделать не смог. - Может, потому, что ты пособник Гектора? – голос раздался прямо у меня над ухом. Я было дернулся в сторону, но наткнулся на подставленную руку и был вынужден занять исходное положение. Прозвучавшая фраза, казалось бы, самая простая, но с невероятно глубоким смыслом не испугала меня, не ввела в оцепенение, а заставила разразиться лающим, из-за охрипшего горла, смехом. Я содрогался до тех пор, пока не получил очередную зуботычину. Собравшись, теперь я смотрел на Монтенегро серьезно и немного с интересом. Пират сохранял молчание и выжидал, а я прекрасно понимал, что стоит мне дать ему хоть один повод, как он придушит меня на месте и глазом не моргнет. Несомненно, лучшая защита — это нападение, но не в этом случае, как минимум потому, что Вааса уговаривать бесполезно, да и себе дороже. Ко всему прочему начали постепенно затекать ноги, и вообще, насколько я знаю, лежка на холодных и жестких камнях — не лучшее занятие. Холодные и жесткие камни. Почему-то это ассоциируется у меня с Гавайями, с клубом, с комнатой. Не могу говорить точно, но, кажется, ненормальность этого тирана заразна, как минимум потому, что я какого-то ляда, вместо того, чтобы придумывать себе достойное оправдание, принялся вспоминать, как этот уебок меня почти изнасиловал. - Джесс, я, конечно, не идиот, но мне почему-то стало очень интересно, о чем это ты думаешь, твою мать? – сказать, что Монтенегро был удивлен, значит ничего не сказать. Он, кажется, натурально охуевал от всего происходящего. А когда до меня дошло, по какой причине он стушевался, я был полностью согласен и с его возмущением, и с его удивлением, и с его охуеванием, я был согласен по всем параметрам. Шутка про пистолет вряд ли прокатит повторно, к тому же в прошлый раз ее использовал Ваас, а повторять за кем-то, да и повторяться вообще, я не люблю. Стиснув зубы, я повернул голову в сторону, лишь бы не смотреть в глаза этому мудозвону, на данный момент образованная естественным путем стена пещеры меня интересовала куда больше, чем все мироздание в целом. Хотите верьте, хотите нет, но я действительно пытался найти в ней разгадку на такой сакральный вопрос как «какого хуя?». Раз уж речь зашла о половых органах, то все-таки стоит, наверное, рассказать, сколь неоднозначной стала моя реакция на воспоминания неудавшегося изнасилования, но, полагаю, все понятно и без лишних слов. Тем более все понятно пирату, который аки заправский ковбой восседал на мне. От удивления Ваас отошел до безобразного быстро, и, вместо того, чтобы встать и отодвинуться от греха подальше, он лишь растянул губы в усмешке. За всю свою жизнь я видел много и ироничных, и саркастичных, и насмешливых гримас, но такую мерзкую и подлую видел впервые в жизни. Честно говоря, я в этот же момент и понял, что смехуечками дело никак не ограничится, приготовившись выслушать в свой адрес сто и одну ехидную шутку, включающую и ту самую шутку на тему «пистолета в штанах», я только сильнее сжал челюсти и продолжал упорно буравить взглядом стену. Но не тут-то было, если мой организм вместо нападения выбрал тактику «удиви противника», то Монтенегро явно не был готов так просто отдать пальмовую ветвь победителя в мои руки, он, то ли принципиальный, то ли больной — впрочем, одно другого не исключает. Какова будет ваша реакция, когда человек, которого вы считаете тираном и ненавистником всего живого, бережливо и чуть ли ни нежно прикасается губами к вашей шее? Теперь настало мое время удивляться. Я повернул голову настолько быстро, что чуть не засадил Ваасу подбородком в висок, но пират успел отринуть. Говорить он все так же не собирался и уж обосновывать свое поведение — тоже. Мне, если честно, хватало просто знания того, что он больной на всю голову ублюдок. Этим можно