I live by one simple truth That if you dare cross me, I'm doing worse to you So if my hands are stained with blood It's worth it to be victorious
I've done things That would haunt most people But I'm not most peoplе
No remorse No regrets And I am only getting started
Beth Crowley — Cold-blooded
Лондон, тренировочный зал «Blacksight»
19:12 22 сентября 2009 года
***
Тренировочные бои продолжались несмотря на позднее время. Городской спецназ, профи в своем деле, все же не мог соперничать с моими людьми. С людьми, для которых победа любой ценой была важнее честности и этики. Показательное использование грязных приемов, ударов по уязвимым местам, почкам, гортани, паху и не только, сменялись короткими лекциями о стратегии и тактики ведения боя в городских условиях. Тезис о хорошем противнике — искалеченном, а еще лучше мертвом, благоразумно упустили. Государственные служащие не могли себе позволить настолько противоправные действия. Вездесущие двойные стандарты. Смерть полицейского от рук преступника не более чем трагическая случайность, но смерть преступника от рук полицейского — превышение полномочий и служебные разбирательства. Рискуй своей жизнью, но не тронь другого. — Звали, сэр? — Да, Маркус, проходи, — проговорил я, не отводя взгляда от тренировочной площадки внизу. И только боковым зрением отметил, как тот послушно остановился за плечом. — Что скажешь? — Неплохая подготовка, но им не хватает индивидуализма, — Маркус сделал паузу, словно пытался подобрать слова, и продолжил: — Они привыкли брать эффектом внезапности и нахрапом, оттого становятся лёгкой мишенью для людей отчаянных, но с пулеметами или взрывчаткой в арсенале, либо для тех, кто знал о их появлении. Впрочем, с этим можно работать. Тут вопрос практики. — Только не переусердствуйте. Как никак потенциальные… соперники. — Конечно, босс, — отозвался Прайт, и пусть я не видел, но чувствовал, как понимающая ухмылка расплылась на его лице. Другого от командира «Альфы» ждать и не приходилось. Я не спешил продолжать разговор и просто молчал, уйдя в себя. В голове крутилось множество мыслей, весьма далеких от дел компании. Да и вообще в последнее время было не до нее. О чем не переставали в один голос напоминать Драко с Блейзом. Утренняя встреча со школьной подругой порождала множество вопросов, в первую очередь, к самому себе. В искренности ее слов сомневаться не приходилось. Вот только чувств не было. Ни радости, ни гнева, ни обиды. Ничего. Лишь пустота внутри. Безразличие. Пожалуй вот самое верное определение. И это удивляло. Самую малость. — Разрешите вопрос, сэр? Я медленно кивнул, догадываясь о чем, точнее о ком хотел спросить Маркус. И не прогадал. — Та девушка в сквере… она ведь магичка? — А я-то думал, спросишь или нет, — хмыкнул я, оборачиваясь к Прайту. — Да, волшебница. Это что-то меняет? — Только степень угрозы, — пожал плечами мужчина. Совершенно спокойно реагируя на сей факт. Впрочем, у него было время привыкнуть: в «Альфе» было несколько волшебников, к счастью, не британцев. Оттого никто не заикался о моей схожести с кем-то из местных магов. — Она скорее отличная возможность, чем угроза. По крайней мере, пока. — Добавить к объектам наблюдения? — Пожалуй стоит, — я медленно согласился и добавил: — Только аккуратно, Маркус, рефлексы-то у нее получше будут, чем у дряхлого министра. — Конечно, сэр. Что-то ещё? — Нет, можешь идти, — махнул я рукой в сторону лестницы и развернулся обратно к опустевшему залу. Затем добавил: — И да, партнёров наш разговор не касается. — Конечно, сэр. Как бы я не относился к Драко и Блейзу, но некоторые вещи им было лучше не знать. И речь шла не только о слежке за верхушкой магического правительства. Одно дело — когда они знали о нелегальной контрабанде и продаже оружия, догадывались о вынужденном убийстве врагов, и совершенно другое — воочию получить доказательства того, настолько низко я был готов пасть, дабы заполучить желаемое. — Вот и славно… — произнес я и отправил смс-ку Чейзу: «Пожалуй скоро гостья захочет вернуться».Лондон, ноябрь 2004 года
