Отряд Дельта

      Девушка сидела на подоконнике в кабинете капитана Кольветта. Сегодня её официально выписали из медчасти — доктора больше не могли удерживать там практически здорового человека. И, если в палате время тянулось, превращаясь в бесконечность, то здесь, сейчас, когда всё ближе и ближе были часы до трибунала, Кайла не знала как его хотя бы на чуть-чуть остановить. Замедлить до того, как будет вынесен приговор, что может навсегда сломать её. Окончательно и бесповоротно.       Гоуст выглядела бледной. Левая рука иногда резко дёргалась: нервные окончания как будто помнили, как девушка заставляла себя стрелять через боль, и принимали на себя жесткую отдачу. Кайла изредка облизывала сухие, потрескавшиеся губы, чтобы увлажнить их хоть немного. Волнение не давало сосредоточиться — скоро — совсем скоро всё решится. Девушка так мечтала помогать, спасать жизни…но всё закончилось в тот роковой момент, когда она нажала на курок, предпочтя спасти одну жизнь, забрав другую. Устало выдохнув, прислонилась к прохладному стеклу лбом.       За дверью слышались чьи-то голоса. Студенты негромко переговаривались, делились впечатлениями, обсуждали тактики. Что мешало ей быть такой же и не лезть в заварушки? Гоуст знала, что могла бы прожить достойную жизнь, сохранив в памяти образы отца и брата, однако… Чем больше она думала об этом, тем более честна была с собой: сейчас её мотивацией была именно месть. Сладкая, изящная с эффектом безумия. Это было сожалением — обнаружить, что ничто больше так сильно не подпитывает тягу к жизни. Ведь Кайла, как ни старалась — не смогла обрести настоящих друзей из-за своей же черствости и непонимания. Отгораживаясь ото всех — не стать счастливым человеком.       Тихо отворилась дверь в кабинет. Девушка сразу же подобралась, выпрямила спину, чтобы не показывать какой жалкой стала. Глаза оттенка голубого льда встретились с жемчужными. Они замерли на мгновение. Кастиэль не думал, что придёт одним из первых и застанет лишь Кайлу. Сама же Гоуст сильно прикусила щеку изнутри, не ожидая, что появление этого парня вызовет в ней такой сильный всплеск вины и огорчения. Неловкая пауза затянулась.       — Давно здесь? — стараясь быть не слишком резким, Рэд сел на небольшой диван, оставаясь в отдалении.       — Нет, — пожала плечами Кайла. — Или... да. Бертран не стал кидать ехидные замечания в ответ: почему-то сейчас не хотелось нервировать и так взвинченную девушку. Он скользнул задумчивым взглядом по враз съёжившейся фигуре. Блондинка выглядела беззащитной, но он понимал, что именно так и работает её защитный механизм — поскорее скрыться, спрятаться от всего мира и, особенно, от его взгляда. Подтянула ноги, обхватила колени, спрятала лицо.       — Совсем не та, какой пришла сюда, — невольно вырвалось у него.       Кайла отчетливо вздрогнула, услышав его слова. Так и есть, но пререкаться, и доказывать сейчас что-то Рэду, ей абсолютно не хотелось. Было лишь одно желание — чтобы вся эта ситуация уже разрешилась и не важно каким образом. Она примет любой вариант, хотя особенно сильно готовилась к худшему. Что с ней сделают? Наказание? Или отправят в исправительное учереждение? Самым лёгким было бы отчислить из академии, но об этом Гоуст старалась не думать. Ведь тогда шанс на то, что она сможет найти заказчика семьи — исчезнет.       — Хотя, он в любом случае упущен… — тихо шепнула девушка.       Кас сделал вид, что не заметил тихого всхлипа. Не слышал этой обречённости в голосе. В кои-то веки ему хотелось быть деликатным, не бросаться обвинениями, однако, о прощении говорить было ещё слишком рано. Его вспыльчивая натура хорошо запоминала обиды и особенно предательство. Он пока не решил до конца, кем для него является Кайла — другом или врагом. Сейчас это был нейтральный настрой с которым можно было работать вместе.       — Знаешь, — начал парень, — я не верю тебе.       Гоуст подняла тяжелый, нечитаемый взгляд, в котором он видел только плотную стену сопротивления. Она будто построила барьер — чтобы его слова не жалили так сильно, как могут на самом деле. Снова отгородилась, закрыла свою душу так крепко, чтобы было хотя бы терпимо. Блондинка кивнула со всем спокойствием, на какое сейчас была способна. Она его понимала.       — Не верю, но. — Кастиэль сам не заметил как поднялся на ноги и сделал шаг вперёд, — Хочу сказать тебе спасибо. Спасибо, что несмотря на свою боль и раны — ты была рядом и прикрывала нас.       Юноша резко выдохнул, замечая, как одинокая слезинка катится по щеке Кайлы. Недоверчивый, глубокий взгляд светло-голубых глаз завораживал. В них плескалась такая искренняя боль и в то же время благодарность за его неожиданную поддержку. Бертран протянул руку, пальцами едва касаясь щеки девушки, стирая эту скорбную солёную дорожку. Гоуст, опомнившись, резко отпрянула, отодвигаясь ещё дальше, буквально вжимаясь в оконное стекло. На её лице появилось нечитаемое выражение — маска. Она справилась со своими жалкими эмоциями, что душили, сдавливали горло, не давая дышать.       — Я должна была, — ответила чуть хрипло, не глядя в глаза напротив.       — Должна? — Кас усмехнулся как-то через чур горько. — Я понял.       Парень вернулся на диван, откинулся на спинку. Он не думал, что получит такой ответ на свою — внезапно — искреннюю благодарность. С другой стороны, понять было можно: пока что Кайла чувствует себя лишней. Девушка не успела влиться в команду, узнать их лучше, не успела довериться. Произошедшая ситуация испортила всё в сотни раз. И всё равно, несмотря на то, что разум подкидывал Касу верные доводы — он испытывал раздражение.       Ему не понравилась внезапная мягкотелость, которую показал. Возможно, так проявляется «синдром спасателя», ведь Кастиэль видел девушку на грани жизни и смерти, поэтому до сих пор в нем интуитивно возникает чувство помочь ей, защитить. Бертран недовольно цокнул, страшась собственных выводов. Никаких чувств, никаких привязанностей, даже на уровне инстинктов ему не хотелось. Особенно с Гоуст.       — Нам нужны все записи, Армин… — в кабинет резко вошли капитан с программистом. — Вы уже тут? — бросил он нечитаемые взгляды на парня с девушкой. — Тем лучше. Кайла, будь добра, подойди.       Девушка аккуратно спустилась с подоконника, исполняя просьбу. Кентин сразу начал объяснять некоторые нюансы проведения трибунала. Блондинка лишь коротко кивала, не задавая вопросов. Она пересилила себя и нашла нужный настрой.       Кастиэль вдруг поймал себя на мысли, что смотрит на неё: идеально ровная, напряженная спина, длинные спортивные ноги. Как девушка небрежно откидывает прядь светлых волос, что неизменно падает на лицо. Внезапно захотелось заправить непослушные локоны за ухо и взглянуть на реакцию… Бертран резко тряхнул головой, отгоняя шальные мысли и выдохнул, замечая, что к ним присоединились последние участники «Дельты» — Натаниэль и Лизандр.       — Привет! — махнул рукой блондин. — Уже решили, что будем делать? — он плюхнулся на диван рядом с Рэдом.       — В общих чертах, — уклончиво ответил капитан. — Кайла, после просмотра видео ничего необычного не вспомнила?       — На самом деле да, — согласилась Гоуст. — Фраза «Отец будет доволен» говорит вам о чём-то? — она взглянула на всех парней.       — Ничего, — после минутного замешательства всех, всё же ответил Армин. — В отрядах нет никого с таким позывным, шифра тоже нет. По крайней мере в последнее время не было, — покачал головой брюнет.       — Тебе был знаком этот голос? — поинтересовался Лиз, методично постукивая пальцами по столу.       — Нет, я впервые его слышала. Позже этот же голос говорил с рации Гора, — девушка запнулась на секунду, — но снайпер уже был мёртв.       — Вот почему ты так испуганно дёрнулась, — невесело усмехнулся Нат.       Кабинет наполнился тягостным молчанием. Кайла нервно закусила губу, не предполагая, чем ещё помочь: не зная почти никого из союзных отрядов трудно было сориентироваться и направить парней по нужному следу.       — А что насчет кулона? — вклинился Кастиэль. — Нет никаких следов? Отпечатков?       — Нет, — поджал губы Кольветт, — видимо, пока Кайла боролась с ним, всё стерлось.       — Жаль, было бы намного проще, — протянул Легран, кинув взгляд на смутившуюся девушку. — Не обращай внимания, Гоуст, всё нормально.       — По поводу кулона, — девушка вытащила телефон и быстро открыла изображение на экране. — Я нашла, что это за дракон. Олицетворение небесного — управляет дождями и ураганным ветром. Может быть есть что-то, связанное с этим? — вопросительный взгляд снова вернулся к группе.       — Так с ходу и не вспомнишь, — ответил Эйнсворт. — Но мы поищем информацию. Сейчас у нас уже время поджимает, — он взглянул на часы.       — Насчет трибунала, — Кентин спешно убрал со стола документы. — Никаких упоминаний о видеозаписи и вообще, в принципе, наших обсуждений. Знаете только вы пятеро, — хмурый взгляд остановился на каждом. — Я никому больше не доверяю. Прости, Кастиэль.       Бертран быстро кивнул. Парень понимал в какой зыбкой ситуации они все находятся. Усугублять было ни к чему. Он обернулся у дверей, заметив, что Кайла нервно сжимает пальцы — беспокоится.       — Не бойся, — негромко произнёс Кас, встречая взволнованный взгляд. — Мы с тобой.

***

      Зал заседаний, где было решено провести трибунал, являлся крайне неприятным местом. Замкнутое пространство, плотно заставленное массивными шкафами с документацией, маленькими окнами, едва пропускающими солнечный свет и огромный, занимающий почти всё оставшееся место — стол.       Едва Кайла оказалась внутри, грудь словно сковало раскалёнными обручами. Душная, жаркая, угнетающая атмосфера накаляла нервные окончания девушки до предела. По телу прошла мерзкая, интенсивная волна дрожи, заставившая остановиться у самых дверей. Гоуст чувствовала на себе взгляды присутствующих, полные презрения, недоверия и злобы. Отряды «Альфа», «Бета» и «Сигма», которых она раньше никогда не видела, были здесь и держались, в основном, обособленно. Лишь некоторые переходили от одной группе к другой и переговаривались.       — У тебя не получится слиться со стеной, — выразительно прошептал Натаниэль, легонько подталкивая блондинку. — Всё быстро закончится. Обещаю, — он слегка улыбнулся уголком губ, стараясь подбодрить.       Девушка попыталась улыбнуться в ответ. Хотелось показать, что чувствует поддержку, однако, напряжение не отпускало. Было страшно. Один на один с этой бескомпромиссной толпой, которая попытается её сожрать и не подавиться. Кайла заставила себя выпрямиться и вплотную подойти к столу. Напротив сидел полковник Шервуд, делая незначительные пометки в документах. Мужчина глухо кашлянул в кулак и тут же воцарилась идеальная, даже какая-то грозная тишина.       — Итак, мы начинаем, — он поднял на девушку тяжелый взгляд тёмных карих глаз. — Мадемуазель Гоуст, Вы обвиняетесь в убийстве соратника Марти Крофа, члена отряда «Альфа».       Желудок девушки сделал кульбит от волнения. Так просто? Без разбирательств, учета слова подсудимого, возможных свидетельств и доказательств. Её просто ставили перед фактом. Девушка неожиданно для самой себя, усмехнулась. Почему бы сразу не повесить на неё и смерть Гора? Она неторопливо вдохнула, пропитанный пылью, воздух и так же медленно выдохнула, успокаивая бешеное сердцебиение. Почувствовала на себе несколько тяжелых и осуждающих взглядов со стороны бойцов «Альфы». Лишь Льюис — их командир — был предельно спокоен и анализировал ситуацию.       — Рядовой Гоуст, Вы подтверждаете, что месье Кроф погиб от Вашей руки? — уже с нажимом повторил полковник.       — Подтверждаю, — твёрдо ответила Кайла, замечая, как начали шушукаться присутствующие.       — Вы чётко помните все события, предшествующие этому? В каком состоянии вы находились? — вкрадчиво поинтересовался Шервуд, не скрывая своего злорадства, но вновь вернул на лицо непроницаемую маску.       Блондинка слышала судорожный вздох капитана Кольветта, чувствовала напряжение, которое исходило от ребят из «Дельта». Краем глаза заметила как сильно сжал сложенные на груди руки, Кастиэль. Они волновались, это было очевидно. Сама она надеялась вывернуться из ловко расставленного капкана с наименьшими потерями, хотя это было невероятно сложно.       — Я помню взрыв, — ответила Гоуст. — Ранение не позволяло мне быстро подобраться к остальным, — она закрыла глаза будто вновь пересиливая ту боль. — Пыльное марево закрывало обзор, мне пришлось сближаться.       — Как Вы получили ранение? Какого характера? — спросил Льюис: мужчина был спокоен, не старался давить, просто ждал фактов.       Взгляд блондинки заскользил по пустой поверхности стола, потолку, где скакали вечерние солнечные зайчики, зацепился за корешки бесчисленных папок. Куда угодно, лишь бы сдержать себя. Губы девушки едва заметно задрожали, когда в памяти вспыхивали болезненные, живые воспоминания. Руки сами собой сжались в кулаки, а бедро прострелило жестоким, резким спазмом. Сместив ногу, чтобы удержать равновесие, почувствовала взгляд Рэда: парень почти незаметно дёрнул уголком губ. Переживал? Да не может быть…       — Сначала огнестрельное ранение в бедро, — Гоуст тряхнула головой, стряхивая наваждение, — затем нападение… боевика.       Облегчённый, почти неслышный выдох не заставил себя ждать — Кентин мысленно похвалил блондинку. Смогла, не растерялась. Он был уверен, что эта ложь во благо.       — Боевика? — приподнял бровь Льюис.       — Да, он напал с близкого расстояния, чтобы добить, но промахнулся и ударил в плечо, — продолжила Кайла.       — И не убедился, действительно ли Вы мертвы? — скепсис был явно слышен в словах командира «Альфы».       — Похоже, что его спугнули выстрелы неподалёку, — Гоуст продолжала лгать с непроницаемым лицом. Этому её жизнь точно научила.       — Понятно, — кажется, это объяснение вполне удовлетворило мужчину.       — Прошу прощения, — из раскрытых дверей зала раздался глубокий с чуть завышенными нотками, голос. — Полковник Шервуд, позвольте присоединиться. Пробки, — в словах была слышна явная усмешка.       — Виктор, — надменно кивнул Шервуд, — проходи.       Кайла замерла, испытывая дикое чувство дежавю. Пальцы нервно захватили основание формы и сжали до побелевших костяшек.       «Отец будет доволен»       «Гор на связи, не могу прицелиться, что-то мешает»       «А про тебя-то я совсем забыл, птичка…»       — быстром калейдоскопом в мыслях мелькали воспоминания. Этот голос чуть хриплый с высокими нотками. Она не могла ошибиться — слишком ярко врезался он в девичью память. Не может обернуться, не заставить застывшее тело. Выдох-вдох. Блондинка размеренно пыталась вернуть спокойствие.       Губ Кастиэля коснулась улыбка, когда он увидел давнего друга. Капитан в прошлом и надежный соратник сейчас. За эти несколько лет, что Виктор был куратором для всех отрядов он совсем не изменился. Тот же искристый, не унывающий взгляд, задорная улыбка, которая словно говорила — не повод переживать, трудности временны. Рэд готов был идти за ним, как все остальные. Юноша перевел взгляд на Кайлу. Её напряженная поза, потерянный, бегающий взгляд напряг его. Что с ней случилось? До этого она держалась довольно уверенно, но теперь словно испугалась чего-то. Бертран невольно скрипнул зубами — нужно заканчивать это мероприятие как можно скорее — иначе девушка не выдержит эмоционального давления.       