Чудесный год

      Перед отелем Маша вытащила руку из его пальцев и остановилась. — Will you allow me to accompany you tomorrow? (1) — она застенчиво взглянула на актёра. Тот кивнул. — Of course. But won't you come in? (2) — О-о! And wouldn't you like to rest? (3) — Yes. And I very much hope that you'll make me company. (4) — Allright, — девушка направилась к уже освещённым дверям отеля. Пейс хмыкнул, устремляясь следом. Даже не колебалась, смело пошла в номер мужчины на ночь глядя. Настолько доверяет? Или видит в нём только икону? Что она там говорила про желания, которые — нельзя — называть?!.       В номере они достали телефоны и принялись обмениваться фото. Хотя мужчина сидел поодаль от Маши, она была как на иголках. Всего сутки тому назад она совершенно спокойно находилась с ним здесь. Что же изменилось?       О-о-о… Она стеснялась оставаться с ним наедине. В неярком свете угасающего солнца и тишине номера сидящий в расслабленной позе актёр казался более доступным, более домашним. Заметные из расстёгнутого ворота рубашки ключицы, красивая шея, длинные и изящные, но крепкие руки притягивали внимание как магнит, и Маша сосредоточила все усилия на том, чтобы не пожирать его глазами.       Пока память телефона пополнялась прибывающими одна за одной фотографиями, она чуть заметно вздохнула. Дожили… Только бы он не заметил — вот позор-то будет! Скажет, озабоченная… Мало у него таких?! — Are you hungry? — прервал её мысли актёр, изучавший тем временем меню ужинов. — And you? — I'm as hungry, as a bear, (5) — он улыбнулся. — What would you like? — Potatoes and meat piece. With gravy. And beer! (6)       Маша позвонила, сама решив ограничиться сэндвичем и чашкой чая. — And you don't drink booze at all? (7) — поинтересовался мужчина, вновь развалившись на диване и сцепляя пальцы на животе в замок. Она с минуту серьёзно смотрела на него, припоминая новое слово, затем помотала головой. — Why? Go cold turkey? (8) — Пейс усмехнулся, дополнив жестом явно не понятую ей фразу. — Don't see the point, (9) — сухо проговорила девушка и посмотрела в окно.       Её собеседник помолчал. — Did someone drink in your family? (10) — Yes. Mama, — произнесла она совсем тихо, губы её дрогнули. Ощутив, как руку накрыла ладонь подсевшего ближе актёра, она перевела на него глаза. Его тёплый взгляд ожёг, заставляя залиться румянцем. — Sorry… — Nothing, — Маша благодарно улыбнулась ему и взяла в руки смартфон. — But we will destroy this week's supply of tea. (11) — Your parents won't mind their daughter being alone with me so late? (12) — Он посмотрел на часы. Девушка мягко улыбнулась. — It won't. Mom is already dead, dad is never been interested me since I was born. (13) — Оh… Do you have people who love you? (14) — Grandma and grandpa. The best. (15) — And they have the best grandchild in the world, (16) — подмигнул актёр, и Маша смущённо рассмеялась.       Они всё ещё улыбались, когда в номер принесли ужин. Маша, вкатив столик с едой, сразу отдала бутылку протянувшему за ней руку актёру. — Yuck! (17) — услышала она, снимая с тележки поднос с тарелками, и обернулась. Мужчина стоял с открытым пивом, по руке стекала густая пена. Проследив за его сокрушённым взглядом, она увидела несколько тёмных пятен на его джинсах и мигом метнулась в ванную за полотенцем. — They shook her. Let's I help! (18) — Uh-uh … Stop a moment…(19)       Странный голос мужчины заставил насторожиться. Маша, замерев в процессе на полусогнутых, вопросительно посмотрела вверх. Мистер Пейс глядел немного растерянно. — Thank you, but… can I do it myself?       Она непонимающе посмотрела на пятно под пальцами и тут же вспыхнула, опуская глаза. Её рука была… нет, не там, но в опасной близости от репутации полоумной группиз. Поспешно выпрямившись, девушка чуть ли не с поклоном отдала полотенце и отскочила к окну. — Forgive me, — покаянно произнесла она, избегая глядеть на него. — Teacher syndrome… (20) — Oh yeah, — усмехнулся мужчина весело, промокая влажную ткань, — it's there. I see from childhood in all its glory. But I'm already a big boy, Masha. (21) — I see, (22) — парировала она и зажмурилась, отчаянно желая провалиться под цокольный этаж. Борясь с желанием вцепиться себе в волосы, она простонала что-то извинительно-невразумительное.       Пейс перестал тереть джинсы и застыл, изумлённо глядя на неё. Пошлость намёка, со стыдом напомнил он себе, измеряется порочностью слушателя, и бросил полотенце на диван. Эта девушка… Она постоянно ставила его в такое положение, когда он чувствовал себя бабником, как она его вчера окрестила. А сама-то… Пошла в номер, трёт его, гхм, ногу… Чего от неё ещё ждать? Насколько она может быть заботлива?! Вот уж ничего не скажешь, вжилась в роль!..              