Танец Хаоса. Иллюзии

Кусок серебра под сердцем раскалился до красна и теперь пульсировал, дрожал, застыв на той самой опасной грани, когда Алеор еще мог удерживать его. Мгновение за мгновением отмеряли удары сердца, и каждый следующий удар заставлял сгусток вздрагивать, как вино в бокале вздрагивает от удара ладонью по столешнице, долитое до самого края и чуть выступающее над ним. И достаточно лишь на волосок увеличить силу воздействия, всего на один крохотный волосок, и хрупкое поверхностное натяжение жидкости нарушится, а вино горячими красными каплями хлынет вниз по запотевшему стеклу бокала, так нежно очерчивая его гибкие формы, побежит все быстрее вниз, чтобы разлиться густой кроваво-красной лужей на столешнице, равномерно растекаясь в стороны… О, как он ждал этого! Как он этого хотел! Это желание было сродни запретному желанию боли, оно всегда колебалось на все той же самой грани между одним и другим, между наслаждением с одной стороны и мукой с другой, и лишь первая пролившаяся капля решала, на чью же сторону все-таки накренится чаша весов. И кто же победит: человек или зверь. Алеор улыбался, чувствуя, как заволакивает глаза от неумолимо приближающегося мига слабости. Он давно уже не знал, где человек, а где зверь. Сколько было зверя в том, чтобы изрубить на клочки Тьму? Сколько было человека в том, чтобы отчаянно желать напиться смерти? - Милорд Ренон! – низкий окрик заставил его поморщиться. Алое вино в бокале вновь дрогнуло, по туго натянутой поверхности, выступающей над краем, пробежала угрожающая рябь. Алеор улыбнулся, наслаждаясь прикосновением этой ряби, самым первым, самым пока еще тонким ощущением контакта. Это тоже было сладко – оттягивать последние мгновения перед полным растворением, ожидая каждого следующего удара сердца и продляя собственную муку, собственное желание. Но это было и невыносимо трудно, особенно сейчас. Он не хотел бы, чтобы Салдан Ваар помогал ему в этом. Гораздо приятнее было бы знать, что в сладчайшую агонию столкнула его сама Аватара Создателя. Но проклятый андозабарец не мог не испортить момент. Алеор заставил себя остановиться. Он не слишком обращал внимание на то, что происходит вокруг, занятый собственным серебром, и сейчас без особого желания огляделся. Со всех сторон под дождем сновали одетые в белое Спутники, сооружая лагерь, приводя себя в порядок, все в приподнятом настроении после победы, все довольные, будто пузатые щенки, впервые сумевшие побороть муху. Губы сами раздвинулись в улыбку, и на этот раз он не стал ее сдерживать. Так сладко было внутри, так правильно на этой дрожащей грани! Ничего, осталось совсем чуть-чуть. Времени вообще не существовало, существовала лишь цепь развертывающихся событий, что тянули друг друга, будто намертво привязанные друг к другу гужевые кони. Важно было лишь то, чья воля погоняет первого из них. А когда он упрямится и артачится – чей кнут стегает его между чувствительных ушей. Он развернулся к андозабарцу, расправляя плечи и не скрывая того, как меняется его тело. Должно быть, это было страшно, люди говорили ему, что он выглядит страшно в те моменты, когда серебро ноет и молит его впустить его в себя. Вздувались и чернели жилы, бледнело лицо, глаза наливались ледяными иглами жестокости. Салдан Ваар тоже отшатнулся, отступив на шаг назад и потрясенно глядя на него. - С вами все в порядке, милорд? – неуверенно спросил он, и Алеор заметил, как рука его дернулась к рукояти меча на поясе, но сама опала, так и не дотронувшись до нее. Этот человек был упрям и силен, пусть и очень-очень глуп, и Алеору доставил удовольствие тот факт, что даже такой, как он, все-таки не решился взяться за меч при взгляде на проглядывающего наружу сквозь тонкую прослойку Тваугебира. - Все отлично, - ответил Алеор, слыша шипение, вырывающееся из собственной глотки. Вены раздувались в предвкушении серебра, и горло перехватило, заставляя звук вырываться наружу с большой натугой. – Вы что-то хотели, капитан? - Хотел, - опасливо разглядывая его, отозвался Салдан Ваар. – Неплохо было бы усилить охрану пленников еще и находящимися под вашим командованием бессмертными. Они внимательнее ведунов, им нет нужды спать. Это может помочь ночью, если Каратели решат предпринять попытку вырваться из плена. - Нет, капитан, - покачал головой Алеор, улыбаясь Салдану Ваару так, что тот непроизвольно отступил на шаг назад. – Мои бессмертные сейчас очень нужны мне самому, и я, к сожалению, не могу передать их вам. – Чуткое ухо уловило крик откуда-то с севера, затем еще один, и Алеор внезапно ощутил настоящее веселье. - К тому же, вряд ли вам вообще будет нужно хоть кого-то охранять этой ночью. - Почему? – заморгал Салдан Ваар, и брови его тревожно сошлись к переносице, а рука все-таки легла на рукоять меча. Но своих упрямых темных глаз он так и не опустил, пытливо вглядываясь в лицо эльфа. – О чем вы говорите, милорд? Крики раздались ближе и громче, уже достаточно громко для того, чтобы их расслышал и человек. Салдан Ваар резко обернулся на север, продолжая хмуриться, желваки на его щеках заходили ходуном. - Вот об этом, - осклабился эльф, и андозабарец обернулся к нему. Глаза его загорелись подозрением. – Думаю, вам надо спешить к вашей нерожденной, капитан, - вкрадчиво посоветовал ему Алеор. - Вряд ли ей понравится то, что она сейчас увидит. Думаю, она будет очень и очень недовольна, так что не стоит терять время. - А куда вы направляетесь, милорд, смею спросить? – прищурился Салдан Ваар, все еще колеблясь, пытаться ему задержать эльфа или со всех ног нестись к хозяйской ноге. - Смеете? – вздернул бровь Алеор, скаля зубы и чувствуя, как застилает глаза изнутри льдистая дымка. Пока еще совсем чуть-чуть, только с краю. Мгновение перед тем, как капля побежит вниз, все быстрее, быстрее, быстрее… - Ну что ж, раз смеете, то я вам отвечу. Я направляюсь в Беренвист, капитан. И вам рекомендую собирать ваших ребят и направляться туда же. Только Аватару не забудьте с собой прихватить. Без нее веселья не получится. В глазах Салдана Ваара мелькнуло понимание, но Алеору было уже не до него. Крики из северной части лагеря становились все громче и отчаянней. Спутники, что до этого разбивали лагерь, теперь