***
Повалив дерзкую Ведьму на холодный мраморный пол, Гэндзи впился своими зубами в ее шею, слыша однозначный стон. Смутившись, гость слегка отступил, ненароком задевая взглядом оставшийся на бледной коже засос. Ангела же, обхватывая его ногами, притянула к себе, шипя: — Да не бойся ты, я не хрустальная — не разобьюсь. Давай же! — ее язык облизал кроваво-красные губы, пока голубые глаза с насмешкой призывали к действию. Одержимый, сглотнув комок в горле, схватил ее за плечо. Приближаясь все настойчивее, Шимада наконец слился с ней в поцелуе, хмуря брови. Острые клыки Колдуньи прихватили его язык изнутри, старательно пытаясь прокусить мякоть. Стиснув пальцы, мужчина видел лишь яростное наслаждение во всей фигуре Циглер. Та определенно любила причинять боль. И не только другим… Вонзив острые ногти ему в ребра, блондинка обрушила того вниз, моментально меняясь местами. Длинные пальчики активно плясали по торсу Демона, чувствуя нарастающий огонь под всеми этими ненужными слоями мяса. Хотела увидеть его, хотела ощутить на себе! Сорвать кожу, выпотрошить, забрать себе без остатка! Пытавшегося подняться Гэндзи обрушила на плиты неведомо-откуда взявшаяся магическая сила, словно приковывая металлическими цепями. Хрустнув шеей, Странник пытался найти оправдание в глазах своей партнерши, но там царило лишь безумие и желание. Определенно не самый лучший коктейль для могущественной Ведьмы. Ринувшись к мощному телу человека, Ангела едва сдерживала поступающую слюну, сочившуюся из ее ротика. Сама удивлялась такому бурному порыву, но сдержаться не было сил. Да и кому нужны проклятые ограничения? Точно не созданиям ночи, точно не ей, точно не с НИМ! Обхватывая его черные волосы, девушка потянула его голову на себя, прошептав: — Не отрывай глаз. Смотри. Смотри, я сказала, — из холодного камня выросла костлявая ладонь, что услужливо придерживала его затылок. По всему его телу прошла волна пота, едва наглая искусительница прильнула к мужскому естеству. Усмехаясь дернувшимся в такт ногам Странника, Ангела продолжила, пытаясь показать все, на что она была способна. Тьма совращает. И тьма учит тебя совращать других. Это ее принцип, это — основа основ. Это причина, по которой свет давно покинул сердца людей и заодно эти земли. Все они хотят греха, но никогда в этом не признаются. Она любит, она ненавидит, она обожает и она преклоняется — нет никаких рамок, нет никаких законов. Только она и тьма. Только шепотки в ее голове и зародившаяся идея. Ну, а пока — лишь вкус этого Одержимого во рту. Больше ей ничего не надо. — Не закрывай глаза, я тебе не разрешала… — старательно причмокивая, зарычала Ведьма в полголоса. Шимада, пытаясь шевельнуться, понимал лишь одно — сейчас он в ловушке, из которой не хотелось выбираться***
— Скоро к нам явится настоящий Дьявол, а они не нашли ничего лучше, чем просто потрахаться… Ну конечно, ведь Дядя Джесси все разгребет, не волнуйтесь… Что ему стоит найти информацию из пустоты, а затем направить ее на попытку борьбы с Графом? Ничего, конечно. Вот я и пытаюсь спасти ее аппетитную задницу, а она использует ее… Явно по другому назначению! Бесит, я просто хочу напиться… — бубнил оборотень, свисая с гранитного балкона и пытаясь не завыть на черное небо. Скучает по Луне и по ее серебристому свечению. Как же приятно, когда холодный диск выходит из-за туч и царит в темноте. Также, как и он. Сжимая и разжимая кулак, МакКри пытался собраться с мыслями. Арахна стала прислужником уничтожителя ее рода не просто так. Нужна причина, из которой родится следствие. Будет ли это считаться наводкой? «Арахна, Арахна, Арахна… У каждого представителя ее вида есть незримый талант, позволяющий стать лучшим в чем-то одном. Стрельба? Она точно отличный Охотник, этого не отнять. Красота? Ну-у-у, тут вкусовщина, хотя… Нет, отвлекись ты уже, пытайся придумать что-то, идиот!» — выцарапывая от нервов и раздражения