Зима в этом году наступила куда раньше обычного. Только вместо снежного покрывала город накрыло ледяной пеленой дождя. В такое время сидеть бы где-то с бокалом крепкого алкоголя, но не дожидаться в холодном съемной квартире возвращения Себастьяна. Я отложил исписанные листы с чертежами и схемами, и приблизился к окну. Откуда открывался унылый вид на переполненные мусорные баки и потрескавшуюся грязную штукатурку местного клуба. Отнюдь не предел мечтаний, но и любопытных здесь не водилось. Каждый интересовался исключительно собственными делами и плевал на соседа с высокой колокольни, пока тот не лез не в свое дело. «Ну здравствуй, изменчивый город. Давно не встречались. Только ты остался прежним». Таким же равнодушным и безответным к судьбам живущих в тебе людей. И все же я вернулся. Что-то тянуло меня обратно. Заставляло бросить все и начать сначала. Снова. Скрип входной двери отвлёк от созерцания облезшей уличной кошки. Секунду спустя на пороге показался насквозь промокший Чейз с объемными полиэтиленовыми пакетами в руках. Не разуваясь, он подошёл к столу из грубо сколоченных досок и сгрузил на него свою ношу. — Нашел? — поинтересовался я и деловито заглянул в пакеты с едой. Любимые грейпфруты лежали на самом дне, прикрытые упаковками с пастой, мясом и другими продуктами. Достав один, я облокотился на край стола и вытащил из кармана складной нож. Несколько быстрых надрезов и липкий прозрачный сок потек по пальцам. — Да, есть несколько желающих, — медленно кивнул Себастьян и снял куртку с которой успела набежать небольшая лужа. Повесив ее на спинку пластикового стула, он закатал рукава просторного свитера и принялся разбирать принесённые пакеты. — У всех армейская служба в горячих точках и каждый нуждается в деньгах. — Отлично, — довольно проговорил я, неспешно надкусив первую дольку и наслаждаясь ее сладковато-терпким вкусом. Стоило однажды распробовать этот фрукт в Афгане, и с тех пор всегда предпочитал его остальным. По мне, горечь была куда приятней приторной сладости. — Когда встреча? — Завтра к одиннадцати у старых доков. Я медленно кивнул. Чем раньше встретимся, тем лучше. Времени на подготовку оставалось всего ничего, а новеньких еще нужно было проверить на чем-то попроще. — Вот и посмотрим, что они из себя представляют. На лице Чейза впервые появилось сомнение: — Вы уверены, что они согласятся, когда узнают о своем задании? Может стоило сразу обрисовать его, не вдаваясь в подробности? — Главное, дать им правильную цель. Облегчить моральную дилемму. Ограбить преступников, это не тоже самое, что ограбить банк с деньгами простых людей, не считаешь, Бастьен? — Хотя последнее было бы куда проще, сэр, — флегматично отозвался Чейз, которого заботила исключительно практическая сторона дела. — Конечно, проще, если ты не идиот, что попасться копам. Только в чем же тогда веселье? — ухмыльнулся я, отправляя последнюю дольку грейпфрута в рот, и поднялся на ноги. — Да и куш побольше будет. Бросил я напоследок, перед тем как посетить уборную, единственную отгороженную комнату в этой дыре. Я толкнул ногой скрипнувшую дверь и подошёл к щербатому умывальнику. Не без усилия отвинтил кран и наблюдал, как из него медленно, с надрывным звучанием, полилась ледяная вода, бурая от многолетней ржавчины в трубах. О горячей воде здесь мечтать и не приходилось. Впрочем, при выборе жилья, комфорт был последним фактором, на который я обращал внимание. Благо здесь не водились тараканы и крыша не протекала, остальное ничего не стоящие мелочи. Вымывая руки, что от холода покрылись мурашками, я смотрел, как скудное освещение окрашивало воду в более бордовый оттенок, чем было на деле. Приподняв голову, я взглянул на свое отражение в потемневшим от сырости зеркале. Отросшие волосы теперь спадали на лицо лёгкими волнами. От недостатка солнечного света кожа практически полностью утратила былой загар, отчего темные круги под глазами стали выделяться особенно сильно. И только лихорадочный блеск во взгляде выдавал одержимую готовность поставить мир на колени. Не считаясь с ценой. «Свяжешь их кровью?» — раздался ехидный голос в голове. Нисколько не удивленный, я скосил взгляд левее, и в мутном отражении разглядел позади себя широко ухмыляющегося Лорда с вполне человеческим лицом. Хотя даже отсутствие змеиной внешности не могло сгладить кровожадный оскал заместо улыбки. — К чему