Не с тобой

— Красавец! — проскрипел Шеннон. Выгнув выразительную бровь, он с искренним интересом рассматривал младшего брата. Тот в одних брюках лежал на кровати и рукой со сбитыми костяшками прижимал к скуле пакет с замороженной спаржей. На ребрах красовалась тугая повязка, скрывающая внушительную сине-багровую гематому. Шеннон подошел вплотную к кровати, уперся коленями в матрас, наклонился к самому лицу раненого. — Ну, и каков исход поединка? — с любопытством поинтересовался он. — Кто по очкам выиграл? Джаред сдвинул пакет и посмотрел на него одним глазом. Второй функционировал слабо, ибо открывался только на треть. — Иди на … — коротко сообщил он и снова спрятался за своим ледяным компрессом. Только что он узнал много нового о своей интимной жизни из страстной песни агента, на бэк-вокале у которого был пресс-секретарь, поэтому развивать эту тему дальше с братом не горел желанием. К тому же дьявольски болело надломанное ребро, затрудняя каждый вдох, а в голове что-то тихо и въедливо звенело, словно там засел маленький надоедливый комарик. Забывшись, Джаред мотал головой, норовя отогнать назойливое насекомое, и тогда голова взрывалась волной ярчайшей острой боли, вырывавшей из него глухой стон. Он замирал, мучительно пережидая, пока схлынет боль, уступая место уже ставшему привычным монотонному звону. — Грубо! — огорчился Шеннон, разгибаясь. Джаред мрачно покосился на него. Сейчас скажет, что давно предупреждал. — А я тебе еще два года назад говорил, что этим все закончится! — не разочаровал его брат. Джаред застонал и передвинул спаржу на глаза. — Нет, а чего ты ожидал? — удивился Шеннон. — Что ирландец пожмет тебе руку и пожелает счастья в личной жизни? Ты у него, между прочим, женщину увел! — Шеннон, заткнись! — попросил Джей. — Хоть ты не начинай! Старший на просьбу никакого внимания не обратил. — Знаешь, — сообщил он, — ты, конечно, мне брат и все такое, но на его месте я поступил бы точно так же! А фиг ли тут разговоры вести? Если все и так предельно ясно. Ты еще дешево отделался. Как он тебе башку не открутил, не понимаю! — Я ему, кажется, нос сломал, — прогудел из-под подтаявшего полуфабриката Джаред. — Ага, а он тебе ребро. Один — один. — Слушай, что я, по-твоему, должен был сделать? — разозлился Джей, приподнимаясь на локтях. Попытка оказалась неудачной и он, поморщившись, завалился обратно на постель. — Как в Писании подставить левую щеку? — Точно! — оживился Шенн. — А потом уйти под локоть и снизу в челюсть! Пострадавший изумленно посмотрел на него, и они оба рассмеялись. Схватившись за ребро, Джаред тихо охнул. Шеннон сел рядом, почесал переносицу. — Скандалище будет, жуть! — протянул он. — Может, еще обойдется, — неуверенно пробормотал младший. Шеннон лишь скептически хмыкнул. Джаред вздохнул. По правде говоря, в то, что скандала удастся избежать совсем, он не верил и сам. И почти смирился с этим. В конце концов, срок жизни подобной «сенсации» — от силы несколько дней, пока ее не затмит свежая. К тому же у него отличная команда профессионалов, которая способна любой его косяк преподнести в нужном свете. Поэтому самим фактом возможных публикаций и грядущего резонанса он не заморачивался. Его тревожило лишь то, что у какого-нибудь ушлого репортеришки, неудовлетворенного отфильтрованной информацией, возникнет желание узнать, откуда у инцидента растут ноги. Допустить, чтобы в желтостраничном издании всплыло имя Алисы, он не мог. В дверь постучали. Негромко и деликатно. — Стучится, — пробормотал Джей, глядя в потолок. — Она неделю живет здесь, спит со мной в этой постели — и стучится, представляешь? И это вовсе не формальный жест, не войдет ведь, пока разрешения не получит. — Элис просто хорошо воспитана, — хмыкнул Шеннон и встал, чтобы открыть дверь. Алиса вошла, прижимая к себе коробку с лекарствами. — Тебе не стоит лежать! — тут же обратилась она к Джею. — Тебе что врач сказал? Оптимальная поза — полусидя. — Ну, если оптимальная — ладно, — проворчал пациент и, кряхтя, подтянулся вверх, усаживаясь. И в самом деле, стало легче. Ненамного, правда. Алиса