Вернуться

— Я жду тебя в коридоре, — проговорил Уилл бархатным голосом. Он положил её одежду и вышел из палаты. Предательски задрожало сердце Люси, она сморгнула слёзы и вдохнула знакомый запах парфюма на своём пальто. Сколько она не была на улице? Браун не знала, но чувствовала — это была целая вечность. Она домоседка, но свежий воздух и чувство свободы, которое она могла ощутить только на улице, ей были нужны для жизни. Через пять минут она вышла, и они вместе направились к выходу. Под ответственность Уилла Люси отпустили немного погулять. Аманда понимала, что Браун нужен воздух, но она слишком боялась отпускать её до момента, пока ей не станет лучше. Он настал. И Аманде Купер было трудно осознавать, что её лечение не помогло Люси. Впервые пациента выписывали из клиники не благодаря высококлассному специалисту Аманде. Чаще всего именно её тактики спасали людей. Не в этот раз. Люси вдохнула полной грудью и в этот же миг ощутила облегчение, будто с груди спала тяжелая ноша. Ей стало хорошо в тот момент, когда холодный зимний воздух проник в лёгкие. Вокруг царила тишина, которая казалась Люси странной. Неужели никто больше не желал посмотреть на то, как блестит в лучах солнца снег, как он хрустит под ногами? Люси радовалась этому, как ребенок. — Я скучала… — прошептала Браун и прошлась по снегу, улыбаясь, будто это первый раз в её жизни. Её взгляд упал на Уилла, он стоял у входа, держа руки в карманах, и улыбался. Его улыбка вызывала у Люси смущение, и она опускала глаза в пол. Уилл шёл рядом с ней. Не потому что боялся, что она сбежит, а потому что ему так хотелось. Возможно, его тянуло к Люси, а может, это была просто чисто человеческая забота. Никто не мог знать этого, кроме него самого. И для Люси Браун это казалось чем-то странным, необыкновенным. Она не узнавала себя, словно сейчас это был кто-то другой, кто-то, кто захотел снова жить. — Любишь зиму? — невзначай спросил он, и Люси вдруг снова посмотрела на него. Их взгляды встретились, но на этот раз Браун не отвернулась, а продолжила смотреть Уиллу в глаза. Они остановились. По телу Люси побежали мурашки. — Очень, — ответила она. Действительно, зима была её любимым временем года. Снег, падающий хлопьями с неба, легкий мороз, пощипывающий щеки, и новогоднее настроение все три месяца, — она обожала их с детства. Только сейчас ей не хотелось ни зимы, ни праздников, ни улыбаться. Без неё. Но Уилл… Он позволял ей расплываться в милой улыбке. Люси не понимала, как это происходит — оно случалось само. — Я тоже. Рождество — мой любимый праздник… Я всегда любил эту предпраздничную суету, висящие украшения Санта-Клауса и фильмы по телевизору. Люси подтвердила его слова кивком головы. Она тоже любила. — Какой год запомнился тебе больше всего? — вдруг спросила она. Почему-то сейчас ей хотелось говорить, спрашивать и отвечать, хотелось рассказать многое из жизни, но только хорошее. — Наверное, когда мне было двенадцать. — Уилл потёр руки и засунул их в карманы, устремляя взгляд вдаль. Они шли вокруг больницы, за пределами ворот, и это позволяло Люси ощутить маленькое чувство свободы. Расстраивало только то, что ей снова придётся вернуться в мрачные, холодные стены. — Мне тогда подарили крутые коньки, — улыбнулся Уилл, вспоминая былые времена. — А я не умею кататься на коньках, — зачем-то сказала Люси, и глаза Уилла загорелись. Браун пыталась научиться ещё в детстве, но у неё не получалось: она постоянно падала, не могла держать себя на ногах, коньки постоянно разъезжались в разные стороны. Она бросила эту затею, когда в очередной раз получила несколько синяков от падений. — Хочешь, я тебя научу? — Уилл, как маленький ребенок, хлопнул в ладоши. Люси это показалось забавным, а само предложение — странным. Она ведь скоро выйдет из больницы, и они больше никогда не увидятся. Так думала Люси. — Ну… Давай, — ради приличия и чтобы не расстраивать Уилла, согласилась Браун. Она понимала, что этого не будет, и сама немного расстроилась, ведь только когда рядом с ней он, она может беззаботно улыбаться. Они гуляли уже час, и оба не хотели уходить, прекрасная погода и скрипящий снег под ногами не хотели отпускать их, но Уиллу позвонила Аманда и сказала, что Люси пора пить лекарства. Браун расстроилась. — Мы можем погулять завтра, — снова улыбнулся Уилл, он знал, что Люси согласится. Она кивнула, и они зашли внутрь больницы, где в нос ударил тошнотворный запах лекарств. Браун могла признаться — ей было спокойно, когда рядом Уилл, она чувствовала себя в безопасности, и ей хотелось ощущать это чувство всегда, только было не по себе, ведь это первый раз, когда рядом с мужчиной она спокойна. Сначала она думала, что это просто чувство благодарности, а потом поняла, что явно что-то большее. Ей не хотелось прощаться с ним. Но он обязательно придёт завтра утром. Она будет ждать.