Ликом пригож, и речами умилен, Только в глазах царит холод могильный. Он даст тебе успех и достаток, Щедро одарит и сребром и златом. Только недаром так добр он к людям, Время придёт, по счетам платить будешь. Ведьмак 3: Дикая охота (DLC Каменные сердца)
Синюшное, судорожно дышащее тело, словно увядший корень златоцветника лежало на хлопковых простынях большой дубовой кровати. Вены Матильды безобразно выпирали сквозь бледную, околотрупную кожу. Капельки холодного пота скатывались по горячему телу, мокрые волосы облепили лицо, а кровь из разбитой руки и головы то и дело окрашивали постель. Над девочкой сиял яркий синий купол, который при помощи магии поддерживала чародейка. Чародейкой этой была Кейра Мец. Не то с гневным, не то со скорбным выражением лица она смотрела на Матильду, стараясь подпитать и защитить тело, подвергшееся таким неумелым мутациям. ― Нам повезло, что она жива, ― сквозь зубы протянула Кейра. ― Куда вы смотрели… Ламберт! ― она окликнула ведьмака. Ламберт, сидевший напротив кровати в немом оцепенении, вздрогнул и посмотрел на Кейру. В кошачьих глазах ведьмака читалось непонимание. ― Обычно она выходит на тренировку ещё до завтрака, ― тихо прошептал Геральт, привлекая к себе внимание. ― Я проснулся сегодня раньше, но не увидел её… ― он замялся, ― Как не увидел и на завтраке… ― Мы обыскали весь замок и нашли в подвале, ― Эскель развёл руками, ― такой. ― Раны даже не думают затягиваться, ― Ламберт аккуратно сжал в руках маленькие пальцы Матильды, ― так быть не должно. Весемир, всё это время бродивший по комнате, резко остановился. ― Кейра, ― как всегда строго произнёс Весемир, ― убери щит. Кейра тут же послушалась старого ведьмака и, сняв щит, отошла ближе к Ламберту. Матильда захрипела и в комнате, которую раньше заполняли только звуки тяжелого дыхания, заполнил булькающий хрип. Весемир, достав из кармана небольшой флакон с ядовито-оранжевой жидкостью, откупорил его и, склонившись над девочкой, потихоньку влил содержимое в полуоткрытый рот. Матильда, рефлекторно проглотив жидкость, через пару минут затряслась в конвульсиях так сильно, что со стороны могло показаться, будто неведомые силы схватили её за конечности и стали тянуть в разные стороны, поднимать, бросать и швырять. Вскоре, содержимое её желудка оказалось на постельном белье, забрызгав рядом сидящего Ламберта. Геральт подбежал к дёргающейся девочке и, схватив её за плечи, прижал к кровати. ― Т-ш-ш, ― шептал Геральт, успокаивая себя, Матильду и присутствующих. ― Тиль, тише-тише… Слёзы прыснули из глаз девочки, и она, простонав, стекла на кровать. Кейра же, отойдя от шока, тут же, произнеся нараспев заклинание, окутала Матильду магическим куполом. ― Почему она отвергла зелье? ― сглотнул Ламберт. Геральт, нежно проведя пальцами по раздражённой коже ребенка, заключил: ― Она отторгает «Ласточку»…***
В маленькой деревушке с чарующим названием Чёрный петух, что находилась далеко-далеко от Темерской столицы Вызимы, солнце уже близилось к закату. Деревья начали распускаться, давая понять, что весна уже вовсю вступила в свои права. Над запущенным прудом склонились ивы, опечаленно глядя в своё отражение. Матильда, впервые за долгое путешествие, наконец-то начала проводить своё время так, как положено проводить его маленьким девочкам. — Матильда, — заговорчески прошептал ей в ухо её новый знакомый Артис, — пожалуйста, давай за дело, пока есть такая возможность, — он аккуратно потормошил её за плечико. — Он ведь даже понять ничего не сможет. Хвать и бежать, — доходчиво выразился мальчишка. Матильда открыла глаза и осмотрела играющих ребятишек. С нескрываемым скепсисом она окинула взглядом Артиса, улыбающегося беззубой, детской улыбкой и отрицательно покачала головой. — Не-а, — она отхлебнула молока из крынки, — посмотри на него, — она кивнула в сторону стоящего у корчмы мужчины. — От такого добра не жди. Поймает, пиздюлей отвесит, потом отдаст старосте, отлупит ещё и староста. А тебя ещё и мамка, да так, что неделю гузно примостить не сможешь, — дополнила она, подняв вверх палец. — Мы ведь не в Оксенфурте, куда мы побежим? К тебе в хату? И вообще, с чего ты взял, что в этой сумке с бумажками есть хоть что-то полезное? Артис посмотрел на Матильду, как на дурочку. — Он же с неё глаз не сводит, — нашелся мальчишка, — смотри, словно любимую к себе прижал. А если он жаловаться пойдёт, местные его даже слушать не будут. Проедутся дрыном по хребтине и до свиданьица. — Смотри, как бы по нам дрыном не проехались, — зло проговорила она. Матильда, которая обычно не соглашалась на подобные авантюры по чьей бы то ни было