наклонилась, поправляя подушку, заглянула ему в глаза. — Больно? — спросила тихо. — Нет, — тут же соврал он и виновато коснулся губам ее запястья. За все время, прошедшее после инцидента, она сказала ему от силы несколько слов и то по острой необходимости. Джей видел, что она злится, и знал почему. — Я вколю обезболивающее, — Алиса высвободила руку, потянулась за шприцем. — Ладно, ребята, — засобирался Шеннон, — у вас тут процедуры. Пойду я, пожалуй, а то у меня еще встреча. — Первый час ночи. Какая встреча, Шенн? — удивился Джаред, с беспокойством следя за манипуляциями Алисы. — Важная, — ответил Шеннон и попятился к двери. — Поправляйся, бро, ты в надежных руках. Джей тоскливо посмотрел на закрывшуюся дверь и перевел взгляд на Алису. — Может, таблеточку? — заискивающе попросил он. — И таблеточку тоже, — кивнула она. — Снимай штаны. — А как многообещающе звучит, — сокрушенно пробормотал он, расстегивая брюки. Сделав укол, она помогла ему повернуться, стала менять пластырь на рассеченной скуле, осторожно смазывать лицо какой-то остро пахнущей мазью. Он жмурился, наслаждаясь бережными прикосновениями, и улыбался. — Чему ты улыбаешься? — ее голос возмущенно зазвенел, выдавая давно сдерживаемое негодование. — Что такого смешного ты видишь в этой ситуации? — У тебя нежные руки, — прошептал он, открывая глаза. Алиса убрала руки от его лица, сжала зубы. — Как можно было так поступить? Как можно было опуститься до такого пещерного уровня, Джей? Джаред почувствовал детскую обиду. Ну вот, и она туда же. Хотелось завопить: «Он первый начал!» — Не понимаю, в чем ты меня упрекаешь? Я должен был убежать? Или позволить избить себя? — сдержанно спросил он. — А что ты доказал этим? Что, вообще, возможно доказать кулаками? — Знаешь, когда диалог начинается с хорошего хука, как-то сложновато удержаться на позициях пацифиста. Я бы даже сказал, невозможно, — раздраженно ответил Джаред. Алиса встала, заходила по спальне, нервно сцепляя и расцепляя пальцы. — Это только моя вина, — пробормотала она. — Мне не нужно было идти туда. Я должна была предусмотреть такой исход. — Не говори глупостей! Каким образом ты должна была это предусмотреть? Кинофорум в Бангкоке закрывается завтра. Никто и предположить не мог, что он вернется раньше и появится на ланче. Это всего лишь стечение обстоятельств. Не очень удачное, согласен, — пожал плечами Джей. — Но, как бы там ни было, все закончилось. — Закончилось, — повторила она и покачала головой. — Не так. Это… гадко. Вы могли убить друг друга. Джей поднялся с постели и, весь перекосившись, проковылял к ней. Остановился напротив, заглянул в глаза. — Могли, — негромко проговорил он. — За кого ты сейчас боишься, Эли? За меня? Или… за него? Алиса молчала. Он сжал пальцы на ее плечах. — Ты ведь так ни разу и не сказала, что чувствуешь ко мне, — прошептал  он. — Ты спишь со мной, даришь мне свое тело, но я понятия не имею, что скрывается за твоей загадочной улыбкой, что прячется за твоими спокойными глазами, какие мысли рождаются под твоим гладким лбом. Ты молчишь. Ты как жемчужина в раковине, створки которой плотно закрыты. И мне никак не извлечь тебя оттуда. Алиса вздрогнула, попыталась что-то сказать, но он положил палец ей на губы, вынуждая молчать. — Ты помнишь нашу первую встречу там на Беллиджио-роуд? А потом в итальянском ресторане? Ты была расстроена и сердита, и очень немногословна. А я смотрел, как ты забавно, по-кошачьи, облизываешь ложку после пирожного, и думал, что наконец-то нашел тебя. Именно тебя. Чужую. — Джей! — Я люблю тебя, Эли, — сказал он. — И я больше не отдам тебя ему. Она накрыла ладонями его руки на своих плечах. — Тебе надо лечь. Он отпустил ее, развернулся, побрел обратно к кровати. Откинулся на подушки, закрыл глаза. Укол начинал действовать, изгоняя ненавистного комара из головы, облегчая болезненное прежде дыхание. Джаред слышал, как Алиса бесшумно передвигается по комнате, как тихо закрывает за собой дверь ванной. Вслушиваясь в шум бегущей воды, он думал о том, что все прояснилось. Что ситуация, так мучившая его своей