Jorja Smith — The One
Она почувствовала, что что-то не так. И когда посмотрела на его нахмуренные брови и крепко сжатую челюсть, в груди у неё отвратительно заныло. Ей тут же хочется его… обнять? — Что такое? — вместо этого она задает вопрос. Псих качает головой, прикрыв глаза и шумно выдохнув через нос. Его лицо оттеняет такое огорчение, какое бывает у людей, что вот-вот заплачут. Да и плевать, кто ты такая, Меган. Плевать, что ты боишься прикосновений, боишься Психа. Плевать, что он может сойти с ума от одного только твоего касания. Что-то или кто-то только что сделал ему больно. Ты должна что-нибудь сделать. Ты ему нужна. Это ли не самое страшное чувство, если тебе некого обнять, когда болит душа? Она решительно приподнимается на коленях и протягивает к нему руки, когда он, без раздумий, подтягивает её к себе за предплечья и после крепко обхватывает спину. Псих утыкается в её шею носом и закрывает глаза, вдыхает её запах, запоминает его. Он понимает, что если она не обняла бы его, он бы, возможно, умер. Потому что она за несколько секунд поняла, что он рассыпается на атомы, она это ощутила своей кожей, когда он не сказал и слова. Псих опускает голову, коснувшись лбом её плеча. Он слышит, как быстро бьется её сердце, в то время как его не издает ни звука. Меган больше не хочет его ни о чем спрашивать, чтобы не делать больнее. Если он не может сказать это, значит, ещё не готов. Когда ты оступаешься один раз, тебе кажется, что всё плохое, что происходит вокруг — твоя вина. Ты винишь себя за каждое сказанное и несказанное слово, думаешь, что ты был слишком слеп или глуп, чтобы не исправить всё вовремя. Но это не так, потому что иногда вещи неподвластны тебе, твоему влиянию... Плохому суждено случиться. Не нужно себя винить. Джастин впервые за долгое время получил сообщение от мамы. Она не спросила, как прошел его день, не спросила, в порядке ли он. Она написала несколько слов, от которых у него застыло нутро. «Я развожусь с твоим отцом. Нам нужно поговорить». Он боялся, что когда-нибудь этот день настанет — день, когда от их семьи больше ничего не останется. Когда все будут жить раздельно друг от друга, будто чужие. Если даже родители Джастина, любящие друг друга до потери рассудка, разводятся, то где гарантия, что он найдет свою любовь? Где гарантия, что он тоже не оступится? Джастин не знает причину расторжения их брака. Он ужасно не хочет в это верить, но первая мысль, пришедшая ему в голову после рокового сообщения: в этом виноват ты. — Хочешь, я налью тебе чай? — шепотом спрашивает Меган, поглаживая его по спине. Он кивает, отстранившись от неё. Они встречаются взглядами, и у Доусон замирает сердце — в глазах у Джастина стоят слёзы. Боже… Насколько же ему больно? Джастин шмыгает носом и опускает взгляд на её губы, и Меган невольно их облизывает. — Можно я..? — едва слышно спрашивает он, медленно приближаясь к её лицу и неотрывно смотря на влажные губы. Меган молча кивает и снова облизывается, ожидая его действий с бешено колотящимся сердцем. Он касается пальцами её шеи и мягко обхватывает её ладонями, склонив голову и накрыв её губы своими. Ко взаимному счастью, она отвечает на поцелуй, сцепив руки за поясницей Джастина. Они так легко соприкасаются друг с другом, будто между ними никогда не существовало вражды. Их губы двигаются в одном ритме, её вдох переходит в его выдох. Меган сделала для него то же, что он сделал для неё прошлой ночью — пошла против своей природы ради него. Джастин уверен: если бы её здесь не было, он бы точно погиб.***
