Советы психолога

— Итак, на что жалуетесь? — задал привычный вопрос психолог. Женственный, длинноволосый, очень красивый парень, бывший его следующим клиентом, поджал недовольно губы в ответ на вопрос и, скрестив руки на груди, принялся изливать душу. — Не жалуюсь — возмущаюсь! — поправил Китай и объявил: — Меня никто не уважает! Услышавший что-то новенькое, а не «я его люблю, он меня нет» психолог поправил очки и попросил клиента продолжать. — Они все относятся ко мне с недостаточным уважением! Гонконг, Тайвань, Япония… Особенно Япония! — недовольно подчеркнул Китай. — С чего вы взяли, что вас не уважают? — на свою беду спросил психолог. Китаец втянул в ноздри воздух и принялся рассказывать психологу историю Китая. С самого начала до наших дней. — …И сейчас они все меня ни во что не ставят! После всего, что я совершил! Неблагодарные! Особенно Япония! — закончил свой монолог Китай. Психолог отмахнулся от дремы, в которую впал во время почти что часового лектория, и, пытаясь подавить зевок, решил акцентировать свое внимание на уже трижды упомянутой Китаем стране. — Значит, больше всего вас не устраивает отношение Японии к вам? Китай, подумав, кивнул: — Неблагодарный мальчишка! Я его воспитал, а он… Поняв, что присутствует личная драма, и придется приглашать клиента на повторный прием позже — сейчас из-за монолога Китая они совершенно не укладывались в лимит — психолог решил временно сменить тему, чтобы окинуть профессиональным взглядом весь масштаб предстоящей работы: — А другие проблемы у вас, кроме этой, есть? — Ну… — Китай тяжело вздохнул. — Пожалуй, есть одна. Но это не проблема, а так… просто… — Что же вас тревожит? — догадываясь о сущности «не совсем проблемы» поинтересовался психолог. — Я люблю одного… одну страну. Но вместе нам быть вряд ли суждено. — Этот кто-то — Россия? — решился на отчаянный шаг ускорения процесса психолог. Китай вскинул голову и, чуть побледнев, окинул психолога взглядом: — Откуда вы?.. Психолог развел руками: — Профессиональная тайна! Китай нахмурился и перебросил хвост волос с плеча на спину. — Это из-за Беларуси, сестры России. Она любит его. И не позволяет никому даже приближаться к нему… Психолог, уже выслушавший подобное от самого России, тем не менее, кивал Китаю, побуждая говорить дальше. — А я… люблю его, так уж исторически сложилось… То есть просто люблю, не из-за чего-то! — покраснел Китай. Психолог загадочно улыбнулся. — Я посоветую вам больше верить в свои силы. И не быть слишком суровым к окружающим: часто бывает, что они просто не могут выразить свои настоящие чувства… — мягко улыбнулся психолог, говоря сразу и о чувствах Китая к России, и о его недовольстве Гонконгом, Тайванью и другими. — Не буду прогнозировать, но, вероятно, в ближайшее время в вашей жизни произойдут изменения… приятного характера. Зайдите ко мне как-нибудь снова, хорошо? Китай пробурчал что-то неразборчивое. — Да и кстати… А Беларусь ко мне на прием придет? — все же дождавшись смущенного кивка в ответ на свою просьбу, с опаской поинтересовался психолог, наслушавшийся всякого о сестрице России. — Так она после России должна была идти, — буркнул Китай. — Но он, когда вышел из вашего кабинета, о чем-то с ней поговорил, и ей стало нехорошо. Ее Литва увел. — Хм, понятно, — психолог внимательно посмотрел на китайца. — А насчет Японии… Приведите его ко мне на прием, я с ним побеседую. — Хорошо! — повеселел Китай, вставая с дивана. — Спасибо, надеюсь, ваше с ним общение пойдет ему на пользу! Китай вышел из кабинета. Психолог потер переносицу и стал ждать следующего посетителя.