Свадьба с мафией (Marrying a Mob)

Пьетро приветствовал отца просьбой вести себя как можно тише. Эрик усмехнулся, но торжественно кивнул, когда дочь нетерпеливо дернула его за руку. Он позволил отвести себя в небольшой офис, который он выделил близнецам для учебы еще даже до того, как задумал нанять Чарльза. Детям нравилось показывать ему свои тетради и хвастаться новыми знаниями. Хотя соблюдение тишины было чем-то новым. — Что… — он не смог произнести больше одного слова. — Шшш, — Ванда настойчиво на него шикнула, в то время как Эрик наблюдал открывшуюся перед ним картину: небольшой комок шерсти, твида и каштановых волос. Он настороженно шагнул в его сторону, но замедлился, услышав доносившееся из-под копны волос сопение. Нет, в его доме не было мертвого тела, не в этот раз. В этот раз у Эрика на диване спал школьный учитель. Он с недоумением смотрел на происходящее. Чарльз перевалился через подлокотник дивана, одна его рука лежала на стопке учебников и бумаг, разваленных вокруг, другая же прижималась к телу. Ничего не говоря, Эрик начал собирать разбросанные бумаги, пока они не помялись и никто на них не наступил. Приятно было видеть, что всего несколько дней с близнецами расслабили этого человека (или изнурили его) до такой степени. Но Эрик был слегка обеспокоен. Обычно Ксавьер заканчивал работу раньше и не пересекался с ним. Почему он здесь так поздно? Однако легкий румянец, появившийся у него во время сна, заставлял его выглядеть здоровее. Эрик устал от того, что все вокруг него нездоровы, хотя он мог бы попытаться это исправить. Эрик любил исправлять вещи, и это одна из причин, по которым он так хорош в своей работе. Хотя в этой ситуации другие люди могли бы помочь Чарльзу так же, как и Эрик. И почему его не отвезли в его квартиру? Эрик не мог назвать то место домом Чарльза. Это убогое жилище никак не сочеталось с Чарльзом, как настоящий дом должен сочетаться с его обитателем. — Он уснул, — сказал Пьетро, — Потому что мы вели себя тихо, — добавил он. Эрик вздернул бровь. — Машину дяди Ди пришлось отвезти в ремонт. Мисс Эйнджел предложила отвезти его домой, но он сказал, что все в порядке, и он подождет, — пробормотала Ванда. — Так что мы стали молча читать, и сперва он делал какие-то замечания, а затем наклонился, а потом начал храпеть. Эрик снова взглянул на Чарльза. Учитель хмурился сквозь сон. Эрик быстро понял, что тому больно от подвернутого во сне колена. Он не читал медицинские записи Чарльза целиком, но заметил, что Чарльз постоянно старается не сгибать больную ногу. Эрик отложил бумаги. — Ванда, — сказал Эрик с нормальной громкостью. Чарльз не проснулся, но слегка нахмурился во сне. — Не принесешь мне те подушки? — Но мы не хотим разбудить его, — прошептал Пьетро. Эрик посмотрел на встревоженного сына и улыбнулся. — Лучше мы разбудим его своими разговорами, чем он проснется из-за боли в колене. Пьетро неохотно кивнул и решил помочь сестре с подушками. Эрик осторожно пододвинул к ноге Чарльза стул. Ванда и Пьетро положили подушки сверху. Эрик присел и стал осторожно, медленно выпрямлять ногу Ксавьера, пока та не опустилась на сооруженную рядом конструкцию. Морщины на лбу Ксавьера расправились сами собой. Он не проснулся. И Эрик даже не уверен, почему. Помогая больной Магде, он научился, как нужно перемещать — или не перемещать — людей, которым больно, и все же. Он не настолько хорош в этом. Ванда рассматривала учителя, наклонив голову. — Папа, он болен? — она смотрела широко