Poli-Am.

- Значит, задание мое выполняли, вот оно как, - Хэнк задумчиво почесал подбородок, переводя откровенно смеющийся взгляд с Ричарда на Гэвина. Те упорно молчали. - И много навыполняли? - Достаточно, лейтенант, - холодно откликнулся Ричард. Гэвин сплюнул кровавый ошметок себе под ноги. У него была разбита губа. Скулу Ричарда украшал живописный фингал. Вообще-то, оба детектива выглядели так, словно ползали по самой убогой помойке Детройта всю ночь. Их одежда превратилась в набор каких-то лоскутков да тряпок — у Ричарда не хватало пуговиц на рубашке, а футболка Гэвина была перемазана землей, - все лица были в синяках и ссадинах, и, ко всему прочему, Рид почему-то был в очень дешевых сланцах, явно купленных на ближайшей заправке. Словом, в архиве ночью, видимо, очень весело. - Вот что, два придурка, - Хэнк очень убедительно понизил голос, - мне плевать, чем вы там всю ночь занимались, но меня в свое дерьмо не втягивайте. Достаточно ясно выразился? - Достаточно, лейтенант, - все с таким же постным лицом отрапортовал Морган. Синяк на его лице стремительно увеличивался. - Здорово, - Хэнк снова повернулся к патрульным, оцепившим Линчлоу-стрит. Те несколько настороженно поглядывали на Коннора, возившегося около трупа. Хэнк хмыкнул: утро начиналось забавно. Сперва Коннора отказались пускать на место преступления. С вопросом: «Мальчик, ты куда идешь?» полицейский встал перед старшим Морганом живым шлагбаумом и сурово нахмурил брови. «Мальчик» вытаращил глаза от неожиданности, но, впрочем, нашелся достаточно быстро: - С телом иду поиграть, дядя, - тонким голосом ответил он, - ну, знаете, замки из селезенки, куличики из кишок, все такое, - и, пока полицейский хлопал глазами, рявкнул: - Окуляры протри, придурок! Или мне значок показать?! Парень явно был не в духе: едва взглянув на потрепанного брата, Коннор закатил глаза, натянул перчатки и ушел ковыряться в трупе. Хэнк похлопал остолбеневшего патрульного по плечу и отправился трясти на предмет информации своих коллег — Гэвина и Ричарда. - По данным, что у нас есть, тело обнаружили полчаса назад, - принялся спокойно рассуждать младший Морган, пока Гэвин отчаянно давил зевки. - Эндрю Тодт, двадцать четыре года. Наркоман, из дома ушел в семнадцать, скитался по каким-то притонам. Есть судимость за мелкую кражу. Что он делал в парке в четыре утра, установить не удалось: камер слежения нет. - Очень весело... - Хэнк мельком глянул на розовую кашу, оставшуюся от Эндрю. - Коннор, что хорошего скажешь? - Его раскурочило чуть меньше, чем Мелроу, - Коннор аккуратно прощупывал труп, - кроме того, тут достаточно того самого вещества, что я не мог определить. Целые пятна, - он ткнул пальцем во что-то синее, размазанное по остаткам одежды. - Осталось только доставить тело в морг. Коннор поднял голову, и Хэнк понял, что вызвало такое недоверие патрульных: парень не был похож на их вечно прилизанного судмеда. Его темные курчавые волосы были собраны в неуклюжий хвостик, выставляющий на обозрение выбритый висок; темная толстовка оттеняла белую кожу и подчеркивала родинки, а закатанные рукава давали возможность рассмотреть тату во всем их великолепии: но Коннор не обращал на это внимания — был слишком погружен в работу. - Значит, нужно этого красавчика грузить. Господа архивариусы, вы готовы к тяжелому трудовому дню, или ждем законных девяти часов? - Хэнк с трудом сдержал порыв заржать от перекосившейся рожи Гэвина. - Иди нахуй, Хэнк, - Гэвин зевнул. - Мне срать на все до десяти утра: я заказываю такси и сваливаю домой. - Коннор, можно тебя на пару минут? - Дождавшись, когда близнец отойдет в сторонку, Ричард зашипел: - Где тебя носило всю ночь? - Задам аналогичный вопрос, - разозлился Коннор. - Ты не берешь трубку, исчезаешь куда-то, а потом появляешься с фонарем в пол-лица и претензиями! Где вы с Ридом были?! - Я... Мы... - Ричард, к немому ужасу Коннора, слегка замялся и отвел глаза. Такое на памяти старшего Моргана случалось очень редко, и ни к чему хорошему не приводило, - это не важно. Где твоя одежда? Это принадлежит лейтенанту Андерсону? Почему ты не отвечал на звонки? - Это не