You know you need a fix When you fall down You know you need to find the way To get you through another day Let me be the one to numb you out
Three days Green — Painkiller
Где-то в Лондоне
11:07 9 сентября 2009 года
***
В квартире царил настоящий беспорядок. По ней словно прошелся небольшой ураган. Или же здесь кто-то очень настойчиво что-то искал. Кэтрин осторожно ступала между перевернутых стульев, вывернутых ящиков и разбросанных вещей. Время от времени она наклонялась, чтобы получше рассмотреть тот или иной предмет, но пользы от этого было мало. Чем ей могла помочь поздравительная открытка или старые записи необходимых покупок? Ничем. И все же она продолжала внимательно осматривать комнаты одну за другой. «Рано или поздно, что-то да попадется на глаза», — мысленно успокаивала себя при этом Кэтрин. Благо, криминалисты уже закончили здесь работать и вынесли тело. Мало приятного в том, чтобы работать рядом с пролежавшим несколько дней трупом, от которого уже начала исходить сильная вонь. И теперь засохшее бурое пятно на старом ковре было единственным, что напоминало о недавно произошедшем убийстве. Спустя два часа обыска обессиленная девушка остановилась, чтобы перевести дух. Она подняла один из опрокинутых стульев, облокотилась на его спинку, наклонила голову и устало вздохнула. Несколько коротких каштановых прядей выбились из высокого хвоста и упали на лицо. В голове медленно вырисовывался портрет Томаса Корнера — двадцатипятилетнего парня, найденного позавчера, заколотым в снимаемой им квартире. Убитым не пулей, а чьими-то руками с помощью ножа или другого острого предмета. Это было чем-то очень личным, но неизвестно, для кого именно. Работал брокером на бирже, и довольно неплохим, раз смог позволить себе жилье в не самом бедном квартале города. Не был женат, не состоял в отношениях, если судить по отсутствию женских вещей, фотографий, писем или записок. Да и друзей, скорее всего тоже нет, ведь за все эти дни никто, кроме владельца, не интересовался этой квартирой и ее жильцом. Кто? Зачем? И каким образом? Вот три вопроса, что интересовали Кэтрин в первую очередь. И если с последним есть хоть какое-то понимание, то с первыми двумя дела обстояли значительно хуже. Мотив — вот ключ ко всему. Известность цели убийства значительно сужает круг подозреваемых лиц. Вот только что это? Жажда наживы? Сомнительно, часы и золотая цепочка на теле убитого остались нетронутыми. Месть? Возможно, только фактов почти что нет, печально отметила она. И почему ей все равно кажется, будто она упустила что-то важное? Здесь чего-то не хватает… — А под холодильником смотреть не пробовали? — внезапно раздалось позади нее. Кэтрин резко обернулась на голос. Перед ней стоял высокий, худой мужчина с короткими рыжими волосами. Незнакомец со скрещенными руками прислонился к дверному косяку и изучающе смотрел на нее. — Кто вы? И как здесь оказались? — c подозрением спросила Кэтрин. Она наблюдала за каждым его движением и выжидала момента, чтобы незаметно достать пистолет из кобуры у нее за спиной. — Вошел через дверь, а как же иначе, — со смешком ответил рыжеволосый мужчина. Первый вопрос так и остался без ответа. Затем он оторвался от двери и сделал несколько шагов в ее сторону. Кэтрин ощутимо напряглась, несмотря на то, что оружия в руках мужчины не было. Подойдя еще немного, он протянул руку и произнес: — А вы, должно быть, детектив Дормелл, верно? Кэтрин оставила без внимания протянутую руку и повторила вопрос в более резкой форме: — Кто вы такой? И кто вас впустил? Здесь нельзя находиться, это место преступления! Эй, Фил, ты кого впустил? — она позвала полицейского, что должен был охранять место преступления от любопытных зевак. В голубых глазах незнакомца что-то мелькнуло: то ли раздражение, то ли удивление от такого «добродушного» приветствия. Но девушка, слишком плохо его знала, точнее совсем не знала, чтобы утверждать это наверняка. — Рональд Уизли, — ответил мужчина, но, не увидев никакой реакции, с гримасой добавил: — ваш новый напарник — вам должны были сообщить обо мне. — Что ж, ясно, — Кэтрин