***
Бобби просыпается с восходом солнца, его будит телефонный звонок. Без особого энтузиазма он отмазывает от местных копов своего старого знакомого охотника, этого чертового недоделанного петуха, который вечно вляпывается в неприятности на рассвете. Ворчливо понося Римуса — именно так звать того старого знакомого, Сингер направляется на кухню и начинает готовить кофе и несколько сэндвичей. В доме стоит тишина, ставшая уже привычной за несколько прошедших месяцев. Ну а что? Дин, Сэм, Кейт и Кастиэль все еще в пути, хотя уже и успевает пройти несколько дней, а Адам… Он покидает дом Бобби спустя пару часов после отъезда охотников и ангела. Конечно, он обещает вернуться к вечеру, но время говорит об обратном. Миллиган так и не переступает больше порог дома старого охотника. Возможно, со временем парень и сдержит свое обещание, кто знает? Но сейчас ему нужно побыть одному, как бы радушно его не принимали Винчестеры и Сингер, уж слишком многое он переживает за последний год. Бобби только делает глоток кофе, как до него доносится рычание мотора. Этот звук он не перепутает ни с чем — Импала. В следующую секунду дверь в дом распахивается и о чем-то спорящие между собой охотники заходят внутрь. Блудные дети вновь возвращаются в родительский дом. Сингер даже не обращает на них внимание, ведь это уже привычное дело — Винчестеры всегда о чем-нибудь да спорят, словно маленькие дети. Так что Бобби только абстрагируется от намечающей «войны» и усерднее начинает работать челюстью, пока пронырливый Дин не оттяпывает кусок его завтрака. Спор заканчивается, когда Сэм в очередной раз закрывает глаза и хватается за голову руками, отступая назад так, что спотыкается и оказывается в не очень удобной позе в стоящем за ним кресле. — Сэмми! — тревожно произносит Дин, присаживаясь рядом с ним. Он хватает брата за плечо и едва встряхивает, заставляя сфокусировать свой взгляд на себе. Сэм с трудом, но повинуется. — Ты вновь его видишь? — спрашивает обеспокоенный Дин, и тот неуверенно кивает. — Где он? Где он сейчас?! — старший Винчестер осматривается по сторонам, встречаясь с озадаченным взглядом Бобби, который только пару минут назад выбирается из-за кухонного стола. — Там, — Сэм указывает на пустоту между Кастиэлем и Кейт, которые достают оружие, крепко сжимая рукоятки. — «Так забавно наблюдать за ними», — раздается ехидный голос в голове уже-не-самого-младшего Винчестера. Сэмми оборачивается и видит ухмыляющегося Люцифера, который, подперев кулаком подбородок, сидит на спинке кресла, разглядывая остальных. — «Они пытаюсь поймать воздух, а ведь я так близко. Я в твоей голове. Я — это ты, Сэмми», — зловещий смех сотрясает тишину, заставляя Сэма схватиться за уши в попытке заглушить противный голос. Проходит несколько минут, прежде чем Сэмми открывает свои усталые глаза и поднимает их на брата. Люцифер уходит так же тихо, как и забирается в его надломленный рассудок, будто его никогда там и не было. Дин обнимает брата, шепча что-то отдаленно похожее на «все будет хорошо, Сэмми». Забавно слышать подобное, ведь в их жизнях никогда не было «все хорошо», только… Если только в далеком детстве, когда Дин еще беззаботный ребенок, ожидающий появления на свет своего младшего братика, или когда впервые видит Сэма и берет его на руки, когда еще жива мама… Счастливые и такие далекие времена. — Какого черта здесь происходит? — прерывает только что воцарившиеся тишину и идиллию Бобби, окидывая взглядом все еще сжимающих в руках оружие Каса и Кейт, а также взволнованного Дина и напуганного Сэма. Молчание в ответ. — Я еще раз повторяю: какого хрена происходит в моем доме? — добрый ворчащий тон Сингера сменяется на злой, заставляющий вздрогнуть и опустить глаза даже ничего не боящегося Дина. — Люцифер, — набравшись смелости, отвечает Харвелл, глядя в глаза старого охотника.Глава восьмая: Да здравствует Люцифер.