важно, - передразнил Коннор, скрещивая руки на груди. - Я... купался. Неудачно. - В середине ноября? - Этого бы не случилось, если бы не ты! - Коннор мгновенно ощетинился и толкнул брата плечом. - Мой телефон теперь не работает, ясно?! И я не спал всю ночь, добывая материалы к твоему делу и пытаясь хоть как-то помочь с расследованием! А ты еще смеешь меня в чем-то упрекать? - Коннор... послушай... - но Коннор уже с гордым видом стягивал с рук перчатки, намеренно игнорируя Ричарда. Стоящий неподалеку Гэвин совсем неприлично загоготал. - Ебать он королева драмы, - Гэвин потянулся, - и нахуя я только приехал? Посмотреть на ваши морды? Охуенное начало дня, - он чуть понизил голос, - и кеды просрал где-то. Как ты, блять, умудрился их выронить? - Я не заметил, как это произошло, - в ушах до сих пор стояло ридовское: «ну еб твою мать, Ричард!», когда пропажа обнаружилась. Гэвин скрючился. Они разъехались еще через полчаса, когда закончили оформлять тело. Глаза Ричарда начинали потихоньку слипаться; но сильнее его волновал молчавший Коннор. Они... редко ссорились. Просто потому, что это не имело смысла. Они были вместе с самого рождения, - и даже до него, - и кроме друг друга у них никого не было. Так зачем ссориться двум половинам единого целого? Дома Коннор ушел в душ, а Ричард попытался найти что-то съедобное в холодильнике. Ночь была более чем насыщенной: младший из близнецов не помнил, когда в последний раз испытывал такой наплыв эмоций. Эйфория затопила душу: с Ричарда словно схлынула тяжелая волна, уносящая силы и оставляющая после себя вату в ногах. Но на душе отчего-то было легко; мысли о детективе Риде отзывались радостными вспышками в груди. Ричард был рад, что провел ночь с этим человеком: вопреки наставлениям Аманды и обещаниям Коннору, вопреки собственным нравственным устоям и чертовым нормам поведения. «Возможно, что-то похожее ощущают люди от беспорядочных половых связей», - подумал Ричард, направляясь в комнату брата: разговор сейчас был необходим. Коннор валялся на кровати, разглядывая потолок; и хотя он сходил в душ, толстовку лейтенанта Андерсона так и не снял. Это несколько... озадачивало. Ричард прилег рядом. - Это был тяжелый день, - выдохнул Коннор первым, - прости меня. Я сорвался. - Нет, это я хотел извиниться, - Ричард пристроился плечом к плечу брата. - Детектив Рид позвал меня с собой на уличные бои, и я согласился. - И ты дрался? - Коннор заинтересованно повернул голову. Ричард кивнул. - Это было... словно полет. Я был почти свободен, - от воспоминаний сладко заныли костяшки. - Мы с детективом дрались бок о бок, потом бежали от полиции, потом потеряли его обувь... А потом нас вызвали на Линчлоу-стрит, и пришлось ехать, - Коннор тихонько рассмеялся. - А я ввалился в дом лейтенанта Андерсона в два часа ночи, перепугал его до смерти, а потом свалился в его ванную, - Ричард удивленно поднял брови, и Коннор пояснил: - Он был в дым пьян, и я пытался его отрезвить. - Полностью в твоем духе, - выдохнул Ричард, и Коннор рассмеялся, шуточно пихая брата. Ричард треснул его подушкой. Помолчав, Коннор протянул ладонь. Младший Морган соединил их руки. Хоть Ричард и был почти на голову выше Коннора, их ладони были полностью одинаковыми. - Помнишь мамину песню? - тихо спросил Коннор, разглядывая их руки. - Которая про щенят белой суки? Ричард кивнул. Песенку их мамаша сочиняла во время очередного прихода. Ричард ненавидел ее. - Наверное, она была права: вечно у нас все не как у людей, - Коннор переплел пальцы. - Мне жаль, что ты опять столкнулся с этой дрянью. Знаю, как это для тебя тяжело. - Этого не избежать: я все-таки полицейский, - Ричард помолчал. - Коннор, почему мы пошли в полицию? Коннор на секунду напрягается, и Ричарду становится почти физически больно от этого. - Потому что должны были, - отвечает Коннор. Они еще долго лежат на кровати, не поддаваясь сну: безмолвно разговаривают, делятся теплом и воздухом, страхами и усталостью. Они связаны намного прочнее, чем простые единокровные: они одно целое. И всегда им будут. Вот только Коннор порой незаметно вдыхает запах чужой толстовки. А Ричард касается ссадин.