поджала губу и сухо кивнула, стараясь не демонстрировать перед незнакомцем свои чувства. — Мы ждали вас к концу недели, детектив Уизли. — Получилось освободиться раньше, к тому же я хотел познакомиться в неформальной обстановке, без всего этого официоза, — он с извиняющейся улыбкой почесал рукой затылок. Этим простым, обыденным жестом он разрушил стену отчуждения между ними. В одночасье он перестал казаться Кэтрин крутым, самовлюбленным парнем, что мнил себя самым главным. И Кэтрин, к своему удивлению, перестала ощущать раздражение и немного расслабилась. «Может, стоит дать ему шанс?» — подумала она, немного устыдившись своей предвзятости. Он ведь еще ничего не сделал, а она уже обвинила его во всех грехах. — Ну что ж, давайте знакомиться, детектив Уизли, — уже более добродушно, с намеком на улыбку проговорила девушка и представилась: — Кэтрин Дормелл, но можете звать меня Кэтрин или просто Кэт. И давайте сразу на «ты». Раз нам теперь предстоит работать вместе, ни к чему эти формальности, — добавила она и протянула руку. — Тогда можешь звать меня Роном, — улыбнулся мужчина, отвечая на рукопожатие. Улыбка его определенно красила, промелькнуло в голове у Дормелл. Она делала его более открытым и добродушным, не таким угрюмым, каким он показался ей изначально. — Что ж, введешь в курс дела? — предложил Рон, оглядывая царящий в квартире беспорядок. — Шеф Форнер, если не путаю, да?.. — уточнил он, и, получив кивок, продолжил: — он в нескольких словах упомянул, что парень был убит в своей квартире каким-то острым предметом. Но подозреваемых, как и мотива, пока нет. Я правильно понял? — Да, все верно, — согласилась Кэтрин и со вздохом призналась: — пока никаких зацепок. Камеры в доме и на улице уже давно не работают, а соседей в тот момент здесь не было, да и обыск ничего не дал. — Понятно, значит, под холодильником ничего нет? — При чем здесь холодильник? — удивилась девушка. Она осмотрела все помещение, в том числе и кухню, и ничего там не нашла. Полупустые полки с чистой посудой, кофе и остатки сухого завтрака, грязные тарелки в раковине, круглый кухонный стол без скатерти и стоящий в углу высокий белоснежный холодильник с несколькими бутылками молока, пакетом яиц и парой зелёных лаймов. — Там, кроме еды, ничего нет. — Смотри, — произнес Рон, подходя ближе к кухне и указывая рукой на дверцу холодильника. — Видишь, сколько на нем магнитов? Как они растянуты по углам? Скорее всего здесь что-то висело, пока это не убрали. — И? Я уже смотрела под ним, там ничего нет, — нахмурилась Кэтрин. Он ее за легкомысленную дурочку держит что ли? Что она, не знает, как проводится обыск? — Подожди, — мужчина покачал головой и сделал несколько шагов к холодильнику. Девушка с удивлением наблюдала, как он резво опустился рядом с техникой на корточки, чтобы в следующее мгновение протянуть руку вдоль стены за ним и достать оттуда помятый лист бумаги. Затем он встал и со словами «Вот, смотри» протянул ей то, что при более внимательном рассмотрении оказалось обычной фотографией. — Узнаешь кого-то из них? — Даа… Это убитый, — произнесла Кэтрин, водя пальцем по фото, где был запечатлен ныне мёртвый парень в обнимку с симпатичной девушкой его возраста где-то в парке, на фоне деревьев. Пара на фото выглядела счастливой, от них так и шли флюиды влюбленности. Дормелл перевернула бумагу и на обратной стороне увидела написанную от руки аккуратным, немного округлым почерком надпись «17 июля 2009 года. Т&Э». — Но я впервые вижу девушку рядом с ним. Фото сделано недавно, всего пару месяцев назад. Только женских вещей в квартире нет, скорее всего, они расстались, ведь никто так и не пришел к нему, да и телефон не звонил… — затем она оторвала взгляд от бумаги и внимательно посмотрела, слегка прищурив голубые глаза. — Подожди, а как ты узнал про это фото? — Эээ… Так, я увидел с порога край бумаги за холодильником, — несколько растерянно проговорил Рон, снова почесав голову, — вот и решил проверить. Как видишь, не зря, — он улыбнулся и затем спросил: — Значит, нам нужно найти эту девушку? Только намного позже Кэтрин придёт в голову мысль о том, что с того места, где стоял детектив Уизли, было невозможно увидеть заднюю стенку холодильника, а значит и фотографию. Но это будет позже, а сейчас все ее мысли занимала незнакомка с фотографии. — Да, нужно ещё раз опросить соседей.Лондон