указке, поддалась уговорам мальчишки, потому что прекрасно понимала, что последние деньги папенька прогулял еще в Вызиме, а на жалости корчмаря да подачках добрых бабонек далеко не уедешь. Достав хорошо заточенный нож, она кивнула другу, который тут же направился отвлекать приезжего, и стала потихоньку подкрадываться к мужчине, дабы срезать тоненький ремешок сумочки. Едва она занесла ножичек, как тут же была поймана за руку. — Хорошая попытка, — голос приезжего был холоден, как лёд, — а главное смелая. Печальная флейта… Видом высокий мужчина был едва ли старше 40, с залысинами, неаккуратной, короткой щетиной. В меру упитанное тельце было спрятано в горчичную рубаху с синими полосами. Вообще мужик был одет по-дорожному, просто. Торговца же в нем выдавал мешочек, висящий у него на шее, да перекинутая через плечо сумка, до непозволительного сильно забитая бумагами. Мужчина зыркнул стеклянными, чёрными, как ночь глазами и улыбнулся, а вернее, оскалился. ― Чего? ― протянула она, нахмурившись. Мужчина улыбнулся еще сильнее и снисходительно потрепал её шевелюру. Матильда отпрянула. Лишь через пару секунд она заметила, что от её сообщника уже и след остыл. — Пройдёмся, — он потянул её за руку к пруду, вызывая в девочке приступ панической атаки. — Пусти! — Матильда дернулась, но хватка мужчины была неумолима. — Сейчас так заверещу, вся деревня сбежится! Мужчина захохотал. Громко, выразительно, утробно. Смех его, хоть и был приятен по звучанию, но всё же, бесспорно, заставлял коленки дрожать от страха. — Оглянись, — перестав смеяться, просто сказал он и театрально развел руками. Матильда посмотрела по сторонам и то, что она увидела, заставило её не поверить своим глазам. Мир прекратил своё существование. Время остановилось. Сама жизнь вдруг замерла. Пьянчуга остановившийся у забора корчмы, женщина, ругающая своего мужа, даже летящая птица и та замерла. — Никто и никогда не позволял себе такого, — он вздохнул полной грудью, — ни один гений, ни один смельчак, ни даже глупец. А уж глупцов я повидал. Знаешь, что это? — не обращая внимания на состояние ребенка, он потряс злополучной сумкой. Матильда лишь шумно сглотнула. — Людские желания, все здесь… Всегда одно и тоже, — философски подметил он. — Кто ты? Чародей? — только и могла спросить девочка, выдавливая слова из пересохшего горла. — Те, кто узнал мое истинное имя, либо уже мертвы, либо судьба их была гораздо хуже, — улыбаясь, сказал он. — Тебе скажу, что я учёный. Моё имя Гюнтер О`Дим. — И что же ты изучаешь? — она окинула взглядом его римский профиль. — Человеческую природу, — обыденно пробубнил Гюнтер. — К сожалению, это так скучно. Скучно не то что наблюдать, скучно даже участвовать. Людей интересует лишь власть, деньги, да женщины. Или алкоголь, как твоего отца, например. А у тебя есть заветное желание, Матильда? — И во что мне моё желание выльется? — строго сказала она, пнув валяющийся под ногами камень. Матильда прекрасно знала, что ничего не достается просто так. Всегда и за всё нужно платить. Даже если ты что-то украл, отнял и избежал наказания, судьба всегда заберет своё. Таков порядок. Таков баланс. — Признаться, мне очень редко задают такой вопрос, — Гюнтер, посмотрев вдаль, задумчиво почесал бороду. — Вот что, — с большим энтузиазмом сказал он, — предлагаю тебе сделку. Твоё желание, маленькая Матильда, в обмен на наблюдение с моей стороны. Только наблюдение… Можешь воспринимать это как награду за твою наглость. Редко доводилось встречать красивую наглость, да ещё со смелостью и честью. Всего единожды видел, признаться… И это осложнило мне жизнь, — Гюнтер на пару секунд замер. — М-да… Так чего же ты хочешь? — спросил он, нависнув над ней коршуном. Человек, представившийся ей Гюнтером О`Димом не вызывал у нее доверия. Отнюдь, она понимала, что всё, что происходит сейчас, похоже на пригоршню конфет. Изредка, в порядке бонуса, полезно, но в большом количестве оставит тебя без молочных зубов. Она не знала, стоит ли вообще в это верить. Быть может, он просто сумасшедший торговец или клиент «Жёлтого дома». Спустя несколько минут раздумий, Матильда бросила взгляд на корчму, в которой сейчас пил её отец. Ответ был очевиден как ей самой, так и новому знакомому. — Семью, — глухо прошептала Матильда.***
Веки разомкнулись резко. Кислород влетел в лёгкие, вызывая стон облегчения. До ушей долетел хор голосов с радостью и облегчением, произносящих её имя. На присутствующих смотрели два разных глаза. Правый был синим, как море, омывающее острова Скеллиге, и левый, который был змеиным, безусловно похожий на глаза тех людей, что стали ей ближе всех.