Сам не зная зачем, пытался поймать растерянный взгляд. Для чего? Чтобы успокоить, поддержать? Она и так понимает, что «Дельта» и даже Кас, что весьма необычно для его вспыльчивой, непримиримой натуры, хочет помочь. Понимает и всё-таки дрожит от беспомощности. Юноша переглянулся с Натаниэлем и Кентином, которые так же заметили перемену в поведении блондинки.       — Что ж, продолжим, — снова кашлянул Шервуд, выпрямляясь в кресле и сцепляя руки в замок. — Гоуст, как произошло убийство Марти Крофа? Вы отдавали себе в этом отчет?       Конечно отдавала. Убей или потеряй кого то. Ни за что.       — Я почти ничего не понимала от боли, — голос предательски дрогнул. — Видела только силуэты в пыльной пелене. Услышала Рэда и Голда, — она обернулась к парням на мгновение, надеясь, что убедительна в своих словах.       — Затем? — давил Шервуд.       Кайла подняла нечитаемый взгляд, чувствуя его на себе. Тёмные, шоколадные с каплей дёгтя глаза не отрываясь смотрели на фигуру девушки, прожигая, будто сканером. Виктор был очень спокоен: на лице застыло скучающее выражение. Он ждал слов, реакции. Ошибки. Сердце Гоуст забухало в груди так громко, что зашумела кровь в ушах. Она путала мысли, слова застревали где-то на уровне лёгких. Ей конец? Не добил тогда, сделает ли это сейчас? Захотелось разрыдаться — плотный узел страха, неуверенности и боли внутри затянулся ещё туже, выжимая чувства, выворачивая их наизнанку. Только… Она не проиграет. Блондинка подняла голову, смело смотря в тёмные омуты. Лишь они — один на один. Виктор удивлённо усмехнулся — принимая решимость, что плескалась в светло-голубых глазах.       — Я решила, что с ближними справятся соратники. Взяла прицел выше — увидела дуло снайперки и — выстрелила.       — То есть, Вы не видели лица? — внезапно уточнил Виктор: его улыбка стала пугающей.       — Нет.       Лжешь.       — Убийство Марти Крофа было не преднамеренным, — стояла на своём Гоуст.       Ты такая лгунья, Кайла Гоуст.       — Что ж, — многозначительно протянул Шервуд. — Мы посмотрели некоторые предоставленные документы прошедшей операции и Ваше заключение из медчасти. Мы не вправе выносить Вам смертный приговор или отправить в тюрьму, все, кто состоит в отрядах знают как действуют военные законы. Думаю, что исключение было бы самым оптимальным вариантом. Из отряда и из «Антерос».       Всё внутри обдало холодом: яркие, острые как бритва, льдинки потекли по почти прозрачным венам. Они неумолимо скапливались в районе груди, закрывая собой всё солнечное сплетение. Дышать получалось через раз. Кайла беспомощно сжала форму на груди, словно пытаясь вырвать этот ледяной комок отчаяния. Разочарование разливалось неудержимой волной, обжигая ещё не пролитыми слезами. Глаза нестерпимо защипало. Нет, не сейчас. Не перед всей этой злорадствующей толпой. Нужно хотя бы сохранить остатки гордости.       — Полковник Шервуд! — не сдержал свой порыв Кольветт. — Гоуст отличный боец, мы не можем просто исключить её!       — Я согласен с ним, полковник, — присоединился Натаниэль. — Рядовой смогла прикрыть отход основной группы и заложников, это ведь должно учитываться, — юноша кинул обеспокоенный взгляд на поникшую фигуру девушки.       