united noodles boys

смотреть на унчже сплошное разочарование. видеть его затравленный взгляд, наблюдать, как уголки губ тянутся в растерянной улыбке, такой, что больше пойдет разбившему мамину вазу ребенку, чем взрослому парню. унчже запинается, когда пересекается взглядом с чонхой, опускает глаза в пол, теребит край футболки, мусолит пальцами, не знает, куда смотреть. считает царапины на паркете. одна, две, три вскидывает подбородок, когда тишину разрывает чужой голос, случайно, он же не хотел смотреть, он же боялся смотреть, а теперь приходится. у чонхи голос холодный, как льды антарктики, колючий и чужой, правда унчже его будто в первый раз слышит, потому что чонха вдруг меняется как по щелчку. вдруг смотрит без тени улыбки, без теплоты и привязанности, смотрит холодно, как и говорит, и унчже давится воздухом от вопроса, что повисает в их тишине: - так ты из этих? унчже бы спросил, что все это значит, устроил бы грандиозный скандал, потому что они друзья вроде как,у чонхи никакого права так говорить, но унчже понимает прекрасно, о чем он, и обида селится где-то на сердце грозясь пролиться слезами. друзья так не поступают. - а если да, то что? -голос звучит уверенно в контрасте с внешним видом, но унчже вдруг смелеет. тоже, как по щелчку, выпускает наружу остатки гордости, смелости, выпускает наружу демонов, что готовы встать на его защиту. думает, что ему не должно быть стыдно, думает, что это ведь дело каждого, с кем спать, кого любить, чонха ведь дружит с ним, а не с его ориентацией, чонха ведь никогда не спрашивал. унчже никогда не смотрел в его сторону тем самым взглядом, просто хотел дружить, делиться секретами и смеяться над шутками, что будут понятны только двоим. - это мерзко, - говорит чонха, выплевывает унчже в лицо, и унчже ему верит, видит во взгляде презрение, видит, как чонха сжимает пальцы в кулак, как хочет его ударить, но почему-то сдерживается. - такие, как ты, мне противны, - бросает он лишь напоследок и выходит из комнаты, оставляя унчже наедине с тишиной. на часах два тридцать одна. их разделяет стена, чонха далеко не уходит, остается за дверью, прижимается спиной к холодной стене, съезжает на пол тонет во мраке пустых коридоров тонет в собственном страхе на самом деле чонха боится пугается непонятно чего, пугается собственных мыслей и всей той мешанины что творится в его голове чонха помнит каждый раз, когда унчже касался его лица. каждый гребанный раз, когда сердце проваливалось в пустоту от теплых касаний на своей щеке, помнит все эти шевеления в животе, что так поэтично называют бабочками. чонха пугается сбегает позорно, наговорив кучу глупостей, сбегает, потому что он в отличие от унчже н о р м а л ь н ы й. нормальный в привычном понимании общества, чонха любит девочек, чонха улыбается смущенно каждый раз, когда случайно сталкивается с ними в аудитории, чонха забывает, как дышать, когда унчже, улыбаясь, ласково называет его красивым. мир осколками чонха ведь нормальный, чонха не из этих, он даже не целовался с парнями на спор и никогда не ловил себя на мысли, что кто-то его пола может быть для него красивым в том самом смысле. таким красивым, как унчже. их разделяет стена, чонха оставляет за ней все страхи, чувства, в которых запутался, закрывает наедине с унчже, потому что унчже не боится признать, унчже говорит открыто, без тени сомнений, а чонха не дает чувствам выхода, ведь это унчже из них двоих храбрый, точно знает, кто он по жизни, а для чонхи это все так страшно: признать, принять, смириться. эта пугающая бездна перед ногами, в которую придется нырнуть с головой, в которой придется жить в страхе и вечно скрываться за закрытыми дверями, ведь общество любит только нормальных. чонха хотел бы, чтобы все было проще, чтобы говорить все, что думается, и не оглядываться по сторонам. хотел бы с унчже целоваться, касаться чужого лица, смеяться, пряча улыбку в складках чужой одежды. хотел бы, чтобы унчже смотрел на него с обожанием, и чтобы чувства, что подавляет чонха с таким завидным старанием, из статуса безответных переместились во взаимность. но это унчже из них двоих храбрый, а чонха растерянно улыбается, когда стучится в соседнюю комнату с просьбой переночевать.