8 августа 2019 г. в 16:52
Дверь открывается, и в ванную комнату входит старший Винчестер, в его руках аптечка, чистое банное полотенце и какая-то черная майка, которую он находит в спортивной сумке, валяющейся у дивана. Он кидает все на тумбочку и подходит к Кейт. Та стоит, облокотившись обеими руками о раковину, и рассматривает рану в лобно-височной области, которая уже едва кровоточит. Когда заканчивается непростой разговор на тему «Люцифер», Кастиэль пытается ее исцелить, как делает это с Дином, но та в последний момент уворачивается и, кидая «Должно же у меня хоть что-то остаться после охоты», скрывается в ванной комнате. Винчестер разворачивает ее лицом к себе и хватает за подбородок, наклоняя ее голову в сторону. Рука Харвелл накрывает его руку, и со словами «Я сама» она пытается увернуться от него. Дин злится, больно сжимая ее руку, но на секунду, потом он, будто опомнившись, ослабляет хватку и усаживает ее на тумбу. Кейт не остается ничего, кроме молчаливого наблюдения за действиями Винчестера. Он достает из аптечки перекись водорода и смачивает ею оторванный им ранее кусок бинта. Аккуратно прикладывает его к ее ране. Харвелл морщится, и Дин, убирая бинт, слегка дует на рану. Затем, не роняя и слова, повторяет свои действия.
На самом деле, он молчит с того самого момента, как со всей своей ярости ломает стул, а затем запускает стол в стену. Он нацеливается на прикроватную тумбочку, но его вовремя останавливают Кастиэль и Сэм, хватая его за руки. Остывает он быстро. Точнее, почти остывает, в его голове до сих пор не укладывается мысль, что их «идеальный» план дает сбой. Хотя чего он ожидает? Что они спасут Сэма, выберутся из Чистилища целыми и невредимыми, начнут вновь колесить по стране, как в старые добрые времена, и за это не придется платить? Когда их жизнь бывает так мила к ним? В их жизнях нет ничего хорошего, начиная со дня гибели матери и заканчивая… Боже, это никогда не закончится. На смену одной проблеме будет приходить еще одна, которая будет хуже, чем все прежде. И происходящее сейчас только подтверждает это. Короткая история счастливой жизнь братьев Винчестеров подходит к концу, вот так вот просто. Корабль надежд Дина в очередной раз разбивается и на этот раз об огромную скалу под названием «Люцифер», стоит Кейт рассказать о том, что происходит в аду. Ту часть, которую она так долго пытается донести до Винчестера. В это мгновение их жизни вновь окутываются тьмой, и приходит осознание того, что все взаимосвязано, и, возможно, кошмары Сэма и его поведение – это не последствия длительного заточения в клетки Люцифера, а того, что частичка Люцифера все еще может жить в младшем Винчестере. Если это так, то это ее вина. Вина Кейт. Хотя другие, может быть, так и не считают, но она уверена в этом. Что насчет Дина? Злится ли он на нее? Винит ли он ее в происходящем? Нет, хотя, учитывая его характер, это весьма странно. Почему так? Откровенно говоря, он просто ловит себя на мысли, что, будь он вместо нее там, в аду, все могло быть еще хуже. Он накосячил бы еще больше, возможно, он бы и спас Сэма, но, скорее всего, при этом мог пожертвовать Адамом, оставить его там, наплевав на все просьбы Сэмми. Дин бы до последнего пытался бы спасти брата, и только потом, если бы представилась легкая возможность, он бы вытащил и Адама, ведь это Сэм, он всегда будет на первом месте. Однако как бы не повернулись события, он не может сказать со стопроцентной уверенностью, что Люцифер бы не запустил свои дьявольские корни в Сэмми. Так что он не винит ее, если кого-то он и винит так только себя и эту чертову адскую задницу, которую уже давно пора надрать.
Дин заклеивает пластырем рану Кейт и захлопывает аптечку, мол, готово, на что Кейт лишь одними губами шепчет «спасибо». Винчестер ухмыляется в своей манере и спускает ее с тумбы. Харвелл стаскивает с себя местами порванную и заляпанную кровью кофту и натягивает на себя принесенную Дином майку. Все происходит на его глазах, он не выходит и не отворачивается. Просто стоит и смотрит.
— Это был хороший ход, — Винчестер все же подает голос, когда та заканчивает с одеждой и поднимает на него глаза. — Я про ножку стула, — добавляет он, пряча руки в карманы джинсов.
Губы Кейт растягиваются в едва заметной улыбке.
— Ты снова говоришь, — замечает Харвелл, — это радует. И, кажется, ты меня не ненавидишь… — как-то неуверенно роняет она.
В ответ Дин не находит ничего лучше, как прижать ее к себе, успокаивающе целуя в макушку, и уткнуться носом в ее волосы, крепче обнимая ее.