останавливались, оставляли свою работу и тревожно переговаривались, глядя туда. На всех лицах было написано одно – страх. Алеор чуял его в воздухе, словно тот тонким слоем покрывал каждую крохотную воздушную частичку, сладкий, дрожащий как желе, такой прозрачный. Алеор презирал страх, а вот Тваугебир любил его, очень любил. Он легко сорвался с места, чувствуя упругую силу, которая начала пульсировать в кончиках пальцев ног, поднимаясь оттуда вверх, пропитывая каждый самый тонкий сосуд, разнося и разнося по всему его телу желание. Он бежал легко, словно большой зверь, переполненный жаждой охоты, свободный и сильный и никому не подвластный. Вокруг мелькала белая форма Спутников, такая же омерзительно белая, как и у Карателей, как и у жрецов, и разницы между ними для него не было никакой. Для него была важна лишь одна женщина, всего одна женщина среди всех них. Давным-давно умершая женщина и вновь живая. Такая же, как и он сам. Ты полагаешь, что сможешь спрятаться за белыми тряпками? За глазами своей ненаглядной души? За спинами всех тех, кто окружает тебя ложью идей, веры, бессмысленных идеалов, видимостью чистоты и непогрешимости? Ты полагаешь, я не вижу, как горит в твоих глазах жажда убивать? Как бурлит твоя кровь в ожидании единственного мига, когда весь мир замрет на вздохе, широко раскрытыми глазами глядя прямо в твое лицо и видя на нем собственную смерть? Ты полагаешь, ты сможешь сопротивляться Танцу Хаоса? Неумолимой песне смерти, отбивающей костями падающих на землю сраженных людей свой вечный ритм? Думаешь, ноги не понесут тебя туда, обезумевшую, опьяненную яростью, по-настоящему чистую от всего лишнего, душащего, лживого, что ты напяливаешь на себя, называя это истиной? Он понял, что смеется, и серебро начинает затягивать его глаза морозными узорами все быстрее и быстрее. Нет, Аватара, тебе не укрыться! Тебе не укрыться от своей судьбы! А я, так и быть, покажу тебе ее истинную красоту и величие! Последние палатки Спутников мелькнули мимо него, впереди показался болотно-зеленый шатер, принадлежащий эльфам. Нивиран Хелев стоял сейчас возле него на страже, а остальные, видимо, отдыхали внутри, ожидая, как Алеор и распорядился перед уходом, его приказа. Он бежал и видел, как зрачки Хелева медленно расширяются, а лицо вытягивается и бледнеет. - За мной! – еще издали крикнул ему Алеор, уже почти не узнавая собственный голос, таким низким и нечеловеческим он стал. – Держитесь на расстоянии и не подходите, пока я не упаду! Понял ли его Хелев? Это уже не имело значения. Значение имело лишь одно – Танец. Последняя рябь пробежалась по туго натянутой поверхности алой крови, и одна единственная капля, освобожденная и ничем не сдерживаемая, сорвалась со стеклянного края и заскользила вниз, все быстрее, быстрее… *** Вель задыхалась, чувствуя, как приступ тошноты скручивает все внутри нее в один единственный тугой узел. Желудок перевернулся вверх тормашками и теперь пронзительно бился где-то под самым горлом, грозя вывернуться наизнанку в любой момент. А в легких было так холодно, словно она дышала не сырым промозглым воздухом летнего дня, а ледяной морозной ночью. Алая кровь лилась по земле, быстро проступая сквозь белую, как снег, форму Карателей перед ней. Этой крови было так много, так много!.. Она щедро пропитывала землю и текла вниз по небольшому склону, прямо к ногам Вель. Текла медленно, неторопливо, неумолимо, как подползающая змея. - Вольторэ! – ладонь Боевой Целительницы Найрин легла ей на плечо. Ее зеленые глаза с тревогой заглядывали в лицо Вель, искали на нем что-то, будто могли найти ответ. Но разве там был ответ? Разве там было хоть что-то? Две тысячи человек мертвы по твоей вине. Потому что ты не успела этого предотвратить. Потому что ты все это начала. Две тысячи человек на твоей совести. Понимаешь это? Вель не понимала. Она не понимала, что здесь произошло и почему. Кто был виновен в этом? Эвилид? Сет? Она сама? - Вольторэ, послушай меня, - настойчиво говорила Боевая Целительница Найрин, но ее слова терялись, расплывались, обтекали Вель, словно вода утес. Она только могла смотреть на то, как шевелятся губы Найрин, как горят настойчивостью ее глаза, как она что-то горячо доказывает, но что это было? Взгляд вновь переполз на кровь, медленно стекающую ей под ноги. До носков ее сапог оставалось совсем немного, какие-то пару десятков сантиметров. Вель отступила на шаг, инстинктивно отошла, надеясь, что это хоть что-то изменит. Что изменит? Смерть этих людей по твоей вине? Думаешь, если ты не выпачкаешь в их крови сапоги, ее не будет на твоей совести? Зато теперь они мертвы. Они получили то, что заслужили, когда издевались над тобой. И решение, которое ты не приняла, принято за тебя. Разве же ты не этого хотела? Она хотела кричать. Сжать свою голову руками изо всех сил и кричать, выкрикивая из себя всю невыносимость, что сейчас переполняла ее до последней клеточки, едва не заставляя разрываться на клочки все ее тело. Она хотела кричать, но она лишь стояла и смотрела, не понимая, что видит перед собой. Чьи-то руки с силой схватили ее за плечи, и перед лицом возникли разноцветные глаза Крол. Вель моргнула, бессмысленно глядя ей в лицо, а в следующий миг Волчица со всей силы тряхнула ее так, что от неожиданности клацнули зубы, едва не отхватив кончик языка. И вот ее-то голос Вель наконец-то услышала. - Аватара! – рявкнула ей в лицо Волчица. – Приди в себя! Слышишь меня? - Слышу, - с трудом ответила Вель, ощущая слабость в ногах и головокружение. Желудок удивительным образом не вывернулся от рывка, даже стало как-то легче. - Вот и славно, - буркнула Крол, не отпуская ее плечи. – Тогда слушай внимательно. Нам нужно увести тебя отсюда, понимаешь? Неизвестно, отчего погибли эти люди, неизвестно, как это скажется на тебе. Может, их отравили чем, и эта отрава уже проникает в тебя. Нужно уйти отсюда как можно быстрее, чтобы и ты не захлебнулась собственной кровью, как эти фанатики. Ты понимаешь меня? Вель моргнула, глядя ей в лицо, видя из-за ее плеча встревоженные лица Найрин и кое-как опирающейся на ее руку Китари. Они смотрели на нее с испугом. Я уже захлебнулась чужой кровью, зачем же мне захлебываться своей? О, Данка, прости