Heidi

Сказать, что новость о замужестве Хайди подвергла его в шок, было не сказать ничего. Сердце билось нещадно, изнывая от непонятной боли. И Тилль даже не помнил, как доехал до огромного особняка, в котором проходило торжество. Несколько раз Сабина интересовалась его самочувствием, видя состояние мужчины, но каждый раз получала лишь один ответ: «Все в порядке». И только тогда, когда машина Линдеманна остановилась на парковке, девушка быстро покопалась в сумочке и, достав блистер с несколькими таблетками, протянула Тиллю. — Зачем? — не понял Линдеманн. — Не волнуйтесь, — чуть улыбнулась Сабина, решив, что тот вспомнил ситуацию с Рихардом. — Это обезболивающее. Михаэль сегодня дал. Его мать зимой сломала руку. Несколько таблеток остались. Не говоря ни слова, Тилль забрал упаковку из рук девушки и, выдавив одну таблетку, быстро проглотил, даже забыв запить. А внутри продолжало все клокотать. Идя к высоким лестницам с красивыми кованными перилами, Линдеманн пытался успокоиться, уговаривая себя тем, что все эта сущая ерунда, что Хайди ничего не обещала ему, а он сам надумал себе непонятное будущее. Но это не подействовало. Зато теперь Тилль четко видел причины ее нежелания встречи. И это злило и, в то же время, угнетало еще сильнее. Поэтому перед гостями, собравшимися на заднем дворе особняка, Тилль появился не в лучшем расположении духа. Удивленные взгляды тут же были устремлены на него. Но никто, как и обещала Сабина, не кинулся к нему с дикими воплями. Хотя, сейчас Тилль был готов принять и это, лишь бы отвлечься от мыслей, понимая, что взглядом он пытается найти Хайди. Но ее, как это и положено, не было. Лишь возле арки, украшенной белыми цветами, стоял высокий молодой человек с подтянутой фигурой и белоснежной улыбкой. А когда церемония началась и по расстеленной дорожке, под руку с отцом зашагала Хайди, Тилль стиснул зубы, пытаясь сдержать в себе бурю из эмоций. Сейчас, облаченная в белое платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру, с цветами в светлых волосах, она была еще прекрасней. И Линдеманн жадно смотрел на нее, словно безумец, видящий свою цель. А после церемонии стало еще невыносимей. Хайди подходила несколько раз, приветствуя свою подругу и ее спутника. Говорила о том, что для нее большая честь видеть его на своей свадьбе. И продолжала улыбаться, даже не подозревая, что перед ней стоит Он, тот самый Петер, который, по словам Хайди, пас овец в горах. Лишь только тогда, когда нудные речи утихли и веселье пошло к разгару, а гости были допущены к еде и алкоголю, Линдеманн начал вливать в себя бокал за бокалом, чувствуя, что это дает некое сомнительное успокоение. Друг за другом, с перерывами, к нему подсаживались люди, приветствуя и задавая обычные вопросы, совершенно не связанные с его карьерой. Только один раз рядом оказался мальчик-подросток, который, довольно вежливо и скромно протянул салфетку и ручку, попросив автограф и рассказав, что сам хочет стать музыкантом. Тилль одобрительно кивал, пытаясь вывести на тонкой бумаге свою подпись, и мельком поглядывал на танцующую в центре зала со своим мужем Хайди. И все начиналось заново. Подсаживались гости, обсуждали молодоженов, интересовались подробностями их знакомства с ним. А он снова кивал, коротко отвечал на вопросы и лишь смотрел на это создание, которое сейчас было так похоже на Ангела, спустившегося с небес. — Как ваша рука? — голос вернувшейся на свое место Сабины заставил Тилля отвлечься от зрелища, рвущего душу. — Лучше, — кивнул Линдеманн, и только тут заметил странный взгляд девушки, который смотрел с какой-то тревогой. — Что-то случилось? — Снова пожар на юге, — передернула плечами Сабина. — Я поэтому ушла, — будто извиняясь за свое долгое отсутствие, произнесла она. — Говорила с Эггером. Он дядя Хайди. Ну, вы, наверное, уже знаете. — Да, — кивнул Тилль. — Нужно возвращаться? — Нет. А может не надо столько