В зале поднялся непрерывный, переходящий от тихого шёпота до громких обвинений, гул. Отряды спорили между собой, доказывали свои точки зрения. Кайла стояла, молча опустив голову: хотелось просто свернуться в клубочек в тёмном уголке, спрятаться от всего мира. От самой себя. Это чувство потери было сравнимо с болью, которую она испытала при убийстве семьи. Агония медленно, тягучими наплывами захватывала душу — вот сейчас бесследно исчезал шанс всё исправить. Её цель — найти убийц рушилась на глазах, падая разрозненными кусками, что вонзались в израненное сердце.       Бертран чувствовал себя странно. Он знал что можно ожидать чего-то подобного и ранее даже был бы рад такому решению. Однако сейчас, когда чёртова девчонка готова была разреветься на глазах у всех этих людей — его охватило раздражение. Какого чёрта? Почему его так волнует её состояние? Почему невозможно смотреть на эти скорбно дрожащие плечи и опущенную голову. Как она прячет, давит в себе душащие слёзы… Нестерпимо хочется подойти, растрепать короткие светлые волосы, а когда она поднимет свои чистые глаза, нагло усмехнуться, показывая, что всё будет хорошо.       Но Кас оставался стоять.       — Полковник Шервуд! — парень не узнал своего голоса: что за волнение? — В прошлый раз такая ситуация не подразумевала таких жёстких мер, — незаметно сжал пальцы. — Как уже выяснили, убийство не было преднамеренным. Почему бы не отправить девчонку в исправительный лагерь?       Кастиэль, казалось, приложил нечеловеческое усилие, чтобы не посмотреть на внезапно дёрнувшуюся блондинку. Он знал, что сейчас дал ей надежду. И, если вдруг, этот робкий росток безжалостно вырвут с корнем — Кайла окончательно сломается. Юноша смотрел только на Шервуда, который был искренне удивлён такому порыву от обычно безразличного Рэда.       — Ну, если даже Кастиэль Бертран просит за Гоуст, — неожиданно хохотнул Виктор, разбавляя тяжёлую атмосферу. — Значит в ней, действительно, есть что-то особенное, — он улыбнулся слишком довольно. — Почему бы нам не дать рядовому шанс осознать свою ошибку?       У Кайлы засосало под ложечкой от страха и в то же время предвкушения. Виктор пугал, однако сейчас его голос мог иметь вес в этой ситуации. Девушка беззвучно молилась.       Пожалуйста.       Шервуд крепко задумался, бросая озадаченные взгляды на бойцов, что удивительным образом сошлись во мнениях. Кто бы знал, как ему хочется избавиться от своенравной, взбалмошной девчонки. Останавливали только впечатляющие результаты, навыки и острый ум, а теперь ещё и "Дельта". Мужчина понимал — она принесёт много проблем в будущем. Но, если…       — Хорошо, — Шервуд положил руки на стол, а Кайла непроизвольно выпрямилась, — рядовой Гоуст, Вы приговорены к трём месяцам исправительного лагеря. Без права общения с кем-либо из отряда на это время. Офицер командного состава поможет Вам собрать вещи и отвезет в назначенное место. Свободны, — он манул рукой. — Виктор, ты останься, нужно обсудить некоторые моменты.       Кайла шумно выдохнула, осознавая, что всё это время задерживала дыхание. Недоверие и счастье накрывало прохладной, ласкающей волной. На плечо легла рука капитана — он улыбнулся, немного скованно, но дружелюбно. На лицах Ната, Лиза и Армина тоже были робкие, мягкие улыбки. Жемчужно-серые глаза неотрывно смотрели в плавленый лёд её глаз несколько секунд, а затем Кастиэль молча вышел из зала, оставляя между ними недосказанное чувство облегчения.       - Гоуст! - окликнул девушку тот, кого она меньше всего хотела слышать.       Блондинка обернулась, старательно пряча на своем лице признаки испуга. Удивительно было бы не бояться, зная, что этот человек тебя почти убил. Виктор приближался неторопливо, плавной походкой хищника, который знал - добыча почти у него.       - Не думай, что легко отделалась, - вкрадчиво шепнул он, чтобы никто не услышал. - Мы с тобой знаем, что там на самом деле случилось, ведь правда? - длинные пальцы прошлись по короткой светлой пряди. - Удачи, "Призрак".