***

Днем Коннора ждет сюрприз. У сюрприза огненные длинные волосы, суровый взгляд, красивое лицо и тяжелая рука. - Норт Манфред, патологоанатом из Первой городской, - она протягивает свою мозолистую руку, и Коннор откровенно теряется: он не ожидал увидеть в своем офисе кого-то... такого. Зато Хэнк, принесший Коннору его вещи, тихонько присвистывает: - Какая у Вас громкая фамилия, госпожа Манфред, - Коннор не понимает, к чему ведет лейтенант, - уж не родственница ли того самого?... - Прямая, - строго отвечает Норт. Ее холод и сдержанность несколько пугают Коннора. - Я его жена. Хэнк поднимает руки в сдающемся жесте и поспешно удаляется под суровым взглядом дамочки. У Коннора поджимается селезенка. - Я Коннор, - представляется он, протягивая левую руку. Расчес слегка затянулся, но теперь жутко чесался. Норт пожала ладонь без всякого стеснения. - Я видела твой плейлист, - добавила она, - мне нравится. Думаю, мы сработаемся. Отчего-то Коннору хочется в это верить. Норт берет на себя бумажную работу, и Коннор готов упасть на колени в танце «спасибо»: у него достаточно времени на полноценный анализ. Параллельно он ищет какую-то информацию про фамилию «Манфред», и находит сразу два упоминания: Карл и Маркус Манфреды, отец и сын. Старший — знаменитый художник, его отпрыск — нашумевший в прошлом году журналист, выставивший на всеобщее обозрение украденные данные компании Киберлайф, специализирующейся на производстве техники. Акции тогда упали почти в половину, а шумиха стояла такая, что только слепой и глухой не успел по этому поводу порассуждать. Ну и, конечно, еще Коннор. Синее вещество значится как смесь некоторых компонентов: в их числе есть и бензин, и взрывоопасный гексоген — правда, в маленьких количествах. Рана Тодта покрыта им по периметру: некий процент есть и в крови. Коннор озадаченно почесал голову: видимо, мужчина употреблял это вещество в качестве наркотика. Но что это? - Тириум, - раздался голос за спиной. Коннор подпрыгнул от неожиданности, а Норт усмехнулась. - То, в чем ты ковыряешься, называется тириум: им занимается Киберлайф и Камски в частности. Маркус возился с ним весь прошлый год, - и пристыженный Коннор поспешно закрыл недочитанную статью журналиста. Внезапно его осенило. - Постой... Ты сказала Камски? - Он повернулся к Норт, и та кивнула. - А причем он тут? - Коннор, ты в какой пещере досуг проводишь? Камски — это чертов основатель Киберлайф, который поставил на конвейер производство биомеханических протезов, - Норт уперла руки в бока. - Он же, кстати, этот тириум и придумал. - Да что ты говоришь... - Коннор поспешно полез в собственную почту, перебирая кипу электронных отчетов, отправленных Фаулеру, и до сих пор висящие письма Мелроу. Вот что удивительно: человека нет, а письма есть. Наконец, нужный контакт нашелся. "ELJKamsk" прислал последнее письмо почти неделю назад. Ответить на него Коннор так и не успел: примерно тогда и погибла Мелроу. Норт, наблюдающая из-за плеча за метаниями Коннора, присвистнула. - Неплохо, парень: переписываться с самим кибернетическим божком, - длинные волосы Манфред щекотали Коннору лопатки. - Откуда ты его знаешь? - Полгода назад я не мог разобраться в одном химическом строении, - отрешенно ответил Коннор, - зашел на форум, и он мне написал. А потом как-то само закрутилось... - переписка состояла в основном из споров по поводу очередной химической константы, которую собеседник Коннора стремился оспорить: сам же Морган ему яростно доказывал, что он чертов дилетант, раз идет против природы. А оказалось, что не дилетант, а гений нового времени. - Ну, тогда напиши ему про тириум, - Норт легонько пожала плечами. За ее спиной лежала идеально ровная стопка бумаг, которую Коннор не мог разобрать уже четыре дня. Морган начинал пропитываться симпатией к коллеге. - На самом деле, про эту дрянь мало что известно: даже Маркус не смог докопаться до сути. Наверное, ее можно использовать как и наркоту: этот труп явно был не из чистых... - Не уверен, - возразил Коннор, - если Камски каким-то образом связан с гибелью этих людей, вопросы про тириум могут вызвать у него подозрения. Нужно сообщить обо всем Ричарду и остальным, чтобы они поехали с официальным расспросом. Он уже набирал номер брата. Телефон, оживший после стакана с рисом, жалобно запищал. Коннор мысленно умолял его не тупить. Ричард взял трубку сразу.

