Библиотекарь

      «Спасибо вам, Праймас и Юникрон, реальность еще фантастичнее, чем я представлял».       С такой мыслью Стэппер слушал своего спасителя, рассматривал странные и жутковатые инструменты в маленькой лаборатории и касался остро заточенных когтей, скрывающихся под покрытыми сдержанным серебристым узором ногтевыми пластинками, а также гибкого шевелящегося провода, выползавшего из щелей брони на запястье.       — С ума сойти… и вы, правда, с его помощью крадете данные из архива? Выносите, и никто ничего не замечает?       — Заметят разве что внутренний трафик, — посмеиваясь, объяснил Оптроникс. — А так как многие из нас на рабочем месте играют в игры и смотрят холо, на это просто не обращают внимания…       — Шлак, это… на этом же такие деньги срубить можно!       — Я не торгую краденой информацией, — библиарий покачал головой. — Риск несоизмерим.       — Риск? Вы серьезно считаете то, что вы делаете со своим корпусом безопаснее возможности попасть в тюрьму?       — Разумеется! Подумай сам — я продаю информацию, меня ловят, после чего я отправляюсь в тюрьму, где даже если и выживу, потеряю положение и опущусь туда, где находился ты, потеряв все шансы когда-либо подняться, поскольку эмпурата на преступниках — стандартная процедура. Клешнями с урезанной чувствительностью я не восстановлю свой корпус. Мне же нужно… не просто стать сильным, но стать примером того, что запретно…       — О… так вы, господин, планируете большое дело?       — Еще какое большое! — хмыкнул библиалий. — Если все пойдет удачно, это дело перевернет Кибертрон.       — Да уж, наверняка, — содрогаясь, пробормотал Стэппер. Он держал в своих ладонях руку Оптроникса, украшенную острыми когтями, бережно, как хрупкий кристалл, хотя и чувствовал, какая сила скрывается в ней. Всего-то пара дополнительных тяжей под броней, а как изменилось ощущение… — Но, господин… если вы это все мне рассказали, значит, хотите, чтоб я… присоединился к вам?       — Конечно, а ты не хочешь? Ты ведь не адепт функционизма, не трусливый «среднеклассовый», трясущийся от ужаса при мысли о потере своего невысокого места. И уж подавно ты не из Управителей — что ты теряешь?       — Вы специально выбирали такого, как я? — подтекст у вопроса, впрочем, был другой — «может быть, вы и создали ситуацию, в которой я оказался?»       — Я ждал чего-то подобного, — признал Оптроникс. — Но планировал начать позже. То, что я нашел тебя, признаюсь — случайность. Я вообще-то думал даже починить тебя немного и выгнать назад, но мне стало жаль своего труда.       Не похоже было, чтоб он лгал — на вранье у Стэппера было чутье, и от Оптроникса он его не чувствовал. Тут скорее… тень смущения, будто библиарий сам стеснялся случайной помощи незнакомому бродяге.       — Значит, вы предлагаете мне эти… апгрейды, — медленно произнес он. — Потому, что я первым под руку подвернулся?       — Выходит, что так. Чистая удача, как сам ты говорил.       — И вы не боитесь, что я сбегу и донесу?       — Не думаю, что ты это сделаешь. Я не угрожаю, просто… ты не показался мне мехом, который настолько любит закон. Ведь после того, как зачистят меня, тебя самого могут убрать, чисто, чтоб не разболтал о таких возможностях.       — Логично… и что потом? Когда вы переделаете меня, когда переделаете еще… скольких? Десяток, сотню? Вы хотите сколотить собственную банду? Или пойти к кому-то из Управителей и предложить услуги крутых парней? Что смешного?       — Нет, ничего… просто это так банально прозвучало… банда, крутые парни…       — Ну, а что еще? Вы говорили про дело, которое перевернет Кибертрон, значит, не собираетесь просто сидеть на месте и наслаждаться собственной крутостью в тайне от всех.       — А ты подумай еще. Ты ведь умный, Стэппер, ты можешь понять. Просто пока еще не смеешь догадаться.       — Не сме… — Стэппер осекся, чувствуя, как нарастающий шок заставляет его глаза приобретать идеально круглую форму. — Вы хотите… устроить переворот?       — Именно!       — Но это же война…       — Война в любом случае будет, — ответил ему архивист. — Возмущение и недовольство зреют в обществе подобно давлению в запаянном паровом котле — рано или поздно оно станет невыносимым и рванет. Нижние классы восстанут против элиты и неминуемо падут, не в силах противостоять им. Но, если сделать это на своих условиях, шанс будет.       — Вы полагаете, этого хватит? Ваша броня крепка, но выдержит ли она бластерный огонь? А когтями не сокрушить стены Дворца Сената…       — Разумеется, я не собираюсь штурмовать Сенат, — Оптроникс пожал плечами. — Я делаю ставку на скорость, точность и расчет — подумай сам, ведь если можно встроить в пальцы когти, то можно встроить и клинки, и бластеры! Мои бойцы не станут тратить время на то, чтобы выхватить оружие, активировать, навести на цель — оружие станет частью их корпусов… мгновения, которые потеряют солдаты Сената, станут решающими. Кто-то отвлечет внимание, а кто-то проберется внутрь, откроет двери и зачистит весь этот шлак. Их не так уж и много.       — Здорово звучит…       — Так что ты ответишь?       Оптроникс глядел на него внимательно, с участием и тревогой. Стэппер отвел взгляд.       — Я хотел бы узнать больше…              Это было страшно.       Он слышал много историй о том, чем кончается нелегальная переделка, а с некоторыми из этих историй был знаком лично — в лучшем случае они кончались параличом, в худшем — мучительной смертью. Но этот псих переделал себя самостоятельно и чувствовал себя отлично! Как такое вообще возможно?       Оптроникс не лгал о результатах переделки, без утайки рассказывая и о том, как едва не погас во время первого эксперимента, когда перебрал с блокиратором, и о невероятной боли во время последующих, когда решил обойтись без него. Показывал схемы, объяснял, как интегрировались новые части, демонстрировал результаты. Не скрывал опасности и все же поставил условие: если Стэппер откажется, Оптроникс блокирует ему память о последнем цикле, сконнектит пару раз в уплату долга, и выставит на улицу, где Стэппер вскоре вернётся в то состояние, в котором пребывал на момент их встречи. Если же тот впоследствии найдет способ снять блок с памяти и донести — да, Оптроникс отправится в тюрьму, а сам Стэппер получит в лучшем случае, немного денег в награду за донос, а в худшем — выстрел в Искру, чтобы не проболтался.       И третий вариант — Стэппер присоединяется к нему, становясь помощником и соратником. Соглашаясь на рискованные эксперименты, но Оптроникс рисковал ещё больше… и он жив, здоров и стал гораздо сильнее… вопреки всему, что утверждали медики о нелегальных апгрейдах.       Собственно, большого выбора у Стэппера не было. Даже иначе — большего выбора, чем Оптроникс, ему никто никогда не предлагал. В большинстве случаев его выбор заключался только в том, согласится ли он делать то, чего от него хотят добровольно или после побоев и под дулом бластера.       Раздумывал он недолго.       То, что задумал этот библиарий, было безумной авантюрой, но как же привлекательно это выглядело в чужих страстных словах! Не какой-то там налет на склад или торговля синтетиками! Сперва переделать корпус — а после переделать мир…       «Это безумие» — сказал разум. Но ему возразили и горечь безнадёжности, и гнев на «элиту», и вечный голод, и беззащитность, и слабость… и надежда все это изменить. Стать чем-то большим, чем шлак под ногами элиты… тот, кто никогда не испытывал нужды, никогда не поймёт того, кому за каждую крошку существования приходится сражаться. А тому, кто уверен в своей безопасности и безнаказанности, не понять живущего в вечном страхе. Оптроникс знал, чем зацепить такого, как он…       Поэтому Стэппер усмехнулся лихо, почти зеркально с Оптрониксом, и кивнул:       — По рукам. Я согласен.       «Вероятность гибели — девяносто восемь процентов», — сообщил внутренний голос, чем-то похожий на голос знакомого полицейского. Но… разве для того его искра отделилась от Всеискры, чтобы существовать в страхе и погаснуть в ничтожестве? Не возможность стать кем-то большим влекла его — а лишь возможность стать собой. Вернуться к тому, каким он был когда-то в далеком спаркстве, пока распределение не наложило клеймо…       — Отлично, — глаза библиария ярко сверкнули. — Тогда… предлагаю начать прямо сейчас.       Уже? Так быстро? Он удивился и внутри что-то неприятно царапнуло. Он согласился, это конечно, но прямо с места в пропасть? А Оптроникс хмыкнул и достал откуда-то куб с энергоном — бледно-зелёного цвета, с искорками в глубине. Чего?       — Пей, — велел библиарий. — А то сейчас все твои системы такие изношенные, что я не рискну тебе даже соединительные в ладонях укреплять — руки отвалятся.       — Расскажешь состав? — Стэппер с любопытством повертел куб, рассматривая переливчато мерцающие глубины. Вскрыл — запахло сладко и влекуще. На вкус этот энергон напоминал сгущенное сладкое масло, лакомство спарков… и оказалось, что его же и содержал — как наиболее богатое необходимыми и легкоусвояемыми элементами вещество. Простое решение — даже странно, признаться, Стэппер ожидал каких-то жутко секретных присадок.       Оптроникс посмеялся, когда Стэппер сказал ему об этом.       — Присадки — позже. Сперва немного восстановишься, а потом — вот это, — он выставил на стол маленький куб с прозрачной, чуть красноватой жидкостью. — Это раствор иритрума, да-да, самое простое и банальное очищающее, только более концентрированное. Суть в том, что для получения эффекта большего, чем десять-пятнадцать процентов, его надо правильно пить — вместе вот с этим, — новый куб сиял зарядом, как небольшая лампочка. — Три глотка сверхзарядки и кубик иритрума сверху — и тебя вычистит изнутри, как в мойке элитной клиники для эскортов.       — Так просто?       — А зачем мудрить? — Оптроникс пожал плечами, а Стэппер задумался, делая небольшой глоток настоящего чуда из детства. Если все действительно так просто, то почему об этом никто не знает?       — Слушай, эксперименты с энергоном ведь не проходят под запрет. Ты бы мог столько заработать на этом открытии.       — Выстрел в шлем бы я заработал, — хмыкнул архивист. — Или бы оказался в кабале, если бы открыл нечто стоящее. То, что я тебе намешал — мелочь, кому надо — те о ней знают, и держат в своих руках. А если кто-то случайно догадается… маловероятно, прямо скажем. Тот же иритрум — вполне легальное и недорогое средство, только продают его разведенным почти до состояния воды, в емкостях по поллитра. Как обычный обыватель догадается, что перед употреблением его стоит перегнать и употребить вместе с тремя глотками сверхзарядки, когда все врачи прямо запрещают это делать? Да и процесс очищения тогда выйдет хоть и качественный, но очень уж экстремальный, повторить не каждый рискнет, особенно, если не знать, что это действительно эффективно, и вовсе не вредно.       — Все схвачено, стало быть…       — Ну, если мы с тобой еще разговариваем, и не оказались за решеткой — значит, не все.       Яркие алые глаза весело сверкнули — как и дентапласт. У Оптроникса была красивая улыбка — словно говорящая «мы вместе». Это… подкупало больше, чем удивительное топливо.       В этот момент Стэппер решился окончательно. Даже если всё пойдёт по шлаку, а интуиция подсказывала, что оно обязательно когда-нибудь по нему пойдет, он не будет жалеть. Ведь библиарий предложил ему не просто силу — но утраченную гордость…