Танец Хаоса. Иллюзии

Комната еще хранила отпечаток присутствия параракша – Марл Кот чувствовал это всем своим нутром. Это походило на то, как горит бумага – сначала медленно обугливаясь по краю, а потом вспыхивая жарко и ярко во всепоглощающей ярости голодного пламени. И через мгновение остается лишь сухой остов листа – серый прямоугольник пепла, на котором едва заметно проступают еще следы чернил. И до тех пор, пока дыхание ревнивого ветра не разметает их пылью по комнате, можно еще успеть разобрать выцветшие и поменявшие свой цвет на противоположный строчки. Так уходил и параракша, оставив после себя бледный отпечаток, отсвет, воспоминание, тонкий слой пленки на пространстве, которого касался за миг до этого. Очень неприятный сухой и трескучий слой. Марл Кот встряхнулся, сбрасывая с себя это ощущение. Не стоило Идиль звать к себе эту тварь, ох как не стоило. Ее прикосновение всегда оставляло после себя след, отметину, несмываемую никакой силой. И чем чаще звали параракша, тем ярче становился этот отпечаток, тем существеннее. Он образовывал связь незримую и неприятную, точку соприкосновения между двумя сознаниями, словно плесень на старом листе бумаги. И со временем эта плесень только набиралась силы, разрастаясь и увеличивая поверхность контакта. В какой-то момент эта поверхность достигала критической величины, и вот тогда уже параракша являлся незваным и совсем не для того, чтобы помочь зовущему его. Тогда уже было слишком поздно, чтобы жалеть о контакте. Но они все платили цену, и Оса захотела учиться. Она, в общем-то, даже нравилась Коту: дерзкая, всегда сердитая, как и ее тезка, достаточно храбрая и безрассудная, чтобы прыгать выше своей головы. Ему нравилось учить таких – они всегда хотели большего, голодные до знания, ненасытные и не желающие смиряться с тем, что имели, стремящиеся вперед. Вот только за любое удовольствие в этом мире полагалась цена, и потому Кот уже много лет не брал себе учеников. Отношения между наставником и подопечными чем-то до боли напоминали ему контакт с параракша. Поначалу ничего страшного, и с каждым разом диалог все проще, понимание все глубже. Только однажды обязательно приходил тот самый миг, когда ученик оступался, не справлялся, опьяненный собственной неуязвимостью засовывал руки так далеко в пекло, что очень больно обжигал их. И бежал обратно, когтями и зубами выгрызая себе дорогу вспять прямо из плоти собственного учителя, не думая ни о чем, ни о чем не рассуждая, желая лишь одного - уберечь свою жизнь. На том обычно обучение и заканчивалось, потому что единожды побывав за чертой, они устрашались и бежали прочь, поджав хвосты и скуля, умоляя лишь о том, чтобы никогда больше за ней не оказаться. Кот видел такое уже не раз. Но что-то было в этой девочке, что-то особенное, что отличало ее от всех остальных. Если Кот чуял верно, она была из тех, кто готов был пройти дальше пекла, гораздо дальше всех мыслимых и немыслимых границ, хоть пока еще и не осознавала этого. А раз так, то игра стоила свеч. А может, ты просто дурак, которому, несмотря на весь его опыт и знания, приглянулись чьи-то симпатичные глазки? Сейчас ответа на этот вопрос не было, да и не время было думать о таком. Сейчас в награду за науку и защиту ему достался только сердитый взгляд этих самых симпатичных глазок и боль от ожогов, оставленных параракша на защитной эманации, в которую он обернул Идиль. Очередная шутка Марн: он дал ей защиту, чтобы она вышла из боя с минимальными повреждениями и максимальным опытом, а она вместо того призвала на свою голову еще большую опасность, с которой созданный им защитник мог и не справиться. Безумная женщина, совершенно неконтролируемая. Когда-то такой была и Заина, когда-то очень давно, задолго до встречи с Кречетом. Он улыбнулся воспоминаниям, как старым друзьям, что зашли на огонек отогреть сердце искренней улыбкой и теплой беседой. И позволил им уйти так же легко. Пространство вокруг дрожало, переполненное мощью, звенящее от нее. Как вода, что еще какое-то время хранит след разводов от палки мальца, решившего попугать мелкую рыбешку да головастиков, дрожал воздух вокруг него, полный остаточных вибраций от боевых рисунков. Тем и отличалось умение ведунов от того, что делали жрецы, способные соединяться с Источниками. Они баламутили воду, колотили по ней палками и камнями, опьяненные мощью не замечая, как много лишнего шума они создают, как много их усилий остается безрезультатными, сил - потраченными впустую. Жрецы были глупыми мальчишками, решившими сражаться с рекой. А ведуны – подводными хищниками, что запросто могли отгрызть этим мальчишкам ноги, пока те кричат и машут руками. Он огляделся в последний раз перед тем, как уйти внутрь себя, как начать битву, к которой стремился уже много лет. Мелонская Лисица методично крутила руки воющей Лжеаватаре, Оса отдыхала, собираясь с силами для нового рывка. В стороне стояли женщины с далеких гор, обнявшись и не замечая никого в своем горе. Кот видел, что их судьба уже решена, чувствовал по вибрациям безысходности, что расходились от них во все стороны. Но здесь он ничем не мог помочь и ничего не мог сделать. Каждый человек сам выбирал свой путь, каждый сам проходил его своими собственными ногами и со своей скоростью. Ни торопить его, ни учить, как и куда ступать, Марл не собирался. Жизнь, в конце концов, была всего лишь игрой и бесконечным сражением с самим собой и собственной глупостью, а коли так, то каждый сам решал, когда этот бой заканчивать. Для него самого он, кажется, только начинался. Как и для Осы. Закрыв глаза, Марл расслабился, отпуская все лишнее прочь. Ему нужна была тишина, чтобы услышать то, что лежало за ее гранью, то, что было недоступно для слуха тех, кто жил в грохоте и крике, кто баламутил воду и отчаянно сражался