Прокляты и забыты

— Черт, за мной вроде шел. Брайан! — Сплюнув, Кларк позволяет себе негромко выругаться и, перевесив автомат на спину, двигается в обратном направлении, мысленно ругая новичка за то, что тот так медленно перебирал ногами, умудрившись отстать от мужчины и где-то затеряться. — Брайан? Мать твою… — Свернув за угол, Айзек довольно долго идет вперед, то и дело выкрикивая имя нового знакомого, но, не слыша ни ответа, ни шагов, ни даже малейшего звука, он собирается развернуться, но вдруг заметив чью-то спину, щурится, заставляя глаза быстрее привыкнуть к темноте. Облегченно выдохнув, Кларк на секунду удивляется, как новенький смог забрести так далеко, и стремительно подойдя к нему, хватает за плечо, готовый высказать парню все свое недовольство по поводу случившегося, но тут же отпрыгивает, выхватывая свое оружие и пуская автоматную очередь. Прекрасная реакция, да и слишком близкое расстояние, чтобы не попасть, спасают жизнь мужчине, и тот в шоке пялится на теперь абсолютное мертвое тело нечисти. Разорванный рот, торчащие клыки, худые длинные руки с такими же ногами — все это имело не тот человеческий облик, какой хоть немного сохраняли в себе ходячие мертвецы. Это был иной монстр, прорезающий огромную дыру в сознании, куда, словно ветром проникал страх, распыляя свой яд по всему периметру. Айзек давно перестал удивляться ходячим, приняв зомби апокалипсис за должное, будто это рано или поздно должно было произойти, но то, что он видел перед собой, была абсолютно непохожая мутация мертвеца. Все это можно было соединить логической цепочкой со временем, что беспрерывной нитью совершенствовало все живое на этой планете. Не важно, мертвый ли или живой, каждый имел свой успех в достижении какой-то цели. По ночам нельзя было разгуливать по улицам, потому что совсем иная мутация главенствовала под покровом тьмы, разрывая на куски каждого, кто посмел ворваться в их обитель. А на утро все вновь относительно стихало, сменяя одних монстров на других, с какими еще была возможность бороться. Все это приходило постепенно, правила появлялись, затем сменялись новыми, и кто знал, что будет царить в этом мире через год или два? Возможно, земля вскоре совсем рухнет, проваливаясь на самый последний круг ада, отдаваясь во власть самому дьяволу, позволяя бесам заменить бесценные человеческие души, а вместо жизни поселить на ее месте нескончаемый ужас и хаос. Айзек мирился даже с этим, осознавая, что сил бороться с подобным ни у кого не найдется, наверное, именно поэтому спокойно приняв увиденное за обычную реальность, тут же разворачиваясь и переходя на бег. Все что сейчас было важно — это предупредить об опасности других. На страх просто не оставалось места. Брайан долго бродил по темным тоннелям, мысленно чуть ли не матерясь. Достав небольшой раскладной нож из внутреннего кармана черной кожаной куртки, он решил оставить его в руке. Периодически он слышал человеческие и не очень голоса, хотя последние тоже с надеждой приписывал людям. Становилось холодно. Страх постепенно проникавший внутрь сознания парня необузданным зверем рвался из груди, заставляя того всякий раз резко останавливаться, иногда пугаясь эха собственных шагов. Брайан еще раз зовет мужчину и, получив в ответ тихое рычание, пятится назад, больше не собираясь здесь задерживаться ни на секунду. Сорвавшись на бег, парень вторым чутьем ощущает за собой погоню. Врезавшись в практически невидимую стену, такую же темную, как и сам проклятый тоннель, Брай сплевывает несколько грязных ругательств, моментально поворачиваясь лицом к собственному страху. Внутренне состояние, казалось, проще было сравнить с ядерной бомбой: в ушах звенело от предельного уровня адреналина в крови, а в висках барабанило бешеной дробью, беспрерывной лентой подавая сигналы бедствия. Он даже не успевает успокоиться или хотя бы перевести дыхание, как из тьмы на него выпрыгивает окровавленное, наполовину сгнившее существо. Издавая непонятные рычаще–булькающие звуки, тварь в диком оскале рывком оказалась в каких-то сантиметрах от лица парня, прямо в нос, выдыхая свое зловонное дыхание. — Айзек! — Приглушенный выстрел где-то за стеной, отрезвляет парня, заставляя его моментально вытянуть руки вперед и всеми силами сопротивляясь не то мертвой собаке, не то еще какому-то регенерирующему животному, вонзить нож в живот, распарывая тот, как простой пакет, наполненный вязкой жижей. Почувствовав на своей одежде что-то противно-склизкое, мешающееся с ужасным запахом крови, он тихо выругался, протыкая мягкий череп существа, ощущая, как оно обмякает на нем. Сбросив с себя уже навсегда мертвое создание ада, Брайан медленно поднимается, по инерции стараясь отряхнуться, но услышав собственное имя, срывается на бег. Абсолютно не осознавая, куда он бежит, Брай просто доверился интуиции, даже не задумываясь, наугад сворачивая на еще одной развилке. — Проклятье! — Ощущение близости живого человека исчезают так же быстро, как и настигли его. Айзека нигде не было. Даже звук не проходил сквозь его барабанные перепонки. Устало откинувшись на стену, Брайан вдруг улыбается, постепенно заливаясь смехом — смеясь над самим собой. Как он мог угодить в подобное дерьмо? Как, найдя спасение, он, верно, пришел к своей гибели? Перед глазами беспорядочно мелькало, а от запаха крови тошнило, раздразнивая и без того пустой желудок. Брайан не собирался сдаваться. Но видимо, из этого лабиринта ему суждено было выбраться лишь к концу зомби-апокалипсиса, в виде последнего ожившего трупа на Земле. — Брайан? — Резкий луч света от фонарика бьет того по привыкшим к темноте глазам, и парень словно обезумевший морщится, одной рукой закрываясь от яркого света. — Это твоя кровь? Ты ранен? — Айзек, сначала подойдя слишком близко, вдруг отступает назад, вскидывая автомат и целясь прямо в Брайана. — Это твоя кровь или нет? — Внутри все переворачивалось, делая двойное сальто, вновь и вновь производя атомные взрывы, разрывая осознание на куски. Их убежище в опасности. Их последняя надежда. Что делать сейчас и как быть потом? Бороться, заранее зная о проигрыши? Бежать. Но куда? — Убери. — Ровный, бесстрастный голос парня, будто режет по живому, заставляя Айзека придти в себя. Охваченный минутной паникой, взгляд мужчины вновь заполняется серьезностью, впиваясь в парня взглядом и не убирая с того прицел, выискивая укусы. — Айзек. Убери оружие, — брюнет брезгливо вытирает руки о джинсы, но поняв, что очиститься таким способом ему явно не под силу, выпрямляется, с тем же спокойствием прожигая мужчину, — я не обращусь. — Подойдя вплотную, Брайан закрывает дуло автомата ладонью, играя с Айзеком в своеобразные «гляделки», игнорируя вдруг появившееся лица людей и новые направленные него прицелы.