двусмысленностью, наконец-то разрешилась, пусть и таким некрасивым способом. Что ж, он давно был готов к чему-то подобному. Выбирая любовь, он предавал дружбу — других вариантов быть не могло. По идее теперь, когда все точки расставлены, ему должно стать легче. Вот только отчего-то не становилось. Надсадная боль из треснувшего ребра поднималась выше, проникала под грудную клетку, сетью мелких кровоточащих ранок оплетая другой орган. И обезболивающее тут было бессильно. Он совершенно не помнил, как заснул. Проснулся внезапно, словно от толчка. Долго зачем-то вглядывался в темноту, напрягая зрение, совершенно дезориентированный во времени. Болело отекшее лицо, волнами накатывала тошнота и в довершение всего мучительно хотелось пить. Джей осторожно шевельнулся, и спавшая рядом Алиса тут же подняла голову. — Что с тобой? — тревожно спросила она. — Тебе плохо? — Все нормально. Просто пить хочется. — Я сейчас. Она соскочила с кровати, босиком метнулась к двери, заспешила вниз. Спустя несколько минут вернулась, держа в руках высокий стакан с водой. Пока он жадно пил, потрогала его лоб, прищелкнула языком. Включила ночник, завозилась в своей коробке с лекарствами. — Опять?! — жалобно возмутился Джей, увидев у нее в руке шприц. — Это обезболивающее и жаропонижающее. У тебя высокая температура. — Слушай, не надо, а? Можно мне какую-нибудь таблетку? — умоляюще попросил он, вцепляясь в резинку трусов. — А может сиропчик? — передразнила она. — Позорище, чтобы взрослый мужчина так уколов боялся! — Так ведь больно же! — он засучил ногами, пытаясь уползти. — Ну да, — согласилась Алиса, надвигаясь на него с неотвратимостью возмездия, — это самый болезненный акт за последние сутки. Джаред покорно уткнулся носом в подушку и зажмурился. — Кстати, насчет акта… — сдавленно выдохнул он, когда экзекуция закончилась. Алиса засмеялась и звонко хлопнула его по голому заду. — Отдыхайте, больной, вам прописан полный покой и постельный режим. — Вот именно, постельный! — обрадовался он, переворачиваясь на спину. — О, Господи! — закатила глаза Алиса. Она выключила ночник, скользнула под одеяло. Джей притянул ее к себе, прижимая к здоровому боку. Алиса не стала сопротивляться. Некоторое время молчали, вслушиваясь в дыхание друг друга. — Все будет хорошо, Джей, — не то вопросительно, не то утверждающе произнесла, наконец, она. — Все будет хорошо, — эхом повторил он. Утро принесло ожидаемый сюрприз. Пострадавший глаз перестал открываться совсем. Доковыляв до ванной, Джаред долго в немой оторопи разглядывал себя в зеркало. Не то чтобы он был как-то зациклен на собственной внешности, но то, как его лицо выглядело сейчас, впечатляло невероятно и вызывало легкую дрожь сомнений — а вернется ли все в первоначальный вид? Возившаяся внизу на кухне Алиса, увидев его, лишь протянула: — О-о! Пощупав отек, оптимистично заявила: — Ничего, к вечеру прозреешь. — Спасибо на добром слове! — уныло пробормотал Джей и отхлебнул чай из кружки. Зазвонил телефон Алисы. Озадаченно посмотрев на выпачканные в муке руки, она подошла к Джею, изогнулась, взглядом указывая на карман шорт. Он извлек телефон, нажал кнопку приема, поднес ей к уху, успев заметить короткую надпись «Кло». — Алло! При первых же словах собеседницы ее глаза расширились. Она выхватила аппарат из руки Джея, вслушиваясь в эмоциональную речь. — Не кричи, Кло! — попросила она. — Я ничего не понимаю! Джаред смотрел, как каменеет ее лицо, как сжимаются в тонкую полоску яркие губы, как ногти впиваются в ладонь, оставляя белые лунки. — Где он? — глухо спросила Алиса. Что-то случилось. И Джей почему-то знал, с кем. Алиса спрятала телефон. — Что произошло? — спросил он. — Я… — пробормотала она и вдруг заметалась по кухне, натыкаясь на мебель, — мне нужно… Я должна ехать! Она выбежала в холл. Прижимая ладонь к боку, он метнулся за ней. — Да куда? Объясни, что произошло? — Позже, Джей! — крикнула она, выдергивая из ниши шкафа первую попавшуюся куртку. Хлопнула входная дверь. Джей прислонился затылком к шершавой стене. В левый висок тонким сверлом ввинчивалась боль.