с потоком вместо того, чтобы скользить в его толще, подчиняясь его движению. И эта тишина пришла, окружив его со всех сторон, наполнив и его самого молчанием. На самом деле, как и все остальное в этом мире, секрет был элементарно прост. Хочешь управлять чем-то – рискни сделать это. Шагни за черту, протяни руку за тем, чего все остальные боятся, осмелься на то, на что никому не хватает храбрости. Так и открывались узлы, один за другим, будто нитка жемчужин, пронзающих человеческое тело снизу вверх вдоль позвоночника. И каждая из них оставалась упрятанной в раковину ровно до тех пор, пока человек боялся разомкнуть створки и освободить ее оттуда. Страх был этими створками, и тюрьмой, и ее стражами, страх того, что лежало за гранью привычных вещей. И Марл давным-давно уже понял, что страх оставался необходимостью ровно до тех пор, пока его носитель нуждался в пинке, чтобы двигаться вперед, в палке, бьющей по ногам и не дающей останавливаться. Для тех, кто бежал во весь опор, обгоняя само время, в этой палке не было уже никакой нужды. Тишина взяла его к себе, раскрываясь перед ним, словно давно знакомая, прочитанная от корки до корки книга. Раскрывая ему все свои тайны, все секреты, все упрятанные между строчек загадки. Он потянулся через седьмой узел к знанию, что лежало выше его головы, и выплыл из собственного тела, растворяясь в этой тишине. Теперь мир был для него иным: полным поразительной завершенной до предела гармонии в каждом своем звуке и проявлении. И им правила грозная и неумолимая музыка войны. Марл Кот слышал ее ритм в своем сознании, которое теперь разлилось повсюду, которое было всем. Громадные, накатывающие волны разрушения, оглушительный гром разверзшихся в грозовой муке небес. Но при этом она все еще оставалась гармоничной, хоть и устрашающей, она подчинялась закону, который направлял ее, закону бесконечного танца жизни и смерти, слившихся друг с другом в одно целое, будто разгоряченные страстью любовники. Но не только он один слышал эту музыку. Тени всегда были первыми, кто узнавал ее задолго до первых еще едва слышимых раскатов. Они ощущали ее приход так же, как птицы чувствуют грозу, и слетались со всех сторон, чтобы насладиться ей сполна. В основном – голодные и темные тени, что желали пить человеческую жизнь и страдание, ведь только эти вещи делали их живыми. Только вот сейчас их здесь почти что и не было, хоть пищи для них нашлось бы предостаточно. Сейчас этот дворец и этот город лежали в Тени гораздо более темной, гораздо более опасной, чем самые страшные создания нижних миров, и разве что такие, как параракша, рискнули бы соваться сюда ради поживы. Тень опутывала все стальной паутиной, тонкими нитями накрывала весь город, спускаясь откуда-то сверху гигантским коконом. Только вот нити у нее были не липкие и рыхлые из тех, что раскидывали витальные твари, но холодные и бритвенно острые, о края которых ведун послабее и поглупее Кота запросто мог бы исполосовать свое сознание в лоскуты. Такие сети ставили существа ментального уровня, те, что обитали гораздо выше и обладали гораздо более страшной властью, чем обыкновенные паразиты. Для них не было интереса в человеческой плоти и крови, их интересовала только душа. Гротан Кравор был где-то там, на самом верху Пика Грозара, Марл Кот чувствовал его присутствие. Пока еще он не вступил в игру, оставаясь безучастным, словно паук, ждущий жертву на самом краю паутины. Когда придет его час, он выйдет вперед, и ловушка захлопнется. И тогда все Отчаянье мира обрушится на город, расползаясь по тонкой паутине во все стороны, и от него уже не убережется никто. Исподволь он уже и так влиял, хотя бы на тех же женщин с гор, стоящих за спиной Марла Кота. А значит, вполне возможно, что в схватке с ним они потерпят поражение. Но даже так, это может послужить возможностью для него самого. Гротан Кравор придется отвлечься на них, и вот тогда Марл Кот ударит по нему тем, что приберег на потом. Оставалось только надеяться, что ему хватит накопленной силы для противостояния, но о том он не беспокоился сейчас. Он искал, ощущая, как будоражит его подступающая близость настоящей схватки. Только дураки сражались с теми, кого могли победить, только идиоты выходили на бой с равными себе или слабыми. Тот, кто хотел получить все, рвался сражаться лишь с тем, кто превосходил его самого, иначе невозможно было подняться по лестнице силы, иначе незачем было жить. И все же, существовали правила, всегда существовали правила, ведь иначе как могла существовать игра? Алчущий силы мог бросить вызов только тому, кто стоял на ступень выше него, но никак не сильнее. Иначе само соревнование теряло смысл, превращаясь в самоубийство. А сейчас между Марлом Котом и Отчаяньем стоял один из Эвилид, и от этого внутри у ведуна золотились сладостные нити предвкушения. Много лет он мечтал выйти на такого противника, и вот наконец-то этот час настал. Почти сразу же Марл Кот нашел его ровно там, где и предполагал найти. Черное пятно, могучее и очень вещественное, существующее одновременно в двух мирах – материи и духе, оно ждало наверху, там же, где и Гротан Кравор. Марл Кот не сомневался – они оба обосновались у Ока Мегары, возле выхода Белого Источника на поверхность, хоть излучения этого самого Источника он сейчас и не чувствовал. Но это было вполне понятно, жрецы не стали бы на каждом шагу трезвонить о том, что в самом сердце Ишмаила есть жила. И подстраховались бы на тот случай, что ее может почуять кто-то из ведунов. Скорее всего, Белый Источник накрыли экраном, не позволяя его излучению проходить наружу, но умный человек был в состоянии сопоставить слухи и прийти к правильным выводам. Чем еще, в конце-то концов, могло оказаться сакральное озеро, наполненное слезами Матери Мира по своему поверженному