Здание компании «Blacksight»
12:44 9 сентября 2009 года
***
Апатия и безразличие накатывали плавными волнами и грозили утянуть за собой. После всех усилий, затраченных на поиск предателя и наказание виновных, хотелось взять таймаут и расслабиться. «Непозволительная роскошь», — тут же мысленно я одернул себя, прекрасно понимая всю абсурдность этих желаний. Стоит хоть на секунду ослабить контроль и потерять бдительность, и ты либо уснешь вечным сном, либо останешься ни с чем. Сколько уже в жизни случалось подобных моментов? Когда все висело на волоске просто потому, что ты доверился кому-то, не имея рычагов влияния и припрятанных козырей в рукаве? Немало. И каждый раз раненное изменой сердце изнывало в агонии и все больше черствело. Ведь боль прекрасный учитель. Она учит бить в ответ, без сомнений и терзаний. Боль за боль. Кровь за кровь. Жизнь за жизнь. Как и вчера. Простые правила, к которым пришлось идти слишком долгим и трудным путем. Они стали моим кредо. Мечом и щитом в одном лице. И знаете, я давно перестал считать чужие потери. Да и какой в том смысл? Время вспять не повернешь и себя не отбелишь… — Блэк, ты нас вообще слушаешь? — прозвучавший голос сидящего в кабинете Драко, выдернул меня из раздумий. Я настолько ушел в себя, что совсем позабыл о том, что в кабинете был не один. Драко с Блейзом все это время сидели на кожаном диване у панорамного окна и что-то обсуждали между собой вполголоса . Поначалу я изредка к ним прислушивался, пока просматривал принесенные Блейзом бумаги городского тендера, но вскоре мысли о вчерашнем взяли вверх, и я отвлекся. — Что? Конечно, слушаю, — опомнился я, отрывая взгляд от плана обучения лондонского спецназа полиции работе в экстремальных условиях. — Да? Ты поэтому уже пятую минуту смотришь в одну точку и не отвечаешь? — Драко вопросительно выгнул левую бровь. Он привольно откинулся на спинку дивана, вытянув руки вдоль нее. — Просто не выспался, — неправдивая, но удобная отговорка. Ни к чему им было знать правду о том, что воспоминания прошлого стали преследовать меня спустя столько лет. Недочитанный договор был отложен в сторону. — Бурная ночка, да? — ухмыльнулся Блейз и потянулся за своим бокалом с виски, стоящем на низком стеклянном столике. Высокий и подтянутый, с уложенными в аккуратную прическу темно-каштановыми волосами Блейз Забини был незаменим в вопросах крючкотворства, договоров и прочих юридический тонкостей. Вот только юмор у него в последнее время был весьма скабрёзный. Он единственный из нас троих, кто еще не нашел себе девушку, вот и играл роль местного Казановы. Правда, все его пассии были как на подбор асоциальными элементами общества: воровки, мошенницы, куртизанки и прочие. То ли ему просто «везло» на них, то ли столь неординарные личности были его типажом, о чем даже думать не хотелось. Впрочем, это его жизнь и его отношения. — Не совсем, — я устало потер переносицу. Чертов Эзра, будь он неладен в аду, напомнил мне о прошлом, которое я столько лет старательно хоронил. — Так, о чем вы спрашивали? Парни переглянулись между собой, и Блейз заговорил: — Патрульная полиция все еще в состоянии повышенной бдительности. Может, стоило бы перенести сделку с арабами? Или хотя бы место встречи? — Хорошо, и как, по-твоему, это будет выглядеть со стороны? — обманчиво спокойно переспросил я, сосредоточив все внимание на своем юристе. Усталость как рукой сняло. — А я отвечу — смотрите, дорогие, у нас есть проблемы! — на последней фразе голос невольно соскочил в фальцет. — Ведь именно так это выглядит, когда на ходу меняют все ранее оговоренные детали меньше чем за сутки до самой этой встречи! — Я же тебе говорил, Блейз, он не согласится, — закатил глаза Малфой, будто и не сомневался в моей реакции. Что ж, он действительно неплохо меня знал. — Спросить все