Протягивая руку

Из оцепенения меня вывел обжигающий холод и последующий удар в солнечное сплетение. Я не мог дышать, грудь ужасно сдавило, я, казалось, захлебывался чем-то. Шум, который стоял вокруг, был похож на морское эхо, по лицу и шее ударила вода, очевидно, меня с головой окунули в ванну. Открываю рот в попытке вздохнуть и распахиваю глаза, но ничего не видно – мутная пленка мешает различить хоть что-нибудь. Чувствуя смачные шлепки по щекам, я осознаю, что не умер. - Донхе-а. Ли Донхе! – пощечины становились все более нестерпимыми, должно быть, меня уже изрядно колотили. – Чонсу-ши, он ведь очнулся, да? Встревоженный голос Тыковки прозвучал как-то надрывно. Это он сделал? Как хён посмел меня спасти!? Какое право он имел вмешиваться!? Как он, в конце концов, попал в квартиру? - Да, судя по всему. – этот женский голос был мне неизвестен. – Но мы вынуждены забрать его в психиатрическую лечебницу: это была, как никак, попытка самоубийства. - Доктор, выйдем на минутку. – от голоса Кюхена, должно быть, вздрогнули все находящиеся в комнате. После непродолжительного молчания раздались звуки удаляющихся шагов. Разговор на повышенных тонах был слышен даже из-за открытой двери. - Ты его спас, Сонмин-гун. – тяжело вздохнув, подал голос сосед. - Нет. Все-таки это Вы дверь открыли. – так вот оно что! Я же сам отдал Итуку ключи, когда «переехал» в больницу, чтобы он цветочки поливал и рыбку кормил. Теперь понятно, как они сюда попали. Сонмин осторожно укладывает мою раскалывающуюся на части голову к себе на колени и кладет ладонь на лоб. Как я узнал, что это был Мин? Да просто другого, такого же теплого и мягкого человека, я никогда не встречал. - Но ведь вы с Кюхеном примчались сюда и попросили, чтобы я открыл дверь. - Да. – аккуратная рука гладит по лицу, прикладывает мокрое полотенце к горящим от ударов щекам. – Просто меня насторожило его поведение. Он, обычно, от брата не отходил; но сегодня он сказал, что устал и ушел, не смотря на то, что я говорил ему остаться. Тогда-то я забеспокоился, вдруг что случится… как видимо не зря. – он снова, но уже не с такой силой похлопал меня по щекам. – Донхэ? - Не бейте так его. Уже вон гематомы проявляются.– в комнату снова вошла женщина. Меня действительно заберут в психушку? Хотя мне теперь действительно там самое место. – Лучше положите на постель и через несколько часов напоите его чем-нибудь крепким… - Алкоголем? – удивленно перебивает Тук. Как в его возрасте можно быть таким наивным? - Боже упаси! С тем отравлением, что он получил?.. Чай, только чай. - Вы уже уходите? - Да. Жизни пациента ничего не угрожает, кроме того у нас срочный вызов… - медсестра поспешно заторопилась. Готов поспорить, в этот момент Сонмин смотрел на макнэ с каплей укора – все-таки его рук дело. После того, как за девушкой закрылась дверь, две пары рук перенесли меня на диван. Я по-прежнему оставался в сознании, но глаза больше не открывал – мутило и без тех нечетких разводов. Судя по звукам, все трое отправились на кухню, и из-за бесконечной возни я пропускал целые части в их диалогах. - Боже, никогда бы не подумал, что он сорвется в самый последний момент. – сейчас этот поступок кажется мне самому безумно глупым и нелогичным. Отвращение к самому себе, своей слабости медленно подбиралось. Я не должен был так делать! Спасибо, хён, что спас меня. Спасибо! - … ну и чем все закончилось? – с набитым ртом поинтересовался Итук. Что - закончилось? - Провести-то операцию провели, вот только за результаты никто не ручается. И хотя мой лечащий врач, Ким Хичоль, сказал, что Чонун – лучший. Но даже он не дает никаких гарантий. – зашуршали какие-то обертки, и я не услышал того, что сказал Кю. - Да. – Мин яро поддерживал своего парня. – Поэтому они так долго и тянули: подготавливали обоих. Ну, в смысле, Шиндон ведь как донор не подходил, к тому же, пересаживать было необходимо больше половины печени, так что.. – погодите-ка, Шиндон – донор? Почему я не знал? Нет, не так; они бы рассказали. Но как я мог это пропустить? Я что, совсем оглох? - То есть, Хёкдже спасли!? – кричу я, резко садясь. Не стоило этого делать. Организм, видимо, еще не отошел от случившегося, поэтому из-за внезапной смены положения меня вырвало прямо на диван. На мой оглушительный вопль прибежали хён и донсен, Тыковка же в силу обстоятельств обеспокоенно выглядывал из кухни. - Айгу! Тебе все еще плохо. – Итук как мамочка хлопотал вокруг меня. - На кой так орать? – раздраженно протянул макнэ. Этот малой еще выскажет все, что думает обо мне, в весьма нелестной форме, но это будет чуть позже. – Умудрился же ты со своим психозом все мимо ушей пропустить. – не вопрос, утверждение. От того, что эти слова звучат из уст Кюхена, обидней вдвойне: он куда младше меня, но читает мои чувства на уровне заправского психолога. С другой стороны, это отрезвляет – ивел не из тех, кто в таких ситуациях врет; он режет правду матку, какой бы жестокой она не была. А это значит, что Мин не солгал и операция действительно была. Слава богу! Шанс еще есть. - Хён, ты ведь не обманываешь, да? Не обманываешь?.. – безумно хотелось верить, хотелось иметь маленькую, пусть и ложную надежду на чудо. - Нет. Завтра, когда тебе станет получше, мы пойдем в больницу и ты увидишь все своими глазами. – поскорей бы завтра; поскорей бы увидеть его; поскорей бы оказаться рядом с ним. В тот момент на меня обрушилась такая буря чувств, которая не дала сказать ни слова, заставляло сердце безумно колотиться и сознание покинуть меня.