Большие хлопья снега медленно опускались. Они не кружились на легком ветру не только из-за того, что были тяжелые, но ещё и потому, что слиплись друг с другом. Поэтому можно смело сказать, что за окном снег именно валил на уже большие сугробы, находящиеся на территории школы, на заснеженную школьную крышу, на елки и голые деревья.
Окна в классе были большие, а вертикальные жалюзи сдвинуты в сторону, и весь десятый класс мог наблюдать за снежной сказкой на улице. Шастун подпирал рукой голову и наблюдал, как пушистые хлопья снега падали. Воля, сидя за своим столом, вел диалог о произведении «Очарованный странник» Николая Лескова с теми учениками, которые удосужились прочитать его. Позов вот читал, даже пересказал сюжет друзьям, когда они находились в столовой, чтобы те хоть были в курсе, о чем говорил учитель. Антон тогда почти ничего не запомнил, поэтому сейчас сидел, наблюдая за природным явлением, и надеялся, что учитель его не спросит.
Шастун тяжело вздохнул. За его спиной шептались Оксана и Паштет. Не очень громко, расслышать, о чем именно шёл разговор, было нельзя. Возможно, их речь слышал только Антон, потому что учитель не делал им никаких замечаний. Дима, сидящий впереди него, говорил с Волей, кивал и внимательно слушал. Сережа рядом с Позовым делал вид, что слушал, а сам листал ленту в соц.сети на телефоне, который он прятал за пеналом своего соседа.
Стрелки часов, висящих над чистой школьной доской, медленно двигались к концу второго урока. «Как же быстро летело время» — думал Антон. Казалось, что всего пару дней назад ребята вернулись с осенних каникул, а сейчас уже конец второй четверти. Сегодня уже двадцать второе декабря. Осталось десять дней до нового года, что означало всего одна учебная неделя. Шастун даже не заметил, как быстро пролистал календарь. Несмотря на это, дни тянулись довольно медленно, особенно уроки.
Может быть, он упустил все время, потому что ничего такого не происходило. Что вообще может произойти в школе? Тут дни похожи друг на друга. Завтрак, уроки, обед, свободное время, ужин, отбой. И так каждый день, кроме воскресенья. Антон все ещё продолжал ходить на индивидуальные занятия к Попову в комнату. Все также три раза в неделю. Он оказался прав, поведение физика не изменилось. Все по-старому. На уроках Арсений Сергеевич с ним не контактировал, даже не смотрел в его сторону. В коридорах школы, в столовой, в библиотеке учитель делал вид, что Шастуна просто нет. А когда десятиклассник приходил к нему в комнату, то говорил сухо и по делу, в глаза смотрел редко, никаких улыбок.
Конечно, Антона это сильно расстраивало, что замечали все остальные. Оксана и Дима пытались вытащить из него хоть что-то, но подросток молчал. Паша и Сережа придерживались тактики: сам расскажет, если что-то произойдёт.
Они все ещё продолжали общаться с Кузнецовой, но не так, как это было на осенних каникулах. Каждый день ребята здоровались, желали друг другу приятного аппетита на завтраке, обеде и ужине, раз в неделю в среду собирались в библиотеке, чтобы улучшить девушке уровень знания английского языка. И каждую среду туда приходил физик. Арсений Сергеевич сверлил их взглядом, сжимал челюсть, а потом разворачивался и убегал. Эта реакция поднимала настроение Шастуну. Обычно после занятий он светился как солнце, поэтому однажды Позов решил проверить, что причина хорошего настроения вовсе не в Кузнецовой. Дима увидел все: попытки привлечь внимание Шастуна от Иры, злость и ревность от Попова и простую улыбку Антона. Он понял все и сразу, но не сказал об этом никому, решив наблюдать за этой троицей дальше.
Шастун знал о внимательности и умственных способностях друга, но надеялся, что тот ни о чем не догадался. Фроловой же не нравилось, что он дружил с Кузнецовой и помогал ей с английским. Оксана вообще её не очень любила, из-за этого пыталась отгородить Антона от общения с ней. Девушка была уверена, что Ира та ещё интриганка и это все не просто так, но Шастун махал рукой, мол, не выдумывай. Если быть честным, то общался он с блондинкой меньше только из-за Оксаны, ведь он не хотел расстраивать хорошую подругу.