равно стоило, — пожал плечами тот, нисколько не смутившись. — Ладно, и как вы тогда хотите провезти незамеченным груз прям под носом у толпы полицаев на блокпостах при въезде в город? Они продолжают делать контрольные проверки транспорта. — А вот это вопрос к нашему дорогому блондинистому товарищу, — с ухмылкой я перевел все стрелки на отдыхающего друга. — Ко мне? — от удивления Драко растерял всю свою расслабленность. — Ну, а кто несколько дней назад так вдохновенно втирал мне про готовность прототипа? — я в немом вопросе приподнял левую бровь. — Вот тебе прекрасная возможность испытать его в полевых условиях, так сказать. Поедешь в Хемел и лично проконтролируешь работу устройства. — Почему туда должен ехать именно я? — с легкой страдальческой ноткой протянул мужчина. — А кто у нас отвечает за отдел разработок? — вопросом на вопрос ответил я. — Арабы прилетают к 10, значит, к этому времени товар должен быть в городе. — Я обещал Асти совместный ужин сегодня в одном уютном ресторанчике. — Дорога туда-обратно займет не больше трех-четырех часов. Сейчас… — я посмотрел на наручные часы, — почти час дня. Если поторопишься, успеешь к ужину со своей благоверной. — Хорошо, но, если я пропущу ужин, Асти убьет меня. Тогда я буду являться тебе призраком по ночам, — пригрозил Драко, поднимаясь с дивана. Потянувшись во весь свой немалый рост, он обернулся к Блейзу, что так и не сдвинулся с места. — Пошли, дорогой, нас ждет великая поездка. — Давай как-то сам, милый, — с оскалом улыбнулся Блейз. — Мне сегодня еще нужно отвезти документы в министерство, как только Гарольд их подпишет. — Драко, если хочешь, можешь взять с собой Чейза, — предложил я. Какая-никакая а все же компания, к тому же никаких поручений для него у меня пока не было. — Нет, уж спасибо, обойдусь, как-нибудь, без твоего цепного пса, — Драко сразу же воспротивился этой идеи. По неизвестной мне причине он предпочитал как можно меньше пересекаться с моей главой охраны, если только того не требовали обстоятельства. — Вот попросишь ты у меня в следующий раз составить тебе компанию… — последняя фраза была беззлобно брошена в сторону Блейза, после чего Малфой стремительно покинул кабинет. — Давай-давай, иди уже, разработчик ты наш, — отсалютовал Блейз ушедшему другу, который, к счастью для говорившего, решил проигнорировать издевку в свой адрес. Я с невольной усмешкой наблюдал за этой сценой. Как говорится: «можно вечно смотреть на то, как горит огонь, течет вода, умирают твои враги и на перепалки этих двоих». — Так, ещё раз, что там у нас с документами? — обратился я к Блейзу, когда в кабинете остались лишь мы вдвоем. Прежде чем ответить, тот сделал глоток янтарной жидкости, и только после произнес: — Все готово. Можешь только глянуть раздел 3 и 8, я внёс туда небольшие коррективы, и подписать. Я кивнул и снова взял в руки позабытый договор. Повседневную работу еще никто не отменял. — Подожди пока здесь, я почти закончил.Где-то в Лондоне
14:18 9 сентября 2009 года
***
Они выходили из квартиры последнего жильца. После нескольких часов одинаковых, как под копирку, расспросов, Кэтрин хотелось просто где-нибудь сесть и помолчать. — Тебе не показался странным этот сосед? — негромко спросил Рон, стоило им, наконец, оказаться на свежем воздухе шумной улицы. Ароматы в каждой квартире были, мягко говоря, теми еще «приятными». — Ты про последнего? — рассеянно уточнила девушка, мысленно перебирая в памяти адреса ближайших в районе кофеен. — Всего лишь пьян. Ничего необычного, — она пожала плечами, когда увидела ответный кивок, затем добавила: — О, я знаю неплохое местечко тут неподалеку, пошли чего-нибудь выпьем. А то эти поквартирные опросы вызывают у меня сильную жажду. — Мне показалось, будто он немного занервничал, стоило ему увидеть нас… Ладно, я могу и ошибаться, — покачал головой Рон, и последовал вслед за новой напарницей. –Показывай давай, свою кофейню. Надеюсь, там есть не только напитки. Я бы не отказался от обеда. — Вроде было, но, если что, там рядом точно был ларек с фастфудом… — С чем-чем? — удивленно переспросил мужчина. — С фастфудом, ну то есть уличной едой. — С какой-какой едой? — еще больше удивился Рональд. — Шаверма, пончики, бургеры… — медленно перечислила Кэтрин самые популярные наименования, но быстрый взгляд на пустое лицо собеседника подсказал ей, что эти названия ни о чем ему не говорят. И тут ее посетила смутная догадка. — Ты, что никогда не пробовал такое? — А должен был? Звучит как-то сомнительно… — О, ты обязательно должен попробовать! Это нереально вкусно! — Кэтрин загорелась идей знакомства другого человека с любимой, пусть и вредной, едой. — Пошли скорее.***
