Выгодная сделка (Lazarus machine)

К ужину Шерлок не вернулся с прогулки. Гарри так и не притронулся к еде, все больше налегая на вино. Поняв, что брат не собирается ужинать, Джон приказал слугам убирать со стола. Лорд Шерринфорд предпочел ужинать в отведенной ему комнате, чему Джон был несказанно рад. Он сильно сомневался, что пожелает заговорить с этим человеком в обозримом будущем. Конечно, в компании Гарри было так же весело, как на пикнике посреди болот в феврале, но все лучше одиночества. - Я рад, что ты дал свое согласие, - невнятно пробормотал старший Уотсон. – Мне так жаль, Джон. Этот человек, он ужасен, отвратителен. Мне бы очень хотелось, чтобы у нас был другой выход, и тебе не пришлось бы сочетаться с ним браком. Но налоги слишком высоки, а у нас столько долгов, и после смерти отца… Гарри замолчал. - Клара, дорогая Клара, у нее нет ни пенни за душой, все принадлежит ее родителям. Я люблю ее так сильно, что представить страшно, но мы не можем быть вместе… Господи, да Гарри был мертвецки пьян! Неудивительно, что мир видится ему в мрачных тонах. - Может быть после свадьбы, когда твое положение упрочнится, все вернется на круги своя, ее семья согласится на твое предложение. Гарри продолжал жаловаться на жизнь, не слушая ничего вокруг. - Я мог продать дом, земли, но вырученные деньги пропали бы, и что потом? – по всей видимости речь шла о ростовщике. – У нас не осталось бы средств к существованию, мы сдохли бы где-нибудь в канаве, как безродные собаки. Ты любишь кого-нибудь, Джон? Своими действиями я разбил тебе сердце? - Нет, брат, не о чем беспокоиться. В юности Джон имел немалый успех у слабого пола и не только. Девушки были очарованы лихим капитаном Уотсоном в красном мундире, обаятельным, живым, всегда готовым одарить барышню комплиментами. Но ни одно его увлечение не вылилось в нечто большее, никто из девушек или молодых людей не сумел проникнуть в его сердце. Тогда, молодой Джон посчитал, что времени у него будет еще предостаточно, он не был старшим сыном, и о наследниках можно было не беспокоиться. А потом была армия, слишком сложная и тяжелая жизнь, думать о браке и любви, времени совсем не оставалось. Большую часть времени, Джон проводил рядом со своими пациентами или товарищами. Публичные мероприятия, вроде Офицерского Бала удовлетворяли его потребность в светском общении, но это все было не настоящим, наигранным. Они воевали, отдавали все силы этой бесконечной войне со всем остальным миром, глупо было думать о глупостях вроде любви, в то время как вокруг гибли люди. Ранение. В одно мгновение все изменилось, закончились и его служба и карьера. Хорошо, что ногу удалось сохранить, вокруг было слишком много тех, кто потерял конечности или глаза, шрамы покрывали их до такой степени, что страшно было просто смотреть. Еще до ранения Джон подумывал, выйдя в отставку, открыть свою небольшую практику, но человек предполагает, а Господь… Выздоровление заняло слишком много времени, потом открылись финансовые проблемы Гарри – о своей практике можно было забыть. Джон вообще слабо представлял свою дальнейшую жизнь. Он женится на незнакомце и переедет жить Лондон. Его новая семья была совершенно иного круга, разительно отличаясь от семейства скромного отца-землевладельца. Будущее принадлежало совершенно другому миру, понять и привыкнуть к которому еще только предстояло. Сентиментальность Гарри была заразной. Встав из-за стола, Джон направился к выходу, не обращая внимания на пьяное бормотание брата, этот будет говорить пока не уснет. - Спокойной ночи, Гарри. Брат удивленно на него посмотрел, он и забыл, что в комнате был кто-то еще помимо него самого. - Спокойной ночи, Джон. Джон, покинув столовую, остановился в холле, желания идти спать не было. Послышались торопливые шаги, и из-за угла появился молодой слуга с полным подносом еды, спешащим на кухню. Его и еще двух слуг привезли с собой братья Холмс. Джон даже не знал чего здесь больше: предусмотрительности или оскорбления. Небольшой штат прислуги поместья Уотсон едва ли смог бы обеспечить все нужды виконта и его брата, Лорд Шерринфорд и об этом подумал. - Эй, вы! – позвал Джон, пытаясь привлечь внимание паренька, до того как он скроется из виду. Лакей, услышав оклик, остановился, как вкопанный. - Да, сэр. Чем я могу вам помочь, сэр? - Мистер Холмс вернулся с прогулки? - Да, сэр, около часа назад. Полагаю, он в оранжерее. - Спасибо. - Это все, сэр? - Он ужинал? - Нет, насколько я знаю, сэр. Мистер Холмс ест редко и нерегулярно. Что бы это могло значить? - Соберите что-нибудь из холодных закусок и отнесите в оранжерею вместе с горячим чаем. - Слушаюсь, сэр. Молодой человек замолчал, ожидая дальнейших распоряжений.