Вилос - Красная глава. Фанатское продолжение. 3-ая часть.

Зеральт отвёл трубу и повернулся к Реклатсу. - Похоже, всё. Ну, как тебе? - Если бы это была постановка, я бы аплодировал стоя, а потом пожал бы руки актёрскому составу. - Значит, тебе понравилось, – констатировал сергал. Несколько дней они наблюдали за прошедшим штурмом. Дежуря по очереди, затем делясь увиденным, преследователи пытались не упустить ни единой мелочи, что может быть полезной. Взятие столь огромного города не могло проходить гладко и быстро, и пусть стены и расстояние скрывали подробности происходящего, всё же, было на что посмотреть. Зеральт пару раз уходил на охоту, но возвращался ни с чем, потому решение поберечь припасы и уменьшить рацион на время наблюдения вполне оправдало себя. «Нужна еда. Да и пополнить запасы воды было бы кстати», - подумал чёрный, а друг тем временем спросил: - Что теперь? - Что «что». – Воин посмотрел на светило за дымчатыми облаками. «Как же тут жарко», - недовольно подумал он. Поднялся, отряхнувшись, размял затёкшие ноги. Потянулся к снятым доспехам. - К вечеру заявимся. - Поражаюсь я твоему оптимизму… - Серый перевёл устройство в сторону, всматриваясь в появившиеся вдалеке повозки. Остаток Шигу въезжает в город. - Это не оптимизм. – Затянул последний ремешок, напоследок ударив кулаком в нагрудник. – Это надежда. - Это… - Махнул рукой, убирая трубу. – Не буду говорить. Ждали до вечера. Северяне уже распространились по Ровьенгуру, собирая припасы, оружие и мёртвых. Друзья уверены, Рейн сделала передышку, после такой операции нужно время. Реклатс поднялся, за ним и Зеральт. Собрав пожитки, молча пошли к городу. Подойдя до ворот на расстояние полёта стрелы, предварительно помахав стражникам и издав рёв, они стали ждать, пока к ним придут. - Всё, назад пути нет, – сказал воин. - Ты умеешь подбодрить. - Кончай ворчать. Серый гневно и нервно запричитал: - Мы идём на встречу с самой жестокой и опасной сергалой на всём Тали, и хотим предложить ей закончить её любимейшее дело. - Оставайся, я тебя не зову. - Ну уж нет. Я не упущу случая посмотреть на то, как тебя нашинкуют в салат. - Тогда встретимся кусочками в желудке Рейн. Пока друзья обменивались пожеланиями, к ним подошёл вооружённый отряд из шести сергалов. Они окружили незваных гостей и нацелили копья. - Кто такие? – басом приказал один из них. – За-га, назовитесь. - Реклатс и Зеральт. Пришли с важным посланием для Великой, нам надо встретиться. Те немного опустили оружие, а главный продолжил: - Так сразу и к Великой. За-га! Говорите ха-са! - Это и есть правда! – огрызнулся Реклатс. – Мы бы не тащились через все эти земли, не будь это важно! Солдаты переглянулись. - Так, допустим. Зи, не мне решать, попадёте вы к Великой, или нет. Секундная пауза. - Са-ада, Пит, ха-са, они же ноу-ре (северянин), – сказал другой и поднял пику остриём вверх. – Пошли уже, скоро ужин. - Были у нас как-то… «ноу-ре», ска. – Пит прищурился, словно пытается смотреть сквозь незнакомцев. Снял с пояса флягу, кинул Зеральту. – Намочи шерсть. И ты тоже. Га! Стрелок снял шлем, сунув подмышку, и провёл мокрой рукой по лбу. Но ожидаемой краски не обнаружилось. Таже ситуация и с напарником. - Хм, ку-ва. Гу-су, – недовольно сказал он, словно расстроился тому, что перед ним северяне. Поднял копьё и вернул флягу, остальные последовали примеру, убрав оружие. «Мы же ноу-ре, северяне, – грустно подумал воин, – поэтому нас можно не убивать». Сергалы вошли в крепость. Ворота снесены, потому кроме нескольких постов, проход больше ничто не защищает, на стенах дежурят стрелки и ваффены. О разрушении и говорить нечего, половина