вопросы, если и так знаешь ответ? — бросил я, буравя тяжёлым взглядом незваного гостя. Незваная, но постоянно приходящая Немезида. Чтобы там не твердил маразматик, многолетнее сожительство с хокруксом оказало свое влияние. Только вместо полезных знаний, собеседник со скверным характером. Получите и распишитесь. В своей ненормальности. Хотя когда у меня бывало по-другому? «Мысли это одно, а вот действия — совершенно другое, — протянул Лорд, склоняясь к самому уху. Затем он прошептал: — Ну же, Гарольд, хватит духу убить безоружных?» — Чего ты добиваешься, Марволо? При этом вопросе лицо собеседника утратило даже призрачный намёк на былое веселье. «Мы снова в Британии, стоило бы навестить старых друзей, — произнес он и добавил тоном змея искусителя: — Только представь, что б это была за встреча… Сладкие крики и мольбы о пощаде…» Мне и представлять не нужно было. Я и так знал насколько это была заманчивая перспектива. Если бы не одно большое «но». Мне нечего было противопоставить их магии. По крайней мере, пока. — Еще рано. Да и спешить незачем. Возмездие, как выдержанное вино, должно настояться, прежде чем пролиться в бокал.Лондон
апартаменты Арлингтон Хаус, Сент-Джеймс
20:56 22 сентября 2009 года
***
Переступая час спустя порог квартиры, я надеялся на тихий вечер в компании Дафны. Увы и ах. Из гостиной доносились приглушенные женские голоса. Видимо о покое мне и ничего было мечтать. — Не знал, что у нас гости, — лениво отозвался я, останавливаясь позади увлечённых беседой девушек. Дафна резко обернулась, на ее лице появилась ослепительная улыбка. — Анри, ты сегодня рано, — радостно произнесла она, поднимаясь на ноги. — Голоден? Ужин на плите на кухне. А мы тут с Эмили делились историями знакомств. Представляешь, она при первой встречи назвала детище Блейза слишком претенциозным! На этих словах я посмотрел на поднявшуюся вслед Ревенж. Она скромно стояла чуть в стороне. Девушка не вмешивалась в разговор, хотя и прислушивалась к нему. — Добрый вечер, мистер Блэк, — видимо мой взгляд был слишком долгий, отчего Эмили решила поздороваться с легкой скованной улыбкой. — Дафна много о вас рассказала. Удивительная романтическая история — познакомится еще в школе и все эти года быть вместе… Вам очень повезло. — Спасибо, мисс Ревенж, — сухо ответил я. Не горя желанием общаться с посторонними. Пусть это и девушка Блейза, она все равно оставалась чужой. — Можно просто Эмили, — на это раз улыбка стала еще шире, — уверена, мы еще часто будем встречаться. Так, к чему формальности? — Действительно, к чему… — повторил я. Чем больше я всматривался в лицо напротив, тем сильнее оно необъяснимо казалось мне знакомым. Это назойливое чувство déjà vu. Что напрягало. Хотя я был уверен, что никогда прежде не встречался с Эмилией Ревенж. — Наконец-то Блейз нашел хорошую девушку, — поделилась своими мыслями Дафна, когда мы остались наедине. — Будем надеяться, это действительно так, — о собственных мыслях я решил умолчать. И сменил тему: — Тебя все еще мучают кошмары. Это не было вопросом, лишь констатацией факта. Как бы Дафна не старалась скрыть темные круги под глазами, а по ночам спокойно лежать, распознать характерные симптомы было не сложно, если знать на что и куда смотреть. И даже сейчас она вяло ковыряла вилкой в своей тарелки, не притрагиваясь к ужину. Понимая, что правдивого ответа не дождусь, добавил: — Только не лги мне. — Я… иногда, да… — все же она не хотела до конца признаваться в слабости, и я прекрасно понимал ее желание, пусть и не одобрял. — Не волнуйся, к тому же Эмили подарила ловец снов, так, что скоро все наладиться. Нужно просто немного времени. Она показала на лежащий на столе черный предмет со такими же черными нитями паутины и поблескивающими черными камнями. Настаивать не хотелось. Если говорить о своих переживаниях Дафна не хотела, ее право. И я сменил тему. — Не знал, что вы подружились, — заметил я, накалывая на вилку тушенную брокколи. У Дафны почти не было подруг. Только сестра и школьная сокурсница Дэвис, с которой я ни разу виделся Хогвартса, хотя сами девушки поддерживали отношения. — Мы ведь работаем вместе, да и с Эмили очень легко, — Дафна пожала плечами и только отпила немного белого вина из