оправдать все, вплоть до того, если этому самодуру придет в голову поиметь самку оленя. Это я, конечно, загнул, но, тем не менее, пример весьма наглядный. Ваасу все сходит с рук, его поведение никого не удивляет, и уж тем более никто не пытается искать в его действиях какую-то систематичность или что-либо подобного плана, как минимум потому, что искать нечего — нет у него никакой системы, а свою логику он скрывает под тонной непредсказуемости, чем и раздражает всех окружающих. Ну, так вот я мог бы, конечно, сказать, что мне было неприятно, что я хотел домой, и что вообще «включите свет дышать темно», но, если откинуть в сторону все завопившие во мне мысли, противоречия и иже с ними, мне было приятно, просто приятно. Я не знаю, возможно, Ваас, смотря на мою раскрасневшуюся, заалевшую рожу, вспомнил кого-нибудь или что-нибудь, что внезапно заставило его прекратить попытки прикончить меня на месте. Хотя нет, этот подлый хрен не так щедр на сюрпризы, как казалось вначале. Новым открытием для меня стал тот момент, когда меня поставили в вертикальное положение и придвинули лицом к стене. Как ни странно, Монтенегро не пытался меня прижать или ограничить мою свободу, он просто стоял позади меня, упершись кулаками в стену, и жарко дышал мне в затылок, отчего по позвоночнику пробегала приятная дрожь. А я... а что я? Я продолжал стоять на месте, как мемориал всем жертвам непонимания, и разглядывал конденсат все на той же стене. - Почему ты не пытаешься уйти, пока у тебя есть возможность? – по звуку его голоса можно было сказать одно: лишь каким-то чудотворным усилием он удерживает себя на грани. Я молчал, глупо так молчал, и тут аккуратно, неспешно поднырнул под его руку, оказавшись рядом с ним. Это не было похоже на серьезное отступление, хотя я понимал, что сейчас, пока у меня есть возможность, надо брать ноги в руки и бежать так далеко, чтобы меня и с собаками не нашли. Я отступил на шаг назад, еще и еще. Сейчас мною обуревало это дикое, противоречивое чувство неуверенности, так обычно чувствуют себя дети, которым родитель говорит: «Делай что хочешь!» — с одной стороны, вот оно, заветное разрешение, а с другой стороны, что-то тут не так. Никогда, еще никогда, черт побери, я не чувствовал себя так неуверенно, даже когда этот ублюдок целился в меня из пистолета, я свято верил в то, что останусь относительно невредим. В голове тысячи мыслей, обычно я не думаю, но сейчас, стоило потерять контроль, как в сознании возникли тысячи и сотни образов, и почему-то самый яркий среди них — вот этот самый полуебок, только с расквашенным в мясо лицом и с неизменной улыбочкой идиота. Вот этот вот полуебок, которого спасал я и который спасал меня. Вот этот самый, который сказал, что хотел довериться мне, в то время как я действительно начал доверять ему, который не поскупился на то, чтобы втянуть меня в свое опасное приключение. Вот эта вот гадина, которая вернула меня на остров, в который я влюбился уже давно и навечно. Цепочка шагов оборвалась уже перед самым выходом, я замер на месте, Монтенегро оставался недвижим, но я мог наблюдать, как он напрягся в тот момент, когда шаги оборвались. - Я не думаю, что ты так просто меня отпустишь, - едва ли не насмешливо констатировал я и, вместо того, чтобы поставить точку, влепил очередную запятую в этой абсолютно ненормальной истории. Сорвавшись с места, я твердым шагом уверенного в своем решении человека направился вперед. Не пришлось повторять дважды, Монтенегро отреагировал моментально — он оттолкнулся от стены, повернулся, абсолютно бесцеремонно вцепился пальцами в отвороты моей замызганной и к тому же мокрой рубашки и притянул к себе. Целовать такого тирана как Ваас — больно, потому что вряд ли это вообще можно назвать поцелуем: он