меня! Прости меня, молю тебя! Что-то внутри нее все так же кричало, но сжатые намертво зубы и перехваченное горло не давали звуку прорваться наружу. - Аватара! – раздался из-за спины крик, и Вель инстинктивно обернулась. Руки Крол спали с ее плеч, и Волчица что-то рассержено забормотала, но Вель было не до того. Она дышала всей грудью, чувствуя ослепительный ледяной воздух, промораживающий ее до самого нутра, видя, как со всех ног бежит к ней через весь лагерь Салдан Ваар. Лицо его было белым, и он даже не поглядел на усыпанный трупами пригорок позади нее. Так, бросил один взгляд, словно это ничего не значило, а затем вновь уставился ей в лицо. Он даже не попытался отдышаться, едва не налетев на нее, только сдавленно выдохнул: - Аватара! Тваугебир вырвался! Он идет в Беренвист! - Что? – слетело с губ Вель. - Я видел своими собственными глазами, - тяжело дыша, подтвердил Ваар. Вид у него был отчаянным, глаза потемнели. – Тваугебир пошел на штурм Беренвиста! - В одиночку?! – охнула за ее спиной Крол. – Вот бхарский выродок! - Ваши приказы! – задыхаясь, Ваар с надеждой смотрел в ее лицо. Вель закрыла глаза, дыша размеренно и всей грудью. Под сапогами стало мокро, зачавкало, видимо, кровь все-таки дотекла. Разумеется, она дотекла, как же могло быть иначе? А ты, что же, думала, выиграешь войну без крови? Думала, удержишь все в своих руках, сумеешь спасти всех? Ты, жалкая ничтожная девчонка, которую травили всей деревней, которая ничего не может, кроме как хныкать от своих головных болей и прятаться за спинами других от своего долга! На мгновение мир перед глазами пошатнулся, и Вель показалось, что прямо сейчас она рухнет в обморок. Вместо этого она открыла глаза, пустая, словно зимняя степь. Не было в ней ни единой мысли, ни единой эмоции, ничего больше не осталось. Разве мог живой человек вынести столько и еще продолжать хоть что-то чувствовать? Перед ней все еще стоял Ваар, но теперь он смотрел ей за плечо, и лицо у него было белым, как мел, а зрачки сжались в маковую росинку. Он наконец-то увидел. Как и она. - Трубите сбор, - приказала Вель. – Немедленное построение. Всем к мосту через Берен, мы начинаем атаку. - Так точно! – хрипло кивнул Салдан Ваар, развернулся и устремился в сторону лагеря еще быстрее, чем бежал сюда. Словно мальчишка какой, а не командующий войском, и на этот раз даже спорить не стал. Почему? Потому что увидел бойню за ее спиной и подумал, что это она устроила? А разве не так? Разве это – не твоих рук дело? Ей хотелось крикнуть ему вслед, что она здесь ни при чем, что они сами погибли от чего-то злого, и она не смогла это остановить. Но вместо этого Вель лишь молча проводила глазами его удаляющуюся спину. - Ты уверена, Вольторэ? – тревожно прозвучал рядом голос Крол, и Вель повернулась к ней. Видимо, что-то было у нее с лицом, потому что Волчица вздрогнула и резко кивнула, а затем возвысила голос: - Эй, паренек! Да ты! Немедленно готовь коня Аватаре! Шевелись же! Ты никогда не оставляешь мне даже малейшего выбора, да, Создатель? Выбор-то есть у всех, кроме меня. У меня его нет. Она обернулась по сторонам, находя глазами столпившихся неподалеку ведунов, что до этого стерегли Карателей, Боевую Целительницу Найрин, Крол с Китари. В стороне что-то кричал Салдан Ваар, и над лагерем поплыл тревожный каркающий звук рога, трубящего срочный боевой сбор. Но сколько им понадобится времени, чтобы добраться до моста через Берен? Насколько раньше там будет Тваугебир? Ее будто толкали в спину, вынуждая бежать, бежать быстрее собственных ног, не давая ей ни минуты промедления, ни мгновения на раздумья. Но ты же сама хотела не думать? Взгляд Вель сфокусировался на Идиль, которая со всех ног неслась к ней со стороны лагеря, едва не отталкивая прочь с дороги застывших с открытыми ртами Спутников, а за ней спешили Барух-джу, Нгуен Шанит, белый жрец Давин и еще какие-то люди. Много людей. Можно ли начинать атаку вот так, не построившись, не подготовившись, не обсудив еще раз план? Но ведь Тваугебир уже побежал туда в одиночку, и она не могла, просто не имела права бросить его одного против всех защитников Беренвиста. Даже несмотря на то, что он был Тваугебиром, тем самым Тваугебиром из самых страшных сказок, что она слышала в детстве. Тем самым, что в одиночку когда-то разрушил Гортенберг. Проклятым Тваугебиром, который без конца заставлял ее делать то, чего ей совсем не хотелось делать! И был прав. Ты отказалась решать с Карателями, и решили за тебя. Ты отказалась решать со штурмом города, и решили за тебя. Так что же сейчас? Ты выступишь или так и продолжишь топтаться здесь вместе со всей своей подозрительностью, тысячами идеально простроенных планов, бесконечными сомнениями, кому можно доверять, а кому нет? - Вольторэ, что происходит? – еще издали крикнула запыхавшаяся Идиль. - Открывай переход, - не думая больше, скомандовала ей Вель. – Прямо сейчас. - Куда? – опешила ведьма, сбиваясь с бега и останавливаясь возле нее. - Так, погодите-ка… - начала Крол, но Вель оборвала ее резким взмахом руки и приказала ведьме: - Переход к мосту через Берен на нашей стороне. Немедленно. - Поняла, - бросила ведьма, и взгляд ее сразу же остекленел, а руки двинулись, начиная выплетать одной ей видимый узор. - Созови сюда всех ведунов, - Вель посмотрела в глаза Крол. - Ты что задумала? – прищурилась Волчица, недобро глядя на нее. – Уж не собираешься ли ты… - Это приказ, - отрезала Вель. Мгновение Крол колебалась, затем кивнула, бросила на нее тяжелый взгляд и замахала руками, вопя во всю глотку и созывая к себе ведунов от кромки лагеря и со стороны Карателей. Но они и так уже бросились со всех ног сюда, а в спину их подгонял продолжающий надрываться рог. Глаза Вель обежали собравшихся. С десяток жрецов во главе с первым жрецом Давином, еще около пяти десятков ведунов во главе с Нгуеном Шанитом и Карданом Быком. Этого должно было хватить, Вель очень надеялась, что хватит. Но у меня же все равно нет выбора, не так ли? - Кардан-джу, - обратилась она, и мужчина поднял на нее осторожный взгляд темных глаз. – Отправляйтесь в Беренвист к Дигнадару-джу. Прикажите ему начинать. - Атака была запланирована на завтра, - проговорил Кардан без какого-либо