Оставшаяся часть их отдыха, стремительно подходящего к концу, проходит спокойно. Сэм лишь изредка ворочается в постели, сжимая одеяло. Кастиэль то неслышно бродит по комнате, то тихо переключает передачи и фильмы, которые транслируются по старенькому телевизору. Иногда он даже выходит погулять на улицу. Дин смотрит в потолок, терзающие его мысли так и не позволяют ему больше заснуть. Он шумно выдыхает и трет руками лицо. Чертова бессонница! Еще и Кас временно на прогулке. Дин спускает ноги с кровати и оглядывает комнату в… В какой уже по счету раз? Он и сам не знает. Похоже, им нехило придется раскошелиться за порчу имущества. Его взгляд останавливается на девушке, которая мирно посапывает, свернувшись калачиком на диване. «Может, это поможет?», — мысленно произносит Винчестер и поднимается с кровати. Плетется до дивана и падает на него рядом с Харвелл. Она недовольно бурчит что-то непонятное, переворачиваясь на бок. Дин ловит ее руки и обнимает ее, крепко прижимая к себе. Закрывает глаза, начиная медленно проваливаться в сон, вдыхая аромат ее волос. Это помогает, как и раньше.
Их утро проходит в суматохе. Начинается с будильника, звон которого заставляет содрогнуться стены мотеля. Дин переворачивается и чуть не падает с крошечного дивана, в последнюю секунду он успевает схватиться за ручку и аккуратно сползти на пол. Сэм смеется и отпускает парочку шуточек в сторону брата, который в ответ лишь запускает в него подушку и, скорчив недовольную мордашку, наконец-то выключает надоедливый будильник. В это мгновение отворяется дверь, и в номер входит Кастиэль. Он добродушно улыбается и показывает несколько пакетов с логотипом местной забегаловки, мол, завтрак подан. Старший Винчестер довольно потирает ладоши и усаживается за стол. Только что оклемавшаяся ото сна Кейт указывает в сторону ванной комнаты и скрывается за ее дверью. Они быстро едят, быстро принимают душ и одеваются в свою унылую и надоедливую «рабочую» одежду, в которой Дин тут же начинает ныть о том, что в ней ужасно жарко и он хочет ее поскорее снять, на что Сэм и Кейт лишь усмехаются.
Разговор с экспертами, осмотр трупов. Беседы с потерпевшими и свидетелями. Ничего особенного, стандартный ход расследования, приводящий к подтверждению их догадок. Гуль. Точнее, два гуля. Как минимум. Следы, обнаруженные на телах, практически одинаковы, что позволяет определить то, что их монстр принадлежит к одному конкретному виду, однако размеры повреждений говорят о том, что их было, как минимум, несколько. Ну что ж, им не привыкать, справятся.
До заката остается пару часов, когда они возвращаются в номер отеля. Старший Винчестер с блаженством стаскивает с себя ненавистный костюм агента ФБР, от которого уже все начинает чесаться, и натягивает свою любимую кожаную куртку. Сэм и Кейт следуют его примеру и переодеваются в что-то более подходящее для охоты, только Кастиэль остается в своем привычном прикиде.
Сумрак окутывает город, когда Импала шестьдесят седьмого года останавливается в нескольких метрах от входа на кладбище, где гуль обычно обитает и куда притаскивает тела, если решает полакомиться свежем мясцом, чем в последнее время местные твари решают плотно заняться. Все четыре дверцы машины открываются одновременно, и на землю ступают охотники и ангел. Это выглядит так идеально, подобно кадру из фильма или сериала, что можно подумать, что они специально репетируют. Дин открывает багажник своей детки, и все, кроме Каса, вооружаются. Кастиэль же выпускает ангельский клинок.
Эпичная фразочка от старшего Винчестера, групповой вздох его напарников, мол, можно и не так пафосно, и они разбиваются по парам. Сэм и Дин исследуют левую часть кладбища, Кейт и Кас — правую. Спустя некоторое время они встречаются у входа небольшого здания, где днем беседуют с гробовщиком. Они переговариваются жестами, обсуждая таким образом план дальнейших действий, когда до них доносятся странные шорохи. Старший из братьев прикладывает палец к губам и показывает, мол, обходим здание и встречаемся со стороны заднего входа. Остальные кивают. Теми же парами они аккуратно обследуют территорию. Сэм аккуратно ступает по земле, прикрывая брата со спины. Еще один шаг, и слышится хруст ветки. Дин бросает взгляд на брата, затем на его ногу. Вот черт!
С другой стороны здания дела обстоят не лучше. Под ногой Кейт земля обваливается, и она проваливается в длинные туннели, вырытые гулем. Все происходит так быстро, что, когда Кастиэль оборачивается, единственное, что он обнаруживает — это ее оружие на земле. Просто прекрасно.