мужу? Уж точно не лужей дождевой воды. Он должен был признать: план Ярадан придумал великолепный. Захватить Источник, чтобы создать для себя неисчерпаемый запас силы, подчинить себе человеческих жрецов, которые станут его первой линией обороны. Призвать одного из Гротан Кравор и поставить его все у того же Источника на тот случай, если человеческие ведуны попробуют задействовать Теней и добраться до него со стороны тонких миров. А заодно, чтобы он опутал весь город сетью Отчаянья, с помощью которой можно деморализовать силы противника. Скорее всего, у него в запасе имелись еще воины помимо тех, что он выставил на стены, и Марл Кот почти не сомневался, что это дермаки. И как только на город падет ночь, они нанесут удар, добивая захватчиков. А самому Ярадану останется только сидеть в безопасности возле Белого Источника, ожидая, пока не закончится резня. Или, учитывая находящуюся в его распоряжении мощь, ударить самому, окончив эту битву одним ударом. Что ж, план был поистине блестящим и прекрасно продуманным. Вот только люди, что разрабатывали блестящие планы и предусматривали каждую мелочь, чаще всего настолько уверялись в собственной безопасности, что теряли бдительность. Именно этим и стоило воспользоваться. Для начала – выманить Эвилид из его логова у Белого Источника и заставить прийти сюда. Для этого нужен был весомый повод, Марл Кот это понимал. Посмеиваясь, он потер ладони друг о друга, уже предвкушая свой следующий шаг. Но любое удовольствие становилось только острее и невыносимо слаще, если его приходилось немного подождать. Потому он на одно мгновение вернулся обратно в собственное тело и проговорил, обращаясь к собравшимся в комнате: - Уходите. Совсем скоро сюда придет Ярадан, и будет не слишком-то складно, если он увидит вас здесь. - Вседержитель с тобой, Марл-джу, - тихо и устало проговорила Идиль, с трудом отрывая руки от спинки кресла, за которую держалась. Ее качало из стороны в сторону, но защитная эманация должна была придать ей сил и уберечь до того момента, как она не окажется в безопасности. Это ослабляло самого Марла – его сознание как будто двоилось, пока половина его сил в защитной эманации окружала ее со всех сторон, - но и придавало еще большей остроты грядущей битве. - Удачи, Кот, - резко кивнула ему Гайда, подталкивая трясущуюся и всхлипывающую Лжеаватару к двери. – Надеюсь, свидимся еще. - Взаимно, - ухмыльнулся в ответ Кот, а потом взглянул на женщин с гор. – Спешите! Я отвлеку Ярадана, и на вас останется один Гротан Кравор. Чтобы победить его, вы должны загнать его в Источник и войти следом. Разноглазая Крол просто кивнула ему, даже не став спрашивать, как им выбраться обратно. Подхватив под плечи свою подругу, она потащила ее к выходу из комнаты. Марл проводил их глазами. Возможно, шанс все еще был. Смертники сражались всегда отчаяннее всех остальных, да и он много слышал об упрямстве этих женщин с гор. Но достанет ли им силы сразить одного из Гротан Кравор при том, что за всю историю лишь единожды двое из Гротан Кравор были побеждены, да к тому же, существами, пришедшими из-за Кругов этого Мира, а значит, имевшими гораздо большую власть, чем все его обитатели? Что ж, даже если они только ослабят его, это все равно будет на руку Марлу. Жизнь открывала тысячи возможностей от самых крохотных до поистине невероятных, и только дурак мог просто пройти мимо, не заметив их, или в слепой гордыне утверждать, что справится и без помощи извне. Но это могло подождать. Когда дверь за женщинами закрылась, Марл отвернулся от нее и закрыл глаза, расслабляя все тело. Сейчас ему нужно было выманить Ярадана, заставить его прийти сюда, и он знал только один способ это сделать. Все ведуны по разному использовали дарованную им мощь: кто-то накапливал ее, кто-то расходовал, кто-то брал помощников и защитников, а кто-то паразитировал на людях. Марл перепробовал все эти способы за свою долгую жизнь, научился комбинировать их и обязательно припасать в рукаве козырь на непредвиденную ситуацию. И сейчас у него имелся как раз один подходящий. Такой, что даже и Кречету не снилось, будь он неладен. В свое время это стоило ему десяти лет жесточайшей аскезы, когда он практически уничтожил свое тело, а свою духовную силу превратил в светило ярче тысячи звезд. Тогда голос его был столь громогласен, что вселенные содрогались от его мощи, и весь зримый мир мог бы пасть к его ногам, стоило только захотеть того. Но Марл никогда не грезил огромной властью, потому что она обычно порождала столь же огромную ответственность. Да и аскеза давала возможность лишь одного единственного удара, одного дерзания. Немыслимая мука в обмен на одну единственную просьбу, которую не могли отклонить. Для него такая цена была вполне приемлемой. И докричавшись до миров великой радости и бескрайнего счастья, докричавшись до алмазного трона под сенью Великого Древа на самой вершине мира, он попросил защиты. И не у кого-нибудь, а у того, кто защищал и хранил на своих плечах весь мир – у самого Громовержца. Сейчас ему нужно было только воззвать через сердечный узел, и его Защитник пришел. Это походило на громаду ослепительного солнечного света, что падала сверху вниз и буквально просвечивала насквозь все его тело. Словно разверзлись небеса, и по длинной-длинной хрустальной лестнице к нему навстречу спускался Он. Высокий и белоснежный, светящийся изнутри, одетый в шкуру зверя, переброшенную через плечо, несущий в руках копье и щит, с прямым бестрепетным взглядом полных молний глаз. Марл Кот расслабился, открывая свой сердечный узел и позволяя ему наполнить себя. Они питали друг друга – Защитник давал силу, ведун предоставлял тело, чтобы силу проводить. Странный контакт, удивительно полный, пронзительно интимный, когда два существа сливались так близко, что