Где-то в Италии. ~120 лет назад.
Тсунаеши в одной ночнушке стояла посреди странной светлой комнаты, жутко напоминающей ей какую-то подпольную операционную из плохих ужастиков. Тут не было окон, просто замкнутое помещение с одинокой серой дверью в дальнем углу. Все же остальное, даже пол и потолок, были отделаны простым белым кафелем. В застоявшемся воздухе витал еле уловимый, но стойкий, будто пропитавший здесь все стены, запах медикаментов и спирта. Прямо посередине этой комнаты стоял металлический операционный стол с четырьмя кожаными ремнями для рук и ног по бокам. Чуть в стороне от него был стол с различными медицинскими инструментами, поблескивающими от холодного света светодиодных ламп. А с другой стороны стоял большой, незнакомый девушке аппарат с большим чёрным экраном на уровне её глаз. А прямо у двери валялся ворох побагровевших от крови тряпок, отдалённо напоминающих ей обыкновенные простыни. Шатенка сделала неуверенный шаг ближе к столу, желая лучше рассмотреть инструменты, кушетку и этот странный прибор, но босыми пальцами ног ощутила на полу что-то холодное и вязкое. Медленно опустив взгляд, она закрыла руками рот, чтобы заглушить немой крик. Тсуна стояла одной ногой в огромной луже почти черной крови, расползавшейся от операционного стола. На его ножках смутно виднелись запекшиеся багровые следы струек, обвивающие их замысловатыми узорами по всей длине. Несмотря на неприятные ощущения и подступающую тошноту из-за резко ударившего в нос металлической запаха, Тсунаеши опустила в эту лужу вторую ногу и сделала ещё несколько шагов по ней вперёд, чтобы убедиться в том, что видели её глаза. Весь операционный стол и поддон на котором лежали инструменты были перепачканы в подсыхающей алой жидкости. Рядом же с поддоном был небрежно брошен чёрный планшет* к которому зажимом был прикреплён список с полом, возрастом и пометками выжил подопытный образец после операции или нет. Она дрожащей рукой подцепила этот список и поднеся к глазам, перелистнула пару первых страниц, прикреплённых толстым зажимом к папке. — Боже, они же все ещё дети… — сдавленно прошептала девушка, увидев содержимое списка, ведь самому старшему из подопытных было всего десять лет. Из-за двери послышалось странные звуки, напоминающие волочащиеся по полу цепи и мерзкий мужской гогот. Девушка вздрогнула и бросив планшет обратно, отскочила в угол комнаты, занимая оборонительную позицию. Тсуна сжала кулаки, готовясь почувствовать мощь своего пламени, но, к её удивлению, небесный огонь не только не зажёгся, у неё даже не получилось ощутить в себе его присутствие. Слегка растерянно глянув на руки, шатенка мелко задрожала всем телом, на её пальце не было привычных колец Вонголы. В это же время замок приглушенно щёлкнул, позволяя ручке опуститься вниз и дверь распахнулась, открывая ей вид на двух здоровых мужиков в запачканых кровью хирургических костюмах. Тсуна вновь вздрогнула и прислонилась к холодной белой стене выложенной небольшими глянцевыми квадратами. Но, к величайшему изумлению и облегчению Тсунаеши, эти двое не обратили на неё и малейшего внимания, будто в помещении не было никого постороннего. Они, продолжая мерзко смеяться, зашли и расступились, пропуская внутрь ребёнка. Совсем тощий, в одной белой рубахе с длинными рукавами, он дрожа всем телом, медленно замотал головой, не желая входить в это место. — Ты ещё можешь перечить нам, грязная крыса? — раздался резкий мужской голос из-за спины ребёнка, и кто-то грубо втолкнул его внутрь. Не устояв на ногах, он упал, а Тсуна наконец заметила, что его ноги были закованы в кандалы, — Знай свое место, щенок, ты послужишь хорошим материалом для твоей семьи! — выплюнул мужчина средних лет в белом халате и очках, зашедший следом за ним. — Джуго, не стоит так грубо