Минут через тридцать они уже стояли возле ларька с двумя небольшими завернутыми в лаваш порциями мяса и овощей в руках. Не слушая возражений, Кэтрин сделала заказ за них двоих и теперь ждала реакции Рональда. — Ну, попробуй, это вкусно, — настаивала она, наблюдая за тем, как пристально тот осматривал еще теплую шаверму, все не решаясь сделать первый укус. Сама она успела съесть почти половину и буквально млела от удовольствия. Как же она любила сочетание тонкого, поджаренного теста, пряного мяса и мелко нарезанных овощей, приправленных соусом. Глубоко вздохнув и зачем-то зажмурившись, Рон быстро сделал маленький укус. Затем очень медленно начал пережёвывать еду, пробуя ее на вкус. Спустя, наверное, секунд двадцать он, наконец, все проглотил и с удивлением произнес: — Черт, ты была права, это действительно очень вкусно, — после чего откусил более крупный кусок. — Я же говорила, — с самодовольной улыбкой отозвалась Кэтрин. Все это время девушка молча ожидала вердикт, нисколько не сомневаясь в том, что услышит. — Помниться, в первый раз я тоже была очень скептичной, но Гейб быстро разубедил меня и… Она замолчала на полуслове. Воспоминания о недавно погибшем друге вызвали тупую ноющую фантомною боль. И весь воздух в легких будто кончился. Она начала судорожно открывать и закрыть рот, словно выброшенная на сушу рыба. — Ты в порядке? — обеспокоенный голос мужчины прозвучал как-то глухо, как сквозь толщу воды. Образовавшийся в горле ком не дал ей ответить, и Кэтрин могла лишь судорожно помотать головой. Тело подвело свою хозяйку, и она упала бы на пол, если бы не стоящий сбоку пластиковый стул. Намертво вцепившись в спинку стула, девушка плюхнулась бы на сидение безвольной куклой, но напарник успел ее придержать и помог осторожно присесть. О брошенной на землю еде уже никто не вспоминал. — Что случилось? Тебе плохо? Что болит? Может, воды? Вопросы посыпались непрерывным потоком, но Кэтрин могла только мотать головой, на большее ее не хватало. Только спустя бесконечно долгие пятнадцать минут приступ ослабел, и она смогла выдавить из себя короткое «Прости». Ей было не по себе оттого, что ее момент слабости увидел другой человек, в особенности ее новый напарник. Что он теперь о ней подумает? Она всю жизнь старалась быть сильной, никому не показывать свою слабость, но сегодня это оказалось выше ее сил. — За что ты извиняешься? — недоуменно переспросил мужчина и нервно взъерошил свои волосы. — За то, что тебе пришлось это увидеть, — отозвалась Кэтрин. Она попыталась улыбнуться, но слабость еще не прошла до конца и улыбка получилась больше похожей на гримасу. — Тебе не за что просить прощение. Так что произошло? — Просто вспомнила кое-кого… Рон понимающе кивнул и затем мягко спросил: — Что с ним случилось? — Он… он у-умер, — с трудом превозмогая вновь образовавшийся ком в горле, Кэтрин все же озвучила то, что боялась произнести даже мысленно наедине с собой. А ему – человеку, которого она знает не больше нескольких часов – озвучила без каких-либо колебаний. Она не понимала причин своей откровенности. Или, может, ей действительно просто нужно было выговориться и не держать все это в себе, отравляя себя изнутри? — Мне очень жаль, — негромко проговорил он, затем, немного помявшись, все же спросил: — Вы были близки? — Он мой друг… точнее был им… — говорить о Гейбе в прошедшем времени было тяжело, почти физически больно. Казалось, что эта боль никогда не уйдет. — А теперь его нет… Будто читая ее мысли, Рон крепко сжал ее плечо