И ещё одна сказка

      И обрёл в своё владение       Мир прекрасный, наконец,       Коварством, не умением,       Господин, но не Творец.       Глядит Господин с выси       На разнообразие видо´в.       Свысока глядит на низших,       А сам всё думает о том,       Что очень многое осталось       От Лжеца и безбожия времён.       Каждый вид, что появлялся       Из более раннего вскормлён.       Скорплен как вышло, долго,       Без раскройки изначальной.       Выкроен каждый вид новый       Из старого. И получалось,       Что разгула образов нету.       И что по общему шаблону       Был сверстан целый свет.       Нет разнообразия простору.       Если мир как есть оставить,       Так там закрепится биом.       Лишь внешнее исправит       Вмешательство в него.       Отягощённое несовершенством,       Пред ним предстало бытиё.       И взялся Великий вор за дело:       Воплотить миравидиние своё.       Раскрутил Господин планету,       Чтоб быстрее время потекло,       И стал мазками теми смелыми,       Переделывать тут всё.       То рога зубастику отростит.       То огнемёт дракону прикрутит.       Чудеса эти по нынче бродят,       И мучит их радикулит.       То во власа кого оденет,       То вставит в рот клыки.       И бродят чудики по свету,       Пугая обликом своим.       Ну, а если за всех сразу,       Чтоб популяцию выве´сть,       Господин вдруг возьмётся,       То популяции той смерть.       Всё ходят чудики по тропам,       Кляня горькую свою судьбу,       Да питаются, кем смогут.       И принимают смерть свою.       Так рождались львоголовы.       Так был рождён ферраракос.       Но разовых созданий кроме       У Него и не вышло ничего.       Может, Он всё спешил без меры?       А может, порочен изначально мир?       Да, до чего мир не совершенен!       Ну никак живым не перекроить!       И понял Господин: не исправить,       Что Притворщик когда-то учинил.       И с разнообразия видо´в внимание       На самих существ Он переключил.       Но лишь смотреть было скучно.       И, раз нельзя всё переменить,       Стал вселяться потихоньку,       Служить заставить веселить.       То вожака стада оленей       К логову волков ведёт.       Вожака табуна взбеленит,       Тот на табун другой пойдёт.       Ну, а мы, как вид разумный,       Забавнейшие из всех, видать.       Наш ведь разум только тронь,       Тут же полезут фортеля.       Вот Он разум хитрый тронет       И: "К нам идёт лиха беда!       Кто не с нами, тот уж точно,       Не спасётся никогда!"       А задиры разума коснётся:       "Они едят ведь наш же хлеб!       Неважно, на чьём жито поле.       За мной, мы их проучим всех!"       Тронет мрачный думой разум:       "Я - ничто, и мир весь - тлен.       Из праха в прах мы обернёмся.       Не заводите - зря - детей!"       Ну, детский разум вовсе:       "Как же весело пинать       Мелочь, что поддается -       Им тоже весело, видать!"       Только тронет разум порчей,       Как срань всякая вскипит       Да изо рта и в дело льётся       Людей сподвигнуть, сговорить!       И вот идут слепые толпы       То в бубен соседей бить,       То делать как придется       Что "тронутый" им говорит.       Уродивый - голос бога,       Уродивый не солжёт.       С уродивыми дорога       Куда угодно заведёт.       С высоты Господин взирает       Как отчебучивает народ.       И время легче пролетает,       И скука бога не грызёт.