Camorra

Парни смотрели друг на друга, явно не обрадованные перспективе совместного сотрудничества. — Ну же, мальчики, время уходит! — Учитель радостно хлопал ладонями и зазывал ребят присоединиться наконец к остальным танцующим парам. Бэк бережно опустил на пол рюкзак и зашагал за, впереди идущим, партнёром. Черноволосого альфу зовут О Сэхун, он учится на том же курсе, что и Бэк, последний не переносит его, парня раздражают рассказы других омег, как хорош тот в постели, его бесит самоуверенный взгляд Сэхуна, то, как он оценивающе смотрит на окружающих, будто выбирая, кто будет его следующей постельной утехой. Омега терпеть не может такого рода напыщенных и высокомерных альф, они не уважают природу омег, не ценят их, пользуются их доверием, наивностью и влюбчивостью, считают подстилками… За это он и презирает таких, как этот самовлюблённый, по его мнению, О Сэхун. Но было ещё кое-что, за что он не только презирал альфу, но и боялся, остерегался… Однажды, во время первого учебного года в Академии, на уроке рисования, случился некий инцидент между парнями. Сэ лениво водил кисточками по полотну, он любил искусство, он был бесподобен во всех его проявлениях, но, как говорится, каждое правило имеет своё исключение, и этим исключением для Сэхуна было рисование. Он неумело размешивал краски, наводил контуры, его искренне выводил весь этот медлительный процесс проявления на белом, не несущим в себе никакого смысла, пространстве совершенно нового красочного изображения, содержащего в себе некие идею и чувства своего творца. Всё это было не для него. Да и на урок он вообщем-то пришёл не за этим. У альфы здесь была другая цель, и если бы не она, то он бы как полагается, по собственному расписанию, в очередной раз, прогулял занятие. Поэтому, закончив недолгую возню с кисточками, подождав пока учитель увязнет в толпе озадаченных своими неудавшимися творениеми художников, начал плавно и осторожно двигаться, подбираясь к своей жертве. — Выглядит потрясающе, — Сэхун стал за спиной невысокого шатена, тщательно вглядываясь в уже дышащее своей жизнью полотно. — Я могу выкупить? Или, возможно, ты согласишься нарисовать ещё одну картину для меня, только так, чтобы она ничем не уступала этой? Невысокий светловолосый омега осторожно обернулся к говорящему Сэ, на что последний резко и властно кивнул в сторону выхода, после чего омежка, так и не обронив ни слова, послушно последовал за ним. Бэкхён, стоявший рядом, слышал весь этот разговор, и что-то в нём его насторожило, он не мог понять что именно, но чувствовал, что всё это не к добру. Он решил проследить за этим странным, несовместимым дуэтом. Да, конечно Бэкхён предполагал, что это могла оказаться очередная интрижка Сэхуна, которому подцепить любого омегу было нечего делать, тоже самое, что вытереть пыль с полки. Но он был знаком с Эвансом (имя рисовавшего омеги, который ушёл с Сэхуном), тот сам ему признавался, что он неравнодушен к одному бете, который учился на последнем курсе, что он хотел бы отдаться только ему. Он видел с какими влюблёнными глазами он говорил… он бы точно не променял свои мечты и невинность на быстрый перепихон с этим самовлюблённым героем-любовником. Поэтому, Бэк, как тень, безмолвно и вкрадчиво следовал за парнями. Омегу настораживало то, как боязно, с опущенными плечами и головой, шёл по пятам альфы, его приятель Эв. Они зашли в какую-то подсобку. Сначала Эванс под пристальным взглядом, пропустившего его вперёд, Сэхуна, а затем, не забыв плотно закрыть за ними дверь, и сам Сэ. Бэкхён тихо выругался. Неужели правда обычный секс? Но нет. Из комнаты доносились какие-то звуки, не стоны, не рычания, нет, они разговаривали. И, теперь, как никогда заинтересованный развернувшимся действием, Бэкхён старательно пытался прислушаться к каждой исходящей из щели фразе. — Сколько ещё ждать? Твоё время выходит! — Этот голос, жёсткий и грубый, несомненно принадлежал альфе. -Я отдам… я найду…ещё немного осталось… — теперь отчетливо слышался неуверенный голос бедного Эванса, в душе Бэкхён рвался помочь другу, ему хотелось начать колотить в дверь, но нельзя было… Он хотел понять в чём дело… Хотел знать, что случится дальше. Его сжирало любопытство. — Ты же, чёрт возьми, понимаешь, чем для тебя это закончится?! — Снова голос Сэхуна. Альфа начал переходить на шёпот, и Бэк уже еле улавливал, что тот говорит, омега, от вовсю разыгравшегося интереса, потеряв хоть какую-либо бдительность, начал всё ближе и ближе прижиматься к щели. Сам того не заметив, парень облокотился об ручку двери, и последняя при очередном давлении его небольшего тела, дёрнулась со всей мочи. Чёрт. Он понял, что голоса в подсобке утихли. Нужно было умывать ноги. Бэк, в силу