***
Матвиенко решил не брать чемодан, а ограничиться дорожной сумкой. Зачем ему много вещей всего на неделю? Если быть точнее, то больше недели. Ведь сегодня пятница, а вернуться он должен только в следующее воскресенье. Директор пошел навстречу ученикам и сделал сокращенные уроки, а за ними классный час в пятницу, вместо субботы, чтобы все уехали по домам пораньше. Сережа радовался каникулам, как ребенок. Ведь не нужно больше носить школьную форму, в которой все были как инкубаторские, не нужно больше ходить на скучные уроки и постоянно искать, где списать домашку. Но…было вот это одно «но», что портило всю малину. Где-то глубоко внутри него, где сердце было разорвано на клочья, зрела тоска. Матвиенко не хотел расставаться с Димой, даже на такой маленький срок. Хотя раньше они расставались и не на такой промежуток времени. Могли не видеться все летние каникулы, лишь списываться раз в две недели. И тогда Сережа скучал по нему, но вот такого, как сейчас никогда не испытывал раньше. Вернее испытывал, но по отношению не к Диме, а к этому проклятому искусителю. Сам хвостач не до конца понимал, что с ним происходило. Но точно знал, что уже скучал по Позову, хотя они ещё никуда не уехали. Дима вот стоял к нему спиной и тоже складывал вещи в свою сумку. В кармане у него паспорт и билет на вечерний поезд до Воронежа. Там его ждала тетка, что, наверное, уже ставила тесто для вишневого пирога, который так любил её племянник. Матвиенко смотрел на его спину, шею и ворот футболки. Он не хотел отпускать его куда-то, и сам не хотел никуда ехать. А ведь у него тоже билет на самолет до столицы, где его ждал (нет) отец. Сережа громко вздохнул, из-за чего Позов чуть вздрогнул, окончательно отвернулся и продолжал запихивать одежду в свою сумку. Теперь Дима посмотрел на его спину, шею и затылок с хвостиком. Он бы хотел остаться с ним в школе, но помнил, что армян не попросил об этом, а он сам — трус, не нужно этого забывать. Вот так они и собирались молча, оба не хотели никуда ехать и так же оба отправятся, никуда не денутся. — Куда-то полетишь с отцом? — поинтересовался Дима, застегивая молнию на сумке. — Скорее всего, — ответил Сережа, убирая паспорт во внутренний карман куртки, — а ты к тетке? — Куда мне еще, — говорил Позов, смотря ему в глаза, — она же ждет меня. Матвиенко кивнул в ответ, поджав губы, кладя руки в задние карманы штанов. Что ещё сказать, каждый не знал, и, наверное, они так бы и молчали, если бы в комнату не вошел Шастун. — Собрались? — спросил Антон, проходя глубже в комнату. — Да, — тут же ответил Сережа, а Позов молча кивнул, — я оставлю тебе ноутбук, Тох, можешь поиграть в игрушку или смотреть кино, — сказал он, кивая головой в сторону стола, где лежал его ноутбук с зарядкой и мышкой. — О, спасибо, — обрадовался Антон, — а то я думал, книги читать придется, — показывая рукой на пару книг, что лежали на его тумбочке. Шастун успел за ними сходить в библиотеку после уроков. — Погнали на автобус? — спросил Паштет, вернее его голова, что заглянула к ним в комнату. Парни тут же стали одеваться. — Я вас провожу до остановки, — сказал Антон, тоже надевая свою парку.***
— Поедешь куда-нибудь? — спросил Стас, закрывая свою комнату на ключ. — Куда? В пустую квартиру? — вопросом на вопрос ответил Попов, что облокотился плечом об стену, — Какая разница неделю провести одному тут или неделю провести одному где-то? — Может быть, у тебя были планы, — пожал плечами Шеминов. Лингвисту было куда спешить, к любимой жене, а вот Арсению нет. Стас убрал ключ в карман, закинул сумку на плечо, — встретимся через недельку? — Может тебя все же подвезти? — уточнил физик, отлипая от стены. — Нет, — покачал головой Шеминов, — я вызвал такси, — улыбнулся он, протягивая ему правую руку, — удачного тебе отдыха. — И тебе, — ответил Попов, тоже улыбаясь и пожимая ему руку. Стас скрылся за поворотом, а Арсений медленно пошел к окну в коридоре, которое выходило как раз на выход из школы. Он смотрел, как каких-то школьников забирали на машинах родители, как другие ученики бежали на остановку, чтобы доехать до Питера. Физик устал за эту четверть, что-то внутри него сломалось, что уже не починить. И не понятно хорошо это или плохо. Вот из здания вышел лингвист, он уверенным шагом отправился к жёлтому такси. Попов проводил его взглядом, а потом наткнулся на группу подростков, что тоже вышли из школы. Шастуна он узнал тут же, поэтому прикрыл глаза. Ему до