неизвестные никому письмена прямо на камне, мужчина всматривался в огни деревни. Может, стоило просто попросить Ведьму изменить его внешность? Жить со всеми этими смертными придурками, которых не заботит ничего веселого. Только постоянные проблемы, которые они сами себе и придумывают. Почему? Да потому что их жизнь скучна и однообразна. Может… Именно поэтому он решил сбежать тогда из своего дома? Боялся ответственности и обязанностей, что обязательно бы привалили на его голову, едва он стал бы Графом? Возможно-возможно. Но сейчас уже поздно думать об этом. Если слова Арахны правдивы, то Имение сейчас в лапах нового Хозяина. А все те, кто мог узнать его, определенно спят в земле вечным сном. Да уж, веселуха… Вдохнув прохладного вечернего воздуха, оборотень закатил глаза, пытаясь не слышать всех этих кавалькад стонов и посторонних звуков. Его просто все раздражали.***
«Мало, мне слишком мало!!!» — думала про себя Ведьма, ловко командуя процессом. Шимада, стискивая скулы, ощущал ее растущий гнев, который душил его незримой удавкой. Ненасытность Колдуньи могла погубить любого смертного, рискнувшего просто побыть рядом с этим монстром. Но он был не простым человеком. — Я хочу увидеть ЕГО. Давай же, покажи мне! — ее золотистые волосы, вздымаясь после каждого наскока, слиплись от пота на лбу. Гэндзи, смотря ей в глаза, лишь помотал головой: — Не сходи с ума, Циглер. ЕМУ будет плевать на тебя, он ничего не чувствует. Ни ярости, ни похоти, ни желания. Он несет лишь разрушение и боль… — та, наклонившись к его уху, сладостно прошептала: — Именно этого я и хочу. Покажи мне. Покажи! — царапина, оставшаяся у него на лице, зашипела и пошла едким дымом. Довольная собой, девушка прихватила собственную грудь, пылая от нарастающего восторга. Никто ей не указ, даже Демон. Каким бы ужасным он не был, он будет только ЕЕ! — Что с тобой… Не так… — захрипел Одержимый, все еще неспособный пошевелить даже ладонью. Огонь возрастал внутри, он захватывал все больше места, он… Терял контроль! Позвоночник завыл расплавленным железом, пока вторая рука снова отрастала. Кусочек за кусочком, ее белоснежная форма прорастала из обрубка. Нет-нет-нет… Если Они явится сейчас, то… — Я просто обожаю тебя, вот что со мной не так! Восхищаюсь нечеловеческой яростью, которую ты таишь. Утопаю в экстазе, едва чувствую нарастающее давление в воздухе! Я знаю, что ты такое, Гэндзи Шимада. Ты — Демон, самое настоящее чудовище! Так не прячь себя, не пытайся стать слабаком! Не пытайся укрыть ЕГО от меня! Давай, я хочу быть с НИМ! НУ ЖЕ!!! — ее крик располосовал грудную клетку, посылая в воздух неуловимые бордовые капли. Взревев, Странник обхватил ее горло нескованной ладонью, сжимая до предела: — Тогда поговори с ним сама, безумная тварь, — его изумрудные глаза сменились кроваво-красными, а когти прорастали сквозь трескавшиеся ногти. Ангела, с нескрываемым восторгом наблюдала за трансформацией человека в адское отродье. Они ведь не настолько разные, правда? — Я заждалась, Они. Сколько еще ты заставишь даму… — в ее глазах появился мимолетный осколок страха, когда раскалившийся до красна Демон с легкостью прорвал ее заклинание и стиснул двумя руками ее глотку. Поднимая ее над полом, Создание приблизилось чуть ближе к ее лицу, которое благоговейно ожидало своей участи. Показав три ряда клыков, белоснежная пасть раскрылась, окатывая ее нестерпимым криком, в котором слышались сотни и тысячи умерших душ. По всему телу Колдуньи прошли мурашки, а синеющая кожа предвещала скорую кончину. Но вместо того, чтобы молить о пощаде, дочь Сатаны открыла рот, из которого показалась текущая слюна: — Давай же… Сильнее… — Они, рявкнув, кинул ее к ближайшей стене, тут же схватив за волосы. Девушка, стараясь подняться, всем своим нагим телом чувствовала растущее пламя. Она хочет и его. Присвоит все! Нужно лишь… Повернувшись к разгневанному существу, Циглер засмеялась: — Как же