открытыми глазами и покусывала губу. — Может, ему нужно одеяло? — с надеждой предложил Пьетро. — Хорошая мысль, Пьетро, — сказал Эрик. — Сходи… Пьетро уже выбежал из комнаты. Эрик строго добавил, обращаясь к Ванде: — Уверен, с ним все будет в порядке, милая. Он просто устал. Она все еще выглядела огорченной. — Может, принесешь мистеру Чарльзу… — и тут он вспомнил, что за одеялом отправился Пьетро. Черт. Что бы поручить Ванде? — Перекусить! — быстро решила Ванда и мгновенно исчезла из комнаты, удовлетворенная тем, что может помочь в Деле о Спящем Учителе. Чарльз фыркнул, продолжая так же безмятежно спать. Эрик опустился в ближайшее кресло и стал ждать. Время от времени он поглядывал на Ксавьера, но уж точно не разглядывал спящего человека как персонаж какой-нибудь романтической комедии. Вовсе нет. Чарльз снова наморщил лоб. Его глаза стали двигаться под веками. (Ему снится сон.) Все вокруг туманно и плывет перед глазами, но страх Чарльза, его эмоции напряжены до предела. Они вырываются из тумана, как рыбы, пытающиеся ускользнуть от крючков и сетей. Крюки всегда здесь, как и его вспыльчивый отчим. Его отчиму что-то нужно. Он зол и чего-то хочет от Чарльза. Что-то, что Чарльз знает. Чарльз ничего не знает (пожалуйста), это так важно, и Курт понимает это. Он не знает, где они (пожалуйста, он правда не знает). (Он бы никому, не говоря уже о Курте, не сказал, где прячутся близнецы.) Он морщится. Что-то здесь не так. Почему близнецы прячутся в Вестчестере? Почему они не дома с Эриком? Не важно. Они прячутся. А он старше и… Он знает, что не может сказать. Курт продолжает наступать, и он просто не может, он не может думать. Он просто знает, что должен молчать, не может выдать их. Если он начнет говорить, они — Курт — он не должен. Чарльз продолжает молчать. Он не может двигаться. Курт опускает его на землю, до хруста сжимает колено. Больно. Он хочет знать, где дети. Он не сделает Чарльзу больно, если тот скажет. Чарльз знает, что Курт навредит ему, если он не скажет. Курт навредит ему, даже если он скажет. Это то, что обычно делает его отчим. А затем он… или кто-то еще (кто?) навредит детям. — Ксавьер? Чарльз знает, что он не может (не должен) говорить. Они же всего лишь дети. (Он сам сейчас тоже всего лишь ребенок, но это не важно.) — Это вам снится. Да, он знает, но он так же знает, что у Курта пистолет, и он тычет им в Чарльза. Дуло царапает по лбу, утыкается в челюсть, спускается на грудь. Курту нужны ответы, черт возьми, парень, почему с тобой всегда так сложно? Чарльз ничего ему не скажет. Ни за что. Пистолет направлен ему на бедро. (Он знает, что когда пистолет достигнет колена, Курт выпустит пулю.) — Проснитесь, Чарльз. Чарльз резко открыл глаза и подскочил, тяжело дыша. Он заморгал, видя вокруг незнакомую комнату. — Ксавьер? Чарльз? Чарльз повернул голову и увидел уставившегося на него Эрика Леншерра. Сперва он не понял, что произошло, но через мгновение воспоминания дали о себе знать. Он возился с бумагами в ожидании поездки домой и… Должно быть, он уснул. Чарльз смущенно покраснел. — Я, — произнес он и откашлялся, — никогда больше его не приму, — во рту стоял отвратительный привкус. Эрик приподнял бровь. Чарльз слегка сдвинулся, пытаясь сесть и при этом не пошевелить ногой, лежащей на стуле. Он слегка поморщился, пытаясь припомнить, клал ли он подушки под колено. Могло ли новое лекарство вызвать потерю памяти наравне с яркими сновидениями и повышенной сонливостью? — Побочное действие? — мягко