Ровьенгура сожжена и лежит в руинах. Гостей повели сразу во дворец, провожая по улицам захваченного города. Кругом сергалы, заполонившие захваченный город: отдыхающие от сражения или же дежурившие, собравшиеся в домах или на улице и что-то обсуждающие. Женщины, что-то объясняющие детям. Вон агуднеры, молча рассевшиеся возле костра, косо посматривают на стерегущих их шигувцев. Пленники, как взрослые, так и дети, к ним стражников приставлено побольше. Талаксийцы, занятые рутинной работой: собирают оружие, проверяют дома на наличие ценностей. На кострах жарится мясо, известно какое. Зеральт держится молодцом, учитывая его «любовь» к каннибализму, при этом старается не смотреть на это. - Са-ада, что за послание? – спросил тот, кто застоялся за них. - Увы, брат, если бы могли, мы бы просто попросили кого-то из вас его передать, а так… - Реклатс развёл руками, – из уст в уста. - Ла-ра. Ха-са. «Вот именно». Заметил двух сергальчиков тёмно-зелёного и жёлтого окрасов. Первый плачет, прижимая к груди грязную мягкую игрушку: маленькая копия улыбающегося сергальчика с синими камушками вместо глаз. Ребёнок уткнулся в неё носом, часто всхлипывает и что-то шепчет. Второй сидит рядом, он кажется чуть старше, и выражение его наполнено злобой, обидой, в его глазах столько ненависти, что будь она материальна, ею можно было бы убить. Он сжимает в кулаке окровавленную верёвку с испачканным кровью медальоном, и не сводит взгляда с зеленоглазого. «Если вы будете спрашивать, почему у нас выросло такое поколение, вспомните для начала, кто его вырастил», - с тоской подумал Реклатс, смотря на них до тех пор, пока они не скрылись из виду. - Ты иво-ла (воин), ха-са, – вдруг начал разговор один из конвоиров, – и броня интересная. Ку-ва, са-ада. Ру-хи, может, ты собираешься остаться? - Время покажет, – сухо сказал черношёрстый. Реклатс также заметил, как косо на него посматривают конвоиры и те, мимо которых они проходят. Только беззаботная ребятня не отвлекается на гостей, продолжая свои игры и детские заботы. - Са-ада, как тебя… Зеральт? – продолжил тотже. Очень надоедливый сергал. – Нервничаешь? - А? Да, нервничаю, ещё бы не нервничать. С Великой иду говорить. Поди сами не нервничали? «Ха, говорить!» - в мыслях улыбнулся черношёрстный. - А чего переживать… - Эй, Зукус, - перебил главный, - ра-я, не придумывай. Сам еле во-со (слово) ща-хио. Зи ра-я. Прошли гору мёртвых перед рвом. Место побоища ещё не успели прибрать. Пройдя ворота и двор, встали перед дворцом, и Пит позвал стражника. - Передай, явились ноу-ре, просят говорить с Великой. Ждали недолго. В ответ, из здания, прозвучал мощный рёв: «Впустить». - Ступайте. Реклатс украдкой задержал дыхание. Как бы он не старался, а унять нервы удаётся с трудом. Внутри, не сказать, что было чисто: грязный от крови пол, по сторонам битая мебель и валяющийся огромный таран. Первый этаж разгромлен, и гости направились к загнутой раздвоенной лестнице. «Сколько лет мы следили за ней, - вспоминает воин, ступая по ступенькам, – сколько шли по пятам и перед ней. Мы всегда были рядом, но никогда ещё так близко. Запомни эти дни, Реклатс. После них всё закончится, но что именно…» Он боится. Не боится сказать правды, вот только страшится того, что её не примут… Наверху им предстала противоположная картина. Целый, чистый зал, по размерам, как и первый, на колоннах горят факелы, на стенах висят оружие и вязанные картины, в центре зала большой вытянутый в стороны стол, трещащий от обилия еды и питья. И за ним, в окружении своих верных командиров, талаксийца и иноземца, на троне восседает вождь Шигу. Рейн без доспеха, в яркой мантии