в немом жесте поддержки: — Со временем станет легче. — Время лечит и все такое? — грустно улыбнулась девушка. — Нет, — в его голубых глазах промелькнула какая-то тень, словно он сам вспомнил что-то очень неприятное и болезненное. — Ты просто привыкаешь к этой пустоте и учишься с нею жить. — Говоришь так, будто тебе это знакомо, — глухо отозвалась Кэтрин. Ответа не последовало. «Пора заканчивать с этим кружком по психологии», — пронеслась в голове настойчивая мысль, — «иначе совсем расклеюсь». Она глубоко вздохнула, потом еще раз, чтобы хоть немного успокоиться и вернуть наружу детектива. Работа была единственным, что хоть как-то держало ее на плаву и не позволяло соскользнуть в пучину скорби. На третий глубокий вздох, она подскочила и с сильно наигранным весельем произнесла: — Ладушки, раз обед не задался, пошли искать эту неуловимую девушку. — Ты уверена? — с сомнением спросил Рон. — Конечно, дело само себя не раскроет. «К тому же работа — лучшее лекарство от душевной боли», — мысленно добавила она про себя. По крайней мере, Кэтрин очень хотела в это верить.Лондон
Галерея «L’eclipse»
16:31 9 сентября 2009 года
***
Дафна Гринграсс с несказанным огорчением созерцала опустевшее пространство перед собой. Последний экспонат выставки, которая так и не состоялась, был только что вынесен для повторной упаковки и последующего возвращение в хранилище. Отменять все в последнюю минуту до готовности – так умел только чертов Блэк! Как будто он вообще понимал, какого труда все это стоило! Она все еще была безмерно зла на него, когда вчера за ужином он поставил ее перед фактом. «Меняй выставку», – девушка мысленно передразнила любимого. Вот так, без объяснений, просто взял и запретил. Легко же ему говорить, это ведь не он всем занимался, не он вкладывал душу в каждую композицию. Да только все бесполезно, с его-то упрямством! И ведь еще и подстраховался, прислал своих подручных, чтобы те «проследили за сохранностью». Мантикора его дери! Он как будто чувствовал ее настрой, раз исчез с утра пораньше, пока она еще спала. Знал ведь, как для нее важна эта коллекция, как будто ей мало было ограбления. Хороши же у него охраннички… Яд все изливался ручьем в ее мыслях, но она так и продолжала стоять безмолвной ледяной статуей. Железная Дафна Гринграсс просто не могла позволить себе истерику или вспышку гнева при всех суетящихся туда-сюда монтажниках, грузчиках и прочих сотрудниках галереи. — Мисс Гринграсс… — прозвучал негромкий голос помощницы. — Да, Анет? — чуть резче, чем следовало, отозвалась Дафна, продолжая созерцать пустую серую стену, где каких-то тридцать минут назад висел замечательно сохранившийся шестисотлетний шелковый ковер. Впрочем, та не заметила грубости в тоне начальницы – или просто сделала вид, что не заметила – и робко произнесла: — Вам звонили из «Daily Mirror», редактор их культурной колонки просил комментарий касательно субботней выставке. — Комментарий он хочет, — едва слышно прошептала она. Волна злости снова всколыхнулась где-то внутри, отчего ладони непроизвольно сжались в кулаки так, что костяшки побелели. — Попадись ты мне сегодня вечером, Блэк, я тебе устрою сладкую жизнь. — Вы что-то сказали, простите, я не расслышала… — Ничего важного, — отмахнулась Дафна и наконец, оторвалась от раздражающей ее пустоты на стене. Она скользнула взглядом по своей миловидной помощнице, которая никак не запомнит, что желтый не ее цвет. — Так что ты ему ответила? — Что вы слишком заняты ее подготовкой и хотели бы сохранить интригу… Простите, если я не так вас поняла, — затараторила Анет, нервно прижимая к груди свой неизменный блокнот. — Да нет, ты все правильно сделала, — рассеянно отозвалась Гринграсс и внутренне поморщилась от еще одной свалившейся ей на голову проблемы. Как организовать за три дня новую выставку? А главное, где найти новые экспонаты? — Это все? — Все, — кивнула помощница и развернулась, чтобы уйти, но в последний момент замялась и оглянулась. — Вам что-нибудь еще нужно, мисс Гринграсс? — Нет, можешь быть свободной, — отпустила ее Дафна, продолжая перебирать в голове