выражения, разглядывая ее. – Я боюсь, потребуется время, чтобы все организовать. - Тогда вам нужно двигаться как можно быстрее, - Вель уже отвернулась от него, не став выслушивать дальнейшие комментарии. – Зрячая, а ты держись поближе ко мне, хорошо? Как и ты, Китари. - Да, Вольторэ, - порывисто закивала Лунный Танцор, выпрямляясь и отпуская руку Боевой Целительницы, которая все это время поддерживала ее, помогая стоять. Не лучшим решением было тащить ее с собой, учитывая ее состояние, но и оставить ее здесь одну Вель не могла. Если смерть Карателей действительно была вызвана какой-то отравой, если эта отрава распространялась, то лучше бы Китари, как и остальным, уйти вместе с ней и как можно скорее. Стоящая рядом с ней Найрин пристально смотрела на Вель, и взгляд у нее вновь стал таким тяжелым и ищущим, словно и не Вель она видела перед собой. Но это не имело значения. - Готово! – выдохнула рядом сосредоточенная Идиль, и Вель обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как в воздухе формируется спираль перехода. - Пойдем, - кивнула она, двинувшись к спирали, но Крол опередила ее, почти что оттолкнув в сторону. - Ну уж нет, Вольторэ! Хватит с тебя, на этот раз я первая пойду! Вель и моргнуть не успела, как Волчица исчезла в переходе, только черный хвостик на затылке стегнул ее по плечам. Впрочем, не имело значения, кто пойдет первым. Теперь уже ничто не имело значения, потому что все покатилось к бхаре собачьей в тот миг, когда Алеор Ренон вздумал поставить крест на их прекрасно продуманном и просчитанном до мелочей плане. Все покатилось к бхаре гораздо раньше, в тот самый миг, когда Создатель сделал тебя своей Аватарой. Вель втянула носом ледяной воздух и шагнула следом за Крол. Мгновение в небытие, где все время мира растягивалось тянучкой, заплетая вселенную от конца в край, сворачивая ее в одно бескрайнее, вечно ускоряющее свой бег кольцо, а затем она выступила с другой стороны перехода и заморгала, когда зрение вновь вернулось к на мгновение ослепшим глазам. Они стояли на берегу широкой реки, несущей свои спокойные тихие воды на далекий север, теряющийся в моросящей дымке дождя. Берен был почти такой же ширины, что и Тонил, да и мост через него выглядел почти точным близнецом тому, что успели разрушить по ее приказу. Он соединял два берега, начинаясь в полусотне метров южнее того места, где стояли они с Крол, ровной полосой перекрывая всю реку. Разбивались белой пеной волны о его мощные подпорки, вился серый дым над караульной башней на стороне Ничьей Земли, от которой осталась лишь груда дымящихся руин. Да тело солдата в темно-синей форме, что свешивалось почти на половину через пролом в этой груде, некогда бывшей окном караулки. Вель видела две кроваво-красных нити, которые вились по его безвольно обвисшим рукам. И ей казалось, что с такого расстояния она видит даже капли крови, срывающиеся с кончиков его пальцев и капающие в реку, которая безразлично уносила их прочь. Левее этой караулки, там, куда уводила мощеная камнем дорога, как раз дружно выбегали из рощи бессмертные, что находились под командованием Алеора Ренона и должны были охранять ее. Они двигались так легко и невозмутимо, будто выбрались на пробежку на свежем воздухе, но Вель знала, что это впечатление обманчиво. Эта сотня стоила едва ли не тысячи ее Спутников, а может, и больше. За эльфами между деревьев рощицы мелькали белые пятна – видимо, дозорные Спутников, которых Салдан Ваар отправил следить за мостом. Вель отстраненно подумала, что даже от них сейчас будет толк. Всяко лучше с ними, чем вообще в одиночку бросаться на стены города. Хотя тот же Тваугебир, похоже, так не считал. Крики доносились откуда-то справа, и Вель повернулась на звук, словно магнитом притянутая. На противоположном берегу Берена поднимались высокие каменные стены Беренвиста, и мост упирался прямо в мощные запертые ворота. Вель помнила этот город, пусть и смутно, они проходили его по дороге в Луас буквально какие-то месяцы назад, но казалось, что целый год уже миновал с тех пор. Беренвист был некрасив, хоть и очень надежен: широкая крепостная стена кольцом замыкала город, из-за нее виднелись черепичные крыши домов, дымки из труб, золотой купол центрального храма и знамена на шпилях городской ратуши. Севернее на берегу Тонила к самой стене прилепилась гавань, забитая речными кораблями и мелкими суденышками – Вель видела лес мачт и свернутых, намокших под дождем парусов, накрепко примотанных к ним. На деревянных настилах причала суетились какие-то люди, но гораздо больше народу сейчас скопилось на крепостной стене. Там буквально кишел разворошенный муравейник: множество людей в стальных шлемах и синей форме сбегались к воротам, оттуда вниз на мост сыпались стрелы, расчеркивая черными тонкими полосами сырой воздух. Ветер вновь донес до Вель приглушенные крики и отрывистые приказы. - Ох, Грозная!.. – выдохнула рядом Крол, и взгляд Вель переместился ниже под стену. Что-то метнулось по мосту быстрее выпущенной из лука стрелы, черным пятном мазнув по серым от дождя камням. Это что-то буквально ворвалось в каменную караулку на противоположной стороне моста, и отчаянные крики разорвали сырой воздух. Глухой удар послышался изнутри, за ним еще один, и из окна в стене караулки с силой вылетело человеческое тело. Только окно было слишком узким, потому тело застряло боком, содрогаясь в конвульсиях под корежившимися от чудовищного давления доспехами. Его как будто рывками вбивали в оконный проем до тех пор, пока оно окончательно не застряло в нем безвольным куском мяса. Вель сглотнула, чувствуя, как желудок вновь рывком поднимается в глотку. И вновь перед глазами скользнуло размытое пятно, только теперь оно рванулось прочь от моста к наглухо закрытым воротам города и с силой ударилось о них. Звук был таким, словно в старый дуб вбили окованный сталью таран, за ним последовал второй удар, третий. Люди на стенах отчаянно кричали, со всех сторон на мост посыпались градом стрелы, осыпаясь под ворота черным ливнем. Следом полетели камни, которые в ужасе швыряли вниз защитники города, и Вель видела, как уворачивается от них с нечеловеческой скоростью черное пятно, что было Тваугебиром. И