Когда Джон захромал в сторону оранжереи, лакей опрометью бросился в сторону кухни. Оранжерею построили всего два поколения назад. Это была маленькая комната, в которой Джон нередко играл будучи ребенком или читал взятые из библиотеки отца книги, когда подрос. Здесь он мог побыть в одиночестве, никто его не отвлекал, а запах незнакомых трав создавал сказочную обстановку. За годы прошедшие с времен его юности, комната мало чем изменилась.. После возращения домой Джон редко бывал здесь. Он избегал здесь появляться, будто бы опасаясь, что Гарри демонтирует комнату ради дорогого стекла и металла. Наклонный потолок был отделан стеклянными панелями, открывая взгляду ясное ночное небо. В детстве Джон играл здесь, представляя себя путешественником по джунглям, ночующим прямо под открытым небом под ветвями могучих тропических растений. И сейчас Шерлок Холмс вторгся на его территорию. Он, лежа на мраморной скамье, подложив под голову свернутое пальто, смотрел на звездное небо, мыслями витая где-то далеко. - Мне жаль прерывать вас, мистер Холмс. Вас не было на ужине, я взял на себя смелость распорядиться, чтобы вам доставили закуски сюда. - Это лишнее, - лежащее тело даже не пошевелилось. Джон не знал, что ответить, растянулось неловкое молчание. - Вы точно не откажетесь от чая. Вы бродили по поместью, а потом сидели в этой неотапливаемой комнате. Вы, должно быть, замерзли, - к концу фразы голос Уотсона звучал уже не так уверенно. Шерлок удивленно моргнул. - Да, очень хорошо, - он привстал, опершись на локти, длинные ноги все так же продолжали лежать на скамье. Они с Джоном рассматривали друг друга на протяжении целой минуты, пока появившийся лакей не зацепил Джона плечом, нарушив зрительный контакт. - Спасибо. - Льюис, сэр, - молодой человек поставил поднос на маленький столик по соседству с кустом розмарина в большом керамическом горшке . - Спасибо, Льюис. Молодой слуга мастерски приготовил чашечку чая для Шерлока, на подносе стояла еще одна. - Вы будете пить чай, сэр? - Да, сядьте наконец, Джон, - приказал Шерлок с легким намеком на улыбку, сглаживая резкость сказанных им слов. - Да, буду. Джон устроился на холодном кованом стуле возле столика. Слуга, закончив сервировку, вышел в холл, собираясь дожидаться за дверью, если вдруг понадобится его помощь. Джон продолжил разглядывать Шерлока, который, сделав маленький глоток чая, поставил блюдце с чашкой на каменную скамью рядом с собой. - Вы не голодны? Миссис Ричардсон приготовила вам пирог с ягодами. В детстве мне казалось, что я смог бы съесть тысячу таких. - Тогда угощайтесь, Джон. Я не слишком голоден, - несмотря на это, Холмс все-таки взял с тарелки небольшой кусочек пирога. За ним последовало еще три. - Полагаю, вы хотите поговорить? - Разве не этим занимаются нормальные люди в компании других людей? - Не имею ни малейшего представления. Я стараюсь избегать приличных компаний любой ценой. - А как насчет неприличных компаний? Шерлок рассмеялся. - Уверен, тех людей, с которыми я провожу большую часть своего времени, мой брат расценивает именно как неугодных и неуместных. - Это и есть та причина, по которой ваш брат настаивает на вашей женитьбе? Джону действительно было любопытно, он вовсе не ожидал, что на его вопрос Шерлок нахмурится, сжав губы в тонкую полоску. - Он уже приказал держать меня в узде? – Джон не ответил. – Конечно, приказал. Его интересует только две вещи – власть и то, как он выглядит в глазах общественности. Вполне логично, что ему нужен верный осведомитель, чтобы присматривать за его удивительно неотесанным младшим братом. - Прошу прощения, мистер Холмс. Похоже я вмешался в ту область ваших отношений с братом, о которой не имею ни малейшего представления. . - Почему вы зовете меня «мистер Холмс», когда я зову вас «Джон»? Тема разговора резко ушла в сторону, Джон задумался над ответом. - Это невежливо обращаться по имени после столь непродолжительного знакомства. - Ваше достоинство как-то попирается, когда я зову вас по имени? - Нет. Это просто замечательно, по правде говоря. - Тогда зовите меня Шерлоком. В конце концов, мы практически помолвлены, не так ли?