Кто вы, командир Пиксис?

      Путь в столицу прошел без происшествий, к вящей радости Найла Доука, который опасался, что его пленница, отдохнув в своем кристалле, попытается взять реванш. Однако этого не случилось, рядовая Леонхарт по-прежнему не подавала признаков жизни, так что никто не мог сказать, жива ли она или уже задохнулась в своем кристалле. Тем не менее, когда до Митры оставалось совсем немного, Доук отправил в город посыльного. В результате колонну военных возле ворот встречал едва ли не весь личный состав столичной полиции.       — Опасаешься, что твою спящую красавицу может разбудить столичная суета? — спросил Пиксис, повернувшись к нагнавшему его командору полиции.       — Принимаю меры, во избежание, — парировал Доук. — Заметь, я сказал примерно то же самое, но насколько более приятная формулировка.       — Если то, чего ты опасаешься, произойдет, формулировка тебе не поможет, — усмехнулся в усы Пиксис.       — Поэтому мы оставим вас прямо сейчас, если свернуть налево, до тюрьмы выйдет куда ближе. Я не успокоюсь, пока эта шпионка не будет пребывать в самом глубоком подвале. Не забудь сказать об этом главнокомандующему, — Найл Доук картинно отсалютовал, работая на публику, и скомандовал своим людям с повозкой следовать за ним.       Повозка, тяжело грохоча по камням мостовой, покатилась в боковую улицу в сопровождении сонма полицейских, так что разведчики получили возможность нагнать командующего. Они имели довольно усталый вид, однако наметанный глаз офицера заметил, как во взгляде рядового Кирштейна, устремленном на повозку с кристаллом, полыхнула бессильная злоба.       — Надеюсь, мы не обязаны провожать Найла в его любимую тюрьму, Дот? — командор Смит устал не меньше других, но старался не показывать этого подчиненным.       — Нет, Эрвин, эта чаша нас миновала, — ответил Пиксис, пришпоривая коня. — Но очень бы хотелось, чтобы нас не миновала другая чаша. Хотя бы с солдатской похлебкой. Так что давай поторопимся к Заклаю. Думаю, что вестовой Доука уже сообщил о нашем прибытии.       — Мечтаешь поскорее добраться до любимой таверны? — отшутился Смит, тоже подгоняя своего скакуна.       — Не сегодня. Я, знаешь ли, заскучал по жене и ее стряпне, так что хозяину Алой Розы сегодня ничего от меня не достанется, — произнес командующий гарнизоном, уверенно направляя коня к Штабу.       Офицеры не оглядывались, поскольку были уверены, что подчиненные следуют за ними. Несмотря на поздний вечер, возле Штаба стояло несколько экипажей, из чего можно было сделать вывод, что Заклаю не приходится скучать в одиночестве. Действительно, навстречу Пиксису и Смиту попались трое придворных. Судя по всему, известие о поимке шпиона взбудоражило Двор, а возможно и самого Короля, раз эти напыщенные увальни примчались к главнокомандующему, вместо того, чтобы предаваться вечерним удовольствиям. Тем не менее, дворяне лишь поприветствовали офицеров, сославшись на спешку и на то, что их доклад услышат на завтрашней аудиенции у Его Величества.       — Проходите в кабинет, герои, — главнокомандующий встретил их в приемной. — Командор Смит, мне только что сообщили, что обвинения с вас и ваших офицеров сняты. Но это не освобождает вас от необходимости возврата Шиганшины.       — Сэр, разведкорпус… — начал Эрвин.       — Не перебивай, я знаю, что вы потеряли много людей, — Заклай строго посмотрел на блондина. — Думаю, что вам будет дан карт-бланш на вербовку добровольцев из состава гарнизона и полиции. Но это дело будущего. Доук сообщил, что ты привез в столицу не только Йегера, но и остальных рекрутов из 104 корпуса. Что ты намерен делать?       — Если среди кадетов оказался один шпион, то их может быть и несколько, — уверенно ответил командор. — Поэтому я планирую проверить их.       — Тогда в столицу привозить их не стоило, ты должен понимать это не хуже меня, — главнокомандующий облокотился о край стола и сложил руки на груди, глядя на Смита поверх очков. — Убери их отсюда. Всех, кроме Йегера, к нему у меня будут вопросы.       — Хорошо, я отправлю их на базу разведки неподалеку от Гермины в сопровождении отряда наблюдения, — Эрвин кивнул, соглашаясь.       — Для тебя на сегодня все, — Дариус оперся ладонями о край столешницы. — Отправляйся к своим бойцам. Отчет об экспедиции и действиях разведкорпуса в Стохесе жду завтра к двум часам дня.       Когда командор разведки распрощался и покинул кабинет, Заклай обратился к Пиксису.       — Ну, Дот, наворотил ты дел. Неисполнение прямого приказа, противодействие полиции… Пахнет трибуналом, не правда ли? — он выдержал паузу и добавил: — Так и было бы, если бы ты не стал командующим всего гарнизона. Быстро же ты сориентировался в новых полномочиях. Как раз на это я и рассчитывал.       — Все же, я смог решить не все проблемы, — Дот Пиксис не разделял оптимизма Дариуса.       — Ты не о церковниках ли часом? — главнокомандующий снял очки и протер их. — Пастор Ник примчался в столицу раньше вас и пытался поднять шум, но его быстро заткнули. Двор не заинтересован в подобных скандалах. К тому же, сейчас все приближенные Короля озабочены проникновением шпиона в полицейскую структуру. Думаю, что для Доука наступают не лучшие времена.       — А я думал, что они наступят для меня, — парировал Пиксис.       — Те несколько дней беготни с рапортами, что тебе предстоят, куда меньшие неприятности, чем служебная проверка, которая начнется в полиции уже завтра, — весомо возразил Заклай. — Поэтому давай займемся более насущными делами. Отужинаешь со мной, Дот?       — Извини, Дариус, но сегодня вынужден отказаться, — возразил офицер, приглаживая усы. — Время позднее, и Элизабет, наверняка, ждет меня к ужину.       — Что ж, можешь идти, — Дариус ничуть не рассердился на друга. — Я едва не забыл, сколь важны для тебя всегда были семейные ценности. Но завтра к трем часам дня жду твоего отчета.       Распрощавшись, Дот поспешил на улицу, где ожидал его задремавший было в седле Густав, и отослал адъютанта домой. При этом офицер испытал легкий укол совести за то, что не отпустил парня раньше, как Анку. Как бы там ни было, пора было поспешить домой и самому, тем более, что желудок начал напоминать о себе слишком явно. К тому же, Пиксис давно хотел промочить горло, но не решался делать это на голодный желудок.       Твердо решив сделать жене сюрприз, Дот проехал во двор как можно тише и, сдав лошадь конюху, осторожно приоткрыл входную дверь. В тот же самый момент его охватило приятное ощущение уюта и покоя. Гостиная была освещена светом свечей, в воздухе витали приятные запахи, проникавшие с кухни. Его жена, Элизабет, сидела в кресле возле небольшого столика и что-то вязала, то и дело придирчиво осматривая свою работу.       — Добро пожаловать домой, милый, — супруга отложила вязание и улыбнулась, подходя к мужу. — Все так же надеешься застать меня врасплох, хотя давно знаешь, что мы чувствуем приближение друг друга. Удачной ли была твоя поездка?       — На мой взгляд, вполне удачной, дорогая, — ответил Пиксис, обнимая супругу, — но кто знает, как посмотрят на все при Дворе.       — Не думай об этом, Дот, — Элизабет тоже соскучилась по супругу и не спешила отпускать его. — Главное, что ты опять вернулся живым. Все остальное не имеет значения.       Так они и стояли бы, обнявшись, но их идиллию нарушил желудок командующего, нахально сообщивший миру, что значение имеет еще кое-что. Супруги взглянули друг на друга и, рассмеявшись, поспешили в столовую, где все было готово к ужину. Элизабет расстаралась на славу, приготовив столь любимую офицером жареную утку. Поэтому Пиксис, утоляя первый голод, был не разговорчив. Супруга же ужинала почти формально, с радостью наблюдая, как муж отдает должное ее кулинарному искусству.       — Вот теперь жизнь действительно кажется вполне приятной штукой, — насытившись, Пиксис откинулся на спинку стула.       Уловив заинтересованный взгляд супруги, командующий наполнил их бокалы коньяком из графина, и неспешно повел рассказ о том, как Стохес противостоял разумному титану. Умолчал он лишь о гигантском титане в стене города, потому как справедливо полагал, что чем меньше о таком знаешь, тем дольше живешь.       — Жаль только, что сына повидать не удалось, — закончил Пиксис, подхватывая супругу, чтобы унести в спальню.       — Ой, Дот, перестань, тебе не двадцать лет, чтобы носить меня по лестнице на второй этаж! — спохватилась Элизабет, но супруг не стал обращать внимание на ее возражения.       Наутро командующий был бодр и свеж, чем несказанно удивил Анку Райнбергер, выглядевшую усталой, несмотря на длительный сон. Однако на вопрос, в чем же его секрет, Пиксис лишь отшутился:       — Вот будет у тебя семья и любимый человек рядом, тогда и поговорим о секретах, девочка.       Как и предсказывал Заклай, дни командующего пролетали за днями, будучи заполнены отчетами, рапортами и даже аудиенцией у Короля. Однако все обошлось благополучно — поимка столь опасного шпиона оправдывала в глазах придворных действия гарнизона и разведкорпуса. Даже просьба о помощи семьям погибших во время этой операции была воспринята благосклонно.       В этой суете и заботах только семья оставалась островком безмятежности, даруя Пиксису возможность набраться сил перед новым днем. Он даже почти совсем забыл свои сожаления о неудавшейся встрече с сыном. Но однажды вечером, не успел офицер переступить порог дома, как кто-то сгреб его в охапку, крепко прижимая к себе и не давая высвободиться. Уже совсем было решив, что в дом забрался грабитель, Дот внезапно почувствовал что-то знакомое и, подчиняясь порыву, ответил на объятия.       — Здравствуй, отец, — голос сына прозвучал для ушей офицера как самая изысканная музыка.       — Здравствуй, сынок, — ответил Пиксис, видя, как стоящая рядом Элизабет утирает платком выступившую слезу. — Я думал заехать к тебе в Каранес, но судьба распорядилась иначе. Какие дела привели тебя в столицу?       — Я почувствовал, что ты очень хочешь меня видеть и приехал как только смог, отец, — ответил молодой мужчина, похожий на Дота в молодости. — Мы же семья, что может быть ценнее этого.       — Да, сынок, мы семья, — произнес Пиксис, заключая в объятия его и подошедшую супругу.