бьется, бьется в ворота. Ветер доносил до ее ушей один глухой удар за другим. - Он что, пытается выломать их голыми руками? – прозвучал рядом потрясенный голос Боевой Целительницы Найрин, и Вель поняла, что теперь они с Крол уже не одни. Завороженная зрелищем атаки на город, Вель и не заметила, как созванные ей ведуны один за другим выходят из перехода за ее спиной. Все они замирали, широко распахнутыми глазами глядя на то, как Тваугебир штурмует город, и идущие следом едва не врезались им в спины, стремясь поскорее миновать переход. С каждым мгновением народу прибывало все больше и больше, и совсем скоро уже их должны были заметить со стен… Внезапно что-то в воздухе изменилось. Волны побежали по нему все быстрее, быстрее, набираясь скорости буквально с просыпающейся из песочных часов вечности струйкой мгновений. Вель даже глаза не успела вывернуть, чтобы поглядеть, что происходит, как Найрин резко вскинула руки у них над головами, и в следующий миг прямо над ними с грохотом расцвел взрыв. Пламя разбежалось по невидимому щиту во все стороны, ведуны под ним инстинктивно пригнулись, закрывая руками головы. - Нас заметили! – рявкнула Крол, буквально в одно мгновение оказываясь между Вель и Китари и подхватывая их обеих под руки. – Нужно уйти с открытого места! Скорее! - Нет! – рыкнула Вель, с силой отбрасывая ее руку, почти что отталкивая Крол от себя. Время прятаться прошло, для нее-то уж точно. Раз это твоя воля, Создатель, раз ты так хочешь, ты получишь то, что хочешь! Второй энергетический удар волной растекся над созданным Найрин щитом, разбежался по нему, на мгновение накрыв их всех огненным шатром. Этого мгновения Вель хватило на то, чтобы ухватить Источники и открыться соединению. За один удар сердца мир преобразился, а Данка распустилась у нее внутри ослепительным золотым цветком. Энергия бурлящей неостановимой мощью хлынула в Вель, затопив ее сводящим с ума наслаждением. Ноги подкосились, но она не позволила себе упасть. Вместо этого она сорвалась с места и побежала, уже не думая, следует ли за ней кто-то или нет. Ты толкал меня на это уже столько раз! Столько раз ты хотел заставить меня убивать! Что ж, раз тебе так это нужно, я это сделаю! Смотри на дело рук своих! Смотри на боль и муку, которую ты сам создал в этом мире, будь ты проклят! Во весь дух она бежала вперед, чувствуя, как дрожит воздух вокруг от энергетической ряби посылаемых со стороны стены боевых рисунков. Глаза вывернулись, и теперь Вель видела их так же четко, как и эльфов, которые наперерез ей неслись к мосту впереди. Как и Спутников из числа разведчиков Ваара, что теперь тоже выбегали из рощи и пытались построиться на дороге, но их было слишком мало. А боевые рисунки походили на голыши, которые вражеские ведуны прицельно швыряли вперед по воздуху, будто по воде. Или на длинный след из расходящихся в сторону волн, что оставляли после себя бороздящие реку корабли. Один из таких рисунков прямо на глазах Вель устремился со скоростью ураганного ветра к суетящимся на дороге Спутникам. Она не думала и создала щит, которому учила ее Найрин, размахнувшись и швырнув его, будто сеть, наперерез летящему в ту сторону рисунку. В воздухе над головами эльфов два рисунка столкнулись, и грохот ниже человеческого порога слуха ударил по барабанным перепонкам, едва не разорвав ей уши, а вспышка света на миг ослепила, выбелив все перед глазами будто ведро краски, выплеснутое в лицо. Вель споткнулась, взмахнула руками, почти падая, но не остановилась. Эльфов, уже почти добежавших до моста, ударной волной раскидало по земле, и теперь они с трудом поднимались на ноги, покачиваясь, будто пьяные, и держась руками за лица. Что-то кричали за ее спинами, она слышала низкий гул вибраций от ударов, что сыпались с той стороны реки на группу ведунов за ее спиной, на нее саму, но у нее не было времени реагировать на все это. Еще один приступ наслаждения, еще одно усилие, и огненный щит раскрылся над ней, закрывая ее от вражеских рисунков. А ноги уже поднесли вплотную к обломкам караульной башни у основания моста. - Стойте! – надрываясь, орал какой-то эльф, что первым поднялся на ноги среди всех остальных. Он бросился ей наперерез, хромая, покачиваясь и изо всех сил размахивая руками. – Стойте! Туда нельзя! Тваугебир!.. Вель уже не слушала. Она пронеслась мимо него, и эльф не успел ухватить ее за руку или преградить путь, для этого ему не хватило каких-то пары метров. Каблуки застучали по каменным плитам мощения, когда Вель влетела на мост, но почти сразу же ей пришлось притормозить. Тваугебир разнес караулку по камням, и теперь россыпь искореженных глыб преграждала проход. Хватаясь за них руками, кое-как карабкаясь, Вель начала пробираться вперед. Почти сразу же справа от нее мелькнуло что-то белое, и Вель инстинктивно обернулась, вскидывая руку и готовясь ударить огнем, как тогда, на поляне, когда на них набросились Рабы. Но это была Найрин, и рисунок в руке опал, так и не сорвавшись с пальцев. Она совсем не запыхалась от бешеного бега, выглядела сосредоточенной и холодной, карабкаясь по камням справа от Вель. - Быстро же ты бегаешь, Аватара! – улыбнулась нимфа, и на этот раз ее улыбка не затронула внутри Вель ничего. Слишком там много было ярости, слишком много силы, буквально переполнявшей ее с ног до головы. Вель хотела бы что-то ей ответить, но тут вдруг со стороны города послышался низкий глухой гул рисунка, затем резкий взвизг, как будто царапнули самым кончиком меча по вращающемуся мельничному жернову, и в следующий миг прямо перед ними выросла буквально стена огня. Он ослепил Вель, и если бы не щит, выставленный ею, жар бы в мгновение ока испепелил бы их обеих на месте. Мир полыхнул пламенем ей в лицо, а следом за этим пришел чудовищный удар в грудь, и она поняла, что кубарем катится обратно прямо по камням, когда ее просто отшвырнуло прочь. Рядом вскрикнула Найрин, а затем мощный удар в спину вышиб из Вель весь дух. На несколько мгновений она почти что отключилась, чувствуя, как онемело бесчувственным чучелом все тело, а из груди ушел весь воздух. Над головой стремительно вращалось небо и уродливо горбящиеся остатки караульной башни. Только не терять сознание! Только не терять! Данка! Она