грань между ними становилась едва ощутимой, тонкой нитью, полупрозрачной пленкой, сквозь которую они прорастали друг в друга, словно тени по разные стороны мутного стекла. Тишина стала всем в мире, и в этой тишине Марл стоял на вершине мира, выпрямившись во весь рост и глядя в глаза его Властелину. Дворец содрогался от взрывов, полы и стены под ногами ходили ходуном, насыщенный зарядами воздух заставлял волоски на теле вставать дыбом. Но одновременно с этим всем владела тишина, полная и бесконечная, торжественная и удивительно мягкая. Такую он видел над заснеженными остроконечными вершинами гор на рассвете, когда встающее солнце заливает вечные снега розово-алыми мазками, а густая ночная синь прямо на глазах отползает прочь в ущелья и пропасти, скрываясь до срока у корней гор. И все это длилось не дольше мгновения, пока Защитник не встал перед ним, закрывая его своей спиной от любых возможных угроз этого мира. Невидимым контуром он со всех сторон оплел тело Кота, став второй энергетической оболочкой, наполняя его ощущением неуязвимости. По крайней мере – в тонких мирах, именно там сейчас Грозар закрывал его грудью от любых ударов, способных воздействовать на его внутреннее существо. Естественно, что внешнее существо все еще продолжало оставаться уязвимым для прямой атаки, и вот тут-то ему, несомненно, придется справляться самому. Но вряд ли обитатели тонких миров могли дать иную защиту – к миру материи они не имели ровным счетом никакого отношения, а коли так, то и остановить брошенный в голову камень или наложенную на тетиву стрелу не могли. И только дураки считали, что становились абсолютно неуязвимыми, как только добирались до высших небес и заручались поддержкой Молодых Богов. Как и всегда, жизнь предоставляла возможность, а вот ее реализация целиком и полностью оставалась в руках человека. - Ну вот, а теперь попляшем, - пробормотал он, улыбаясь самому себе, а потом протянул энергетический щуп. Обычно так ведуны охотились, когда необходимо было срочно пополнить запас витальной энергии – ее можно было вытянуть из другого существа, как вытягивает кровь комар сквозь длинный и тонкий хоботок. Но этот способ насыщения был характерен для низших уровней силы, когда еще не все узлы были распахнуты наружу, осуществляя постоянный контакт между ведуном и силой и позволяя ему пить напрямую, черпая прямо из окружающей его реальности. Марл давным-давно уже питался именно так, способ был гораздо проще и удобнее простого паразитирования. Но использовать тот же трюк для того, чтобы разозлить и выманить соперника из его логова, было не такой уж и дурной идеей. Уж точно, Ярадан этого не ждал – в этом Марл готов был поклясться. Витальный щуп, покрытый тонкой оболочкой энергии самого Громовержца, серебристой стрелой выстрелил вверх, пронзая ткань реальности и отыскивая свою жертву. Так ядовитая змея выстреливает ядом, который на мгновение связывает ее зубы и тело жертвы ворохом крохотных, рассыпавшихся по воздуху капелек. Пространство сейчас выглядело для Марла Кота совершенно иным, напоминая большое расчерченное поле для игры в литцу. Горизонтальные и вертикальные струны энергий наполняли его, переплетаясь и образуя зримый глазу рисунок всех привычных предметов и объектов. Но вывернутым своим зрением, тем, что глядело в суть вещей и на их истинную форму, Марл Кот свободно видел сквозь толстый камень дворцовых стен, сквозь монолит гранитной породы, образующей Пик Грозара. Он видел черное пятно высоко-высоко наверху рядом с сухой и колеблющейся серой тенью одного из Гротан Кравор. И сейчас выброшенный им витальный щуп поразил это черное пятно в самый центр, на одно мгновение заставив серебристые волны пробежать по его поверхности. Эвилид не ждал этого удара и не смог его отразить. Впрочем, даже если бы и ждал, дела бы это не изменило. Ничто в мире не могло отразить копье Громовержца, наполненное его первозданной яростью. Даже вся мощь Сети’Агона не помогла бы этого сделать. Копье вонзилось прямо в черное пятно, и Марл Кот поднатужился, заставляя его выбросить во все стороны витальные нити-корни, заставляя его прорасти прямо внутрь тела Ярадана. Черное пятно на той стороне витального щупа дернулось, болезненно замерцало. Теперь между ними установилась связь, и по выброшенному гарпуну Марл Кот чуял удивление, ярость, боль, гнев от того, что кто-то дерзнул напасть на одного из Эвилид. Не теряя зря времени, он погрузил щуп еще глубже, буквально втыкая его в саму суть Ярадана, огромными глотками принимаясь вытягивать из него жизненную энергию. По невидимой нити, связавшей их, побежали к нему сгустки силы, и Марл вздрогнул, принимая первый из них – раскаленный, словно жгучий перец, сладкий, как самые спелые на свете плоды. Да, один из Эвилид был гораздо вкуснее обычного жреца, такой силы ему еще никогда не приходилось пробовать. Корни-нити разрастались внутри существа Ярадана, расползались с огромной быстротой, стремясь добраться до его энергетических узлов. Марл Кот не был дураком и прекрасно понимал, что так просто Эвилид ему не сдастся и не позволит выпить себя одним большим глотком, насколько бы беспечен ни был, насколько бы ни переполняло его ощущение всесильности и безнаказанности. И был готов, когда последовал ответный удар. Что-то ослепительно белое и бритвенно острое одним махом перерубило связь между ними, и Марл Кот отдернул щуп, вбирая его обратно в себя, чтобы сэкономить силы. И сразу же вскинул руки над головой, вытягивая из нижнего узла удан, соединенного с витальной энергией мира, всю силу, которую только мог оттуда забрать. Витальная энергия потекла в него, формируя защитную сферу над его ладонями, тонкую пленку более уплотненной энергии жизни, которая просто не позволила бы энергии Источников пробить ее насквозь. Он ждал