Кто вы, командир Пиксис?

      Дот Пиксис проснулся и понял, что пить на ночь виски, после почти целой фляжки вина за вечер, было плохой идеей. Дело было даже не в том, что, когда Пиксис шел из кабинета Смита в отведенную для него комнату, его заметно пошатывало, и кто-то мог это видеть. И даже не в том, что голова решила напомнить своему владельцу о недопустимости подобных экспериментов. Все дело было в чертовщине, которая приснилась командующему этой ночью.       Надо сказать, что на память Пиксис не жаловался, не смотря на вполне солидный возраст. Поэтому он помнил не только весь разговор с Эрвином Смитом, и свои воспоминания о разговоре с сыном по поводу службы в разведке. Помнил он и свои ночные сны, которые, на этот раз, были слишком уж необычными.       Все началось с того, что командующему приснилась дружеская вечеринка с офицерами на новогодних празднествах, когда рекой льется не только шампанское, но и куда более крепкие напитки — один - то раз в год и погулять можно. Это, само по себе, странным не было, если учесть объем выпитого перед сном. Обычная гулянка в доме одного из знакомых, жена которого, как раз под новый год, умудрилась принести мужу сына. Еще одного к двум имеющимся.       Само собой, разговоры периодически возвращались к этой теме, и, в один прекрасный момент, хозяин торжества спросил:       — Дот, у тебя есть сын и дочь. Скажи, тебе никогда не хотелось завести еще сынишку?       — Сынишку? — переспросил командующий. — Почему бы нет? Я был бы только рад этому, да мы с женой уже староваты для таких экспериментов.       Больше разговор к этому не возвращался, и стоило бы закрыть тему, но сама идея почему-то Пиксиса зацепила. Так что, возвращаясь домой изрядно «подшофе», офицер постоянно возвращался в мыслях к этому моменту.       Хоть алкоголь и давал себя знать, Дот специально не поехал домой на извозчике, предпочитая прогуляться пешком по холодку, чтобы немного согнать хмель.       «В самом деле, — думал он, — что плохого было бы в том, если бы сейчас в нашем доме ошивался паренек лет двадцати? Нам с женой было бы отрадно, коль уж старшие живут своими семьями, и видеть их нам доводится не так уж часто».       Погрузившись по самую макушку в бездну таких мыслей, Пиксис едва не налетел на какого-то человека в зеленом одеянии с капюшоном, надвинутом на глаза, так что лица видно почти не было.       — Прошу прощения, кажется, я едва не сбил вас с ног, — вежливо попросил прощения офицер, останавливаясь и отгоняя задумчивость.       — О чем же можно так тяжко задуматься, когда вокруг почти все пьют и веселятся, — спросил незнакомец красивым, хорошо поставленным голосом.       Что-то странное было в этом человеке. Казалось бы, две руки, две ноги, голова, по пять пальцев на руках — все, как у всех. Однако что-то подсказывало командующему, что не все просто с этим незнакомцем. Вот и голос этот тоже. Тем не менее:       — Я и сам возвращаюсь домой с веселья. Праздник — праздником, а семья — это святое, знаете ли.       — Почему же на вашем лице такая озабоченность? — проявил интерес незнакомец. — Неужели в семье что-то не так?       «Вот привязался», — подумал Пиксис, но вслух сказал:       — Друг озадачил вопросом, не хотел ли я, когда — либо, иметь еще одного сына. Я, вроде как, и не против, да нам с женой уже по 60 стукнуло, какие там дети. Отшутиться бы, да забыть, а вот нет, привязалась мысль — то. Подумалось, что хорошо было бы, будь у нас супругой еще один сынок.       — И ты, правда, этого хочешь? — спросил незнакомец, чуть наклонив голову влево, почему-то переходя на «ты».       — Пожалуй, что да, хочу, — ответил офицер, собираясь свернуть этот бессмысленный разговор, — но что в этом толку. Жене бы не сболтнуть, чтобы не расстроить лишний раз. Счастливого Нового Года!       Уверенный в том, что закончил разговор, Дот Пиксис хотел было уже обойти странного человека, как вдруг тот заговорил:       — Всякому желанию место есть, и это — не хуже прочих. Я, конечно, не дух Первого Короля, но возьму и исполню его, к вящей славе Справедливости.       — Что? — Пиксис удивленно обернулся, а незнакомец продолжал:       — Но исполнение всякого желания заслужить нужно. Потому я помогу тебе заполучить себе сына, а ты поможешь мне восстановить справедливость в мире, который покажется тебе очень странным. Согласен ли ты?       Дот, которому уже порядком надоела эта странная беседа, решил, что незнакомец просто перебрал, прищурился и ответил:       — Допустим, я соглашусь. А вот ты сделаешь это?       Офицер ожидал обычных извинений подвыпившего человека, но тот лишь произнес:       — Да будет так!       И… Пиксис понял, что произошло что-то не то. Вместо знакомой улицы Митры он находился в небольшой комнатке с кроватью, столиком и шкафом. В углу металлическим блеском светилась раковина, рядом с которой стояла посуда из незнакомых материалов. Небольшая дверь в углу вела в санузел. Вид из окна… Проклятье, Дот не узнавал этот город.       