Everything was beautiful and nothing hurts

Кроули смотрит на Люци пару мгновений, протягивает руку за бутылкой, хмурится, когда тот отодвигает ее и хватает его за локоть. Проводит пальцем по запястью. — Обжегся, подумаешь, — шипит демон. Фыркает на закатившего глаза Дьявола. — Да, я тоже могу обжечься. Люцифер сжимает зубы, вытирает шею полотенцем, проходится по груди, покрытой бисеринками пота. Затем одним слитным движением перепрыгивает через барную стойку и хватает Кроули за плечо. — Я в порядке. Я не… Хорошо, пойдем к тебе. Помедленнее! — И куда они пошли? — спрашивает Мэйз, появившаяся из ниоткуда, у Хлои, посасывающей уже третий коктейль. — К Люциферу. Кстати… Все хотела у кого-нибудь поинтересоваться… Что за история с его именем? И с твоим, кстати, никогда не слышала… — Так, что ты пьешь? — демоница отбирает у Дэккер стакан, нюхает его. — Уф. Тебе хватит, подруга. Лучше попей водички, хорошо? И сиди тут! Она уходит к клиентам, посматривая краем глаза за Хлоей. И когда к ней подсаживается подозрительный незнакомец и кладет ей руку на спину, Мэйз приходит на помощь. Незнакомец теряет кончик пальца и остатки достоинства. Пока он, поскуливая, пытается подняться с пола, демоница перекидывает Хлою через плечо и уносит в апартаменты своего Хозяина. Когда открываются двери лифта, Мэйзикин, поначалу хотевшая уронить человечку на пол, бросить ее там до утра, решает притихнуть. Потому что ей нравится, как Змей поет на французском. Есть в этом что-то неуловимо прекрасное. В том, как скудный свет падает на его острое, высеченное стремительными движениями лицо, в том, как неторопливо тонкие пальцы гуляют по клавишам. В словах песни, в том, как демон признается в любви, в том, что над ним одержали победу. Мэйз фыркает, сбрасывает свою ношу на диван. Кивает Кроули, смотрящему на нее, в кои-то-веки, не через стекла очков. — Неплохо поешь, змеюка, — откашлявшись, признается она. Рыжий криво улыбается, потирает запястье, замотанное бинтом. — Я останусь тут на какое-то время. — Хорошо. Ты не… — демоница заглядывает в желтые глаза. — Для тебя всегда найдется место. Хозяин тебя обожает. Он… Ты нужен ему, значит нужен и мне. И… — Мэйз садится рядом с ним. — Я буду защищать тебя, Падший. Когда Кроули роняет голову ей на плечо, демоница старается «проявить сочувствие», как говорит Лидия. Так что Мэйз обнимает демона, неловко похлопывает по спине. — Ну все, все. — Что «все»? — Не знаю, это говорят люди, когда хотят кого-то утешить. — Меня не нужно утешать, — вяло возмущается Кроули, не меняя положения. — Я просто устал. — Тогда тебе нужно отдохнуть. — Да. Я хочу поспать. Но… — Ад возвращается во снах. Хозяину это тоже не нравится. Я не понимаю, но… Кроули поднимает голову, вглядывается в ее лицо. — Я ненавижу Ад, — выдыхает он. — Так сильно, если бы ты знала, как я его ненавижу. Открываются двери лифта. Каин задумчиво смотрит на демонов, кивает им. — Змий, поспишь сегодня в кровати Майкла. Мальчик все равно поехал гулять со своими… сокурсницами? Неважно. Что сказал Люци? — Приказал не покидать это помещение. — Отлично. Пойдем. Попробуй поспать. Только прикрыв за ним дверь, Каин замечает спящую на диване Хлою. Хмыкает, переглядывается с Мэйзикин, лениво потягивающей виски. — Люци попросит у тебя избавиться от оружия, так что тебе стоит его перепрятать. Насколько он плох? — Он просто устал. — Черт. — Что? — Да не ты.