удара, ответного удара одного из Эвилид в ответ на дерзновенную попытку высосать его жизненную силу. Но удара не последовало. Кот прождал несколько секунд, внутренним зрением вглядываясь в темное пятно сквозь пространство над своей головой. Пока Ярадан не шевелился и ничего не предпринимал, и даже пульсации Источника Марл с его стороны не ощущал. Решил проигнорировать угрозу? Не раскрывать свое местонахождение, нанося ответный удар? Что ж, ему придется это сделать, ему придется прийти сюда. Марл Кот оскалился и снова создал щуп. Это походило на тонкий прут, которым тыкали раздраженного кота, заставляя его в ярости стегать хвостом, заставляя сдвинуться с места. На этот раз он ударил сильнее, вложив в щуп ментальную мощь, преобразовав его, усложнив его структуру. Пока еще Марл Кот работал на собственном уровне, задействовав свои собственные умения и способности. Пока еще Грозар лишь охранял его, встав защитным экраном и не позволяя ничему с той стороны Грани даже приблизиться к Марлу, не то, что атаковать. И в ситуации с одним из Гротан Кравор в непосредственной близости от него это было очень и очень важным преимуществом. Второй щуп устремился вверх со скоростью света, пронзая сетку пространства-времени, туго сплетающихся в узор объективной реальности. И во второй раз щуп воткнулся в черное пятно, но на этот раз выше, в область горла-головы, где начинались узлы, связанные с ментальными оболочками разумного существа. Марл ощутил дрожание нити, упругий удар, как бывает, когда гарпун втыкается в твердую шкуру кита, и первый ответный рывок заставляет веревку едва не срываться со снастей. А в следующий миг нить связи вдруг затвердела, заледенела, стала скользкой, будто натертой жиром. И по ней стремительнее вспышки мысли покатилась на него неотвратимая чужая воля. Ярадан попытался перехватить контроль над щупом и по нему добраться до Марла, подчинив его собственной воле. Связь-то, в конце концов, работала в обе стороны. Еще мгновение черная волна воли Эвилид, грозя смести его без следа, нарастала и нарастала, наполняя связь бесконтрольно возрастающим ощущением угрозы, а затем она натолкнулась на сияющий щит Защитника и буквально распалась на нити, сгорая в воздухе. Со всей силы Ярадан врезался в его щит, и его отшвырнуло обратно. В распоряжении Марла имелись мгновения его замешательства, пока Эвилид пытался осознать, с чем столкнулся. Поднатужившись, он выбросил второй щуп, вновь витальный, вонзаясь им прямо в черное пятно, зажимая его с двух сторон. Теперь по одному щупу он пытался высосать жизненную энергию Ярадана, а по другому – влезть в его голову и сломить его волю. Два щупа работали в противоположных направлениях, но управлять ими было вполне возможно. Внутри на мгновение поднялось ликование и почти сразу же растворилось в сосредоточенности, которая наполняла все существо Марла Кота. Да, он очень давно не сходился в битве с таким сильным соперником, и испытывал от этого наслаждение. Но расслабляться было еще очень рано. В конце концов, сейчас Ярадан Эвилид еще даже не вступил в бой по-настоящему. Сейчас он отмахивался от раздражающей его мухи, все еще не желая подниматься со своего места. Марл Кот успел сделать лишь глоток такой сладкой, такой пьянящей энергии Эвилид, переполненного дыханием Белого Источника. Энергия жрецов, соединенных с Источником, всегда была гораздо слаще энергии простых людей, для Марла представлялась чем-то вроде изысканного деликатеса. В конце концов, он не так уж и часто убивал жрецов и сейчас мог позволить себе хотя бы пару глотков только ради удовольствия. Он даже и не особенно старался продавить волю Эвилид через ментальный щуп, прекрасно понимая, что вот здесь-то точно потерпит неудачу. Если на стороне Ярадана стоял один из Гротан Кравор, то у него была достаточно сильная воля, чтобы противостоять влиянию извне одного из самых сильных существ во всей линейке миров, стоящего едва ли двумя ступеньками ниже самого Создателя всего Сущего. И уж точно не Марлу Коту было с ним тягаться в ментальном сражении. Его задача была в другом – выманить Эвилид, раздразнить его, заставить покинуть безопасное логово, заставить ошибиться. И ударить один раз так, как он не будет ожидать. Всего один раз. На этот раз лезвие, что рассекло его щупы, было больше и двигалось как-то резче, злее, агрессивнее. А следом за ним пришел ответный удар – энергетическая волна, долетевшая до него за какие-то мгновения, которая разбилась о защитную сферу самого Марла и выставленный Грозаром щит. В случае с тем способом ведения битвы, который предпочитали умеющие соединяться с Источниками ведуны, пользы от щита Грозара было не так уж и много – он отводил только ту часть боевого рисунка, которая состояла из Духа, то есть субстанции, являющейся реальностью тонких миров за Гранью. А остальные четыре стихии – Огонь, Воду, Воздух и Землю, - остановить не мог. Но с ними вполне мог управиться сам Марл, гася их при помощи собственной витальной энергии. Зато щит Грозара становился незаменим, когда дело касалось ментальных и витальных атак, связанных с энергетическими оболочками существа, а не с энергией Источников. И только он защитил Марла, когда со стороны Эвилид пришел ментальный удар – точно такой же щуп, какой в него воткнул Марл еще мгновения назад, буквально на кусочки разлетевшийся при столкновении с щитом Грозара. В следующий миг по этому же щиту пробежала вполне ощутимая дрожь, когда Гротан Кравор предпринял попытку затянуть сеть Отчаянья вокруг Марла. Невозмутимая белоснежная фигура так и продолжала стоять перед ним, закрывая его своей грудью, и за ее спиной Кот ощущал себя в безопасности. А потом в его сторону покатилось что-то огромное, мощное, очень и очень опасное. За мгновения до того, как оно ударило, Марл Кот распознал