К вечеру ему становится лучше, потому что весь день он проводит на диване Меган в обнимку с ней же. Она не спрашивала, что его так расстроило, и он был счастлив этому. Меньше всего ему хотелось с кем-то это обсуждать, даже если «с кем-то» — это с Меган Доусон. Он был удивлен, когда, обняв её за плечо и позволив ей расположиться на его груди, ему не захотелось большего. Больше не было болезненных эрекций, помешанного желания заполучить её тело. Они просто обнимались и смотрели телевизор, пока она не начала собираться на работу. После прозрачного сна в своей квартире, продлившегося несколько часов, он даже задремал. Джастин вызвался отвезти её, и она согласилась. Но когда они подъехали к «Ультре» и взглянули друг на друга, прощаясь, он прочитал в её глазах, что сейчас ей целоваться не хочется. Он бросил ей короткое «увидимся» и вернулся в свою машину, а она направилась в бар. Они нашли золотую середину, которая устраивает их обоих. У него сводит скулы, когда он вспоминает, что должен встретиться с Прис через полчаса. Выворачивая руль, он направляется к месту, где они должны встретиться. Сообщение от Кроули, пришедшее на телефон, дает ему понять, что он прибыл вовремя. Он останавливает машину в самом сердце Бэнкс, рядом с одной из арен местных команд и, поставив сигнализацию, выходит. — Привет. Прис выглядит значительно лучше. После того, как несколькими часами ранее Джастин отвез её домой в Маунт-Адамс, она успела прихорошиться. Возможно снова вздремнула, приняла душ, накрасилась и стала выглядеть, как всегда, великолепно. Светлые волосы, затянутые в высокий хвост, синий бомбер с белой футболкой и черные джинсы. Выглядит она немного как… Доусон? — Мне нравится, — он ухмыляется, оглядев её с ног до головы. — Как себя чувствуешь? — Уже намного лучше, хотя думала, что помру. Вот, мой спаситель, — она приподнимает стакан на уровне своего лица. — Конечно. Прогуляемся? — Ага. Они проходят от арен подальше, смотря то себе под ноги, то вперед, на серое небо, поблескивающее от вечерних фонарей. Прохладный воздух заставляет немного прибавить шаг, и Джастин предлагает вернуться к нему в машину. Прис отказывается, сославшись на то, что ей нужно скоро уходить, и она должна поймать такси. — Хорошо, — он кивает, подозревая её в том, что она до сих пор его боится. — Ты всё запомнила? — Да, — уверенно заявляет она, выбросив пустой стаканчик в мусорку с надлежащей наклейкой. — Если ты облажаешься на этот раз, будет плохо, Присцилла. Они останавливаются на пешеходном переходе, когда загорается красный. Кроули переводит голубые глаза на парня, и в них он видит проблески решимости в омуте оправданной боязни. Она многое пережила, но готова действовать. Страх проиграть всегда сложно подавить. Прис заправляет прядь волос за ухо, после чего бросает беглый взгляд в сторону светофора. Ей не терпится уйти. — Я помню. Но если от меня зависит безопасность Меган, я сделаю всё что нужно, чтобы обеспечить её. Наконец загорается зелёный, машины останавливаются в ряд. Джастин, прищурившись и сунув руки в карманы джинсов, идет рядом с Прис и наблюдает её сосредоточенный профиль. Она на полном серьезе думает, что он способен причинить вред Доусон? Он лучше ещё раз чем-нибудь передознется, чем позволит себе в трезвом рассудке коснуться её. — Почему она так тебе важна? Я думал, вы не общаетесь. Они переходят дорогу, направляясь к месту, где Джастин оставил свою машину. Присцилла, сложив на груди руки, поднимает взгляд на Бибера и пожимает плечами. Под светом фонарей блестит её хайлайтер на скулах. — У тебя когда-нибудь были друзья? Джастин напрягается. Да, были. Он так думал… Пока