обращаться с ним… — сухо сказала смуглая женщина тридцати лет, тут же показавшаяся на пороге комнаты, — Этот мальчик очень ценный экземпляр, мало того, что он обладает сильным и редким пламенем Тумана, так ещё и живучий словно таракан! — даже не взглянув в сторону ребёнка, строго произнесла она, и пройдя мимо, встала около стола, — Антонио, Пауло, подготовьте все и уложите 69 на стол! — властно произнесла смуглая дама, обращаясь к замершим истуканами мужчинам, на что очкарик лишь фыркнул. Тсуна, не в состоянии сдвинуться с места от страха и отвращения, заполнившего все её сознание, с жалостью посмотрела на ребёнка, до сих пор лежащего на полу. Его бледная кожа практически сливалась с кафелем и единственным тёмным пятном были фиолетовые спутанные волосы, собранные в небольшой пучок на макушке. На какое-то мгновение в голове шатенки промелькнуло узнавание, но тут же пропало, сменяясь желанием заживо похоронить этих «врачей». Последней каплей для неё стал схвативший за волосы и буквально швырнувший ребёнка на стол мужчина в хирургической форме. Мальчик сдавленно всхлипнул и сжался в маленький комочек, но уже спустя секунду тот же бугай по очереди пристегнул его руки и ноги ремнями, заставляя распрямиться. — Всё готово, синьора, Патриция. — ухмыльнувшись, протянул он, затянув последний ремень так, что запястье ребенка побелело. — Тогда иди и помоги Антонио… — изучая какие-то бумаги, принесенные с собой, хмыкнула женщина, — Джуго, проследи, чтобы он не проснулся посреди операции, как в прошлый раз, сегодняшний эксперимент очень важен для семьи! — бросила она, строго глянув на мужчину в халате. — Как скажешь… — пробурчал он, и откинув в сторону волосы мальчика, ухмыльнулся, — Просто этот крысеныш так забавно корчится от боли… — мечтательно протянул он, всматриваясь в бедное детское личико. — Извращенец! — скривившись фыркнула женщина. — Уроды! — выкрикнула практически одновременно с ними Тсуна, понимая, что больше не может молча наблюдать за этими издевательствами, но никто вновь не обратил на это внимания… Никто, кроме странно дернувшегося мальчика на операционном столе. — Готово! — хором заключили вернувшиеся с какими-то подносами и коробкой мужчины. — Хорошо, а теперь пошли вон. — предвкушающе заулыбалась женщина, наконец убрав бумаги в сторону, — Джуго, вводи уже наркоз, мне не терпится начать! — махнув рукой в сторону копошащегося со шприцом коллеге, жёстко пропела она. — Нет, не смейте его трогать! — буквально взвыла девушка, и из последних сил на подрагивающих ногах, подскочила к столу, желая хоть как-то защитить ребёнка, но прямо перед столом застыла как вкопанная. Этот ребёнок был почти точной копией её хранителя Тумана, за исключением одного незначительного нюанса — прекрасных гетерохромных глаз. У этого малыша они оба были насыщенно синего цвета, он с шоком смотрел прямо на неё, тогда как все остальные даже не замечали постороннюю девушку в одной сорочке. Она, подрагивающей от волнения рукой нежно коснулась лба мальчика, его зрачки расширились, а в уголках ее глаз стали скапливаться слезы. — Ты наверное сын моего Мукуро? — ласково спросила шатенка на грани слышимости, ибо чувствовала подступающую истерику. Ведь у её любимого был сын и он находился в такой жуткой ситуации… — Еши… — одними губами прошептал ребёнок, его глаза остекленели, словно у бездушной куклы и веки начали медленно закрываться. — Стой, откуда ты.? — встрепенулась девушка, но заметила, как тот, кого звали Джуго, вытащил иглу из руки мальчика. Собрав всю свою силу, которая и без пламени была отнюдь не мала, Тсунаеши попыталась ударить мужчину, причинившего боль этому странному мальчику. Но вместо удара, она попросту проскочила сквозь него и врезалась в противоположную стену. Поднявшись, шатенка снова вернулась