вибрацию. Такую потрескивающую и колючую структуру имел лишь Огонь, и оставалось только благодарить за это провидение. С огнем у Марла Кота отношения складывались как нельзя лучше, так что сейчас он просто укрепил свой щит, добавив в него энергию из второго узла, переполнив его первородным жаром, творящим миры. Ослепительная вспышка поглотила все вокруг него. Защитная сфера полыхнула, окружив всю его фигуру пламенем, все по другую ее сторону буквально исчезло во взрыве света и звука. Марл скорее ощутил его всем своим телом, чем увидел, ощутил, как разлетается на мельчайшие пылинки камень, из которого был построен Небесный Дворец, как эти пылинки воспламеняются и выгорают ослепительными искрами, как сам воздух расширяется, разбрасывая самого себя вокруг, нанося удар по своей собственной груди. Звук пришел потом, заполнив все вокруг громовым ревом, раскатом, безумием, едва не расколовшим череп Марла, как орех, на мелкие осколки. Он зажмурился, чувствуя, как давит энергетическая волна огня на витальную сферу в его руках, как трещит щит Грозара, предотвращая очередную попытку ментальной атаки. Пол под его ногами содрогался в мелкой и быстрой дрожи, почти что подбрасывая его в воздух, будто взбесившаяся лошадь, во весь опор мчащаяся вперед. Через несколько мгновений интенсивность удара спала, хоть яркий свет все так же продолжал бить по векам, слепя его. Марл открыл глаза, пытаясь оглядеться и понять, что происходит. Вокруг него было небо – везде со всех сторон, кроме низа, и в этом небе разлетались во все стороны каменные глыбы, замерев в бесконечно долгом мгновении, буквально прилипнув к вечерней синеве и двигаясь по ней медленнее улитки. Еще дальше прочь разлетались ящеры с людьми на спинах, которых буквально волокло по воздуху взрывной волной. Марл смотрел на них, пораженно моргая и чувствуя внутри странную золотую щекотку веселья. Маленькие копии огромного Вседержителя, Драконы, которых в Этлане не видели уже целую прорву времени. Будто знак свыше они пришли сейчас, будто символ одобрения Властителя Времени, стоящего превыше мира всего. И это был добрый знак. В одно мгновение Марл Кот окинул взглядом все, что окружало его. Ответным ударом Эвилид Небесную башню снесло почти что на половину, стен вокруг него больше не было, как и потолков, обратившихся каменной пылью и разлетающимся во все стороны крошевом. Остовы стен, опаленные и кривые, высились вокруг него на уцелевших полах этажа, который Марл умудрился защитить от разрушения, использовав витальную сферу. Над некоторыми из них поднимался дым, алые ковры оплавились в одно мгновение, выгорев и обратившись густым черным смрадным месивом ниток и гари. Мебель исчезла, как и все люди, как и все защитники или нападающие. Возможно, Ярадан не ждал такого эффекта. Он наносил удар прицельно, но в рисунке помимо Огня присутствовал и Дух, иначе щит Грозара не сработал бы. На деле же получилось, что часть боевого рисунка Эвилид просто отлетела рикошетом от поверхности щита Грозара в то время, как другая часть проникла внутрь, но завязла в витальном щите. Из-за этого боевой рисунок искривился и схлопнулся сам в себя, изничтожив все вокруг. Марл Кот едва не рассмеялся, чувствуя потряхивающее его изнутри возбуждение. Одним ударом он уничтожил едва ли не половину жрецов-защитников Небесного Дворца. За одно это уже можно было войти в легенды. Впрочем, ждать не имело никакого смысла. Сейчас Ярадан, скорее всего, считал его мертвым, а коли так, то у Марла было преимущество. На этот раз он сформировал сразу три щупа – витальный, ментальный и надментальный, который помог ему создать Белый Воин, Защитник, посланный Грозаром, - и все эти три щупа швырнул вверх, прямо в черное пятно, которое все еще маячило где-то над его головой. Связь дрогнула, спружинила, соединяя их с врагом в одно целое. В отличие от предыдущих разов Марл не стал пытаться продавить все три щупа внутрь, нет. На этот раз он дернул на себя, дернул с силой, пытаясь вырвать Ярадана из его же собственного тела. Такое запросто можно было проделать, если существовала хотя бы одна точка контакта с телом, сейчас же Марл находился сразу в трех – третьем, пятом и седьмом узлах одного из Эвилид. Ощущение было таким, будто он свои собственные руки погрузил в эти узлы и сжал пальцы. Поднатужившись, Марл дернул на себя со всей силы, вырывая Ярадана из его плоти вытягивая его в мир тонких форм. На миг он ощутил острое кольнувшее его ощущение паники, докатившееся по возникшей между ними связи со стороны Эвилид. В следующий миг белоснежный щуп энергии рассек все три нити связи, задержавшись на последней, надментальной, созданной уже не Марлом, но его Защитником. Эта связь держалась дольше всех, и белое лезвие кромсало ее с силой, с огромным трудом, будто неподатливую старую древесину. Марл попытался в последние мгновения существования щупа еще раз дернуть Ярадана, чтобы уж совершенно точно хорошенько разозлить его. В следующий миг щуп исчез, обрубленный лезвием, а черная точка наверху замерцала и погасла. Марл Кот едва не расхохотался от удовлетворения, ощущая, как внутри поднимается волна азарта. Все-таки он выманил Эвилид, все-таки допек его и заставил покинуть безопасное логово. Теперь начиналось самое интересное, теперь они сразятся по-настоящему, глядя друг другу в глаза. Вся мощь Белого Источника против защиты Грозара и собственной мощи Марла Кота, накопленной за долгие годы аскезы и работы с узлами. Два способа восприятия мира, два совершенно разных подхода к его изучению, чувствованию и проживанию. Вот сейчас мы и поглядим наконец, кто кого! Он ощутил, как губы расползаются в улыбку, обнажая клыки. Ни один человеческий ведун никогда еще не оказывался на его месте и не пытался бросить вызов одному из Эвилид. Но Марл любил во всем и