не оказался по уши в дерьме, из которого его «друзья» не хотели его вытаскивать под страхом замарать руки. Никому ведь не хочется водиться с насильником, иначе подумают, что простили его поступок. — А Меган — твоя подруга? — он задает встречный вопрос, не желая отвечать на предыдущий. — То, что она для меня сделала в ту ночь… — Прис поправляет волосы, откидывая их за плечи. Она опускает расстроенный взгляд, будто вспоминая. — Для меня никто никогда не делал подобного. Она такая смелая и независимая, понимаешь? Я хочу держаться за неё. Джастин еле заметно улыбается краем губ, пока Прис не видит. Да, Доусон та ещё героиня. Может он тоже именно поэтому привязался к ней? — Вот бы она тоже этого хотела… Кроули виновато закусывает губу, и Джастин, найдя этот уязвимый жест сексуальным, отводит взгляд и шумно вдыхает через нос. Блять, только не сейчас. Если у него снова появится это дурманящее животное желание, он пропустит встречу с матерью, этого допустить нельзя. — Окей, — он сглатывает, исследуя глазами улицу, кишащую людьми. — Увидимся через неделю, скажешь, как идут дела. Ты уверена, что я не могу тебя подбросить? — Да, я уже вызвала «Убер», — она показывает экран телефона, на котором светится сообщение, что машина подъехала. Когда успела? — Я позвоню. — Давай. До скорого. Она уходит, оставив после себя шлейф тех же духов вперемешку со странным чувством апатии. Самая отстраненная и одинокая девушка забрала сердца уже двух людей. Меган Доусон, сделай одолжение — верни их. Потому что проще быть непривязанным ни к кому, чем постоянно думать о тебе.***
Меган натирает стаканы, с отвращением наблюдая, как два каких-то студента, изрядно напившись, проводят подобие армрестлинга за столиком неподалеку. За ним сидят ещё два таких же не шибко умных на вид парня примерного того же возраста. Один из них, тот, у которого волосы жирнее сметаны, проигрывает другому, и его друг начинает победно восклицать на всю «Ультру»: — Да, сучка! Я тебя сделал! Милая, нам ещё по пинте за его счет! Это уже обращено к Меган, и она вынуждена натянуто улыбнуться и оставить натирание стаканов. Если бы не Джо, контролирующий заведение сегодня, она бы, может, даже огрызнулась на очередное сальное «милая» в свой адрес. Поставив один чистый стакан под кран пивной башни, она наливает то же пиво, что они заказывают уже пятый раз за час. Ещё немного, и они обмочатся прямо на новую обивку диванов. Пока она рассуждает о том, как ненавидит пьяных громких гостей, то не замечает, как кто-то появляется по другую сторону барной стойки. Ощутив чье-то присутствие за спиной, она вздыхает и готовится снова фальшиво улыбнуться, вспоминая заученные слова. — Добрый вечер, чего жела… — она застывает, обернувшись на человека. Её голос ослабевает, когда она произносит: — Лэнс? Он улыбается, расположив руки на стойке и чуть наклонившись корпусом вперед. Его волосы стали немного длиннее с прошлого раза и сейчас шелковая челка стильно уложена, лицо заросло мужественной негустой щетиной, что ему непростительно идет. И этот мужской одеколон, исходящий от лацканов салатовой рубашки, притягивает Меган ближе к стойке. Она соврет себе, если скажет, что не рада его видеть, хотя помнит, при каких обстоятельствах они разошлись. Это было мелочно и глупо, но Доусон была рада тому, что он не преследовал её и не давил. Хотя задавалась вопросом: почему? — Привет… Господи, как я давно тебя не… Ты поменял прическу? Маккорд смущенно опускает голову, засмеявшись. Но в его смущенности чувствуется какая-то уверенность, словно ему это тысячу раз говорили, и каждый из них ему