знакомых художников и скульпторов. Ей срочно был нужен кто-то достойный, кто-то способный затмить выставку этого Мецгера с его помойкой. «И люди еще смеют называть это искусством, c'est de mauvais goût!», — с негодованием думала она про еще один объект ее плохого настроения. — Хотя, постой-ка… — окликнула она свою сотрудницу, что уже успела сделать несколько шагов в сторону выхода. — Да? — послушно обернулась та и замерла в ожидании продолжения. — Не помнишь, как звали того эксцентрика, у которого мы были недавно? У него еще настенные скульптуры вроде в студии были… — Вы про того пожилого мужчину в очках и в смешной шапочке? — уточнила девушка, блокнот все также был прижат к груди обеими руками. — Да-да, про того, — нетерпеливо подтвердила Дафна, желая как можно быстрее получить ответ. — Так как его зовут? — Фамилия Джуда, а имя… то ли Гарри, то ли Генри… не помню, сейчас… подождите, у меня где-то точно было записано… — снова затараторила сотрудница и стала судорожно копаться в своих записях. — Так… нет, не то… ага… да, нашла, вот Джерри Джуда. — Джуда, значит… Хорошо… Анет, организуй нам встречу. Сегодня на вечер на семь, да, на семь подойдет. — На семь? — от удивления та чуть не выронила свой блокнот. — Но ведь это через несколько часов… Вряд ли он сможет так поздно… Может, лучше… — Нет, — Дафна резко оборвала ее на полуфразе. При всем своем воспитании она не терпела своеволия от подчиненных. — Делай, что хочешь, но я должна с ним сегодня встретиться. Мне нужна эта выставка, и он обеспечит ее. — Да, простите, я все сделаю. — Так-то лучше, — хмыкнула Гринграсс и, круто развернувшись на своих неизменных шпильках, оставила помощницу посреди всего этого раздражающего хаоса. Ей нужно было подготовиться к встрече и успокоиться.Лондон
Здание компании «Blacksight»
19:38 9 сентября 2009 год
***
Вечер. Почти ночь. Рабочий день у сотрудников компании закончился и в огромном здании, кроме меня, остались только ночная охрана и дежурные операторы. Возвращаться домой, чтобы ненароком столкнуться с полной праведного гнева Дафной не было ни сил, ни желания. Не перед нелегким завтрашним днем. Может, позже, когда она остынет. А пока что сухая смс-ка красноречиво говорила сама за себя: «Задержусь, благодаря тебе, в галерее. ДГ». Закатное солнце озаряло город последними лучами света, прежде чем тот на долгие часы до рассвета погрузиться в темноту и искусственное свечение фонарей. Каждый день одно и то же. День, что сменяется ночью, и ночь, что сменяется днем. Как и в моей жизни, все давно стало предсказуемым, однообразным. Только проблемы да подобные встречи с теневыми клиентами вносили в нее хоть какое-то оживление. Может, поэтому я так и не отказался от прежних дел, несмотря на то, что те были далеки от закона? Потому что слишком привык за свою жизнь к чувству опасности и постоянному риску? Постоянно ощущать себя на лезвии ножа, когда одно неосторожное движение может стать последним? Или к тому пьянящему всплеску адреналина, от которого вскипала кровь, что растекался внутри под лучами проклятий, а после пуль? Мне двадцать девять, и последние двадцать восемь лет я провел в бесконечных сражениях с врагами, с миром и с самим собой. Когда всю свою жизнь ты борешься за выживание, по-другому жить уже просто не умеешь. Прошло больше одиннадцати лет с тех пор, как моя жизнь снова перевернулась с ног на голову. С тех пор, как мне пришлось заново собирать себя по частям и снова искать свое место в жизни. Но память, подлая вещь, все так же бережно хранит воспоминания болезненного прошлого, от которых нет избавления. И пусть те с течением времени притупились, но даже тупой нож был способен оставить после себя кровоточащий след.Франция
Март 1998 года