Так и пролетело все время, ничего необычного. Скучные уроки, куча домашней работы, сухие индивидуальные занятия с Поповым, веселые встречи в библиотеке с Ирой, вечные разговоры ни о чем в столовой за приемом пищи, редкие, но теплые звонки мамы из столицы. Однако ещё была влюбленность к холодному учителю физики, который как айсберг прошелся по Антону и сильно повредил в районе сердца. Честно, он думал, что это скоро пройдет, что забудет Арсения Сергеевича как страшный сон и обратит уже внимание на противоположный пол. Вон одна только Кузнецова чего стоила: изо всех сил пыталась привлечь его внимание. Но только стоило физику появиться на горизонте, в белой сорочке или темно-синем костюме без галстука, то все летело в тартарары. Шастун видел, как Попов улыбался кому-то из учителей или учеников, и внутри тут же зрела ненависть к этому кому-то, а потом и ревность.
Антон постоянно наблюдал за учителем на уроках или у него в комнате. Он видел, как Арсений поправлял свою темную челку, как склонялся над столом, когда писал в журнале, как вытирал руку об тряпку, после того как писал на доске, как прямо и плавно ходил по коридорам. Шастун понимал, что стал одержим учителем. Парень постоянно искал его взглядом, ловя запах одеколона, когда физик просто проходил рядом. Попов все еще снился ему по ночам, но теперь сны далеко не эротические. Теперь учитель презирал его, отталкивал от себя, выгонял, когда Антон признавался в своих чувствах. Шастун знал, что болел физиком, но ничего с собой поделать не мог.
За размышлением о времени и невзаимной любви к учителю, прошел весь урок литературы. Шастун очнулся со звонком, когда все резко повыскакивали с мест, но их остановил Воля классической фразой: «Звонок для учителя». Десятый класс с кислыми лицами уселся на места.
— Хочу напомнить вам всем о «Тайном Санте», — сказал Павел, поднимаясь с места, — Все, кто хочет поучаствовать, должны опустить бумажку со своим именем в урну в холле до начала обеда, — Шастун поймал улыбку Иры, которая сидела на соседнем ряду, — Организатор распределит всех в субботу, и уже в воскресенье каждый узнает имя, которое ему досталось, но вы все это прекрасно знаете без меня, — махнул рукой директор, после сел на край стола, — Тридцать первого числа будет бал, от нашего класса нужны две пары, которые будут танцевать вальс. Получается, что танцевать будут три пары из одиннадцатого класса, а две из нашего. Есть желающие?
— Мы хотим с Пашей, — тут же подняла руку Оксана. Антон повернулся и, увидев выпученные глаза Сорокина, засмеялся в голос.
— Окси, я не умею танцевать вальс, — шепотом сказал Паштет, когда отошел от шока.
— Не волнуйся, тезка, тебя научат, — заверил его Воля, а потом записал их пару, — Нужна ещё одна пара, такая же красивая.
— У нас красивых пар больше нет, — сказал Матвиенко, сложив руки на груди. Он был крайне не доволен, что должен сидеть в классе на законной перемене.
— Так, сейчас создадим, — с улыбкой сказал учитель. У него явно было хорошее настроение, — возьмём красивого высокого молодого человека, — Воля прошелся взглядом по классу и остановился на Антоне, — и очень худого. Вот, Шастун будет. И красивая девушка, тоже высокая, чтобы смотрелась выгодно рядом, — тот же взгляд, только в другую сторону, — Кузнецова, возражения не принимаются.
— Заебись, — тихо выдохнул Антон, а потом увидел улыбающуюся Иру.
— Я вам скажу, когда репетиция, — сказал Воля после того, как записал ещё одну пару, — Все свободны.
Кабинет все покинули быстро. Прошла минута, а все уже находились в коридоре. Пятерка друзей по старой схеме переселилась в кабинет биологии. Сережа свернул по дороге, видимо в уборную, поэтому в кабинет они вошли вчетвером.
— Я не хочу танцевать вальс, — выдохнул Паштет, садясь на свое место, — Во-первых, я не умею; во-вторых, все же будут пялиться!
— И что? — спросила Оксана, — На последнем звонке весь класс будет танцевать.
— Так это будет только через год с хуем, — ответил Сорокин, сделав недовольное лицо.
— Возьми пример с Тоши, — она погладила по голове Шастуна, который уселся перед ней, — Вот он не возражает ни капельки, хотя ему с этой шмарой танцевать.