к столу, наконец осознав для себя, что она здесь словно призрак, призванный пламенем этого мальчика. Но почему её сила откликнулись на его? И кто вообще этот ребёнок… Она хотела спросить, хотела защитить, но могла лишь наблюдать за тем, как эти монстры что-то делают с его правым глазом. Тсунаеши не выдержала вида крови, пустую глазницу и буквально вырванный детский глаз в руках этой мерзкой дамочки. Поэтому, спустя двадцать минут, вернулась в угол, где впервые очутилась и, присев на пол, закрыла руками лицо, чтобы не видеть этого ужаса. Она хорошо слышала хлюпающие звуки, мат Джуго и Патриции, когда малыш начал ворочаться на операционном столе и тихо всхлипывать… Но не могла поднять взгляд, пока не услышала, что они наконец закончили это издевательство над человеком. Когда же она снова посмотрела в то место, где стоял стол, то ужаснулась. Столько крови и посеревшая кожа мальчика, которого, словно мешок с картошкой, взвалил себе на плечо один из мужиков в хирургической форме. Стараясь больше не смотреть на этот стол, шатенка шатаясь поднялась с места и на негнущихся ногах побрела следом за мужчиной, чтобы быть рядом с мальчиком, когда он очнется от болевого шока, ведь от наркоза он отошёл ещё во время операции… Ребёнка бросили в грязной полупустой комнате, больше напоминающей камеру в Вендикаре. Хотя, камеры в тюрьме мира мафии были, все же, получше. Небольшое зарешеченное окошко у самого потолка пропускало внутрь яркий солнечный свет и, пробивающийся сквозь щели, свежий лесной воздух. Выложенные выцветшим кирпичом стены, на которых местами виднелись следы старой побелки, и прогнивший дощатый пол. В дальнем углу стояла скрипучая, местами ржавая железная кровать, застеленная старыми, совсем износившимися простынями и проеденным молью одеялом. А у противоположной стены была почти чёрная из-за грязи и плесени раковина из которой капала жёлтая вода и совсем уж плачевно выглядящий унитаз. Это все, что находилось в этой крохотной трехметровой комнате. Мальчик лежал на кровати и рвано дышал, тонкие брови были сведены к переносице, а красивое, даже в этом возрасте и положении аристократичное, лицо исказила маска боли. Тсуна же сидела на краю кровати рядом с ним и слегка касаясь его волос, перебирала мягкие фиолетовые пряди. Почему-то в этот самый момент ей казалось, что она знает этого мальчика всю свою жизнь. Он был похож на её любимого мужчину и на того, кто стал ей словно брат всего за неделю знакомства. Наверное поэтому в глубине души девушке хотелось разнести все это место в щепки и убить всех, кто тут находился, несмотря на то знали они или нет, участвовали в экспериментах или были против… — Интересно, наши дети были бы похожи на тебя? — печально спросила шатенка у пустоты, опустив руку на холодную щеку ребенка. — Оя… Ты г-говоришь о… о этом престарелом тер-рористе? — прохрипел ребёнок до боли родным ей голосом, заставив девушку вздрогнуть и отдернуть руку. Мальчик медленно потянулся и довольно бодро присел на кровати, будто это не его какой-то час назад резали эти уроды. Осторожно коснувшись забинтованного глаза, он печально усмехнулся и сдернул пропитавшийся кровью бинт, скрывая за чёлкой то, что должно было быть его правым глазом. — Кто ты? — испуганно спросила она, всматриваясь в бледное лицо с ехидной полуулыбкой. — Оя-оя… Еши, неужели ты ещё не поняла кто я и где ты сейчас находишься? — с иронией несвойственной ребёнку, спросил он, разглядывая девушку словно кот. — Я думала это что-то наподобие произошедшего на конфликте колец… — закусив губу, тихо сказала она, — Я тогда увидела тело Мукуро в тюрьме вендикаре и ощутила все те чувства, что чувствовал в тот момент он. — смущённо опустив глаза, призналась шатенка, чувствуя себя под его взглядом крайне смущённо, — А ты… Ты ведь