Ошиблись адресатом

Он смотрел на девушку перед собой, точный возраст которой оказался двадцать пять лет. Первый вопрос, который пришёл в голову: «Если Элиф шесть, то Хазан должна была выйти замуж лет в восемнадцать? Немного быстро». Внешне молодая женщина совсем не напоминала безрассудную и легкомысленную даму. Может, она забеременела, и у неё не оставалось выбора? Эгемен точно понимал только то, что у него бесконечное количество вопросов и ни одного ответа. — Расскажите немного о себе, — тихий приказ, заставивший Хазан оторвать взгляд от чашки крепкого, с насыщенным цветом, чая и посмотреть мужчине в глаза. — Про предыдущее место работы? — выдавать желаемое за действительное было единственным спасением сейчас. — Вообще: и про работу, и про себя лично, — спокойно объяснял Эгемен, который, казалось, совсем не видел её терзаний. — Меня зовут Хазан Чамкыран, — она поймала его удивлённый взгляд. Не навязчивый, не наглый, не обвиняющий, не осуждающий, а именно недоумевающий. Что было вполне объяснимо — в документах всё ещё была другая фамилия. — Фейбер — мой бывший муж, мы сейчас в процессе развода, — ни одной эмоции не отразилось на его лице. — Ещё у меня есть дочь, Элиф, ей шесть лет, и она переехала со мной в Стамбул. Правда, это вы и так знаете, — она перевела дыхание. — Я три года училась в Лондонском университете. С маленьким ребёнком не всегда получается найти достаточно времени на себя, — она видела неверие в его глазах. Оправдание могло звучать сколько угодно убедительно, но не для Эгемена. — Поэтому у меня неполное высшее образование, — Ягыз видел графу, где было указано место учёбы. Его удивило, что с таким университетом ей было трудно найти работу, но теперь всё встало на свои места — Хазан не смогла закончить обучение. — А почему вы уехали из Лондона? — безобидный, на первый взгляд, вопрос был самым провокационным. Она смотрела в его глаза и понимала, что должна ответить. Но молчала. Спустя минуту Хазан всё же решилась заговорить. — Ради Элиф, — она не хотела рассказывать про болезнь дочери, не смотря на то, что чувствовала — мужчине можно доверять. — И ради себя. Он внимательно смотрел на неё. Аккуратно собранный пучок с выпущенными тонкими прядями, обрамляющими контур лица, лёгкая блузка, мягко обволакивающая изгибы груди и талии, юбка-карандаш, подчеркивающая накачанные ноги. В памяти непроизвольно всплыл образ Аслы: всегда идеальный, без единого изъяна, с макияжем ювелирной работы и туфлями от десяти сантиметров. Его бывшая девушка была очень красива и стройна. Но Хазан… Ягыз слегка свёл брови и несколько раз моргнул, как будто желая убедиться, что перед ним сидит именно она. Брюнетка была другая. Он не знал, как это объяснить и не хотел приводить никаких аргументов — для него всё было очевидно, и вряд ли поддавалось логике. — В Лондонском университете вы должны были сдавать языковые экзамены, — Эгемен вернулся к резюме, пытаясь отвлечься от образа желанной незнакомки, который наконец стал реальным. — Да, конечно. Но это было давно, уже несколько лет прошло, вряд ли на основании них я могу утверждать, что у меня свободное владение английским. А потом я уже ничего не сдавала. — Это нестрашно. И работа вас проверит лучше любого экзамена, — он поймал её взгляд, призывая понять — нет нерешаемых проблем. — Так вы меня возьмёте? — огонёк надежды снова загорелся в её измученной душе. — Вы собираетесь вернуться в Лондон? — Ягыз убеждал себя, что это очень важный вопрос для устройства на работу, прекрасно понимая, что себя ему не удастся обмануть. — Нет, — она опустила глаза на несколько секунд, выравнивая дыхание и собираясь с силами, чтобы снова посмотреть в его глаза. — Туда мы точно не вернёмся. Он понимал, что молодая женщина рассказала не всё, но как тяжелобольному ему было достаточно даже маленькой дозы чудодейственного лекарства. — Ваш испытательный срок — две недели, как и обговаривали, — неожиданно закончил Эгемен. — Можете приступить с сегодняшнего дня и параллельно оформлять документы. — Правда? — Хазан всё ещё казалось, что ситуация была немного нереальной, похожей на красочный фильм, один из тех, которые периодически показывают по телевизору и в кинотеатрах. — Я не беру своих слов назад, — Ягыз отодвинул чашку чая, который он пил уже второй раз за утро. — Я могу идти? — она пыталась не показать радость и спокойно встала со своего места. — Конечно, и в следующую пятницу у нас первая командировка, для вас — это шанс показать себя, — как бы, между прочим, сказал Ягыз. — В пятницу? — Хазан резко подняла голову и посмотрела ему в глаза. Кто тогда заберёт Элиф из детского сада… — На весь день? — И на все выходные, — он, не моргая, изучал её реакцию. — Элиф вы можете взять с собой, — Хазан почувствовала, как огромный балласт из нервов и переживаний рухнул с плеч. — Спасибо, — искренне поблагодарила девушка. — Я тогда пойду к секретарю, она мне покажет моё рабочее место? — Да, конечно, — он протянул руку. — Добро пожаловать. Когда их руки встретились, Хазан была готова поклясться, что почувствовала электрический разряд. Девушка, не отрываясь, смотрела на него и резко поняла, что его глаза — смертельное оружие. И если она хочет выжить, то надо делать всё, что в её силах, чтобы не поддаваться магнетизму серо-зелёных омутов. — Я пойду, — она аккуратно, нехотя, убрала руку и направилась к двери. — Ещё раз спасибо, — сказала девушка и вышла из кабинета.