своего инстинкта самосохранения, во всю дал деру. Он слышал как сзади него дверь распахнулась, и выскочивший альфа злостно крикнул ему вслед: — Чёрт, стой! — Но, конечно же, Бэк не дурак, чтобы стоять. Он боялся, он по-настоящему боялся. Он бежал от страха, что яро сковывал ему сердце, его терзали мысли, что может лучше бы было, если бы он не убегал, как нашкодивший преступник, а просто сделал вид, что его послали за шваброй или чем-то там ещё, сделал вид, что он только подошёл к двери, и, конечно же, ничегошеньки не слышал. Но уже было поздно об этом думать. Он чувствовал, что сили ослабевают, что ноги перестают подчиняться, он чувствовал, что альфа приближается, какой смысл бежать дальше? Он всё равно, должно быть, уже узнал его из затылка, они ведь на одном курсе, и не так много омег в академии с отметкой « НЕ ДАЛ самому О СЭХУНУ». Бэкхён остановился. Ему было безумно страшно, но каков был смысл бежать дальше? Убежит он сегодня, но завтра его уж точно догонят и найдут. Лучше сейчас, без страха ожидания. — Ах, маленький гадёныш, тебя мама не учила, что подслушивать нехорошо? — Сэ, явно немного удивленный резкой остановкой погони за жертвой, говорил тихо, переводя дыхание, бесцеремонно близко к уху испуганного омеги. — Я… я просто шёл мимо, я почти ничего не слышал… -Голос Бэкхёна дрожал, что вовсе не играло ему на руку, а ещё и эта принужденная близость, чёрт, как же ему было страшно. — Почти? — Сэ, своими тонкими длинными пальцами начал поглаживать хрупкую шею и без того напряжённого омеги. А потом резко остановился, крепко обхватив её широкой ладонью, — забудь всё, что ты только что слышал и видел. Тебя здесь не было, меня здесь не было, да и Эванса тоже, просто какой-то неудачный сон, ведь так? — Бэку стало больно и трудно дышать, он лишь быстро кивнул в знак согласия. Запах кардамона, исходящий от альфы, окутывал и ещё больше опьянял сознание бедного омеги. — Вот и отлично. Хороший мальчик. — Сэ, наконец, отпустил ослабевшего от удушья, Бэка, последний раз окинув его холодным пристальным взглядом, и, натянув чёрный капюшон, ушёл своей фирменной властной походкой. В тот вечер, вернувшись домой, Бэкхён не мог найти себе места, он сразу же нашёл свой бежевый пуловер, плотно обтягивающий горло, чтобы скрыть красные полосы оставшиеся на шее, чтобы скрыть напоминание о случившемся… он ещё долго умолял родителей разрешения остаться дома хоть на пару дней, не идти в академию, но они упорно отказывались, прося назвать причину такого нежелания, а Бэк не хотел им врать, выдумывать, что, что-то не так со здоровьем или уроки отменили, они учили его не врать… но и правду сказать омега не мог, боялся последствий. На следующий день, высоко натянув горловину свитера, так ничего и не съев на завтрак, хоть мама и приготовила его любимые панкейки с вишневым джемом, как в детстве, он схватил свой желтый старый велик, не захотев дожидаться автобуса, и настороженно, постоянно оглядываясь, ехал в академию. По приезду он был очень удивлён. У входа толпились студенты, учителя, простые прохожие, помимо этого, он успел заметить машину местного шерифа и даже скорую. Омега, уверенно распихивая всех на своём пути, решительно шёл вперёд, намереваясь понять, что же стало причиной такой публичной сходки. Сердце Бэкхёна замерло… Руки вспотели, а глаза невольно начала застилать влага… Теперь он бы отмотал время назад, ехал бы медленнее на своём велосипеде, соврал бы родителям, чтобы сегодня здесь отсутствовать, не пробирался бы сквозь толпу… всё бы сделал, только бы не видеть то, что было перед ним… Хрупкое омежье тело распласталось в небольшой луже алой крови, руки были безжизненно раскинуты в стороны, белая чёлка липла к окровавленному лбу, из-за неестественного положения ног, можно было предположить, что они были сломаны… где-то слышались крики не подходить, родители прятали детей, а остальные молча всматривались в труп… Бэкхён уже не мог контролировать просившиеся наружу эмоции, слёзы текли по бледным щекам… сам упал с крыши? Или подтолкнули? За своими мыслями он не успел заметить как подсознательно начал оглядывать толпу, он искал одного человека, он должен быть здесь… и он был. Сэхун также пристально смотрел на Бэка, не отводя глаз, далее он небрежно приложил указательный палец правой руки к своим пухлым губам, будто проговаривая «тсс», скрылся в массе народу. Нет. Не может быть. Бэкхён не верил. Это дурной сон, это не по-настоящему. Он судорожно начал хлопать себя по раскрасневшимся щекам и беспощадно щепать кожу рук, но не помогало, он не просыпался, на глазах и дальше блекло умиротворённое лицо погибшего друга, будто тот только в смерти нашёл спокойствие для своей мечтательной души… бедный, бедный Эв.