кусает, прокусывает до крови, но все равно в нем чувствуется самоотдача и, наверное, доля своеобразной радости. Ощутив спиной все прелести рельефа местных стен, я издал совершенно нечленораздельный булькающий звук, лишь отдаленно похожий на стон. С таким рвением в мою шею вцепиться еще никто не пытался. Он был нетерпелив, груб и заносчив, он пытался дотянуться до всего, до чего мог дотянуться, я чувствовал, как его пальцы пересчитывают мои ребра, как оглаживает по плечам, предплечьям и спине. Это было больно, но что Твари и тирану до боли? Что до боли тем, кто испил ее сполна, кто привык к ней? Ваас не мог по-другому, грубость и неотесанность была заложена в его характере. Впрочем, я тоже был недалек от его уровня. Процесс избавления от верхней одежды был нелепым, как это всегда и получается, во всяком случае, мне было куда приятнее прикасаться к теплой коже, нежели чувствовать прикосновение влажной и холодной ткани. - Из самых дебильных вариантов места, ты выбрал наидебильнейший, - резюмировал Монтенегро и резко повернул меня лицом к стене. Одна рука щадяще ухватила меня за горло, другой он пытался расправиться с застежкой на моих штанах, что получалось не слишком быстро, но процесс кое-как шел. Почувствовав сомкнувшиеся на моем плече зубы, я болезненно зашипел, а после резко сорвался на сдавленный полустон, почувствовав, как сомкнулись пальцы Вааса на основании моего члена. Думать о чем-либо в такие моменты банально невозможно, все мои ощущения сейчас были сконцентрированы далеко не в голове, а в области чуть ниже живота, посему никакими муками совести, а уж тем более мыслями на тему «зачем?» я не мучился, и слава богу. Меня мелко трясло от нахлынувших ощущений, и я осознавал один простой, как табуретка, факт — долго мне этого не вынести по причине длительного воздержания, но я оттягивал момент до последнего. Ваас явно чувствовал себя хозяином положения, а я позволил ему поставить себя на место подчиняемого. Слабо сдавливая в пальцах мою шею, он то наращивал, то уменьшал темп движений, то и дело оставлял на моем плече поцелуи и обдавал горячим дыханием шею. Я дышал шумно и порывисто, вряд ли я могу сказать, что в тот момент я контролировал себя, отзывался не я, за меня говорило мое тело, и говорило весьма правдиво. Да, мне это нравилось, откровенно нравилось, и вряд ли я бы смог отреагировать на это как-то наигранно. В какой-то момент я задышал чаще и глубже, замычал сквозь сомкнутые зубы и мог лишь догадываться, что Монтенегро отвечает мне жадным рычанием, кровь шумела в ушах слишком громко, а сокращение сердца отдавалось уже не в груди, а у самой глотки. Со сдавленным стоном я кончил, пачкая и себя, и руку пирата. Монтенегро отнял руку от моей шеи и ухватил поперек живота, после чего помог мягко опуститься на землю и усадил на свои бедра — едва ли сидение голым задом на холодных камнях поправляло кому-то здоровье. От перенапряжения меня била мелкая дрожь, я привалился плечом к груди Монтенегро и уткнулся лбом куда-то ему под подбородок. Не знаю, сколько прошло времени, но в таком упоении я пребывал впервые за последний месяц. - Джесс, не думай засыпать, по ебальнику огребешь. Ну конечно, кто бы сомневался. Здравствуй матушка реальность. Я чуть повел плечом в сторону, когда Монтенегро вскользь прошелся по нему пальцами чистой руки. - Давай, принцесса, просыпайся. Что бы ты там ни думал, у нас остался незавершенный разговор, - я промычал явно что-то нечленораздельное и однозначно недовольное, но тычок под ребра довольно быстро привел меня в чувства. Для начала я приоткрыл один глаз и удостоверился в том, что убивать меня не собираются. Собираться — не собирались, но Ваас смотрел серьезно, пусть и без прежней угрозы, и на том спасибо. За пять минут я успел отмыть