Антон сел вполоборота, закинув одну ногу на соседний стул, который был пуст. Танцевать вальс он не умел и не очень-то хотел, но потом Шастун подумал о том, что на балу будет вся школа и точно будет физик. Вдруг он опять будет ревновать? И он очень надеялся, что Попов ревновал его к Ире, а не наоборот.
— Что за «Тайный Санта»? — решил спросить Антон, чтобы они не устроили сцену посреди класса.
— Развлечение, — ответил Дима, который тоже сидел вполоборота, — Как бал, чтобы было не так скучно.
— Это классная штука, — загорелась Оксана, — Все, кто хочет участвовать, в пятницу, за неделю до нового года, должны опустить свое имя в урну. Организатор, кто-то из одиннадцатого класса, распределяет по парам, старается сделать по возрасту. В воскресное утро все, кто участвовал, получают письмо, под дверь пихают обычно. Там будет написано имя, для которого ты будешь тайным Сантой, — она так увлеченно рассказывала, что никто не смел её перебивать, — Ты до Нового года включительно должен делать подарки ему или ей, вообще положено три, а тем временем тебе тоже кто-то тайно дарит подарки. На кровать кладет, например. На балу все раскрываются, — Фролова заулыбалась, — я каждый год участвую, и в этом буду.
— Я точно пас, — сказал Сережа, вернувшийся в кабинет уже под конец её рассказа, и сел к Позову.
— Да и я тоже, — выдохнул Дима.
— А все могут участвовать? — спросил Шастун, закусив нижнюю губу.
— Да, — закивала Оксана, — Давай со мной Тош, а то они такие нудные, — девушка сделала большие глаза.
— Ладно, — пожал плечами Антон.
— Обожаю тебя, — налетела на него Фролова с обнимашками.
— Окси, ты меня задушишь, — засмеялся Шастун.
— Будем вместе с тобой собирать подарки, — отпустила его Оксана, — А потом вместе будем угадывать, кто наш Санта, это ли не прелесть!
***
Кто ещё не знал про близнецов из седьмого класса? Никто. Все, потому что с ними что-то происходило. То они случайно завалили большой стеллаж в библиотеке, то случайно разбили окно в спортзале, то опять же случайно подожгли урну в туалете. А ещё они одинаковые, как две капли воды. Даже голову одинаково склоняли в правый бок.
Просто Саше и Мише было очень скучно в четырех стенах, и они старались себя как-то развлечь. Друзей у них особо не было, да и зачем друзья, если есть родной брат, который куда лучше одноклассников. Они развлекались, как умели. Наблюдали за всем в школе: кто, куда и зачем. Но и это надоедало, поэтому они стали придумывать, а что если… А что если забросить мяч в окно? А что если поджечь урну? А что если толкаться в библиотеке?
И вот сейчас близился Новый год, бал и «Тайный Санта». А что если в урну опустить имя учителя? Он будет участвовать или нет? Вот они и решили проверить. Выбор пал на самого сурового и грустного, то есть на Арсения Сергеевича. Может он грустный, потому что ему никто подарков не дарил? Близнецы решили это исправить. Написали имя физика на бумажке, сложив пять раз, бросили в красивую урну в центре холла и убежали к себе, посмеиваясь.
***
Антону показалась эта игра интересной. Ведь действительно можно попытаться угадать, кто твой Санта. Он думал об этом на биологии, а еще думал о том, что будет дарить. Если это будет девушка, то можно подарить сладости или какие-нибудь женские штучки. Тут ему точно поможет Оксана. Ещё Шастун подумал, могут ли участвовать учителя. Это было бы интересно. Он, конечно, хотел бы дарить подарки физику, но какие не знал. Потом он отбросил эту мысль, ведь учителя взрослые люди, они не будут играть в детские игры.
После биологии Антон и Оксана отправились в холл, чтобы бросить свои имена. Урна была похожа на те, что ставили на выборах, только она была не прозрачная, вся в новогодней мишуре и блестках, а по центру большими буквами написано «Тайный Санта». Шастун написал свое имя и класс, так же как девушка, а потом они вместе опустили свои бумажки.
«Тайный Санта, так Тайный Санта. Главное, чтобы мне попался какой-нибудь знакомый человек, а кто мне будет дарить подарок не так и важно.» — подумал Антон, когда его имя улетело на дно праздничной урны.