***

Хэнк умирал. От скуки и нелепости своей жизни. Даже кофе с капелькой коньяка не помогает. Какая жалость. Очередное слушание в суде отклонено, до следующего — два месяца. Можно полностью сосредоточиться на деле, но Хэнк просто не хочет этого: его все откровенно достало. Эта работа. Этот стол. Эти два идиота по бокам. Это расследование. Этот мальчишка-судмед с большими карими глазами. Джеффри. Дешевый кофе. Вообще все. А толстовку этот засранец принести забыл. Раздолбай, чтоб его. Второй из ларца что-то деловито обсуждает по телефону, изредка кивая. Вид у него такой серьезный, словно кто-то только что спиздил у него значок из-под носа. Третьего идиота из их тандема не наблюдается: хоть он громче всех кричал, что будет к десяти, шел четвертый час, а Гэвина все не было. День по пизде не просто шел, а летел. Хэнк уже переворошил все базы данных, сравнивая четыре убийства. Червячок сомнений грыз его: что-то они упускали. У жертв, к несчастью, не то, что не было ничего общего: у них было слишком много общего. Все были относительно одиноки: сирота, работающая продавцом-консультантом, мигрант, наркоман и старуха. Все приписаны к одному району, к одной больнице, к одному участку. Жили в разных концах района. Возможно, несколько раз за свою жизнь пересекались. Квартиры разных типов; наличие машины только у одного. За наркотики привлечен лишь Тодт; Мелроу пока под вопросом. У всех были проблемы со страховкой. Возможно, нужно начать с этого. У всех одинаковый тип крови. У Хэнка свербит что-то, что он называет чуйкой. Тут тоже нужно искать, но «первая» является самой распространенной по планете — 45 процентов населения Земли гоняют именно ее по венам. Хотя вот у Хэнка вторая. - В крови жертвы обнаружен тириум, - сухо говорит Ричард, - нам предстоит отправиться к некому Элайдже Камски и побеседовать с ним. Собирайтесь, лейтенант. Хэнк, мягко говоря, откровенно охуел от такого поворота событий. - А ты не рановато ли командовать начал, молокосос? Не зарывайся, парень. - О, Хэнк качает права? Что я пропустил? - Детектив Рид (хвала небесам, не в сланцах) довольно бодро опрокинул свое тельце на стул. Губа у него сильно распухла. - Консервная банка против ископаемого, раунд первый! Делаем ставки, господа! - Детектив Рид, Вы опоздали больше чем на шесть часов, - Ричард смотрел сухо и колко, - рапорт я уже отправил. - Ах ты сука, ничему тебя жизнь не учит! Ебаный птеродактиль, я тебе сейчас глаз на жоп... - Детектив, Вы забываетесь, не стои... - Заткнулись, оба! - Хэнк шлепнул рукой по столу, ощущая странное дежавю. Проходивший мимо стажер опрокинул на себя кофе. - Собирайте манатки и поехали к этому Камски, чтоб его хуями обложило! И не бесите меня сегодня: обоим задницы надеру! Лицо Ричарда потемнело, и он уже открыл рот, собираясь вступить в дискуссию с Хэнком (лейтенант приготовился отвесить богатырский подзатыльник), когда внезапно выступил Гэвин — как-то тонко, неестественно, с писком: - А нахера нам к Камски? Хэнк пораженно замер, приглядываясь к переменам в Риде: тот резко помрачнел, сгорбился, словно это не он две минуты назад порхал бабочкой, и вообще испытывал какой-то внутренний конфликт. Андерсона охватило любопытство. - Только мистер Камски может предоставить необходимую информацию по поводу