всегда быть первым. Пространство перед ним заколебалось, наполнилось ощущением присутствия, а потом распахнулся переход, из которого на развороченные обожженные развалины Небесного Дворца ступил Ярадан Эвилид. Прямоугольник прохода схлопнулся за его спиной. Он был высок, развернут и красив достаточно, чтобы вскружить не одну женскую голову. Прямые и мужественные черты лица, золотые густые волосы, мягкой волной спадающие на плечи, ослепительно белый балахон на плечах – чем не герой старых сказок и песен менестрелей, пришедший, чтобы уничтожить мерзкого человеческого колдуна, посмевшего выступить против Церкви божьей? Марл Кот едва не расхохотался от мелькнувшей в голове картинки. На деле же Церковь божью сейчас возглавлял наперсник самого Сети’Агона, а против него выходил человек, которого защищал Грозар Громовержец. Умеете же вы шутить, Единоглазые! На мгновение глаза Ярадана слегка сощурились, разглядывая Марла в немом удивлении, а в следующий миг этих самых глаз уже не было. На месте двух глазниц возникла и принялась расползаться во все стороны чернильная тьма. Смотреть на нее было невозможно: в месте контакта черноты с материей лица эта самая материя текла, будто ртуть, и мозг буксовал, отказываясь фиксировать саму возможность происходящего. Вывернутыми глазами смотреть на него было легче, потому Марл Кот взглянул именно так, позволяя своим зрачкам принять вертикальное положение, как у змеи. И увидел Ярадана еще раз – человеческую фигуру, со всех сторон объятую мраком, перетекающим по ней, словно чернила. - Кто ты такой? – Ярадан склонил голову набок, рассматривая его и подготавливая боевой рисунок. Он не торопился. Так огромный хищник поднимается с земли, разминается, потягивается, зевает перед тем, как разорвать на части пришельца, дерзнувшего нарушить границы его территории. И выглядело это тоже странно – ослепительно белое пламя, объявшее чернильно-черную фигуру со всех сторон, разгорающееся с каждым мгновением. Словно солнце вставало прямо из-за его спины, таким сильным и мощным было это пламя. И неудивительно, ведь в распоряжении Ярадана сейчас была вся мощь Белого Источника. Марл Кот не знал, что за рисунок тот готовит, но тоже начал готовиться. Он сосредоточился на всех своих узлах, заставляя каждый из них полыхнуть ослепительной вспышкой, а затем потянулся к нижнему узлу удан и верхнему ахар одновременно. Нужно было вытянуть свою силу с двух сторон – с ментального уровня тонких миров и витального уровня материального тела и собрать ее в третьем узле, чтобы нанести удар. Ярадан был умен и, скорее всего, понял, что Дух ему теперь использовать нельзя – при столкновении с щитом Грозара последствия такого удара могут быть непредсказуемыми. А коли так, то он ударит остальными стихиями, сплетенными воедино. Благо Дух был составляющей, которая удесятеряла мощь любой другой стихии, и без него боевые рисунки теряли львиную долю своей силы. На это Марл тоже рассчитывал, когда выставлял щит Грозара. - Меня зовут Марл Навин по прозвищу Кот, - выпрямился он, разглядывая Эвилид и ухмыляясь. Ветер трепал его одежду и волосы, и в нем слышались отдаленные гортанные выкрики ящеров и людей. Но их разнесло так далеко в стороны взрывом, что несколько мгновений наедине у них с Яраданом в запасе еще имелось. – Знакомо тебе это имя? - Знакомо, - улыбнулся ему в ответ Ярадан, и улыбка эта смотрелась ужасно в дополнение к двум черным провалам на месте глаз, край которых все время колебался, меняя очертания. – Я давно хотел повидаться с тобой, Марл-джу. Твои подопечные много рассказывали мне о тебе. - Вот и встретились, Ярадан, - пожал плечами Кот, ощущая, как формируется, зреет в самом центре его существа раскаленная потрескивающая волна мощи. Пространство вокруг его тела начало медленно светиться, с каждым мгновением все набирая и набирая интенсивность. Алое сияние витальной мощи кровавой пеленой окружало его, густея на глазах, и Эвилид не мог не видеть этого. – Ты сманил у меня парочку отличных учеников. И я не собираюсь спускать тебе это с рук. - Вот как? – вскинул брови Ярадан с улыбкой. – И что же ты сделаешь со мной, человече? - Я убью тебя, - просто пообещал Марл Кот. Ярадан открыл было рот, чтобы что-то ответить ему, но в этот момент Марл Кот и нанес удар. Теперь враг стоял напротив него, а значит, он мог биться не только на энергетических уровнях, но и на уровне физического тела. Вырвав из собственного тела витальное копье, почти что видимое для его обычных глаз в виде алого росчерка сгущенного света, он швырнул это копье в Ярадана. Тот вскинул руки, выставляя щит, но копье увязло в нем, почти что пробив, застряв в плотном узоре из переплетенных ослепительно белых энергетических нитей. Марл Кот прыгнул с места вперед, чтобы оказаться как можно ближе к Эвилид. И одновременно с этим вскинул щит, в который ударилась лавина огня, почти что сбивая его с ног. От нее отделились тонкие белые нити, вонзаясь в его тело, и Марл закричал во всю глотку от хлынувшей по венам боли. На одно мгновение короче удара сердца Ярадан заставил его кровь вскипеть, но уже в следующий миг Марл погасил огонь внутри собственной плоти, призвав всю витальную мощь из нисходящего спинного канала. - А ты очень даже неплох по сравнению с этими дурачками, которых я у тебя сманил, - заметил Ярадан. Ураганный ветер ударил Марла, едва не сдирая кожу с его костей, почти что распластывая его по полам полуразрушенной Небесной башни. В следующий миг он вытащил из себя еще одно витальное копье и его кончиком рассек направленный в его сторону поток ветра, а само копье швырнул в Ярадана. Тот отбил его на лету, с трудом отбил, приложив для этого недюжинные усилия, - Марл видел это по его искривившемуся лицу. Эвилид медленно направлялся к нему, разглядывая его черными