уточнил Эрик. — Вы знали о нем? — О том, что препарат заставит меня вот так вот уснуть посреди дня, нет, не знал. Если бы знал, не принял бы его во время занятий. Его назначили недавно, на пробный период, — Чарльз натянуто улыбнулся. — Простите, надеюсь, я… — Вам снился сон, — слегка уныло произнес Эрик. — О чем? — Еще один побочный эффект, мне о нем говорили, — беззаботно ответил Чарльз. — Простите, вы только что спросили меня о моих снах? — Мне показалось… это кошмар, — нескладно пробормотал Эрик. — Вот и спросил, — он выглядел так, будто его загнали в угол. — Нет, ничего такого, там всего лишь снова был мой отчим. Глаза Эрика сузились. — Правда. Мне он часто снится, — Чарльз махнул рукой. Он и так был достаточно смущен и не собирался обсуждать ни свой сон, ни детскую травму с гребаным мафиози, который к тому же являлся его нанимателем. Эрик наверняка побывал в большем количестве перестрелок, чем Чарльз провел родительских собраний за годы своей работы. Эрик открыл рот, желая что-то сказать, потом закрыл, а затем открыл снова. Чарльз подвел себя либо под издевательства, либо под пытливый расспрос. Момент был прерван приближающимся топотом ног, и в комнату ворвался Пьетро, неся сразу несколько одеял, которые с гордостью и протянул. Однако увидев, что его учитель уже проснулся, он, казалось, слегка разочаровался. — Мистер Чарльз, вам не холодно? — с надеждой спросил он. — Я принес одеяла. — Очень предусмотрительно с твоей стороны, Пьетро, но я не замерз, — Чарльз снова подумал о том, чтобы встать. Он убрал ногу с подушек (все еще не понимая, как она там оказалась). — Думаю, мне уже пора уходить. Пьетро вздохнул и уставился на своего отца. — Я отвезу вас, — кривовато улыбнулся Эрик. — Машину Дарвина еще нужно починить. — О, нет, все… все в порядке, — Чарльз торопливо, но вежливо возразил ему. Он потянулся за костылями, и Эрик молча протянул их ему. — Я сяду на автобус, вы правда… — На автобусе ехать больше часа, — заметил Эрик. — И вам, вероятно, придется очень долго его ждать. — Не хочу мешать вам, — Чарльз даже самому себе показался настойчивым. Он начал подниматься с дивана. Эрик встал, протягивая руку. Когда Чарльз ухватился за нее (диван, кажется, тоже не очень-то хотел его отпускать), Эрик помог ему встать на ноги. — Вы всегда можете остаться на ночь, — с надеждой сказал Пьетро. — У нас есть еще одна комната. Чарльз взглянул на их сжатые руки. Эрик отпустил его и отступил. — У нас есть лифт на лестнице! — впервые Пьетро предложил что-то полезное. — Лестничный подъемник, — поправил Эрик. Чарльз приподнял брови. — Магда… он нужен был ей, до того, как… — Ясно, — быстро сказал Чарльз и неловко шагнул вперед. — Я не думаю… что это хорошая идея, Пьетро. Пьетро выглядел как клянчащий угощение щенок. Чарльз вздохнул. — Но все равно спасибо за предложение. Дверь широко открылась, и в комнате возникла Ванда, осторожно несущая тарелку с сендвичами. За ней следовала Эйнджел с более тяжелой ношей: кружками, молоком и чайником с кофе на широком подносе. — Мисс Сальвадор, вы ангел во плоти, — сказал Эрик, отступив от Чарльза. — Я принесла перекусить! — зачем-то объявила Ванда. — Мистер Чарльз, вы попробуете? Я помогала их готовить! — Мне уже пора уходить, милая, — мягко ответил Чарльз. — Ну хотя бы один? — Ванда с надеждой улыбалась и явно гордилась собой. — Они очень вкусные! — Чарльз выглядел поверженным. — Да, Чарльз, — тихо добавил Эрик. — Останьтесь попробовать. И Чарльз снова уселся на диван.