сих пор было стыдно перед учеником за свою слабость. Прошло уже пять дней с того самого момента, а казалось, что это было всего пару часов назад. Арсений в глаза смотреть ему не мог, просто-напросто не получалось. Как и ещё раз извиниться перед ним. Учителю казалось, что куда он только ни пришел бы, то Антон обязательно был там. Попов старался не вести себя как истеричка и не бегать от десятиклассника, но получалось не всегда. Тем более кроме обычных уроков, он видел Шастуна ещё и три раза в неделю у себя в комнате. Вот наступил конец четверти и начались каникулы, физик надеялся, что не увидит эту длинную шпалу. Но только сейчас, стоя у окна, Арсений вспомнил, что у Антона родители уехали, а значит, и он оставался в школе. Поэтому Попов тут же достал свой телефон и стал искать контакт Марго.***
Ветер проникал даже под застегнутые куртки и пробирал до самых костей. Антон шагал за друзьями прямо в белых кроссовках по мокрому асфальту. На остановке школьников было много, и все были с чемоданами и сумками. Пятеро друзей остановились всего в паре метров от нее. Вместе с парнями была и Оксана, потому что брат девушки позвонил недавно и сообщил, что у него проблемы на работе. Они поставили вещи на землю, стали смотреть на большую толпу. — Мне кажется, автобус мы будем ждать долго, — проговорила Оксана. Шастун прятал свой нос за ворот куртки. — Да, все не влезут, — добавил Паштет, приобнимая свою девушку, что была ниже его ростом. — Давайте такси вызовем, — предложил Сережа, доставая свой телефон, — оно нас по разным точкам развезет. — На какие шиши? — спросил Дима, потирая свои руки. — Так я заплачу, — привычно выдохнул Матвиенко. На том они и порешили. На телефоне у самого богатенького было видно, что такси через одну минуту уже будет здесь, поэтому они начали прощаться с Антоном, по очереди его обнимая, и говорили, чтобы не смел грустить и скучать. — Вы же не навсегда уезжаете, — сказал Шастун, когда они стали обнимать его все вместе, а ведь таксист их уже ждал, — будем списываться в нашем общем чате. Все согласились с ним, а потом сели в машину. Оксану, как единственную даму, они пустили вперед, а после втроем устроились на заднем сидении, зажав посередине Диму. Такси тронулось и умчалось вперед, а Антон остался один на остановке, где все ещё было полно народу. Подросток чуть постоял на месте, а потом медленно поплелся к школе, пиная маленькие камешки мыском кроссовок. Из школы, через калитку быстрым и уверенным шагом вышел Попов. В одной руке сумка, а другой он поправлял челку. Буквально на полсекунды учитель и ученик встретились взглядом, но физик тут же начал смотреть только прямо, а вот десятиклассник продолжал за ним наблюдать. — Хороших каникул, Арсений Сергеевич, — сказал громко Антон, когда учитель подошел к своему авто. — И тебе, Антон, — быстро проговорил Попов, сел на переднее сиденье, спрятавшись тем самым за тонированные стекла. Шастун теперь стоял и смотрел, как дорогой автомобиль физика выезжал со стоянки, а потом и вовсе уезжал в том же направлении, что такси с его друзьями. Он спрятал замерзшие руки в карманы и отправился в школу, думая про себя, что он будет делать тут один. Когда Антон зашел в холл, к нему тут же подбежала Кузнецова, которая все ещё была в школьной форме. — Антон, я тебя ищу, — проговорила она, тяжело дыша. — Меня? — удивился Шастун, — А зачем? — Хочу попросить тебя о помощи, — сказала Ира, начиная наматывать на указательный палец локон волос, — у тебя же пять в четверти по английскому, и ты лучший в нашем классе по этому предмету, а у меня проблемы с ним. И я подумала, может быть ты, как джентльмен, поможешь, а то у меня тройка только по этому предмету. — То есть быть твоим репетитором по английскому? — уточнил Антон, после того, как выслушал и переварил сказанное. — Да, — кивнула Кузнецова, — я на эти каникулы остаюсь в школе, поэтому можем начать хоть завтра, — улыбнулась она во все тридцать два зуба. Шастун стал потирать свою шею ладонью. — Но я никогда не преподавал раньше, — как-то неуверенно сказал парень. — Ничего страшного, — махнула рукой Ира, — все бывает впервые. Антон задумался, что это хорошая практика языка и будет чем заняться все каникулы, но было странно, что именно его Кузнецова попросила. Это даже было больше неожиданно, чем странно. Шастун не видел повода расстраивать красивую девушку, поэтому уверенно согласился кивком головы, за что получил легкий поцелуй в щеку.