Его неожиданный смех заставил Машу обернуться и возмущённо вскрикнуть: американец уже цапнул с блюдечка её сэндвич и одним кусом уполовинил его, с мальчишеским озорством глядя на неё. Забыв о своём конфузе, она подскочила к мужчине и протянула руки к добыче, но он с самым бессовестным видом поднял руку с едой вверх. Потянувшись разок-другой без особой надежды на успех, Маша притворно надулась, сдерживая весёлый смех. — The big boy wants to eat, — назидательно сказал он. — And the girl does not feed him. (23) — What does it not feed? Who brought it? — Маша кивнула в сторону столика. — But who will feed the girl, (24) — капризно вздохнула она.       Актёр поднёс к её губам остаток сэндвича, но чуть не выронил еду, когда они коснулись его пальцев и девушка подняла на него глаза. Захотелось приложить ко лбу что-нибудь прохладное. Пейс огляделся в поисках пива. И вот опять она вся такая невинная, а он… думает Бог знает о чём. У него что, недотрах?! Он молча отдал девушке оставшийся кусок сэндвича и сел за стол. — What does you like to do? (25) — поинтересовался он, когда всё было съедено, а тележка выставлена за дверь номера. — I would like to dance a little with you, — девушка улыбнулась от обречённого выражения на мужском лице. — As an exception. (26) — Oka-ay, — актёр встал и покрутил ручку портативного радио на барной стойке. По комнате негромко разлилась медленная нежная мелодия. Заложив одну руку за спину, Пейс протянул сидящей девушке вторую.       Маша послушно встала и слегка поклонилась. От уверенных прикосновений, снова прижимающих её к мужскому телу, ощущения мягкой ткани рубашки под пальцами по её спине дружным строем промаршировали мурашки. Она запрокинула голову, ловя пристальный взгляд, и, повинуясь движениям партнёра, медленно стала кружиться по комнате. — Why don't you like to dance? (27) — тихо спросила она, глядя на бьющуюся жилку на мужской шее. Голова стремительно пустела от близости актёра и аромата его туалетной воды, смешавшегося с еле уловимыми запахами пота и алкоголя. — Generally I like, (28) — его улыбка заставила крепче сжать мужскую ладонь. — What's this song about? (29) — I'll always be with you even if I'm not around, (30) — медленно ответила она: так хотелось снова уткнуться в его грудь!.. — I'll always be with you even if I'm not around, — раздалось сверху бархатистое эхо. И это не было похоже на вопрос. — I'll always be with you even if I'm not around. — Маша отчаянно боролась с комом в горле.       Когда мелодия закончилась, она ожидала, что мужчина сразу отойдёт от неё, но началась следующая песня, слава Богу, тоже медленная, а он и не собирался прерывать танец: его руки так и держали её, тело плотно прижималось к ней. Лично она-то против этого ничего не имела, но вот… Он же себя не заставляет, верно? — You don’t force yourself now, right? (31) — проговорила она, изучая верхнюю пуговку его рубашки. — No.       Она вновь замолчала, не зная, что сказать. — And what a song about what?       Маша улыбнулась: — What easy it's to find a new love. And what easy it's to reject it. (32) — And what easy is it to refuse? (33) — Only if the old stronger. (34) — H-m-m… — And there's one love, of a lifetime, (35) — еле слышно произнесла она. Актёр молчал, но Маше и так уже было ужасно неловко. — Look at me, (36) — спустя долгую-долгую паузу услышала она и послушно подняла голову. В розоватом свете заката лицо мистера Пейса было настолько прекрасным, что Маша была вполне готова умереть от счастья в его руках. И это было бы самым лучшим для неё.       Между тем Ли раздумчиво смотрел на её лицо, переполненное восхищением и любовью, и оттого более привлекательное, чем лица многих известных красавиц. С каждой минутой рядом с ней он всё больше вдохновлялся её чистыми чувствами, ощущал, как они потихоньку заползают в сердце и будоражат его, вызывая вместе с тем чувства далеко не столь чистые. Знакомое и редко посещающее понимание, что, при всей разумности, он почему-то терял контроль над ситуацией, немного пугало.       Это было не только сексуальное влечение, но больше, чем вежливый интерес. Он не был влюблён, но что-то в ней притягивало его. Единственное, что он сейчас точно понимал, так это… — Can I.? — Угу. — Won't you.?!       Маша помотала головой, боясь отвести от него взгляд. Пару секунд расширенными от изумления глазами американец смотрел на неё, а затем остановился и наклонился ещё ниже, накрывая её губы своими, чувствуя, как она всем телом тянется навстречу.