тириума, как его непосредственный создатель, - ответил Ричард. Синяк на его лице приобрел устрашающий вид. Бесспорно, Камски им сильно обрадуется. - Чего, блять, создатель? - Именно это нам и нужно выяснить, - Хэнк был согласен с Ридом: кроме того, что тириум, кажется, синий, он про эту байду ничего не знал. Надо было в прошлом году читать СМИ, пока скандал стоял на весь Детройт: сейчас же придется позориться перед умнейшим человеком века. - А как мы будем вести допрос, если не понимаем, о чем спрашиваем? - Рид явно не собирался никуда ехать, но, зная упертость Ричарда, тот дотолкает детектива до дома Камски на офисном стуле. Хэнк готов был на это посмотреть. - Коннор сообщил мне все необходимое, что следует узнать про это вещество, - Ричард пожал плечами, - было бы логичнее, если бы он поехал сам, однако он не может покинуть участок. - И ты, без медицинского и химического образования, справишься? - Рид недоверчиво посмотрел на Моргана. Про существование Хэнка они, казалось, забыли. Впрочем, в вопросе Гэвина была логика. - Детектив, я рос вместе с человеком, помешанном на химии, - Ричард — о боги — слегка усмехнулся, - кроме того, базовые знания у меня есть. И... - он на миг замялся, - если Камски будет лгать, или уводить разговор в сторону, я почувствую. - Каким это образом? - Потому что это может почувствовать Коннор, - просто ответил Ричард. - У нас есть... связь. Мы будто чувствуем друг друга. Это не понять человеку, у которого нет близнеца, детектив. В ответ Рид как-то странно крякнул. Они ругались еще минут двадцать, прежде чем наконец загрузились в машину Хэнка. Правда, перед ней спорили еще минут семь, кто поедет сзади: Ричард и Гэвин готовы были порвать друг друга, лишь бы не уступать место. В конце концов Хэнк не выдержал и затолкал Гэвина назад, не слушая гневные матерные вопли про «несправедливого пердуна» и «мразотного отморозка». Гэвин бурчал еще половину пути, а потом как-то внезапно притих и закрылся в себе: Хэнк даже оглянулся посмотреть назад, не вскрылся ли там Рид бляшкой от ремня безопасности. Они подъехали к огромному роскошному особняку, полностью покрытому стеклом. Впрочем, в пасмурный день он казался каким-то каменным и грубым, почти диким. Звонил, естественно, Ричард. - Слушаю Вас, - мелодичный женский голос прозвучал так неожиданно, что Хэнк растерялся. - Добрый день, мэм, мы из полиции Детройта, - на всякий случай он повертел значком перед дверью, - пришли поговорить с мистером Камски. Можем ли мы с ним встретиться? - Конечно, - спустя несколько секунд молчания откликнулся голос. Дверь отворилась. На пороге стояла миловидная блондинка в простом синем платье и улыбалась. Вот только не Хэнку. А Риду, чье лицо выражало вселенские мучения. - Рад видеть тебя, Хлоя, - выдавил из себя Рид. - В каком ты сейчас статусе? Прислуга? Деловой партнер? Невеста? - Я всегда была и буду лишь добрым другом, Гэвин, - девушка улыбнулась так солнечно, что даже каменный Ричард слегка оттаял. Они прошли в дом. - Мы рады приветствовать вас, господа. Мистер Камски сейчас... - Хло, что значит: «это важно, неси свой зад сюда»? Я, между прочим, очень за... - Камски показался из-за поворота, и Хэнк готов был истерично заржать: его точно окружал зоопарк. Потому что Гэвин и Элайджа были одинаковыми.