***

Стамбул, 1958 г. Что самое противоречивое в нас? Принадлежность к вере, моральные принципы? Или, может быть, жизненные ориентиры? Как бы долго не думала молодая девушка, орган, разгоняющий кровь внутри, выстукивал только одно — чувства. Глупое сердце утверждало то, от чего хотелось сбежать. Потому что поддаться на его провокацию, означало феноменальное фиаско — все старания начать жить заново, без сумасшедшей любви, а значит, без оков и затуманенного взора, — были бы напрасны. Мелек вздохнула и вышла из комнаты, призывая себя не обращать внимание на отстранённое, но одновременно такое близкое поведение мужа. Из гостиной раздавались голоса, которые непроизвольно зазывали прислушаться и идти навстречу. — Вы понимаете, что это недопустимо? — голос Метина напоминал сталь. Мелек за год жизни с мужем ни разу не слышала, чтобы он так разговаривал. — Почему? — девушка на миг замерла, пытаясь понять, показалось ей или нет. Это был отец, она не могла перепутать. — Я очень прошу прислушаться. Мне нужна помощь. По-моему, вполне хорошая сделка. — Что именно вы называете хорошей сделкой? — Метин сделал акцент на последнем словосочетании, интонацией выделяя, насколько абсурдным считал то, о чём говорил его собеседник. — Ведь Мелек не очень сильно мешает, ты сам настаивал на браке. Хотя я так до конца и не понял, зачем тебе нужна моя нерадивая дочь, — слова отца больно били, открывая совершенно другое лицо родного человека. — Она же абсолютно бесполезное и испорченное созда… — Замолчите, — Метин прервал мужчину на половине слова, не делая ни одного движения. — Ваша ненависть к собственной дочери не имеет оправдания. И она не вернётся домой, чтобы в итоге похоронить себя в вашем прекрасном и цветущем вишнёвом саду, — девушка услышала, как муж вздохнул. — Мелек делает этот дом живым, и я не откажусь от счастья быть с ней. — Похоже на клятву, — тихий смех собеседника разлетелся по комнате. — Я не знаю, зачем тебе лишняя головная боль. Но готов отдать её без малейшего притязания с нашей стороны, при условии, что ты выкупишь мой бизнес. Мы с женой хотим уехать, — Мелек прикрыла рот, в попытке сдержать крик ужаса. Отец не мог так поступить с ней. — Помоги нам, прошу. — К чему такая спешка? — Мелек заглянула в дверной проём. — Вы уезжаете на этой неделе? — Метин сел за стол. — Да, билеты уже куплены. Мы не можем тут оставаться, — удивительно тихо произнёс мужчина. — Я хочу подойти к Мелек и поговорить, обнять свою маленькую девочку. Но я не могу, — он опустил глаза. — Я не могу. — Вы просто трус, который боится сделать шаг навстречу собственной дочери, — Метин открыл верхний ящик стола. — У меня только одна просьба — не мешайте ей забывать. Позвольте жить, — он взял ручку и вписал сумму на чековой книжке. — Не возвращайтесь, — он протянул лист отцу, призывая внимательно прислушаться к его словам. Мелек не знала, что ей делать: убежать или зайти внутрь, кричать от отчаяния или молча закрыться внутри лабиринтов души. Девушка побежала наверх, плотно закрывая дверь ванной комнаты и включая воду. Поток горьких слёз обжигал кожу, желание пропасть и никогда больше не появляться в доме, в городе, в стране одолевало изнутри. Разве она могла догадываться, что обида отца на неё настолько огромна, что мужчина не смог даже попрощаться. Объяснить, что Джарван так и не был принят, что их отношения в глазах родителей в итоге не обрели никакого обличия, кроме наглядного бесстыдства дочери. Что их чувства настолько категоричные и окрашенные в иссиня-чёрные оттенки, что они были готовы продать её Метину. Что муж ради неё готов купить убыточный бизнес отца, который только недавно благодаря его влиянию начал возрождаться.