мне нравятся твои порывы! Вижу, тебе основательно так надоело сидеть в этом парне, который не подпускает тебя к любому из возможных наслаждений, да? Можешь не благодарить меня, ведь я… Та, кто предоставит тебе хотя бы одно, Демон! — обхватив ее голову когтистой лапой, он снова повалил Ведьму на пол, располосовав спину. Его пальцы обхватили ее грудь, по которой сразу же пошли кровавые слезы. Время церемоний определенно прошло… — ЗНАЕШЬ, СКОЛЬКО ПОДОБНЫХ ТЕБЕ Я ВИДЕЛ В ТАРТАРЕ? СКОЛЬКО ШЛЮХ Я СОЖРАЛ, СКОЛЬКО ВЕДЬМ ПРИСЛУЖИВАЛО МНЕ?! ДУМАЕШЬ, ЧТО ТЫ ЧЕМ-ТО ЛУЧШЕ?! — вторил Демон несколькими голосами, едва не оторвав ей ноги, пытаясь их раздвинуть. Усмехнувшись, Хозяйка Замка стерла кровь с лопнувшей губы. Ощущала, как за всеми этими воплями стояла только жажда. И она утолит ее: — Я лучше тем, что хочу тебя по своей воле, Они. Время питаться моим страхом ушло. Питайся только моим наслаждением, — захохотав, дьявольское отродье силой взяло над ней верх, прожигая женское естество. Закричав, Ангела закатила голубые глаза, получая желаемое. Все мужчины были под ее властью. Даже те, что не являлись смертными. Чем же отличается Демон от человека? Лишь размером своих возможностей и списком грехов. Возведенная в Абсолют чернь, которая приняла физическую оболочку. И слава Сатане, чтоб ее Отец был неладен, этот Шимада дал ей возможность испытать все муки Тартара на себе!***
Припав на трясущихся ногах к стене, Колдунья пыталась прийти в себя. Все ее тело теперь было кровоточащей раной, которая реагировала даже на самый легкий ветерок в парной комнате резью и ноющими иголками. Нельзя недооценивать силу и желание Демона, нет… Это ее ошибка, ее ошибка. Но экстаз, что стекал по ее бедрам, не мог соврать. Хотела, чтобы частичка этого Они осталась в ней, но знала, что Ведьмы могли понести лишь от Дьявола. Поэтому их было так мало. Ребенок, рожденный с талантом к колдовству, был чрезвычайной редкостью, которую охраняли как зеницу ока. Что до нее… Удар в спину обрушил ее на деревянную бочку с водой. Увидев отражение на зеркальной глади, Ангела усмехнулась. Все эти синяки и царапины пройдут за пару дней, а удовольствие… Нет, так просто она точно не отделается. Горячие лапы оставили взбухающие волдыри у нее на ягодицах. Демон вновь вошел в нее, едва не ломая ушат. Держаться, держаться. Все это — ради нее самой, и никого больше. Он резал ее своими когтями. Он сжигал ее своим пламенем. Он буравил ее Адским огнем изнутри. Он душил, он топил, он бил и он владел. Сейчас в мире не было ничего, кроме его клыков и лишь возрастающей ненависти. Принять, нужно это просто принять. — Вижу, что ты устаешь, Они. Считаешь, что этого хватит? — закашляв от внутреннего кровотечения, Циглер впала в ступор. Глаза этого Демона, лишь иногда проглядываясь из-за маски, были изумрудного цвета. Это было невозможно, невозможно… — Как… Но как ты это сделал, Шимада? Развернув ее к себе, Одержимый вдохнул аромат израненного тела, пульсирующего от его напора. Хватит. Иначе она просто умрет, не осознавая собственных границ. Он слышал ее мысли, чувствовал эмоции. И ему было достаточно этого: — Я. НЕ. ЗНАЮ. ЧТО. ПРОИСХОДИТ… — его морда, треснув, рассыпалась на белоснежные осколки, являя настоящее лицо Гэндзи. Хозяйка, неспособная стоять, села на плиты, удовлетворенно выдыхая: — Не говори мне, что все это время ИМ был ТЫ, — потерявший дар речи мужчина, трясясь от страха, поднял оставшуюся с ним демоническую руку, испещренную венами и волокнами мышц: — Это неправильно. Этого не должно было произойти… Но… Я… Я был в своем теле, когда ты… Когда Они стал вести меня, я был главным. Я контролировал себя. Такое просто невозможно. Невозможно… Смеясь, отползающая к стене девушка перевернулась на спину, боясь прикоснуться к своим нижним губам. Больно. Как же ей больно… — Поздравляю, Одержимый… Ты по праву становишься настоящим Демоном. И мне это чертовски нравится!