красного цвета с жёлтыми узорами, везде, где можно, сергалу украшают кольца, браслеты, серьги и подвески, блестящие дорогим металлом, причудливыми камнями и звенящие при движении. На мгновение сердце, как будто, остановилось. Сколько не готовил себя сергал к встрече с ней, всё равно, очень неприятно находиться рядом, зная, кто перед ним. Эти жёлтые глаза с кровавыми слезами, улыбка, с которой обрушивают глефу на поверженного. Реклатс никогда не видел Зесса, но, похоже, ему предоставили такую возможность… Заставил себя успокоиться, пожалев друга. У того, наверное, тоже всё на пределе. Все присутствующие повернулись на пришельцев, а генерал, нахмурившись и откинувшись на спинку трона, махнула им рукой. - Заходите. Кто вы, и зачем явились? «Вдох. Выдох. Сильное тело, крепкий дух, ясный ум». - Великая, зу-хо, – воин сначала положил руку себе на грудь, а после указал на друга, – Реклатс и Зеральт, ученики Кортона. - Кортона? – удивилась сергал. Остальные же забегали взглядами и обменялись короткими тихими фразами. – Чего это шаман решил погонять своих учеников? Или вы зачем тут? - Да, мы пришли по его просьбе. И позвольте, информация, что должна дойти до вас, имеет личный характер. – Реклатс намекает, чтобы их оставили наедине. И Рейн его поняла, но… - У меня нет ко-рах (тайны) от своих командиров. Говори всем, мне же легче будет. «Легче, говоришь». – Он почувствовал, как напрягся его друг, да и сам не может похвастаться спокойствием. - Чтож, Рейн Сильвес. – Сергал медленно достал меч, его грани блеснули золотом. Это действие не на шутку встревожило присутствующих, некоторые вскочили и потянулись к оружию, да и сама Сильвес насторожилась. Но Реклатс не драться пришёл. Он воткнул меч между каменных плит и отошёл на шаг. – Мы пришли говорить и только. Посему, выслушав послание, вы, в независимости от вашего решения, руководствуясь здравым умом и гостеприимством, позволите нам в конце покинуть это место с миром. Сергалы с подозрением уставились на него, но генерал жестом приказала командирам сесть и подвела руку к груди. - Ха-са. Даю слово. Однако, я хочу увидеть уважение от вас. Просто закройте ладонями левые глаза. «Чтож, это ожидаемо». – Воин и стрелок сделали от них требуемое. - Ща-хио, - приказала вождь. Все замерли в ожидании. - Великая, ваши труды нельзя оценить, и мир не видел ещё столь талантливых и отважных правителей, но эта война… выходит за границы равновесия. – Слушающие с непониманием уставились на него. – Один неправильный шаг после столь успешных действий, и вы приближаете наш мир к катастрофе. Великая, духи разгневанны, они явились к Кортону и показали ему будущее, где нет Тали. Где всё уничтожено, предано времени, и потому, мы пришли с мольбой и просьбой. Прекратите. Остановитесь. «Великий Вилос, прошу, защити нас от её гнева». – Эта мысль прозвучала у друзей одновременно. Повисла тяжёлая пауза. Рейн встала, нарушив тишину позвякиванием украшений. На неё страшно смотреть. И страшно от того, что сейчас, похоже, она порвёт двух наглецов одной рукой… нет, одним взглядом. - Я правильно услышала? Остановиться? - Великая… - поднялся один из командиров. - Молчать. Сейчас здесь говорят только два сергала. Ха-са. – Внимательно посмотрела на Реклатса, начала медленно обходить стол. – Ты предлагаешь мне остановить захват земель Реоно? Грозя, при обратном, необратимыми последствиями? - Именно. Великая, вы захватили огромную часть территории Реоно, разнесли их экономику и культуру. Они уже не в силах вам противостоять, а говорить об контратаке не имеет смыла. Не будем забывать, что восточные сергалы почти истреблены, а агуднеры