забарахталась на камнях, только сейчас ощутив страх от того, что могла сломать позвоночник о разбросанные повсюду глыбы. Но нет, тело повиновалось, и Вель с трудом, но сумела подняться, хоть перед глазами все плыло. Руки Найрин ухватили ее за плечи и отволокли в сторону за остатки стены караулки, и это оказалось весьма своевременно. В следующий миг второй точно такой же удар обрушился на мост впереди них. - Вольторэ! Цела? – выкрикнула Найрин, ее руки ощупывали Вель лицо. Она судорожно закивала, чувствуя и видя, как серые жгуты энергии с пальцев Найрин ввинчиваются ей под кожу, проходят внутрь, прямо в ткани и кости. На миг судорога выкрутила жилы, и Вель хрипло вскрикнула, выгибаясь дугой и не понимая, что происходит, а затем все также резко кончилось, и Найрин убрала жгуты. - Все, все в порядке, повреждений больше нет! – прокричала ей нимфа. Вокруг грохотало так, словно прямо над их головами разразилась гроза, вспышки мелькали одна за другой. Вель тряхнула головой, силой сгоняя с себя морок и беря себя в руки. Нужно было оставаться здесь и сейчас, нужно было четко отслеживать ситуацию. В теле ничего не болело, и энергия билась в ней все тем же бешеным половодьем наслаждения. Не теряя времени, она огляделась. Они скорчились у развалин караулки, укрывшись от глаз защитников Беренвиста за большим каменным блоком, а вот остальные ведуны, которых она привела с собой, такой роскошью похвастаться не могли. Бешеные порывы ветра, взявшиеся буквально из ниоткуда, рвали белые одежды Давина, а он медленно шел вперед, вскинув над головой руки и удерживая огромный белоснежный щит, о который с силой бились один рисунок за другим. Возле него выстроились цепью ведуны и жрецы, повернувшись лицами к Беренвисту, и с их рук тоже срывались рисунки, устремляясь через реку. Часть из них сталкивались в воздухе над водой с теми, что летели с той стороны, взрываясь ворохами искр и бешеным ревом. Между этих вспышек метались над водой Тени. Вель видела, как они мелькают то здесь, то там, черными росчерками в обе стороны, будто сошедшие с ума, меняющие направление прямо в полете стрелы. Часть Теней сталкивалась друг с другом и сцеплялась в жуткие черные комки, остервенело сражающиеся прямо в воздухе над водой. Эльфы тоже сгрудились под защитой растянутого Давином щита. Выглядели они окровавленными, помятыми, но все еще целыми. Сейчас вся эта компания медленно продвигалась по берегу в сторону моста. Вель видела, как Идиль указывает на них рукой и что-то отчаянно кричит Нгуену Шаниту, будто пытается его в чем-то убедить. - Нам нужно в город, - твердо проговорила Вель, почти что и не слыша собственного голоса из-за заложенных ушей. Найрин взглянула на нее, и Вель повторила, уже громче: - Нам нужно в город! Нужно отвлечь их всех на себя, чтобы ведуны прошли мост! - Лучше через переход! - покачала головой Найрин, беря ее за руку. – Я открою дыру прямо на стену! Иди за мной! Вель не успела спросить, нужно ей отпускать щит или нет, а перед ними уже разверзлась серая пелена перехода через пространство, дрожащая по краям, и Найрин почти что упала в нее, волоча ее следом за собой. Холод вцепился в каждую клетку тела, словно ее целиком запихнули в сугроб, вывернув наизнанку, а в следующий миг Вель увидела вокруг себя дрожащие, смазывающиеся формы серого мира за Гранью. Только сейчас он выглядел еще более размытым, чем обычно. Словно дождь, стучащий по лужам: именно такими предстали ее глазам боевые рисунки отсюда, изнутри мира за Гранью. Дождь, сплошными потоками льющийся со всех сторон сразу и образующий на поверхности реальности пузыри. А еще вокруг метались Тени, черные, как ночь, злые, колючие. Вель всем телом чувствовала на себе их взгляды, словно была куском мяса, который внезапно показали сотням голодных псов. В один миг все Тени бросились в ее сторону, будто стая черных ворон обрушиваясь на нее с неба. Она попыталась закрыться от них свободной рукой, хоть и понимала всю безнадежность подобного жеста, но тут ослепительно-белое пятно, бывшее Найрин, с дрожащим серым пламенем Источников по краям буквально силой выволокло ее прочь из Грани. Лютый жар сжал тело в своих клещах, Вель закричала, вываливаясь из перехода куда-то на твердый каменный пол. И сразу же вокруг замелькали вспышки, а грохот взрывов, человеческие крики, звон стали буквально забили уши, выливаясь ей на голову, как ушат воды. В первое мгновение она инстинктивно сжалась в комок, вжимаясь спиной во что-то твердое сзади себя и пытаясь понять, что происходит. Найрин уже была перед ней, и теперь она выглядела поистине страшно. Серые языки пламени энергии объяли все ее тело и сверкали так ярко, что затмили бы и солнечный свет, не будь сейчас облаков на небе. Она стояла ровно, сложив руки крестом на груди, застывшая, будто белоснежная ледяная статуэтка, а вокруг нее кипела самая настоящая бездна мхира. Тысячи тысяч тонких как волос серебристых молний ударили во все стороны от тела нимфы, и там, куда они попадали, люди кричали и падали навзничь, пронзенные насквозь тончайшими иглами из самого света. А людей здесь было полно. В свете ослепительных вспышек Вель с трудом разглядела высокие бойницы перед ними и дальний берег на другой стороне реки, широкое полотно моста через Тонил, по которому под прикрытием белоснежного щита двигались ведуны и эльфы во главе с белым жрецом Давином. А вокруг них как подкошенные валились на каменную стену люди. Все они были одеты в темно-синюю форму Ишмаила, расшитую звездами, и все они умирали, не успев даже закричать. Тонкие нити света пронзали тела насквозь, вырываясь с противоположной стороны и оставляя в них обгорелые сквозные отверстия. Не прошло и нескольких секунд, как на стене вокруг них в радиусе в пару десятков метров в обе стороны не было ни одной живой души. Вель еще успела заметить, как солдаты в стороне бегут прочь, бросая оружие, бегут стремглав, не разбирая дороги, к лестницам, ведущим в город. Найрин обернулась к ней. - Как ты, Аватара? Жива? Ощущая глубокое ни с чем не сравнимое презрение к собственной ничтожности, Вель зашарила руками по каменной стене за плечами, пытаясь подняться. Кое-как ей удалось это сделать, хоть ноги и дрожали под ней, как