Выгодная сделка (Lazarus machine)

Джон быстро поковылял к перилам моста, желая понять, может ли он найти место, куда приземлился мешок, хотя первым его порывом было броситься вслед за Шерлоком. В темноте мало что можно было разобрать, а немногочисленные газовые фонари, установленные на мосту, давали не слишком много света, но самого всплеска Джон не слышал, а значит, существовала вероятность того, что мешок упал в прибрежную грязь или на ступени Вестминстерской Лестницы. Джон еще раз посмотрел в ту сторону, куда скрылся супруг. Мешок мог быть лишь уловкой, отвлекающим маневром. Джон поспешил вслед за скрывшейся парочкой, двигаясь так быстро, как это физически было возможно с больной ногой, трость ритмично ударялась о булыжники мостовой. Он не собирается догонять своего длинноногого супруга, даже если тот окажется в опасности или потеряет своего беглеца, Джону было все равно. Шерлок со своим спутником, должно быть, бежали вниз по улице мимо Нью Палас Ярд, но Уотсон не видел никого вплоть до Кинг-стрит. Джон, минуя немногих пешеходов, останавливался на каждом углу, силясь уловить хоть знак, что Холмс свернул именно здесь или пробежал мимо. Шерлока и след простыл, а Джон все дальше и дальше уходил вглубь лондонских улочек. В какой-то момент пришло отчаяние и Джон сбавил шаг: его поиски ни к чему не привели, а сам он успел заблудиться, пора было искать путь домой. Грудь тяжело вздымалась, сердце колотилось как бешеное, голова гудела. - Шерлок! – его крик посреди ночи не встретил одобрения, кое-где распахнулись ставни, жители улицы решили выразить свое недовольство. – Шерлок Холмс! К черту всех, к черту! Джон медленно двинулся дальше, заглядывая в каждый проулок и закуток. Ничего и никого. Восстановив дыхание, мужчина ускорил шаг, живот свело от неприятного предчувствия. Уотсону оставалось только молиться, чтобы нога не подвела его, и он смог бы идти дальше. Он пройдет еще одну улицу. Шерлок просто обязан быть за следующим углом. Нужно приглядеться к прохожим, они могут навести его на след супруга. Большая часть прохожих в это время спешила по своим делам: слуги возвращались к себе домой или шли по поручению хозяев, парочки стремились поскорее дойти до театра или успеть на ужин, мужчины, покинув пабы, торопились вернуться к своим женам. Никто не выказывал признаков того, что только что стали свидетелями погони или драки. Ни волнения, ни призывов караульного, ни торопливых шагов, чтобы поскорее уйти с места потасовки. Джон уже открыл рот, чтобы еще раз позвать Шерлока, как вдруг почувствовал легкое прикосновение к рукаву своего пальто. «Карманник», - промелькнуло в голове, секунда – и он держит за руку уличного мальчишку. И только потом пришло понимание: карманник залез бы к нему в карман, но никак не стал бы дергать за рукав. С грязного лица на него смотрели очень серьезные серые глаза, как-то сразу вспомнился парнишка, виденный им вчера в морге. - Два квартала вверх по улице и в ту сторону, - прошептал мальчик, махнув рукой влево. Секунда - и он растворился в темноте. Не допуская и мысли, что его заманивают в ловушку, Джон бросился в указанном направлении; маленькие шпионы Шерлока были повсюду. Уотсон перешел на бег, насколько это вообще было возможно. По пути ему встретилась пара прохожих, но свернув за угол, он оказался на совершенно пустынной улице. Практически. Его супруг лежал спиной на земле, а высокий мужчина с моста склонился над ним. Джон был слишком далеко, ничего не оставалось, кроме как крикнуть: - Шерлок! Злодей оглянулся на крик, цилиндр слетел с его головы. В свете уличного фонаря, каким-то чудом затесавшегося в эту часть города, можно было разглядеть его темные длинные волосы. Мерзавец оскалился, заметив приближающегося Джона, но внимание последнего было полностью сосредоточено на Шерлоке. Холмс лежал на земле. Шерлока прижимали к земле длинные руки, сомкнувшиеся на его шее, он еще боролся, но едва-едва. Джон оценил расстояние, отделяющее его от дерущихся людей: далеко, слишком далеко. Уотсон побежал, на ходу вынимая из кармана своего пальто пистолет. Пятнадцати дюймов в длину, он прекрасно помещался в кармане, а за тяжелой шерстяной тканью его было совершенно не заметно. Гладкоствольный кремниевый пистолет на таком расстоянии едва ли мог похвастаться точностью – нужно было подобраться поближе. Отец Джона подарил сыну этот пистолет, когда последний отправлялся на войну. Годы практики позволили мужчине достичь прекрасных результатов: он мог трижды в минуту зарядить и выстрелить из пистолета. Но сейчас у него был только один выстрел, и с