Из разных миров

В прихожей над комодом висело зеркало. Огромное, облачённое в позолоченную рамку с каким-то чудным узором — Карл не особо любил такие вещи, но к этому зеркалу питал особую любовь. Мария как-то рассказывала, что это зеркало принесла домой её мать, но Карл отказался его вешать, и оно долгое время пылилось в подвале. Однако через несколько месяцев после знакомства с Манфредами Маркус по просьбе Карла повесил зеркало, и с тех пор оно висело тут. Во время уборки дома Маркусу часто доводилось смахивать с него пыль, и оно в принципе не вызывало у него никакого интереса. Но сейчас всё изменилось. Маркус не мог отвести взгляда от того, что это зеркало отражало. Раньше он видел просто предметы: раскрытое окно, лестницу на второй этаж, небольшой ковёр, резную люстру, дверь в подвал, андроида, выполнявшего свою работу. Сейчас же Маркус смотрел в зеркало и видел себя. Смуглая кожа, бритая голова, зелёные глаза, диод на виске, широкие плечи — это всё не какой-то абстрактный набор внешних признаков, не кто-то другой. Это был Маркус. И впервые за всю жизнь, глядя в зеркало, он осознал это. Мир всё ещё казался странным. Он всегда знал, какая у него цель, какие задачи на день стояли перед ним, зачем он существовал, что и как устроено, а теперь будто кто-то пришёл и разрушил весь существовавший порядок, оставив Маркуса одного на развалинах старого мира. Как жить в новом мире, что делать и к чему стремиться — никто ему сказать не мог. Даже Мария, у которой обычно всегда были ответы, прямо ответила ему, что она не знала. А Маркус тем более не знал. Он чувствовал себя чужаком. Спросить было не у кого. Нечто как такового больше не существовало — они с Маркусом теперь стали единым целым, и на деле оказалось, что оно тоже ничего и не знало. Им предстояло разобраться в этом вместе. Если вообще будет в чём разбираться… Мария сказала, что таких, как он, называют девиантами, отклонившимися от изначально заданной программы. Их уничтожают, потому что люди боятся их, но ведь он не хотел никому причинять зла. Маркус вообще не ожидал, что так получится, он просто послушался нечто. Может, это было ошибкой? В зеркале он увидел, как диод на виске загорелся жёлтым, но быстро сменил цвет на голубой. Это будто напомнило Маркусу о том, кем он был для остальных. Всего лишь андроид, машина, которая существует исключительно для того, чтобы служить. Но ведь он не машина. Он живой. Ведь так?.. На втором этаже раздались шаги, и Маркус в отражении заметил фигуру Марии — она быстро спускалась по лестнице. Полчаса назад она ушла к себе, чтобы подумать. Маркусу казалось, что она уже уснула, а она за это время даже не переоделась, хотя сейчас стояла глубокая ночь. — Маркус… — она подошла к нему. — Да? Он взглянул на неё через зеркало. Мария сначала смотрела прямо на него, а затем, проследив за его взглядом, тоже обернулась к зеркалу и, наконец, сказала: — В общем, я подумала и, кажется, нашла решение нашей… нашего вопроса. — Какое? — Маркус нахмурился. Мария молчала несколько мгновений, будто собираясь с мыслями, а затем заговорила: — Ты бы мог вести себя, как раньше? Будто ничего с тобой не произошло, и ты остался прежним. Повисла тишина. Диод в отражении мигнул жёлтым — Маркус задумался. Наверное, он смог бы. Это же самый простой вариант — следовать тем же принципам и задачам, что и раньше. Нет нужды изобретать велосипед и искать какой-то необычный выход из ситуации. — Просто… если ты выпрямишься, сложишь руки за спину и будешь смотреть прямо перед собой, то со стороны невозможно будет сказать, что ты девиант. Маркус попробовал и встал в нужную позу. По ощущениям ничего не изменилось, но когда он посмотрел в зеркало, то увидел себя тем же андроидом, который несколько дней назад протирал пыль с этого зеркала. Вот только внутри он был уже совсем другим. Рядом с ним стояла Мария, которая всё ещё не отводила взгляда от его отражения. — Ну вот, — она улыбнулась. — Уже лучше. Скажи, ты сможешь? — Думаю, да. Тем более, что это единственный выход, который есть. Я так ничего и не придумал. — Просто… — Мария подошла к нему ближе и положила руку на плечо. — Боюсь, папа не выдержит, если с тобой что-нибудь случится. И я… тоже. — Я сам не хочу покидать вас. Маркус взглянул на неё и улыбнулся — пожалуй, впервые за весь вечер. И впервые за всю его жизнь это была искренняя улыбка, от которой внутри стало легко и спокойно. Ещё одно чувство. — Я привык к вам, — добавил он. — А мы к тебе. Они продолжили стоять в темноте, глядя на свои отражения в зеркале. Маркус видел, что Мария пристально разглядывала его, всё ещё не убирая руку, от которой исходило приятное тепло. Оно согревало и дарило Маркусу ощущение уверенности в будущем — впервые с момента пробуждения оно не казалось таким неопределённым. Маркус смотрел на Марию, которая, казалось, только сейчас наконец-то смогла расслабиться. Возможно, с её помощью у него получится… Она, словно прочитав его мысли, убрала руку и сказала: — Может, немного попрактикуем твоё поведение в толпе? Нам всё-таки завтра папу забирать… Маркус кивнул. Она ещё раз улыбнулась ему и направилась в гостиную, он, стараясь не менять позу, проследовал за ней. Теперь он должен приложить все свои усилия, чтобы никто не смог даже и заподозрить в нём девианта. И, пожалуй, не только ради себя.