пить? — вдруг скривив губы спросила Сабина, замечая, как за время разговора с ней, Линдеманн осушает уже второй бокал. — Все-таки обезболивающее сильное. Вам может быть очень нехорошо. — Да что ты ко мне все на «вы»?! — вдруг сказал Линдеманн, резко поворачиваясь к девушке всем корпусом. — Я что, так плохо выгляжу? — У-у-у, — понимающе протянула Сабина. — Наверное, все же хватит, — и она осторожно отставила бутылку подальше от Линдеманна. — В состав лекарства входят компоненты, которые лучше не сочетать с таким большим количеством алкоголя. А то выглядеть будете еще хуже. — Вот видишь, — усмехнулся Линдеманн. — Да я не то хотела сказать, — поздно спохватилась Сабина. — Черт! Простите. Нормально вы выглядите. Правда. Вот ночной пострадавший, которому оторвало ногу, выглядел плохо, а вы… Боже, что я несу, — она шлепнула себя по лбу, понимая, что от волнения начала говорить сущие глупости, и прикрыла ладонью глаза, опуская голову. — Простите… Господи… — и Сабина, окончательно разнервничавшись, быстро опрокинула в себя содержимое бокала, которое не допил Тилль. Он же, все это время, которое длилась ее тирада, с неподдельным интересом смотрел на девушку, которая раскрывалась прямо на глазах, даже, несмотря на то, что сейчас она чувствовала себя настолько неловко, что ее щеки начали заливаться румянцем. И Линдеманн улыбнулся, поднимаясь со стула и осторожно обвивая запястье девушки своими пальцами. — Пошли, потанцуем, — усмехнулся он, слегка потянув Сабину на себя. — Вы еще и танцуете?! — широко распахнула глаза она, а потом, снова закрыв их ладонью, помотала головой, обреченно выдохнув. — Господи, простите еще раз. Я не знаю, что на меня нашло, — продолжала болтать Сабина, пока Линдеманн вел ее в середину зала, желая присоединиться к другим парам. — Я вообще-то не пью. Точнее пью, но редко. А сегодня еще после дежурства. И не ела совсем ничего. Вы не подумайте, я на диете не сижу. Просто переволновалась, наверное, и есть совсем не хочется, а… — Ты можешь помолчать? — снова усмехнулся Тилль, развернув Сабину, и, обхватив ее рукой за талию, прижал к себе, начиная двигаться в такт музыке. — Да, — коротко кивнула та, немного опешив от такой прямолинейности. — И, хватить мне выкать, — снова произнес Линдеманн, взглянув в глаза девушки, которые безотрывно смотрела на него. — Ладно. Хорошо, — закивала Сабина. — Договорились. Ты. Отлично. — О, Боже, — закатил глаза Тилль, понимая, что он, по сравнению с девушкой, абсолютно трезв, хотя она, по его наблюдениям, выпила не так уж и много. Поэтому он снова лишь усмехнулся, видя, как Сабина поджала губы, наконец, замолчав, и лишь сильнее придвинул девушку к себе, чувствуя, как сильно колотится сердце. *** До самого вечера Сабина болтала без умолку, веселилась и вела себя совершенно не так, как привык видеть Линдеманн. И все его внимание в этот день было направлено на нее, помогая отвлечься от мыслей о Хайди. Поэтому, когда часть гостей разъехались по домам, другая часть была слишком пьяна, а третья продолжала веселиться, Тилль и Сабина вышли на свежий воздух, понимая, что еще немного и они присоединятся к той части, которая уже почти засыпала за столами. И сейчас, разместившись на мягком газоне возле друг друга, оба лежали и смотрели в темное вечернее небо, усыпанное яркими звездами. Сабина молчала, видимо исчерпав в себе потребность к разговорам, а Тилль, глядя в небесное полотно, что-то бубнил себе под нос, рождая очередной свой шедевр. Так они и лежали, пока над ними не появились счастливые лица молодоженов, заставив Линдеманна передернуться. — Мы для гостей комнаты приготовили на втором этаже. Вот, — и молодой человек протянул севшему Тиллю ключ, — можете располагаться и отдыхать. — Спасибо, — учтиво поблагодарил Линдеманн, стараясь не смотреть в сторону Хайди, и, дождавшись, когда пара уйдет, обернулся к Сабине. — Сама дойдешь? А то я не гарантирую, что смогу донести