бокала. — Как прошла встреча? Я только вопросительно поднял бровь, жестом давая знак продолжить. — Тори рассказала… — Ах вот оно, иногда Драко совсем не умеет держать язык за зубами, — заметил я и с легким сожалением отложил вилку с недоеденным ужином. Вместо этого, давая себе время на ответ, я взял в руки бокал с вином, покрутил его, любуясь переливами темных багряных оттенков на фоне белоснежной скатерти, и сделал большой глоток. — Непродолжительной. — Непродолжительной? — Дафна нахмурила лоб. — Ее вызвали на работу, едва мы отменялись парой фраз. — Ясно, — Дафна поджала губы, она никогда не скрывала свое отношение к Гермионе, считая ее недалекой выскочкой. И нельзя было отрицать что ж в чем-то она была по-своему права. — Меня трогает ваша забота, Даф, но не стоит волноваться, я не хрупкий. И у меня все под контролем. «Тем более, когда сама дала повод», — добавил про себя.Где-то в Лондоне
21:41 22 сентября 2009 года
***
Вернувшись к себе домой Эмили с хлопком закрыла за собой дверь. Едва тонкая деревянная перегородка отрезала ее от внешнего мира, она сорвалась. И отпустила наружу сдерживаемые чувства. Она кричала, била посуду и все, что попадалось под руку. Истерика захватила ее с головой. В какой-то момент она упала на колени и надрывно закричала: — Будь ты проклят Поттер! — по ее лицу лились слезы. Она не могла выносить его взгляды, направленные на другую. Они, словно кислота, выжигали изнутри ее израненное кровоточащее сердце. Это было выше ее сил. Даже спустя все эти годы. Она не могла его ни забыть, ни тем более простить. Это было истинным проклятьем. Любить того, кто любит другую и никогда не полюбит тебя. Возможно поэтому она и согласилась на его предложение.Хогвартс, 1997 год
Заброшенный женский туалет на втором этаже стал ее тайным убежищем. Она сбегала сюда каждый раз, когда дышать становилось невыносимо. Когда в легких будто растекалась огненная лава. Здесь в одиночестве она переживала его безразличие. И лелеяла свои разбитые мечты о счастье. Герой оказался той еще сволочью. Променял ее на отравленную гадюку. А ведь у них только все должно было наладиться. Падение Лорда было шансом для них начать все сначала, без страха и тревоги за жизни друг друга. Она понимала и принимала его отстранённость в первые месяцы после Победы. Он горевал о потери близкого человека. Ему было нужно время, чтобы смириться с утратой и прийти в себя. Она не давила, просто старалась быть рядом и поддержать его в это сложное время. Только все напрасно. Пока она терпеливо ждала, место подле нее было занято другой. И это причиняло боль похлеще Круциатуса. — Ты дура, если льешь слезы из-за этого кретина, — за спиной прозвучал тихий незнакомый голос, — и вдвойне дура, если не делаешь ничего, чтобы ему отомстить. — Ч-что? Кто ты? — сквозь пелену слез в зеркальном отражении она смогла разглядеть только нечеткий мужской силуэт. — Твой шанс на справедливость, дорогая. — Почему… почему ты хочешь мне помочь? Девушка стерла слезы дрожащей рукой и обернулась. Перед ней стоял ухмыляющийся слизеринец. В какой-то момент расстояние между ними стало сокращаться, и она с замиранием сердца наблюдала за каждым его шагом, но оставалась неподвижной. Остановившись в футе от нее, он медленно поднял руку и легким касанием нежно провел по ее лицу, стирая еще влажную соленую дорожку. — Не только тебе он причинил боль. Я не враг тебе, Эмилия. — Эмилия? — она нахмурилась незнакомому имени. Улыбка на лице собеседника стала еще шире. — Оно означает «ревностная соперница». Тебе отлично подходит, подчеркивает твою внутреннюю суть. Ты должна измениться, если хочешь отомстить. Готова ли?***
Ее взгляд упал на остатки черных нитей и камней из которых создавался ловец снов. Сожалений не было. Она нисколько не сомневалась в своем решении. Единственный, кто виноват во всем этим, лишь он сам. И она заставит его заплатить за каждый год ее боли. Слезы сменились смехом. Взмахом палочки Эмили вернула разбитым вещам их первоначальный облик. И поднялась на ноги. Подошла к вновь целому зеркалу и коснулась рукой металлической рамы. Она стала другой ради этого. Даже имя отражало ее суть. Ревенж. Иногда правда лежала на поверхности. И только слепой ее не видел.