***
Еще одна ночь в каком-то дешевом французском мотеле. Еще один безрадостный день, полный тщетных попыток осознать свое место в этом враждебном мире. Кто я? Никто. Неизвестный пришелец из другого мира. Без связей, денег, документов. Чужак. Все произошло столь внезапно и закончилось так резко и так больно. В груди до сих пор ощущалась эта холодная пустота, что фантомной болью напоминала о себе долгими бессонными ночами. Шесть недель. Прошло почти два месяца с тех пор, как жизнь перестала быть прежней. Всего шесть недель, как я лишился всего. Честного имени, друзей, семьи, денег и… магии. Они ничего не смогли доказать, но кому нужен живой герой? Герой победил злодея и должен умереть, но никак не прожить еще один год беззаботной жизни и безнаказанно вмешиваться в дела министерства. Моя жизнь не входила в их планы, жаль, что я понял это слишком поздно. Когда обратного пути уже не было. А Джинни лишь стала удобным предлогом. Не она, так кто- или что-нибудь другое обязательно заняли бы ее место. И что оставалось? Жить жизнью маггла, забыть обо всем, словно последние семь лет были долгим необычным сном? Даже память не стерли. А зачем? Я ведь больше не был для них угрозой, и они выбросили меня за порог, как ненужную вещь. Тысяча фунтов — цена их благодарности. Жалкая подачка моих благодетелей. Все, на что хватило их совести после всех принесенных мною во имя магического сообщества жертв. Тысяча, от которой к тому же практически ничего не осталось. Почти все ушло на билет через пролив и оплату этого грязного номера, аренда которого к тому же истекала сегодня. И куда податься? Денег нет, а последние крохи еды закончились еще несколько дней назад. Голод привычным с детства тянущим чувством болезненно отзывался внутри. Нужно было что-то делать, да только не было сил. Словно внутри что-то громко треснуло и надломилось, лишая тело привычной поддержки и опоры. Все разрушилось без малейшей надежды на восстановление. Я остался один в чужой стране, не зная ее законов, нравов, а самое главное — языка. Парочка заученных еще в младшей школе фраз в расчет не бралась. Наконец, невероятным усилием воли, я оторвался от жесткого, местами продырявленного матраса и поднялся на ноги. Обед сам себя не найдет. Спрятав лицо под капюшоном кофты, украденной накануне из прачечной, я вышел на еще спящую улицу. Светало. Именно утром, на рассвете дня, размытый силуэт башни Эйфеля выделялся особенно сильно. Париж. Ну, здравствуй, новый дом.***
Реальность вернулась с настойчивой трелью входящего звонка. На ожившем дисплее мобильного телефона высветилась знакомая подпись «Дракон». Взгляд непроизвольно метнулся к настенным часам: без пяти восемь. «Что-то затянул он со звонком, не случилось ли чего», — успело пронестись в голове, прежде чем рука подняла телефон и нажала на кнопку вызова. — Что у вас там? — Мы на месте, доехали без происшествий, и я опаздываю на ужин, — Драко буквально выпалил все на одном дыхании. — Так что если тебе не горит, давай перенесем разговор на утро, пока меня окончательно не приговорили. Что ж, ну хоть здесь все прошло более-менее гладко, с облегчением констатировал я. Форс-мажор был бы сейчас весьма некстати. — Хорошо, — отозвался я несколько секунд спустя, прикинув в голове необходимое на сборы время. — Завтра к девяти тогда жду демонстрацию. Астории привет. — Обязательно, за сим позвольте откланяться, — со смешком отозвался он и, не дожидаясь ответа, повесил трубку, о чем красноречиво сообщали протяжные гудки. «Хоть у кого-то личная жизнь не напоминает собой минное поле», — раздалась усталая мысль, телефон с глухим стуком был опущен на стол. Я так и не решил, что делать дальше: оставаться ночевать здесь – благо был раскладной диван и отдельная душевая – или же ехать домой и нарваться на все еще злую девушку. Пальцы машинально отбивали барабанную дробь по стеклянной поверхности рабочего стола. Старая привычка, что проявлялась в момент глубокой задумчивости, своим монотонным ритмом помогала упорядочить ворох хаотичных мыслей. Наконец я снова потянулся за телефоном. Несколько движений пальцев - и в контактах быстро находится нужный номер. Не давая себе времени передумать, я решительно нажал на кнопку вызова. Если мне не изменяла память, в это время он обычно был свободен. И, словно в ответ моим мыслям, несколько гудков спустя, на другом конце провода раздается хриплое: «Oui?». — Bonsoir, Mateo. Найдется минутка для старого друга?