***

Казалось, день прошёл за один миг. Хазан посмотрела на часы и обнаружила, что двадцать минут назад должна была выйти из офиса, чтобы забрать Элиф из детского сада. Молодая мама настолько погрузилась в предоставленные ей для ознакомления отчёты, что абсолютно потеряла счёт времени. — То, что надо. Молодец, Хазан, — с укором съязвила девушка, вставая из-за стола и забрасывая в сумку телефон с блокнотом. Выбегая из здания на каблуках, на которых она в последний раз ходила на свидание к Райану несколько лет назад и которые после этого ни разу не надевала, девушка молилась, чтобы не упасть. — Хазан? — громкий, уверенный голос остановил её. — Вы опаздываете? — уже тише уточнил новый начальник. — Я… — она замялась. Ответить на столь лёгкий вопрос стало казаться невозможным: во рту пересохло, а воздух вокруг испарился, оставляя девушку без кислорода. Она медленно повернулась и столкнулась с его серо-зелёными глазами. — Я иду в садик, за Элиф, — пробормотала брюнетка. — Давайте я вас подвезу, — предложил мужчина. Взгляд и поведение кричали о том, что ему можно доверять: спокойный, уверенный, с размеренными движениями. У девушки не осталось выбора, в данной ситуации итог уже был известен — она проиграет. Бороться не было смысла — он просто хотел помочь новой сотруднице. — Если вам по пути, — уклончиво произнесла девушка. — Спасибо, — мягкая и искренняя улыбка озарила её лицо, вызывая ответную реакцию у него. — Моя машина припаркована чуть дальше, — он указал рукой направление ниже по улице. — Подождите меня пару минут. — Да, конечно, — промолвила Хазан. Оказавшись в машине, девушка почувствовала, что начала успокаиваться. Комфортная температура в салоне, приятная атмосфера и тихая музыка производили абсолютно непередаваемый эффект. — Вы уже обустроились? — аккуратно спросил Ягыз. — Да, — она отвернулась от окна, чтобы взглянуть в лицо собеседника. — Мы живём в доме моего отца. — Замечательно, значит и помощь есть? — Ягыз посмотрел на девушку, в надежде услышать положительный ответ. — Он умер, когда я была ещё маленькой, — Хазан опустила глаза, засмотревшись на его руки, покоившиеся на руле. — Соболезную. Пусть останется в прошлом, — он не хотел затрагивать темы про мужа и родителей и теперь чувствовал, что всё было против него — вопрос подарил ей именно нежеланные эмоции. — Вам удалось найти детский сад достаточно близко к работе, что большая редкость в Стамбуле, — отстранённо отметил Ягыз. — Это здорово. — Да, из группы забрали другую девочку, и у нас с Элиф появилась возможность быть ближе друг к другу среди рабочего дня. Конечно, я не буду успевать ходить к ней, это, скорее всего, и не нужно. Но если что-то случится, то я рядом, — объяснила Хазан. — Мы уже приехали, — сказала девушка, когда увидела здание детского сада вдали. — Как быстро, — уже тише добавила она. — Да, очень быстро, — подтвердил мужчина, припарковывая машину. — Может, вас подвезти домой? — в надежде спросил он. — Ой, нет, что вы, не надо, — затараторила Хазан. — Мы живем недалеко, прогуляемся после такого насыщенного дня, подышим воздухом и поделимся впечатлениями, — она бы не смогла провести ещё больше времени с ним в замкнутом пространстве. А он многое бы отдал, чтобы после работы делиться яркими моментами. Самое главное, при этом быть услышанным, чтобы человека напротив действительно интересовало, как прошёл твой день. — Тогда до завтра. Удачной прогулки, госпожа Хазан, — закончил мужчина. — До завтра, господин Ягыз, — она вышла из машины и уверенно пошла в сторону детского сада, призывая колени не дрожать.