тебя до второго этажа. — Не знаю. Попробую, — пожала плечами девушка, осторожно поднимаясь на ноги и стараясь не шататься. — Эггер сказал завтра к полудню на работу явиться. И как я после… — Эггер ваш сам уже спит за столом. Я видел, когда мы выходили, — улыбнулся Тилль и, ухватив пошатнувшуюся девушку за локоть, не давая ей упасть, направился к особняку. Сабина чуть помедлила. Оставшись на месте, она смотрела в спину Тиллю, который пошатывающейся походкой медленно брел к дому и на ее лицо пробралась легкая улыбка, когда мужчина с силой потянул свой галстук, от которого хотел избавиться добрую половину дня. И лишь тогда, когда Линдеманн уже достиг лестницы, Сабина, кое-как сняв с себя туфли, зашагала к нему, чувствуя, как земля, чуть остывшая к вечеру, ласкает горящие и уставшие ноги. Поэтому, единственным желанием Сабины было упасть на кровать и не вставать до утра. Но едва зайдя в комнату, чуть не упав, запнувшись за порог, Сабина уставилась на двуспальную кровать, стоящую в центре. Одной частью головного мозга, которая еще работала, девушка понимала, ей придется делить постель с мужчиной, стоящим рядом, чего делать совершенно не хотелось, но другая часть взывала к тому, чтобы откинуть все предрассудки и просто завалиться спать, поскольку состояние было близко к засыпанию прямо на ходу. Поэтому Сабина, вздохнув, прошла к кровати и рухнула на нее, чувствуя, как расслабляется все тело, а когда матрац просел под весом Линдеманна, улегшегося рядом, девушка повернулась на бок, встречаясь со взглядом мужчины, который поблескивал в свете двух неярко горящих торшеров. Он тоже был пьян, чтобы задумываться о чем-то, но в то же время его мозг все еще соображал, отдавая отчет каждому действию. И он лежал рядом, с полуулыбкой на губах, и рассматривал Сабину так, будто видел ее впервые. Хотя это отчасти так и было. Такой, Тилль еще ни разу ее не видел. Ее взгляд горел, лицо было расслабленным, а с губ большую часть дня не сходила улыбка. И Тилль точно знал, что виной тому был вовсе не алкоголь. — Чего ты на меня так смотришь? — вдруг спросила Сабина, переворачиваясь на спину, поудобнее устраиваясь на подушке, и чувствуя, как медленно закрываются веки. — Просто ты сегодня какая-то особенная, — честно признался Линдеманн, чуть приподнявшись на локте и слегка нависнув над девушкой, которая повернула к нему лицо, — и… очень привлекательная. Последние слова Линдеманн буквально выдохнул, чувствуя, как садится голос от какого-то внутреннего волнения. И сам, не ведая причины того, медленно склонился к девушке, чувствуя ее дыхание, видя ее поблескивающий взгляд и ощущая внутри себя странные чувства. Но когда до губ Сабины оставалась пара сантиметров, девушка прошептала, обжигая его губы своим дыханием. — Спасибо за компанию, Тилль. Спокойной ночи, — и, повернувшись спиной к мужчине, натянула на себя покрывало. От неожиданности Линдеманн замер, словно не понимая, что произошло. Но потом усмехнулся, несколько раз задав себе вопрос о том, на что он рассчитывал, и тоже улегшись на другой половине, закрыл глаза, вскоре проваливаясь в глубокий сон. *** Утро пришло с легкой головной болью осознанием того, что в постели он находится один. В комнате было тихо так же, как и за дверью, ведущую в ванную комнату. Поэтому Линдеманн быстро сел на кровати, уже четко убеждаясь, что Сабины здесь нет. За окном уже высоко в небе стояло солнце. Легкий теплый ветерок шелестел листвой деревьев, растущих перед домом. А где-то внизу слышались голоса, заставившие Тилля подняться с постели и, поправив костюм, выйти из комнаты, направляясь вниз. Количество проснувшихся в это утро весьма удивило музыканта. Их было слишком мало из числа тех, кто вчера заночевал в особняке, и среди них Сабины не было. В прочем, как и Хайди, от чего внутри где-то кольнула непонятная ревность, которую Тилль посчитал безумством, возникшим на пустом месте. Поэтому подойдя к