Guide me home

      - Либо я поправилась, либо этот костюм сел после вчерашнего дождя, - сетовала Мэгги, с трудом сгибаясь, чтобы поднять упавшую монетку.       Ей страсть как хотелось фирменного пирога из «Головы Святого», а монетка была последней в ее кармане. Отпыхиваясь и краснея, девушка выцарапала су, застрявшее между камней мостовой, и победительницей вошла в полумрак таверны.       Воздуха в таверне не было, его заменили ароматы жареных на вертелах цыплят, сыра и пролитого вина, сохнущих у очага сапог. Верхней, едва заметной ноткой, звучал сандал и душный запах розового масла. За столами ели, пили, спали, играли в кости, кричали и смеялись завсегдатаи и случайные посетители. Мэгги стоило большого труда протиснуться между спинами сидящих к барной стойке. Застряв у стола грузного и печального великана в кожаных доспехах, от которого нестерпимо несло кислой капустой, Мэгги замахала рукой.       - Господин Брисар, господин Брисар!       Хозяин таверны, что выставлял на барную стойку новые бутылки с вином, так и замер, словно увидел Мэгги первый раз в жизни.       - Господин Брисар! Мне один пирог с малиной и… Что там с моим делом?       Мэгги так и не смогла, сколь ни старалась, просочиться мимо великана.       - Мадемуазель Мэгги, стойте, не шевелитесь, я уже иду, - взволнованно крикнул в ответ Рене и заторопился навстречу девушке.       - Не шевелюсь, - под нос сказала Мэгги и насторожилась.       Девушке очень не понравилось выражение лица хозяина, который извиняясь, расчищал к ней дорогу.       Не прошло и двух минут, как Мэгги выбежала из таверны на улицу.       - Где, господи, где? На чем тут можно ехать? – она задыхалась от волнения и по этой причине с трудом могла говорить.       - Мадемуазель, Мэгги, только не волнуйтесь. У нас есть и другие проводники, - Рене пытался поймать руку девушки и хоть немного успокоить ее.       - К черту ваших проводников! Куда, куда он поехал??? – Мэгги не могла стоять на месте от распиравшего ее возбуждения, она взмахивала руками, металась перед дверьми таверны, и только кожаный костюм под пышным платьем поскрипывал, но сохранял полное спокойствие.       - Он отправился в Кале, но…       - Где это! Что туда ходит? – почти кричала Мэгги, лицо ее сделалось пунцового цвета.       - Ближайший дилижанс будет только завтра, мадемуазель. А у господина де Нимура прекрасная карета и лошади, - мягко сказал хозяин таверны, - вы навряд ли нагоните его.       - Черт, черт, черт!!! – Мэгги уже готова была бегом отправился в это самое Кале.       - Мадемуазель, прошу вас, успокойтесь. Я сейчас найду для вас другого, отличного проводника. Постойте тут буквально минуту, хорошо?       Хозяин скрылся за дверьми, а Мэгги в отчаянии пнула внушительный булыжник, выскочивший из мостовой. Боль от удара была такой, что девушка расплакалась и уселась прямо на дорогу, растирая ушибленный палец. Над головой ее раскатисто и совершенно неуместно заржала лошадь. Мэгги подняла глаза и обнаружила, что сидит она у коновязи, у которой ожидали своих хозяев с десяток лошадей. Боль внезапно отступила, и Мэгги бросила неизвестный ей прежде взгляд на дверь таверны. То был взгляд Авантюриста.       Как Мэгги пожалела, что под рукой не нашлось ни ножа, ни хотя бы бутылочного осколка. Оседлать лошадь, делая это впервые в жизни, нетривиальная задача. Но оседлать незнакомую лошадь, будучи в юбке – задача почти непосильная. Но Мэгги не сдавалась. Дважды свалившись и хорошенько окарябав руки, девушка услышала ехидный смешок. Мальчишка из таверны, который обычно был на посылках, грыз зеленое яблоко, сидя на старой бочке, и явно был доволен бесплатному представлению. Когда еще мать отведет его посмотреть на артистов в балаган.       - Лучше бы помог! – обиженно кинула Мэгги противному мальчишке.       - Берите лошадь господина Фернандеса, - на чистейшем английском ответил мальчишка, - Он до завтра не проспится, а его лошадь – самая смирная.       - Это которая? – уточнила Мэгги и пошла вдоль коновязи.       - А вот эта, видите, - мальчишка указал на дохленькую лошаденку пыльного цвета.       - Так она же с одним глазом, - ответила Мэгги, не спуская напряженного взгляда с дверей таверны.       - Слушайте, вам надо догнать месье Этьена или участвовать в смотре пород?       Мэгги ругнулась про себя, отвязала лошадь, задрала неприлично высоко юбки, вставила ногу в стремя, уцепилась за гриву, подтянулась… Мэгги чуть не разорвало от гордости за то, что она уселась наконец в седло, как тут же вспомнила, что совершенно не умеет эту лошадь водить.       - Просто держитесь на поводья и наклоняйтесь вперед, - словно прочитав ее мысли, ответил мальчишка-посыльный.       Он взял под уздцы смирную одноглазую лошадку и вывел ее на дорогу.       - Скачите все время вперед, у господина Этьена модная красная карета с золотым гербом на дверях. Такую не пропустите.       «Как я поеду, как я поеду», - мысленно причитала Мэгги, но крепко сжала поводья и невольно наклонилась ближе к шее лошадки.       - Милая, давай, поехали, - тихо произнесла Мэгги и тронула лошадку каблуками.       Лошадка стояла и, похоже, спала.       - Вы с ней поосторожней, - крикнул мальчишка и, словно фокусник, добыл из рукава рогатку, зарядил в нее острый камешек и выпустил его по крупу лошади.       Лошадка заржала и понеслась вперед по улице с чудовищной силой и быстротой.       - Все время пряяямоооо! – крикнул еще раз мальчишка вслед оцепеневшей от ужаса Мэгги.       - Мадемуазель Мэгги уехала? – встревоженно спросил хозяин таверны, появившись в дверях, - Эх, не догонит она, конечно, господина Этьена.       - Не волнуйтесь за нее, - откусывая от яблока, ответил мальчик-посыльный, - я дал ей Вельзевула.       Одноглазая лошадка, на поверку оказавшаяся сущим дьяволом, несла и несла перепуганную Мэгги по улицам Парижа. От безумной скачки дома, деревья, люди слились в одну пеструю линию. Девушка уже и думать забыла о том, зачем и куда она едет. Сейчас она хотела только одного: всеми силами сохранить свою жизнь и здоровье. Ей казалось, что надо просто прижаться посильнее к лошади и сжать ее бока своими бедрами, и все получится. Но теория, как это нередко бывает, разошлась с практикой. Четыреста килограмм сокращающихся мышц, сухожилий, суставов и костей несли, подбрасывали и норовили в любую секунду сбросить с себя неопытного ездока.       Сколько уже длилась скачка, неизвестно. Мэгги казалось, что она уже столетие катается на неисправном аттракционе в Диснейленде. Неожиданно сама для себя девушка порадовалась, что не успела-таки заказать и съесть фирменный пирог «Головы святого». Крики торговцев, вскрики женщин и мальчишеские улюлюкания подсказали Мэгги, что они с лошадкой ворвались на торговую площадь. Она даже заметила, как люди разбегались в стороны, бросали товары, хватали на руки детей. Смотреть на это было очень страшно, и Мэгги зажмурилась. Внезапно, голоса стихли, и теперь со всех сторон был слышен только цокот копыт и хриплое дыхание Вельзевула. Цокот усилился, отражаясь от каменных стен домов на узенькой улочке. Цокот быстро обратился в настоящий грохот, словно уже не одна лошадка неслась по мостовой, но хорошая четверка. Вдруг впереди раздался отчаянный рык:       - Regarde où tu vas ! (Смотри, куда прешь!) Аrrête! Аrrête!! Аrrête!!! (Стой! Стой!! Стой!!!)       Скрип дерева, перепуганное ржание коней, разносящееся эхом по улочке, крики возничего и еще один, очень неприятный звук – звук сломанной части тела. Мэгги поняла, что взлетела, когда, перелетев через голову Вельзевула, упала на крышу красной кареты с золотым гербом. Наконец-то наступила тишина и спокойствие.       Но ненадолго. Сквозь пелену до Мэгги доносились мужские голоса.       - Voici la merde! Ce démon a presque passé tous mes chevaux! (Вот дерьмо! Этот демон чуть не передавил всех моих лошадей!) – ругался низкий голос, щедро сдабривая речь непечатной лексикой.       - Ничего себе! И она жива?! На машине она бы точно разбилась, - удивлялся другой голос, баритон с чистейшим английским произношением.       - Жива, слава Богу! – это уже третий голос, более мелодичный с мягкими обертонами, - Господин аббат, аккуратнее, помогите мне её спустить вниз. Тааак… Похоже, сломана правая рука, но это ничего, задерживаться не будем. Давайте, залезайте в карету и принимайте её. Только аккуратнее с рукой, Бога ради!       Мэгги почувствовала, как четыре мужские руки довольно умело и аккуратно поменяли её положение в пространстве, пристроили странно ощущаемую руку на груди и пропихнули её удачно стройное тельце сквозь дверцу кареты на мягкие подушки.       - Hé, garçon! – вновь раздался третий голос, но уже в некотором отдалении, - Emmène ce cheval à la taverne «De la tête du Saint». C'est pour ton travail! (Эй, парень! Отведи этого коня в таверну «Голова Святого». Это тебе за труды!)       Проанализировав последнее высказывание, Мэгги обрадовалась, что чудесная лошадка, видать, тоже выжила, и её вернут обратно владельцу. А потом подумала о себе: неужели её вот так легко похитят с улицы Парижа, как когда-то Констанцию? А как же господин Этьен? И с этими мыслями она снова отключилась.