Связи

Наруто Узумаки - чудовище. Так считали все, так говорили все, так думали все и Умино Ирука не был исключением. Он не понимал, почему у таких выдающихся людей, как Кушина и Минато, родилось... это. Блондинка с голубыми, словно безоблачное небо, глазами, в которых не было ничего, кроме равнодушия и пустоты. Иногда выражение лица девочки менялось, словно меняя одну маску на другую, сменяя милость на гнев. Тогда все ученики в ужасе разбегались - кто-то бежал жаловаться учителям, кто-то родителям, но что они могли делать? Они жаловались Хокаге - тот пожимал плечами и не делал ничего. "Чего вы хотите от ребенка? Тем более, как вы считаете, от "демона"?" - эти слова долго звенели в головах жителях. Никто не мог поверить, что Сарутоби в некотором роде покровительствует Узумаки. Умино тоже не мог этого понять. Чудовище не заслужила всего, что у неё есть. Девчонка вечно всё портит, мешает вести занятия, гоняет учеников одним своим взглядом. Впрочем, это не удивительно - все учителя Академии поголовно считали, что она не унаследовала хотя бы каплю таланта от родителей, которые были выдающимися шиноби. И, черт возьми, она совершенно не хотела учиться. Впрочем... Впрочем, её и не торопились учить. Нет нужды учить демона, который только и будет, что слепым оружием деревни. Так ведь? Наруто смеется, когда они наедине. Когда жалкие людишки не мешают им - ей - строить планы на будущее. Когда Курама, пользуясь полным доверием джинчурики, в уменьшенной форме выбирается из своей носительницы и долго-долго рассказывал. О прошлом, о техниках Рикудо, о других биджу, также запертых в телах других людей. Веном слушал. Запоминал. Анализировал. Он понимал, что есть те, чья ненависть также сильна, как в Наруто. Те, кто могут также уничтожать людишек при сильном желании. Те, кого называют демонами просто потому, что люди привыкли бояться всего, не разбираясь в обстоятельствах. Наруто знает о страхах своего учителя - Веном нашептывает их ей на ухо. Его голос - эхо в её голове. Соблазнительный, чуть шипящий. Ему невозможно противостоять, невозможно бороться с ним, но Наруто и не хочет этого. Зачем бороться с тем, кто знает, как ей выжить? Зачем отвергать помощь того, чью силу никто никогда не ведал в их мире? Их симбиоз - взаимовыгодное сотрудничество, соитие двух ненавидимых всеми созданий. Они - то, что можно назвать истинной Тьмой. Черная жижа расползается по девичьему телу, обвивая его, защищая, а глаза девочки загораются ярко-алым. Веном жаждет крови, Курама жаждет мести, Наруто хочет чужих смертей. И кто, кроме "любимого" сенсея лучший кандидат на роль новой игрушки? Когда его руку отрывают по самое плечо, Ируке кажется, что он попал в Ад. Его трясло, по щекам невольно текли слезы, а возможности закричать - даже вздохнуть ртом - не было. Черный гибкий отросток забрался в рот мужчины, пролезая в горло, и словно застрял там, перекрывая приток кислорода, отчего Умино пришлось дышать через нос. Она поймала его, как какого-то мальчишку. Надавила на жалость, заставив выйти из дома, а теперь... Теперь перед ним стояло нечто большее, чем человек. Большее, чем демон. Нечто улыбалось клыкастой улыбкой и смотрело пустыми белыми глазами прямо на него. - Ты расстроил нас, Ирука. Мы думали, ты примешь нас, не будешь слушать людское мнение. Отринешь чужие домыслы и включишь разум. Но нет. Как жаль, - ему показалось или существу, некогда бывшим Узумаки Наруто, на самом деле жаль? Знает ли эта тварь, что такое жалость? Навряд ли. Отросток на его шее сжался сильнее, а тот, что пролез в горло, двинулся ниже, заставляя хрипеть и слабо дергать конечностями. - Мы не убьем тебя, Ирука-сенсей. Мы - не вы. Мы - милосердны. Мы дадим тебе шанс жить, но больше ты никогда никому ничего не скажешь, - с этими словами отросток в горле раздвоился и резкими движениями выдернули гортань, швыряя ошметки на землю перед дергающимся от боли учителем. Тот скулил, а из его рта текла кровь. Но им было всё равно. Он тоже ненавидит их. Он такой же, как все, если не хуже. Те хотя бы говорят о ненависти, Умино Ирука же пытается лицемерить, скрывая ненависть за улыбкой. Они ненавидят таких людей и в тоже время таких проще оставить в живых. Калеками с разной степени тяжестями ранами, но живыми. Толку-то от них всё равно больше не будет. Последним, что видел отныне немой Ирука, был пронзительный взгляд ненавистных голубых глаз, который впервые смотрел на него с не меньшей ненавистью. А после была темнота.