кисель. То ли сказывался удар, то ли исцеление, отнявшее силы, то ли она была еще слишком слаба, чтобы пропускать сквозь себя энергетический поток такой чудовищной мощи. Ты не имеешь права быть слабой! Вставай и сражайся, как все остальные! Сжав зубы, она кое-как поднялась и огляделась еще раз. За спиной оказался каменный парапет, ограждающий стену со стороны города, и, бросив взгляд туда, на улицы, Вель замерла, не понимая, что видят ее глаза. Широкая площадь перед воротами была в буквальном смысле завалена трупами. Человеческие тела и их фрагменты валялись повсюду, а камень мостовой побагровел от крови и теперь глянцево отражал серое небо и стену с самой Вель, перепугано глядящей через нее. А в самом центре площади металась быстрее, чем мог зафиксировать движение человеческий глаз, какая-то фигура в окружении трех огромных черных одноглазых псов. Те были велики, почти что размером с лошадь, покрытые косматой жесткой шерстью, с ощеренными в оскале пастями и злобно сверкающими глазами, и двигались они гораздо быстрее обычных животных, почти так же стремительно, как мечущаяся между ними фигура. Только она была еще быстрее, волчком крутилась между ними, нанося один за другим удары, Вель даже не видела чем. Она видела лишь, как ворохом алых капель взрываются бока тварей после размытого движения в воздухе, как они огрызаются и щерят пасти, клацая зубами, прыгая с места на место, чтобы укрыться от атаки. Только все это было зря – Тваугебир двигался быстрее солнечного луча. - Роксана!.. – пораженно выдохнула рядом Найрин. В следующий миг Вель буквально всеми порами своего тела ощутила движение. Она даже не поняла, что сделала, тело сработало само. Ноги оттолкнули ее от камня, и Вель неуклюже бросилась вбок, ударившись о полотно крепостной стены. А в то место, где только что была ее грудь, ударил, выбивая черные искры, длинный тонкий кинжал. Это был Псарь, выпрыгнувший из черной дыры в воздухе, сразу же растворившейся за его спиной. Одетый во все черное с низко надвинутым капюшоном, в длинной черной кольчуге, он двигался как змея, стремительно и смертоносно. Взметнулся черный хлыст, и Вель в отчаянье вскинула над собой свой огненный щит, только это почему-то не помогло, и в следующий миг хлыст обрушился на ее левую руку, которой она щит и удерживала. Вель закричала во все горло от невыносимой боли, когда три раздвоенных шнура хлыста не только обвили ее руку, сжимая ее в железных тисках, но и их концы вонзились прямо в плоть, словно раскаленные головни, ввинчиваясь все глубже и глубже, отвратительно шевелясь, будто пиявки. От боли перед глазами помутилось, она закричала, дергаясь и пытаясь отползти прочь, а Псарь уже наносил удар клинком. Только клинок не долетел до нее. Прямо в полете сухую руку Псаря с оружием прошил насквозь сверкнувший серебряной вспышкой нож, а сам Псарь глухо охнул, когда сапог Найрин врезался ему в грудь, и отступил на шаг. Нимфа не стала ждать и нанесла еще один удар, метя зажатым в руке ножом ему в лицо. Псарь отшатнулся назад и провалился прямо в темное пятно в воздухе, исчезая. Вель закричала, прижимая к себе освобожденную руку, которую терзала немыслимая боль, и пытаясь подняться на ноги. - Укройся! – крикнула Найрин, вскидывая оружие. Почти сразу же Псарь возник прямо у нее за спиной, и она со всей силы хлестнула его внезапно появившимися за плечами крыльями. Безглазый отлетел назад и на этот раз действительно упал на землю. Найрин выпрыгнула с места высоко вверх, помогая себе ударом крыльев и разворачиваясь в полете, и обрушилась вниз, сжимая оставшийся нож обеими руками. Мгновение Вель казалось, что вот прямо сейчас она пронзит Псаря насквозь, но он вновь исчез, растворившись во тьме, и Найрин обрушилась прямо на каменную кладку стены со всей силы. Раздался громкий скрежет, нож в ее руке не выдержал и сломался от силы, вложенной в удар, а сама она с криком повалилась на камни. Вель вскочила на ноги, прижимая к себе раненую руку и призывая рисунок огня. На этот раз он легко лег в руку, потянулся танцующими змеями по ее запястью, будто длинный хлыст, растекся волочащимся хвостом по крепостной стене у нее под ногами, шипя и опаляя камни. - Беги! – прохрипела Найрин не своим голосом, покачиваясь и пытаясь подняться на ноги. Сквозь ткань ее белой формы на коленях проступала кровь, она же сочилась и по ладоням. – На них не действует энергия Ис… В следующий миг Вель ощутила движение у себя за спиной и рванулась в сторону, одновременно с этим вскидывая хлыст и пытаясь ударить им себя через плечо. Мимо мелькнул черный клинок Псаря, а хлыст в руке просто опал, исчез, коснувшись его плоти, будто его и не было. Она еще успела ощутить чужое дыхание у себя за плечом, и вот тогда-то страх и взял ее, сжав в ледяной кулак. И ничего в мире не осталось, кроме страха. Она рванулась в сторону, но запнулась о лежащее под ногами тело мертвого ишмаильца, покатилась кубарем по земле, и это и спасло ее. Хлыст Псаря хлестнул тело, в ответ раздалось глухое шипение, когда его шевелящиеся концы коснулись ткани, что сразу же затлела от прикосновения. Вель уже подобралась на ноги, кое-как прижимая к груди раненую руку, и призвала пламя. Огненный вал обрушился на Псаря, настоящий смерч, инферно, который в мгновение ока испепелил несколько человеческих тел, что оказались на пути между безглазым и Вель. Но Псаря он буквально обступал с обеих сторон, будто не мог коснуться его. Вель видела, как обнажились гнилые желтые зубы, гораздо более крупные, чем у человека, в торжествующей улыбке. Он сделал шаг, за ним следующий, направляясь к ней прямо сквозь пламя. Губы его дрогнули, и тварь заговорила: - Мой хозяин шлет тебе привет, Аватара! Голос у твари был жутким: низким и почти нечленораздельным, словно сталью скребли по камню. Вель чувствовала на себе его взгляд, парализующий ее ужасом до такой степени, что зубы во рту выбивали дробь. Псарь двигался ей навстречу, ухмыляясь щербатым ртом, спокойно и неторопливо, будто зверь, загоняющий подраненную добычу. Так подходила смерть, и Вель чувствовала ее ледяное дыхание на своем лице. Дыхание с запахом гнили. Из ее горла вырвался хриплый крик, то ли страха, то ли ненависти, она уже и не знала, чего