молодому супругу, Линдеманн узнал, что Сабина еще рано утром уехала из особняка вместе с Эггером, выпил предложенный кофе, поблагодарил за все, еще раз поздравил молодого человека и, попрощавшись, направился к своей машине, желая поскорее уехать отсюда, чтобы раз и навсегда забыть иллюзию, созданную для себя. Доехав до дома, попав в небольшую пробку, Линдеманн первым делом направился в душ. И когда теплые струи воды коснулись напряженного тела, Тилль понял, что всю дорогу думал лишь об одном: о самочувствии Сабины, которая сейчас, должно быть была уже на работе. Приняв душ, переодевшись и выпив кофе, Линдеманн снова оказался за рулем, теперь отправляясь на базу, где его уже заждались, поскольку Флаке уже несколько раз звонил ему, интересуясь временем его приезда. По пути в службу спасения, Линдеманн снова поймал себя на мысли, что продолжает думать о Сабине, вспоминая ее вчерашнее поведение. Он вспоминал ее слова, больше похожие на каламбур, вспоминал, как она смущалась, когда понимала, что говорит ерунду, помнил их танец, прикосновения и ту мимолетную искру, пробежавшую между ними в комнате. И это все вызывало у Тилля улыбку, говоря о том, что поездка стоила того. Он, наконец, по настоящему отдохнул. Поэтому на базу Линдеманн приехал в приподнятом расположении духа, сразу же направляясь к друзьям, сидящим на траве. — По твоему виду заметно, что ты здорово отдохнул, — вместо приветствия, улыбнулся Шнайдер, замечая вокалиста, и с намеком приподнял одну бровь. — Отдохнул, действительно, здорово, — кивнул Тилль. — Но не так, как ты это себе представляешь! Сабина здесь? — Здесь, здесь, — еще шире улыбнулся Шнайдер, переглянувшись с остальными, которые сидели с довольными лицами, щурясь от яркого солнца. — Она уже давно здесь, — подтвердил Флаке. — Только внутрь нельзя. Там руководство службы спасения и полиция. — Полиция? — вскинул брови Тилль. — Почему? — Не знаем, — пожал плечами Ландерс и, улегшись на спину, довольно растянулся на траве. — Как только они приехали, нас попросили выйти. Уже больше часа тут сидим. Взглянув на друга, Линдеманн слегка нахмурил брови и повернулся в направлении здания, чувствуя, как где-то внутри зарождается необъяснимое чувство тревоги. И в ту же секунду дверь с силой распахнулась и выбежавшая на улицу Сабина, быстрым шагом направилась к своей машине, вышагивая так, словно пыталась пробить ногами асфальт. Следом за ней вышел мужчина и, остановившись на крыльце, окликнул девушку. — Фройляйн Вернер, я так и не услышал от вас ответ! Резко остановившись и постояв спиной с несколько секунд, Сабина вдруг развернулась и направилась к мужчине, останавливаясь перед ним в паре шагов. — Я вам все сказала! — произнесла она так, что ее голос долетел до музыкантов, заставивших внимательно прислушаться к разговору. — Я действовала по инструкции, в которую входят стандартные вопросы. В том числе и об имеющихся аллергиях! На что был получен отрицательный ответ! Хотите, я вам еще это в письменной форме в нескольких экземплярах напишу?! — Вы вчера пили, фройляйн Вернер? — Да! — с вызовом ответила Сабина. — И могу выпить и сегодня, потому что у меня выходной! И к вашему делу это не имеет никакого отношения! — Ну это уже мне решать, — усмехнулся мужчина. — И очень удивительно, что сегодня стоит ваша смена. — Забыли убрать! — Конечно, — кивнул мужчина. — Я могу идти? — Да. Вас все равно отстранили от полетов. Поэтому, не смею вас задерживать. — Что? — удивленно переспросила Сабина, нахмурив брови. — Как отстранили? За что? — За вашу ошибку. И пока идет судебное разбирательство, вы не имеете права осуществлять медицинскую деятельность. Надеюсь, это понятно? — Более чем! — почти выкрикнула ему в лицо Сабина и, быстро пройдя к своей машине, села в салон, громко хлопнув дверью. И вскоре машина сорвалась с места, взвизгнув покрышками, и скрылась в конце улицы, оставив за собой лишь столп дорожной пыли.