Все эти дома-коробки с множеством этажей, видневшиеся неподалеку, столбы с натянутыми между ними не то веревками, не то проволоками, движущиеся по дорогам странные транспортные средства без лошадей — это было незнакомо и пугало неизведанностью. Глядя в окно Дот, неосознанно, потянулся за фляжкой, что лежала во внутреннем кармане, и сделал долгий глоток. Видение не рассеялось и легче не стало.       «Что делать? — думал он. — Может, стоит попробовать выйти через эту дверь?»       — Не стоит, — прозвучал в голове голос незнакомца. — Пока нет. Ты в другом мире и другом времени. Разум твой еще не готов к такому, ляг и поспи — чудеса любят происходить со спящими людьми.       Сон во сне? Глупость какая, но Пиксис помнил, что послушался совета и уснул, наверное, на целые сутки, если не на месяц.       Проснувшись, он ощутил себя другим человеком. Теперь он точно знал, что такое электричество и как пользоваться печкой, требующей, вместо дров, какой-то газ. Он знал, что выйдя в город, не заблудится в нем, как будто жил здесь не один десяток лет, а соседи будут вежливо здороваться, потому что знают его, как пожилого крестьянина, перебравшегося в город.       Знал Пиксис, как пользоваться небольшой коробочкой с кнопками, которая называлась «телефон» и позволяла разговаривать с другими людьми на расстоянии («эх, нашим бы бойцам такую возможность на поле боя» — с сожалением подумал он). И повозки без лошадей теперь не казались офицеру странными. Теперь мужчина знал, что они называются «автомобили» и даже умел управлять ими, что оказалось совсем не трудно.       А еще он знал, что по соседству с ним живет парень двадцати с небольшим лет от роду, в жизни которого случились серьезные проблемы: развелись и перестали общаться, в том числе с детьми, родители; не выдержав психологической травмы после изнасилования, повесилась сестра — единственный оставшийся близкий человек; а сам парень, желая найти виновных в ее смерти, связался с компанией рафинированных сынков местных «хозяев жизни». Как же звали его? Вот имен Дот не запомнил напрочь, даже как его самого там звали не помнил.       Давешний незнакомец тоже был в этом мире. Дот знал, что всегда может приехать в его офис и заявить, что не желает в этом участвовать. Но отступать командующий не привык. Даже во сне. Он понял свою задачу, расставил цели и включился в события, словно ринулся в бой.       В нужный момент встретить парня на улице, оказать помощь, выслушать и понять, поддержать в тяжелой ситуации — все это было несложно для опытного командира. Куда сложнее оказалось, не выдавая себя, втереться в доверие и устроиться слугой в дом одного из тех самых «хозяев жизни», чтобы держать на виду семейку и их сына, проявлявшего к пареньку нездоровый интерес. Сам факт того, что люди здесь вполне допускают возможность таких отношений между мужчинами, был Доту неприятен, но, à la guerre comme à la guerre. Тем более нужно было спасать паренька, к которому Пиксис, к тому времени стал испытывать вполне человеческую симпатию.       Далее следовал целый водопад событий, вспоминать которые следовало в спокойной обстановке, за бутылочкой коньяка. Сейчас достаточно было того, что сон закончился хорошо: незнакомец поверг демона, нарушившего справедливость в том мире, а Пиксис внезапно обрел еще одного сына.       — Приснится же такое, — произнес командующий, усаживаясь на кровати, и на всякий случай, осматриваясь.       Нет, это была та же комната, где он уснул вчера, а на тумбочке стояла бутыль вина, рядом с которой лежала записка от адъютанта Анки Райнбергер, с наказом не пить много с утра. Все было в порядке, поэтому, выходя во двор, командующий был бодр, свеж и беззаботен, как обычно. Он ничем не выдал душевного волнения, прощаясь с командором разведки Эрвином Смитом и его мрачным капитаном. Даже Анка не сразу заметила его задумчивость.       — Что-то не так, сэр? — озабоченно спросила она. — Вам нехорошо?       — Не обращай внимания, — успокоил её Пиксис, — ничего страшного. Просто, на новом месте, приснился странный сон. Там все было другое, даже воздух был какой-то чужой, не такой чистый и вкусный, как у нас.       — Но я же вижу, что вас что-то гложет, — не унималась девушка, — мы скачем уже час, а вы еще ни разу не прикоснулись к фляжке с вином — это не похоже на вас. Что же вам приснилось?       — Мне приснилось, — Пиксис наклонился к ней в седле и спрятал в усах улыбку, — что у меня появился еще один взрослый сын.       — Тут есть о чем задуматься, — оторопела Анка. — Но ведь это же невозможно, и беспокоиться не о чем.       — Оно так, но, знаешь, все выглядело так реалистично, — командующий задумчиво поскреб лысину. — Не обнаружится ли дома сюрприз.       Он подумал немного и сказал пораженной девушке:       — Ты права, надо меньше пить. Или, по крайней мере, не смешивать напитки на ночь.