уже встают под вопрос. Многие талаксийцы вынуждены прятаться и покидать свои земли, лишь бы быть подальше от вас. - Зин, при упоминании его сородичей, опустил взгляд. – Я вижу ваш аппетит. Вижу жажду новых завоеваний, и если вы последуете за этой жаждой, то погубите всё вокруг. Он говорит, а она, тем временем, обошла стол и встала перед ним. Теперь между двумя собеседниками остался только меч. - Всё вокруг? – заговорила Сильвес. Сняла с руки браслет со стёклышками, приподняла. – Яп. Всё, что окружает реоновцев, я уничтожу. – С этими словами она сжала в кулаке украшение и раздавила его, на пол посыпались его частички. – Их мир, их жизни, их самих, потому что это война на истребление, война против того, кто также стремится уничтожить нас. – Разжала кулак, выкинув остатки. – И тут встаёт разумный вопрос: кто кого? Они нас, или мы их? И чтобы избавиться от вопроса, нужно дать ответ. Ха-са. Не будет Реоно, будет только Шигу! Реклатс разозлился и повысил голос: - Ваше стремление ставит Тали на край пропасти, из которой нельзя будет выбраться! Почему ты не видишь очевидного, Рейн?! – неожиданно перешёл на «ты». – Ваша резня, это отголоски прошедших войн за земли и ресурсы, и, когда они уровнялись, война продолжилась уже на интерес. Просто кто кого переживёт! Тупая резня! И несколько лет назад это было не так катастрофично, как сейчас. Вы рвётесь в бой, брат на брата, сестра на сестру, грызёте друг другу глотки, но уничтожаете при этом всё вокруг. Леса опустели, реки обмелели, земля обеднела и сожжена! Вы начали поедать своих же братьев и сестёр, ведомые голодом, который сами же и зародили! Вы, никто другой! Разве не видишь вытекающие последствия из этого?! Ты уничтожаешь не только Реоно, но и Шигу… - Ты. Смеешь. Меня. Учить? – разозлённая генерал перебила рассказчика. – Ке-ке ска! Заявляешься сюда, говоришь о каких-то видениях старого маразматика, который не видел ничего, кроме стен храма и книг. Требуешь вот так просто закончить эту войну, потому что, якобы, нас ждёт беда. Ра-я! Ты идиот. Фи-ха, тупица! Ха-са, мы живём за счёт ири-га! - Живёте?! Или гибните?! Женщина подавилась от наглости гостя и собственного гнева, а черношёрстный вдруг подумал, что его учитель точно также пытался её вразумить, когда та явилась к нему. - Не зли меня, – прошипела она. «Что, режет правда уши?» - Не пора ли поменять курс? Изменить столетнему обычаю, перестать верить в легенды? Рейн, – он заглянул в янтарные глаза, – ты выстроила Север выше всех, но ты же его и обрушишь, и уведёшь в бездну всё вокруг, если не остановишься. - Так что же нас ждёт, если продолжим? – неожиданно Сильвес хитро улыбнулась. – Что?! За-га! Реклатс задумался на секунду, и не стал ходить вокруг да около. - Смерть. Уничтожение. Конец жизни на Тали. Ты уничтожишь этот мир, когда выиграешь войну. Шигу сожрёт всех, а после саму себя. Он заметил удивлённые взгляды присутствующих, особенно заинтересовал колдун, который уставился на рассказчика, как на Зесса. А Рейн громко засмеялась, задрав голову. - Твой старик окончательно изжил себя. Зи! Я спасу этот мир! Обрету могущество, воздвигну Шигу, и на Тали не будет больше воин, потому что враг будет повержен! Разрушу проклятье, и таким образом, всё закончится. - Вот именно, что всё закончится! Если продолжишь, то в любом случае проиграешь! - Ты угрожаешь мне? – Рейн оскалилась. - Пре-ду-преж-даю, – гневно ответил Реклатс. - Не утруждай себя. Зелёные глаза блеснули от гнева, непроизвольно ладонь сжалась в кулак. От чего-то он разозлился сильнее. Ему кажется, что ещё немного, и он сорвётся. Внутри всё вспыхнуло, но сергал за-ста-вил себя