провалами своих глаз. - У тебя сильный Защитник, - констатировал Ярадан, и свечение вокруг его кожи стало еще ярче, будто весь свет мира сейчас собрался в одной точке и опустился плащом на его плечи. – Кто это? Кажется, кто-то из тех, кто уже однажды противостоял мне, не так ли? Его голова задвигалась из стороны в сторону, словно он пытался высмотреть фигуру Белого Воина, заслоняющую от него Кота. Марл прищурился, недоуменно глядя на него. Неужели же он не видел Белого Воина? Ведь сейчас Марл не прятал его в своем сердечном узле, а значит, фигура его должна быть видима любым глазам, способным видеть энергетические потоки. Всем, да не всем. Ярадан крутил головой и совершенно точно не видел Белого Воина, и Марл ощутил удивление. А вместе с тем – холодок. Только существа, у которых не было души, не могли видеть обитателей тонких миров. Впрочем, чего же тут удивляться? Ярадан Эвилид отдал свою душу во власть Врага уже очень, очень давно. Камень, на котором он лежал спиной, внезапно обратился раскаленной кипящей магмой, но Марл успел создать между ней и своей спиной воздушную подушку из витальной энергии, и та не позволила его телу вспыхнуть в одно мгновение, как упавший в сердце костра сухой дубовый листок. - Но он все равно не защитит тебя, - покачал головой Ярадан, и Марл захрипел, когда воздух в его глотке вдруг обернулся камнем, распирая его тело изнутри во все стороны и грозя разорвать его на клочки. Еще мгновение, и он вновь стал воздухом, но боль от этого никуда не делась. Ярадан подошел еще на один шаг. – Видишь ли, проблема в самом принципе твоей силы. Она – не универсальна, а раз так – она имеет свои пределы, за которые ты вряд ли сможешь когда-либо выйти. Это всего лишь расовая особенность, точно такая же слабость твоего вида, как и его сила. И я не стал бы делать ставку на нее. Уж лучше тогда учиться фехтовать, - в голосе его прозвучало все презрение мира. – От ножа больше прока - его можно воткнуть под ребра, и он не станет слабее с каждым новым ударом. А ты – станешь. На мгновение само его тело обратилось камнем, когда его плоть отяжелела, набралась веса, став такой невыносимой, что под ним хрустнули кирпичи уцелевших полов Небесной башни. Но Марл справился и с этим, выливая часть драгоценной витальной энергии на то, чтобы вернуть своей плоти обычный вес. Ему нужно было лишь выждать, выдержать ровно до тех пор, пока Ярадан не окажется рядом с ним на расстоянии вытянутой руки. Ему просто нужно было растянуть свои силы и сделать так, чтобы их хватило ровно на то количество ударов, что нанесет ему Эвилид. Только вот тот остановился в трех шагах от распластавшегося на полу Марла и сложил руки на груди, со скучающим видом рассматривая его. - Твоя сила – как старый колодец, который нужно просто вычерпать до дна. И тогда он пересохнет – даже стены рушить не придется. Только вылей всю воду, да смотри, чем кончится. – Вновь лавина огня обрушилась на Марла, и он вновь отклонил ее, вытащив из собственного тела часть энергии. – Я бы предложил тебе присоединиться ко мне, да только вряд ли твой Защитник тебе позволит, - почти что со скучающим видом пожал плечами Эвилид. – Я чую его, хоть и не вижу. Можешь считать, что именно он сейчас отнимает твою жизнь. Я бы ее сохранил, уж поверь мне, я не разбрасываюсь сильными союзниками, пусть даже они и ненавидят меня. А вот он в угоду своим принципам скорее позволит тебе умереть, чем пойти против него. Глупец! Марл Кот выжидал, отражая одну атаку за другой, отводя один удар за другим. Пусть себе думает, что хочет, пусть сам себе заговаривает зубы – так даже и хорошо получалось, гораздо лучше, чем рассчитывал Марл. Похоже, Ярадан и впрямь решил, что у него не осталось никаких сил, раз он перестал атаковать и только оборонялся. Свечение витальной мощи удар за ударом тускнело, становясь все бледнее, и силы и впрямь оставляли Марла, да вот только не все силы. Далеко не все. - Прощай, Марл Навин по прозвищу Кот, - Ярадан сложил руки на груди, наблюдая за ним и улыбаясь своей жуткой улыбкой. – Возможно, в следующем твоем воплощении… Марл Кот выбросил всю свою витальную силу прямо в камень под своей спиной, и тот взорвался, швыряя его вверх и вперед. Ярадан не успел ничего сказать, когда Марл обрушился прямо на него, вскидывая руку с ножом. Обычным ножом, которым много лет учился фехтовать. И одновременно с ним бросился вперед и Белый Воин, поднимая свое копье. В тот же миг, в который Марл вбил рукоять ножа в грудь Ярадана, Защитник Грозара со всего размаха обрубил острым концом своего копья его связь с Белым Источником. Глаза Эвилид в следующее же мгновение стали обычными – широко распахнутыми человеческими глазами с голубой радужкой и сжавшимся в маковую росинку черным зрачком в ее центре. Под весом тела Марла он опрокинулся назад, и они оба рухнули прямо на каменный развороченный пол башни навзничь. Марл еще и нажал на рукоять ножа, используя инерцию падения, чтобы вбить его поглубже. Спина его была разворочена, он чувствовал кровавую рану и странное онемение, оставшееся от выброса витальной мощи и взрыва, устроенного им же самим. Но не это сейчас было важно, совсем не это. Ярадан бился в агонии под ним, содрогался всем телом, хрипя, и Марл Кот поспешил приподняться над ним на локтях и в последний момент заглянуть в его глаза. Он так любил этот момент – сладостный и неповторимый миг, когда жизнь оставляла тело. Все мы – немного параракша. - А теперь иди сюда, мой дорогой, - позвал Марл Кот, чувствуя удовлетворение, когда из распахнутых в ужасе голубых глаз Ярадана Эвилид, из его раскрытых покрытых кровавой пеной губ в него полилась сладкая витальная энергия, такая вкусная, что ведун едва не задрожал от наслаждения. – Души-то у тебя давно уже нет, а значит, и все остальное уже не пригодится.