себя, отмыть руку Вааса, убрать свое «хозяйство» в положенное место и застегнуть штаны. Единственное, что я не стал делать — это надевать рубашку. Пускай в пещерке и было холодно, но в мокрой рубашке мои шансы подхватить пневмонию легких резко увеличивались, а я им такого преимущества давать не хотел. Я многозначительно посмотрел сначала на пирата, а после на подозрительно топорщащуюся ткань штанов в области паха. Монтенегро отмахнулся. - Не сахарный — не растаю. К тому же, у меня хорошая память, так что о твоем должке я не забуду, - Ваас усмехнулся и пригрозил мне пальцем, на что я деланно фыркнул. Теперь настала очередь пирата смотреть внимательно и несколько подозрительно. Он ждал ответа на свой вопрос. - Я не работаю на Хойта, и ты это прекрасно знаешь. Зато, когда я был в бункере, успел перекинуться парой слов с Гектором, перед тем как он отправился в мир мертвых, - Монтенегро моментально оживился и чуть приподнял бровь. Я все-таки смог его заинтриговать. - А что на счет того, что ты мне не доверяешь? – я наиболее точно скопировал его жест и тоже приподнял бровь. Ваас усмехнулся, поднялся на ноги и, приблизившись ко мне, прикусил за плечо — своеобразная замена поцелуям, наличие которых, в общем-то, я не считал обязательным, мне и так хорошо живется. - Я хочу тебе верить, Броди. Думаю, ты тоже. Но, пока что, я ничего говорить тебе не буду, потому что кто знает, что будет завтра или, может быть, уже сегодня, - я вновь фыркнул, обошел Монтенегро и принялся подбирать с пола наши вещи. Их было немного, всего две штуки, но оставлять их валяться на полу тоже не шибко хотелось. - Начнем с того, что я знаю, где вход в пещеру. Закончим тем, что подставной не я, а... Именно в этот момент, по закону жанра, в и без того тесную пещеру ввалился Август в компании Рико. Точнее, слово «компания» тут не подходит, потому что к голове Августа был приставлен пистолет, а рожа малолетнего уродца так и светилась счастьем, как бы говоря нам: «Видали, как круто я всех наебал?». Вслух он этого говорить явно не собирался, боясь, что Монтенегро его расстреляет к чертовой матери, не взирая на заложника, но выказывать подобное отношение всем видом не стеснялся. Мы с Ваасом повернули головы к новоприбывшим. - Ну вот, как видишь, мне и говорить не надо, что да как, - я пожал плечами и, как ни в чем не бывало, нагнулся за майкой пирата. Ваас был спокойнее удава, он вообще стоял с таким видом, как будто ничего не произошло. Август тоже безмолвствовал и стоял на месте с обиженной рожей, парню явно не нравилось, что сопартиец, а по совместительству и хороший товарищ, использует его в качестве живого щита. Первым всеобщего затишья не вынес Рико. Его, судя по всему, жутко раздражал факт того, что, невзирая на все его старания и напускной угрожающий вид, я продолжаю заниматься своими делами. - Броди, скажи мне координаты пещеры, не то я пристрелю этого придурка, - Рико дернул пистолетом, явно намереваясь вдавить ствол в висок Августа, тот только наигранно мученически вздохнул и возвел очи к потолку. Я глубоко сомневался, что мой боевой товарищ молится, скорее всего, задает наиболее распространенный вопрос: «Откуда столько идиотов? И почему они околачиваются около меня?». - Если я сообщу тебе координаты пещеры, то ты в любом случае нас всех пристрелишь, так что у меня выбор небольшой, насколько я могу понимать. Посему — хуй тебе, друже, а не координаты, - продолжая выжимать рубашку, заключил я и мотнул головой в знак отказа принимать какие бы то ни было возражения. Я обратил взгляд на Вааса и в какое-то мгновение приметил его хитрую, ни с чем не сравнимую улыбку, которая если что-то и предвещала, то только то, что можно было с полной уверенностью охарактеризовать не иначе, как словом «пиздец».