этим придется считаться. Любой ценой нужно избежать попадания в собственного супруга. Джон взвел курок, сбавляя бег, чтобы прицелиться. Весь мир для Уотсона сейчас сосредоточился на мушке его пистолета и цели. Бешено колотящееся сердце и легкие, горящие огнем, не имели совершенно никакого значения. Тысячу раз он делал этот выстрел за прошедшие годы несмотря на докторское призвание. Слишком часто приходилось с боем пробиваться к хирургической палатке. Вдох, прицелиться, выдох… выстрелить. Кремень благополучно ударился об огниво, высекая сноп искр. Порох воспламенился, выталкивая наружу заряд, устремившийся к своей цели. Темноту озарила вспышка, а проулок окутал пороховой дым, закрывая Шерлока и второго мужчину от Джона надолго. Слишком долго. Уотсон, очертя голову, бросился сквозь клубы дыма, силясь разглядеть хоть какое-то движение по ту сторону. - Шерлок! – Джон, преодолев последние метры, упал на колени рядом с супругом, оставив пистолет под рукой: нельзя недооценивать противника. Шерлок еще дышал, каждый глоток воздуха давался с болью, из горла вырывались одни хрипы и свист. Джон судорожно начал снимать все, мешающее дыханию: шарф, шейный платок, воротничок рубашки. Тяжело было смотреть на травмированную белоснежную кожу на шее Шерлока, наутро непременно проступят синяки всех возможных цветов. Холмс попытался дернуться, желая сесть, поэтому Джон поддержал его за плечи. Шерлок согнулся, заходясь очередным приступом кашля, но дыхание стало ровнее. - Джон, ты оставил мешок, - проскрежетал он, с трудом извергая слова из поврежденного горла. - Мешок, Шерлок? Останься я на мосту хоть на минуту дольше, ты был бы уже мертв! – супруг продолжал хрипеть при каждом вдохе и выдохе, всем своим видом доказывая правоту Джона. – Как ты можешь в такой ситуации вообще думать об этом треклятом свертке? - Улики, - процедил он сквозь зубы, продолжая кашлять. – Нам нужно идти. Выстрел наверняка привлек внимание. Голосом Шерлока могли бы разговаривать покойники из могил, но в нем чувствовалась сила и сосредоточенность. Поначалу Уотсон не слышал даже свиста, но вскоре послышались крик и топот тяжелых ботинок, бегущих в их направлении. - Нам следует остаться здесь, ответить на все необходимые вопросы и отвести тебя домой. Тебе нужен отдых. Тебя едва не задушили, Шерлок. - Чепуха, Джон, я даже сознания не потерял. Нам нужно вернуться к реке и постараться добраться до мешка, доставить его в морг… - К черту сверток, Шерлок! Тебя едва не убили! - Завел волынку об одном и том же, Джон! Не стоит волноваться, я более чем уверен: твое содержание в случае моей смерти будет более чем достойным. Ты станешь богатым вдовцом, у тебя появиться шанс на новый брак с прекрасным мужчиной или женщиной. Шерлок, пошатываясь, поднялся на ноги, Джон и не подумал помогать, застыв соляным столбом от такого откровения и предположения. - Шерлок, - выдохнул он наконец. Холмс, едва удостоив его взглядом, поднял с земли пистолет Джона. – Я понимаю, мы не так давно знакомы, но только что ты произнес самую ужасную, дурную вещь, которая только могла прийти тебе в голову. Шерлок удивленно моргнул, но что бы он ни собирался сказать, так и осталось невысказанным: прибыли караульные. - Мистер Холмс, сэр, это вы, - очевидно, Шерлок был довольно известен среди представителей блюстителей закона в Лондоне. Вот только Джона это нисколько не волновало. - Опоздали, впрочем, как и всегда, - заметил Шерлок. – Подозреваемый сбежал… Джон, куда ты собрался? Джон поднялся на ноги: сейчас, когда адреналин спал, нога заболела от бедра и до самых пальцев. - Вылавливай злосчастный мешок из Темзы самостоятельно. Копайся в грязи, если ты так этого желаешь. Я иду домой. Джон побрел по улице в ту сторону, где, как ему казалось, он видел извозчиков, надеясь найти хоть одного, пока его нога не разболелась вконец. Он чувствовал взгляд Холмса промеж своих лопаток, но оставаться с супругом и не подумал. Когда Джон добрался до Бейкер-стрит, единственным доказательством удивления Меттьюса в отношении возвращения Джона в одиночестве была приподнятая бровь. - Ты можешь уже запирать двери, Меттьюс. Сомневаюсь, что мистер Холмс вернется домой этой ночью. А если и вернется – может скрестись в дверь сколь угодно долго, как и любой другой бродяжка. Джон кое-как поднялся в свою комнату: он исчерпал все свои силы. Опираясь на трость, он медленно поднимался, пришедшая внезапно мысль попросить о помощи слуги тотчас же была отметена, гордость у него еще оставалась. Добравшись до комнаты, Уотсон с силой захлопнул дверь и повернул ключ в замке до упора.