сын моего Тумана? Сын Рокудо Мукуро? — выпалила она, вновь взглянув на своего странного собеседника. — Еши… Ку-фу-фу! — задорно расхохотался мальчик знакомым ей смехом, запрокинув голову назад, — Я и есть Рокудо Мукуро, глупышка! — хмыкнул он, — А это мой ночной кошмар, преследующий меня почти всю жизнь! — хохотнул ребёнок, и поднял свою голову, открывая ей вид на алый глаз с кандзи вместо зрачка, — И сегодня впервые я рад, что оказался здесь! — искренне заулыбался ей ребенок. — Но… — с сомнением заговорила шатенка, но запнулась, замечая в ухе своего собеседника знакомую серьгу, и тут же расползлась в радостной улыбке, — Ананасик! — буквально завизжала девушка и подскочив к кровати, сжала его в своих объятиях. — Я. Не. Ананасик! — фыркнул ребёнок, вырываясь из объятий своего Неба, и отвернулся от неё, — Вот вернёшься к нам… — злорадно протянул он. — Ой, да брось ты! — ещё шире улыбнулась шатенка, — Я так соскучилась по те… По вам всем! — чуть не оговорившись, пропела она. — Я тоже… — тихо сказал он не поворачиваясь, — У нас есть время до их возвращения, после чего все закончится, поэтому слушай внимательно! Ку-фу-фу… — уже обычным для себя тоном произнёс Мукуро, поворачиваясь к девушке. — Кстати, а как я вообще здесь оказалась? — задумчиво спросила она, ударяя пальцем по нижней губе, — И где это, здесь… — с любопытством протянула Тсуна, ещё раз осматривая это мрачное место. — Оя-оя… Я же уже сказал — это мой сон. А здесь ты благодаря нашей связи, моему пламени Тумана и одному мерзкому старикану! — нехотя признался мужчина выглядящий как ребёнок. — Значит это Деймон! — с улыбкой сказала она, даже не замечая как нахмурился её хранитель. — Оя-оя… Я же сказал тебе выслушать меня! — резко бросил Мукуро, и поднялся на ноги, вызывая этим мерзкий скрип старых пружин, — У Вонголы проблемы… Моя старая семья вернулась из небытия и совершила несколько покушений, желая стереть с лица Земли всю верхушку королевской семьи, — сухо произнёс он, глядя как медленно расширяются глаза его босса, — Но благодаря Джотто пострадали лишь три особняка: Вонголы, Варии и CEDEF, в последнем, к сожалению, погибли все, кроме Внешнего советника и его ближайшего окружения, — Тсуна вздрогнула и неверяще уставилась на Рокудо, в голове девушки попросту не укладывалось, как такое вообще могло произойти. — Нет, не может этого быть… — тут же яростно замотала головой шатенка. — Но это произошло… — хладнокровно прервал её истерику в самом зародыше мальчик, — У Примо есть план и к твоему возвращению все уже должно закончиться, но ты все равно должна быть готова ко всему! — смерив взглядом растерявшуюся девушку, сказал он. — Времени почти нет, ты не должна видеть то, что произойдёт дальше! — прислушиваясь к приближающимся голосам, тут же добавил Рокудо, а в его руке появился маленький трезубец. — Стой, но я же… — залепетала шатенка, но тут же замолчала, увидев как тело ребёнка окутывает чёрная аура пути людей, — Ладно, передай всем, что со мной все хорошо и я безумно скучаю… — закусив губу быстро сказала она, — И скажи Джотто, что я тоже разберусь со всем к его возвращению! — печально улыбнулась Тсуна. — Я уверен, что мы ещё встретимся в наших снах, теперь я понял, что он имел ввиду! — ухмыльнувшись бросил мальчик и щелкнул пальцами. — Я л… — последнее, что успел услышать Мукуро, прежде чем она испарились из его камеры в подвале лаборатории Эстранео.Особняк Вонголы. ~ 120 лет назад.
Тсуна резко открыла глаза в мягкой кровати и удивленно моргнула, пытаясь придти в себя. Солнце только-только появлялось на горизонте, а ночная прохлада окутывала большую гостевую комнату. Девушка глубоко вздохнула и выдохнула, садясь на кровати. — Я люблю тебя, Мукуро… — со слезами на глазах, прошептала она, — Прости, что не могу быть рядом…