именно. Сама не понимая, как и что делает, Вель создала молот из Воздуха, Найрин показывала ей, как делать эти штуки. И этот молот она обрушила под ноги Псарю со всей возможной силой, раз уж по нему попасть не могла. По крепостной стене пробежала дрожь, камень под ее ногами застонал, захрустел, ломаясь на куски. Псарь пошатнулся, вскидывая руки, чтобы удержать равновесие. Вель вновь ударила, а затем еще и еще, обрушивая молот прямо на стену между собой и им, и каменное крошево брызнуло во все стороны со скоростью выпущенного из арбалета тяжеленного болта. Дрожь стены под ними становилась все сильнее, а затем вдруг стена треснула с громким хрустом, и камень по краям трухой посыпался вниз, уволакивая следом за собой Псаря. Он еще попытался дернуться, но громадный каменный осколок отвалился от пролома и зажал его в тисках между двумя медленно опрокидывающимися внутрь плитами. Вель услышала громкий хруст, и Псарь на ее глазах смялся, будто пергаментный лист, его плоть треснула сразу во многих местах, и наружу вырвалось облако зеленой гнили, как бывает, когда бьешь палкой по старому трутовику. Стена дрожала все сильнее и сильнее, начав проваливаться внутрь пролома. Вель подбрасывало, когда она попятилась от пролома назад, но запнулась о тело кого-то из защитников и опрокинулась навзничь. Раненая рука взорвалась болью, она закричала, изо всех сил пытаясь зацепиться хоть за что-то, когда камни под ней поехали вниз, все быстрее, быстрее… Руки Найрин подхватили ее, мелькнула серебром вспышка крыльев, и Вель зависла в воздухе, наблюдая за тем, как под ней рушится, разваливаясь на обломки, часть крепостной стены Беренвиста. По странному стечению обстоятельств они с Псарем сражались как раз над аркой ворот, и теперь стена в этом месте обратилась грудой обломков, над которой поднялся столб пыли и трухи. Над собой Вель слышала тяжелое судорожное дыхание Найрин, ее мотало в воздухе вверх-вниз, когда Боевая Целительница волокла ее прочь от места разлома, на залитую кровью площадь перед воротами. Там уже не было видно Тваугебира, только три туши одноглазых псов еще продолжали содрогаться в конвульсиях, скребя окровавленными лапами по каменным плитам. Вель еще успела разглядеть центральную улицу, на которой, похоже, шло сражение. Во всяком случае, далеко впереди виднелась толпа людей, волнующаяся, будто море в ураган, и ветер доносил оттуда нестройный рев человеческих глоток. В следующий миг ноги коснулись земли, и Найрин разжала хватку на ее плечах со стоном. Вель пошатнулась, но устояла, сразу же схватившись за больную руку, и резко обернулась назад. - Найрин! Нимфа с трудом опустилась на землю и закрыла крылья, пошатываясь. Ее белая форма теперь была черно-красной, вымокшей от крови, на поясе болтались пустые ножны от двух ножей, которыми она сражалась с Псарем. Уцелел лишь долор, костяную рукоять которого сразу же нашарила ладонь Найрин, когда она сложилась почти что пополам, пытаясь отдышаться. - Я в порядке, - тяжело прохрипела она, хоть Вель и видела, что это ложь. Вскинув голову, Найрин сквозь поволоку боли взглянула на нее. – Подойди, нужно исцелить тебя, пока ты не потеряла руку. Вель и хотела было возразить ей, но боль так терзала мясо и кости, что хоть вой. Белки глаз Найрин полыхнули серебром, и серые жгуты исцеления вонзились в тело Вель, заставив ее выгнуться и встать почти что на цыпочки, мотая обеими руками, словно пришпиленный булавкой к стене мотылек. Неистовая сила вцепилась в края ее ран, заставляя их срастаться, сцепляться, закрываться за считанные мгновения. Вель могла только хрипеть и конвульсивно дергаться от этой муки, чувствуя при этом все то же безумное наслаждение соединения. Как это все не разрывало ее на части, она и сама не понимала. Потом пытка кончилась, и Найрин со вздохом покачнулась, едва не рухнув на окровавленную мостовую. Вель подскочила к ней и поддержала, хоть и чувствовала себя слабой и какой-то выжатой, словно туго-натуго выкрученное белье после стирки. Зато рука больше не болела. Весь левый рукав был изодран в клочья и обуглился, на ткани проступила кровь. - Спасибо, Найрин! – от всей души поблагодарила Вель, чувствуя полное опустошение и глубокую признательность при этом. - На здоровье, - проворчала, морщась, та. Она была тяжелой, хоть и стройной, будто тростинка, и обессиленной Вель оказалось трудновато ее держать. – А теперь давай-ка отойдем с видного места, пока нам кто-нибудь молнией по затылку не зарядил. Ты такой сигнальный факел сейчас зажгла, что сюда с минуты на минуту все ведуны сбегутся. - Аватара! – раздался из-за спины крик, и Вель резко обернулась, глядя на груду обломков, в которую превратились еще мгновения назад такие прочные ворота Беренвиста. На этой груде сейчас стояла Идиль, отчаянно размахивая ей руками, за ее плечом маячил белый жрец Давин, а мимо с двух сторон ловко карабкались эльфы, передвигаясь по развалинам так легко, будто по ровной поверхности. Ведунов нигде видно не было, но в следующий миг в стороне среди домов глухо бухнуло, затем еще раз. Судя по всему, они пооткрывали переходы прямо в город и сейчас сражались где-то на городских улицах, обходя армию защитников с тыла. Хоть что-то во всем этом безумии шло по плану. Тот самый эльф, что махал ей руками перед мостом, почти что вприпрыжку бросился к ней и принял у нее из рук оседавшую на землю Найрин. Его серебристая одежда была сильно припорошена пылью, но в целом он выглядел невредимым. - Спутники на подходе, Аватара! – звонким голосом доложил он, глядя на нее густо-зелеными, словно весенняя трава, бессмертными глазами. – Как раз сейчас Салдан Ваар заводит первые части на мост. Нгуен Шанит остался прикрывать их. А мы готовы следовать вашим указаниям! - Хорошо, - кивнула Вель, с трудом выпрямляя спину. Не время было раскисать и жаловаться на слабость. Они отбили только самый первый удар, но Беренвист еще не пал. Сейчас центральную улицу от нее перекрывали дома, но Вель видела черный дым, что уже потянулся над крышами, и слышала отдаленный рев человеческих голосов. Сражение только начиналось на самом-то деле. Крови еще будет очень много, Создатель, ты ведь этого хотел? – Пойдете со мной. Попробуем отыскать Тваугебира.