Троица встречается у заднего входа. Выяснять, почему их трое, а не четверо, времени нет. Точнее, возможно, они бы и развели эту тему на парочку минут, но тут неожиданно из земли показывается рука и хватает Сэма за ногу, утаскивая в туннели. Последнее, что он слышит это срывающееся с губ Дина «Сэм!».
Младшего Винчестера выкидывают на пол рядом с металлическим столом, на котором еще днем лежит труп, которым занимается гробовщик, когда они приходят с ним поговорить. Сэм присаживается и осматривается по сторонам. Замечательно, он хотя бы знает, где находится. Винчестер поднимается на ноги, когда раздается протяжный скрип за спиной. Он хватает первое попавшееся под руку и встает в оборонительную стойку. Открывается железная квадратная дверца небольшого размера, и из туннелей вываливается Харвелл, приземляясь на пол.
Голова разваливается на куски, а перед глазами все плывет. Кажется, несколько ударов в затылок и лобно-височную долю за последние сутки – это уже перебор, все же Кейт не стоило отказываться от крылатой медицинской помощи. Она присаживается на холодном кафельном полу и прикладывает пару пальцев к затылку. Кровь. Харвелл шумно выдыхает и, вытерев руку о и так не самые чистые джинсы, пытается поднять на ноги. Сэм, быстро откинув в сторону средства самообороны, помогает ей.
Проходит несколько минут, прежде чем они окончательно приходят в себя и в помещение на скорости врывается бугай в несуразной шляпе. Он останавливается в нескольких метрах от парочки охотников, уже успевших вооружиться подручными средствами и готовых принять бой. Самоуверенно и неблагоразумно с их стороны. Двухметровая зверюга расплывается в самодовольной ухмылке и делает шаг в их сторону.
— Неужели вы рассчитываете, что сможете навредить мне этим? — он усмехается и, выпустив свои клыки, проводит по ним языком, будто так и стремиться дать понять, как они остры.
Кейт и Сэм переглядываются. С улицы доносятся шум да крики — отвлекающий маневр. Харвелл тихо выдыхает, стараясь угомонить свое предательски громкое сердцебиение, и крепче обхватывает ручку своего оружия. Вновь эта противная кривая улыбка.
— Мы нет, — прочищает горло Кейт и кидает короткий взгляд сначала на Сэма, а потом за спину гуля. Харвелл и младший Винчестер едва заметно кивают. — А он да.
Звук перезарядки дробовика. Гуль не успевает и обернуться, как Кейт толкает Сэма, заставляя его пригнуться, а Дин нажимает на курок, и раздается выстрел. Мозги самодовольного клыкастого монстра разлетаются по стенам.
Крик, смешанный с утробным рычанием. Старший Винчестер спускается по ступеням и направляет дробовик, на вылезающего из туннелей сородича гуля. Тот юрко скрывается за столом и осторожно начинает подбираться к располагающейся в нескольких шагах от него парочке охотников. Кейт перекатывается по полу и приподнимается на коленях, вновь вставая в оборонительную стойку. Сэм уверенно толкает ногой металлический стол на монстра, заставляя последнего вынырнуть из своего убежища и сделать первый шаг. Харвелл резко ударяет его под коленями, лишая баланса, а Сэмми бьет его в солнечное сплетение, а затем наотмашь ударяет по голове и толкает вперед. Гуль падает на пол в попытке сориентироваться и прийти в себя. Раздается выстрел, и темно-алая кровь окрашивает холодный кафель.
Охотники прислушиваются. Тихо. Аж слишком, что становится подозрительно. Они медленно поднимаются вверх по лестнице. Чисто. Выходят на улицу и осматриваются по сторонам. Все, что они обнаруживают, — Кастиэля в забрызганном кровью плаще. Он беззаботно рассматривает зеленую листву, шуршащую на уродливых ветвях деревьев, стоя в нескольких метрах от тела последнего из нарушителей кладбищенского покоя.
— «Хорошая работа», — мысленно подмечает Дин и пихает в бок брата: — Нужно прибраться и сваливать по-тихому, пока местные не пронюхали, что да как.
Сэмми только и кивает.
Спустя пару часов черная Импала уже покидает город, будто ничего и не происходит. Единственные напоминания — догорающие в печке останки клыкастых зверюг и ужасный бардак — остаются в том небольшом здании, порог которого переступит нога человека не ранее, чем с рассветом. Но это будет позже, когда фары Винчестерского дома на колесах потухнут в каком-нибудь новом тихом городке.