Выгодная сделка (Lazarus machine)

Шерлок заглядывал в заледеневшие окна паба, силясь разглядеть, что происходит внутри, оглядываясь на дверь каждый раз, когда посетители входили или выходили. Почему Джон с Лестрейдом пьют и обсуждают что-то между собой вместо того, чтобы допрашивать бармена? Над чем они смеются? Чего ждут?! На улице становилось холоднее, стоять столбом было просто невозможно. Шерлок, постаравшись запрятать нос в воротник пальто, начал вышагивать вдоль окон. Если бы только Корбью не был таким двуличным, и Шерлок мог пойти туда, все бы уже давно закончилось. У него уже были бы сведения о подозреваемом, которого можно было выследить, имя, наводки. Быть может, Джон все еще зол на него и нарочно решил подержать его подольше на холоде? Маловероятно. Во время их утреннего разговора Джон был достаточно сговорчив и позднее, днем и вечером, не выказывал никакого недовольства. Он даже читал для Шерлока (совершенно чудовищный итальянский, нужно заметить), пока тот работал. Голос у него был удивительно приятным. А попытки уловить правильный тон и добиться приличного произношения звучали весьма забавно, не будь Шерлок так сосредоточен на эксперименте, непременно рассмеялся бы. Воссоздать состав жидкости не удалось, но попытаться он должен был. Для расследования это было не столь важно, как найти виновника всего происходящего. Улики были рассыпаны по всему Лондону, проблема была не в том, что их было много, их было слишком много. Огромное море возможностей. Как же это увлекательно! Только вынужденное ожидание несколько портило настроение. Шерлок надеялся, что Джон с Лестрейдом покинут заведение не с пустыми руками. Он не был до конца честен, объясняя причины неприязни Корбью, и в лучшем случае его бы попросту выкинули из заведения, зайди он туда. Закончить свой жизненный путь на заплеванном полу в задней комнате паба и лежать там с ценником на груди в качестве потенциального материала для аутопсии было куда более вероятным. Шерлок заерзал, желая, чтобы Джон с Лестрейдом поторопились. Что они там делают так долго? Супруг наклонился ближе к Лестрейду и лучезарно ему улыбнулся, на что Лестрейд просто подмигнул в ответ. Бум! Входная дверь с силой ударилась о стену, едва не задев Шерлока, какой-то подвыпивший посетитель вывалился наружу. Холмс был настолько поглощен происходящим за окном, что не удосужился даже вычислить того, что незадачливый гуляка пил, кем он был по профессии, по каким улицам ходил, учитывая грязь на ботинках и запах от его одежды. Запутался, как же он запутался. За последние двадцать четыре часа его разум полностью поглотили мысли о Джоне, несмотря на все тщетные попытки Шерлока от них избавиться. Для начала Джон на удивление быстро поладил с Профессором, доказав, что способен поддержать беседу даже на самые нестандартные темы, входящие в зону интересов Холмса. Джон был умен (не столь умен, как сам Шерлок, но здесь роль шла уже о гениальности), он был прекрасно образован, и только безграничная преданность сослуживцам не позволила ему продвинуться по карьерной лестнице, занять более уважаемое положение в медицинских или университетских кругах. Позже этим же вечером Джон чудовищно на него разозлился только за то, что Шерлок отлучился по делам и поручил Джону очень важное задание, которое последний нашел для себя унизительным. Шерлоку так и не удалось сосредоточиться на отрезанных головах в морге, он только и думал, как внезапно все вдруг вышло из строя, насколько беспомощен он был в попытках понять простые вещи, не говоря уже о попытках все исправить. Джон трогал его. Джон постоянно касался его. Этого нельзя было не заметить. Когда они прогуливались по улицам, супруг всегда брал его за руку, а иногда и едва уловимо сжимал ее, отчего мысли в голове у Шерлока начинали путаться и обращались исключительно к Джону. От этого он начинал сердиться, и супруг, разумеется, чувствовал это. Не то чтобы, Шерлоку это не нравилось. Как раз наоборот – очень нравилось. Но это отвлекало, а позволять себе такую роскошь посреди расследования было нельзя. Однако и отказываться от этих прикосновений Шерлок не желал. Рука Джона, что мягко сжималась на его локте, пальцы Джона легко ощупывают его саднящее горло, твердая ладонь Джона на его плече. Даже нескольких простых прикосновений для него было слишком много, слишком. А ведь было, что еще вспомнить: рука Джона на его колене в саду, а потом тот поцелуй и эти добрые, мягкие, улыбчивые губы прямо рядом со своими собственными. Шерлоку больших усилий стоило удержать себя в рамках на глазах у гостей в доме брата. Он не мог позволить себе с головой броситься в водоворот безумной и животной страсти, которая неминуемо сопровождала интимные отношения. Даже сейчас, в эту короткую передышку, ему следовало еще раз обдумать детали дела, но все его мысли были направлены исключительно на красивого молодого мужчину, которого совершенно неожиданным образом он заполучил себе в мужья. Насколько проще была бы его жизнь, будь он в состоянии игнорировать существование супруга. И снова знакомая теплая рука на его спине, рука Джона выдернула Холмса из раздумий обратно на Гилтспур-стрит, прямиком к Уотсону и Лестрейду. - Вы должны были услышать эдингбургский акцент Джона, Холмс, звучало довольно забавно. Пришлось прикусить щеку, чтобы не хохотать каждый раз, когда он открывал рот. - Надеюсь, это было приемлемее твоего жуткого итальянского акцента, Джон, - сухо заметил Шерлок, на что Джон рассмеялся. В его голосе было столько веселья, отчего Шерлоку стало тепло, несмотря на весь холод вечернего воздуха. - О, точно так, я прекрасно владею языком моих предков, муж мой, - произнес Джон со страшнейшим шотландским акцентом. – Так докажи мне, что твой итальянский достаточно хорош, чтобы высмеивать мой. Холмс почувствовал, как закружилась голова, когда Джон, взяв его ладонь в свою, потянул по направлению к дому. И это головокружение было единственным логичным объяснением того, что произошло дальше. Шерлок начал петь. Мелодию грубой короткой песенки он знал с детства, слова произносились с наихудшим из возможных акцентов, а его глубокий голос звучал донельзя смехотворно. А ведь он мог безупречно говорить на шести языках. Очень важным было обсудить результаты беседы с Корбью, нужно было попрощаться с Лестрейдом, время было позднее, но вместо всего этого он продолжал петь, он просто… хотел развеселить Джона. Прим. переводчика: на написание этой главы, а особенно шутки Шерлока, автора вдохновил просмотр видео, в котором Бенедикт Камбербетч поет песню. http://www.youtube.com/watch?v=phY0WbePZuE