по-прежнему приятно. Он поднимает глаза и изучает Мег. Ох, он выглядит сногсшибательно. Так похорошел! — А ты всё такая же, — он ностальгически улыбается, а потом смотрит куда-то ей за спину. — У тебя там… Она оборачивается, увидев, что пиво уже набралось. — А, да, — она подходит к башне и выключает кран. — Тебе налить что-нибудь? — Нет, я здесь не за этим, — он прочищает горло. — Хотел извиниться… — За что? Она ставит ещё один стакан под кран башни и начинает наливать в него пиво. Стоя спиной к Маккорду и уставившись на наливающуюся жидкость, Доусон ждет ответа. Не совсем прилично, но она не знает, что нужно по-другому. — За то, что не так понял тебя. Я не хотел навязываться тебе, знаешь… Она наконец поворачивается через плечо, застенчиво улыбаясь и опуская глаза. — Знаю, Лэнс. Спасибо. Лэнс улыбается в ответ, несколько раз кивнув. Меган отворачивается, когда молчание затягивается, а воздушная пенка уже тянется вверх к ореолу стакана. Лэнс, окинув взглядом её блестящие под теплым светом волосы, опускает его на свои сцепленные пальцы и открывает рот, не зная, как начать другую тему. — А ещё я встретил кое-кого. Закончив со вторым стаканом, Меган подставляет третий и оборачивается с восторженным выражением лица. — Правда? — спрашивает она, пока улыбка расползается по её лицу. — Да. — Как зовут счастливицу? — Имани. Никогда бы не подумал, что в «Тиндере» есть нормальные девушки, — посмеивается он. Доусон доливает третий стакан пива и ставит четвертый. Она открывает кран и снова поворачивается через плечо к Лэнсу, счастливо улыбнувшись. — Я только хотел, чтобы между нами не осталось недоразумений и ты всё знала, — добавляет он, пожав плечом. — Хорошо. Я счастлива за тебя, Лэнс, правда. Уверена, у вас всё сложится. Она снова поворачивается к башне с пивом, отслеживая, чтобы стакан не переполнился. До её слуха доносится низкий женский голос: — У кого всё сложится? — Ох, Имани, а мы как раз о тебе. Меган, познакомься — моя девушка. Отряхнув руки, Доусон поворачивается и снова замирает на месте. Этого не может быть. Ей знакома эта девушка. Меган точно видела её в ту ночь, когда пошла к Психу вместе с котёнком, а навстречу ей спускалась эта темнокожая незнакомка с размазанной помадой и взлохмаченными волосами. Лэнс влюбился в девушку, которую Псих трахал под наркотой?! — Лэнс сказал, что у него есть подруга в местном баре, а такой выгодой грех не воспользоваться, да? — Имани обнимает Лэнса за плечи, припав к левому головой. Да. Кому, как не тебе, так много известно о грехах? — Ага, — стараясь не выдавать растерянности, проговаривает Меган с нервной улыбкой. — Так вам налить чего-нибудь, значит? — Может в другой раз, — Маккорд приобнимает Имани за тонкую талию. — Пока, Меган. Рад, что у нас всё хорошо. — Да, пока. Приятно было познакомиться, Имани. — Взаимно. Имани не помнит Меган, но Меган точно помнит Имани. Она была трезва, поэтому смогла запомнить эти черты лица, показавшиеся ей довольно красивыми, но опошленными из-за догадки о её времяпровождении. Как бы Доусон не старалась, она не может это не осуждать. Не потому, что она не понимает удовольствия от секса, а потому, что Лэнс, самый добрый и бескорыстный парень, которого она знает, влюбился в… кого-то, вроде Имани. Они уходят, оставив Меган стоять за барной стойкой в полном недоумении. Ей не хочется, чтобы Лэнс попал под воздействие какой-то наркоманки, ищущей хорошего секса. А может они уже?.. О боже. Должна ли она рассказать ему об Имани с Психом? Но как она тогда будет выглядеть в его глазах? Черт бы побрал эти отношения, секс и влюбленности!