успокоиться. «Ты подумай. Пока время есть. Ты умная сергала, может, что-то да получится». - А теперь, позволь, - воин скрестил руки, – я закончил. И хотел бы услышать твёрдый ответ. Рейн на секунду закрыла глаза и вновь уставилась на сергала. Реклатсу показалось, что на него рухнуло небо, а ледяная рука коснулась души. Сильвес гневно заговорила: - Реоновцы ворвались в мою деревню, когда я была ребёнком. И не оставили в живых никого. Ха-са, мне и брату удалось сбежать, и когда я вернулась в уничтоженную обитель, я поклялась, что истреблю Реоно, истреблю всех, чтобы они никогда не приходили на Север. – С каждым словом командиры клана Шигу меняются в выражениях, их взгляды наполняются злобой. Кажется, за спиной вождя поднимается невидимая волна. – Прошли годы, и, ступая по телам и обломкам городов, я не изменила своей клятве. И каких-то два сергала также не способны заставить меня передумать! Ха-са, мы уничтожим врага, чтобы он больше не приходил в наш дом, чтобы снять с себя печать проклятья! Потому что, либо мы, либо они. Стало тихо. «Верь в лучшее, Реклатс, - подумал он. – Просто верь. Потому что вера – жизнь». Черношёрстный кивнул. - Что ж. Ты услышала нас. Мы услышали тебя. Мы уйдём. «Но ещё увидимся». Под гневные взгляды командиров и генерала, Реклатс подошёл и вытащил меч. Он плашмя приставил лезвие к носу, резко развернул гранями к себе и женщине, смотря на неё через сталь. Он знает этот жест, и уверен, что Рейн также поймёт. Убрал меч и направился к выходу. Зеральт следом. - Никогда не возвращайтесь, – тихо сказала Сильвес им в спины и издала гневный рык: «Не трогать!» Друзья направились прочь, их сопроводили до ворот, где Зеральт, наглый по природе, рискнул попросить у северян воды и еды. Шигувцы сначала сильно колебались, но в конце концов дали две глиняные бутылки с водой и пару фруктов. Мясо, что всучили следом, стрелок выкинул, как только далеко отошли от города. Тогда-то Зеральт и позволили эмоциям выйти: - Мы живы. Живы! Ву-ху! Он идёт в припрыжку и искренне улыбается, в серых глазах плещется радость. - Я думал, она просто зажарит нас и съест! - Поверь, она хотела. - Верю, потому не верю в наше везение! - Заканчивай. Спать, есть хочешь? Они остановились и посмотрели друг на друга. - Ты это к чему? Реклатс гневно стрельнул взглядом. Увы, он не был так счастлив, как собрат. Черношёрстый теперь понял, что в одном Рейн была права. Он тупица. Резко достал меч, грани сверкнули серебром. - Эй, брат, ты чего?! - Гра-а-а!!! – зарычал воин и вонзил клинок в землю. – Она права! Мы идиоты, коль пришли к ней с такими словами! – Вновь замахнулся и вонзил меч в почву. Согнул руки и сжал кулаки, эмоции зашкаливают, и с рыком он выпустил их. – Надо было себя поставить на её место и понять, что это глупо. Она не остановиться! Пробовал Кортон, пробовали мы, но правда для неё пустой звук. Она верит в своё, и ничто ей не нужно более. Война, это её жизнь. Месть, её воздух. Легенда – цель. - Мы хотябы попытались. – Стрелок подошёл и положил на плечо сергала ладонь. – Помню, ты сказал, что лучше начинать со слов. Потому что до кулаков всегда близко, но если начать с них, то слова уже не помогут. Друг детства молча кивнул, с немой благодарностью посмотрел на брата. «Чтобы я без тебя делал». - В конце концов, что я тебе говорил? А ты всё «нет, нет», а на деле я оказался прав. Так что, теперь Тали грядёт большой звездец, – попытка пошутить увенчалась успехом. Реклатс улыбнулся, что бывает нечасто. Вернул меч в ножны. - Верь в лучшее, готовься к худшему. Время сжать кулаки, брат. Два путника покинули окрестности Ровьенгура и исчезли в наступившей ночи.