***

Хазан подошла к дому и остановилась. Рука потянулась за ключами, но так и осталась в сумке. Казалось, девушка наткнулась на важный предмет, который отвлёк её и не позволил завершить начатое. — Мама, ну ты будешь дверь открывать? — спросила Элиф, дёргая Хазан за край юбки и настойчиво требуя, чтобы брюнетка обратила на неё внимание. — А, — кареглазка посмотрела на дочь, как будто пытаясь понять, она ли звала её. — Да, родная, конечно, — девушка повернула ключ в замке и пропустила ребёнка в комнату. — Расскажи, как прошёл твой первый день в садике? — участливо спросила Хазан, помогая снять рюкзак. — Ну… — Элиф задумчиво подняла глаза к потолку, вспоминая все события насыщенного дня. — Я познакомилась с девочкой, которая мне очень понравилась. Знаешь, мам, она веселая и добрая, и всегда готова играть. Я хочу с ней дружить, — мечтательно заключила малышка. — И как же зовут эту прекрасную девочку? — Хазан улыбнулась в ответ на рассказ дочери и слегка потрепала её за щёчку. — Мерьем, — ответила Элиф. Она провела маленькими пальчиками по волосам матери. — А как твой день прошёл? У тебя хороший начальник теперь? — с надеждой спросила девочка. Хазан невольно покраснела, окончательно переставая понимать свою реакцию на мысли о мужчине. — Хороший, — она улыбнулась дочери. — Очень хороший, и ты скоро с ним познакомишься, — она видела, как у ребёнка загорелся огонёк в глазах. — А когда? — искренняя радость на один миг обескуражила брюнетку. Хазан запомнила одну вещь на века — нельзя привязываться к людям, это всегда плохо заканчивалось. А Элиф заставляла переживать: она ещё даже не знакома с человеком, а уже полностью открыта. Но когда люди уходили, становилось невыносимо больно, и ты, намучившись сполна, оставался со своей открытой и израненной душой. — У меня командировка на следующих выходных, и ты едешь со мной, — она улыбнулась дочери. — Ура! А куда? — с любопытством спросила девочка. — Пока не могу сказать, — Хазан обняла Элиф. — Но завтра постараюсь узнать. — Договорились, — малышка озорно посмотрела и обвила руками шею мамы. Девушка налила чашку горячего чая и вышла на балкон. Дом был старый, обветшалый и требовал капитального ремонта, на который у неё не было ни сил, ни времени, ни денег. Тёплая майская ночь укутывала и навевала различные мысли: печальные, радостные, отдаленные. Хазан закрыла глаза и сделала глубокий вдох. События последних дней пролетали словно калейдоскоп — до сих пор так и не пришло осознание, почему ей так повезло с работой. В один миг все её мечты, связанные с престижной специальностью и возможностью подарить дочери счастливое, полноценное детство, стали реальностью. Сколько бы Хазан не пыталась вспомнить, в голову не приходило ни одно положительное событие за последние годы. Нищета, сигареты и алкоголь. Желание закрыться в комнате вместе с Элиф и ничего не видеть. Не проживать. Не знать. Слёзные просьбы дать ей развод, заканчивались тем, что Райан доходчиво объяснял, кто в доме и что решает. Нет, у него не было любовницы. Он не бил её, за исключением единственного раза, после которого Хазан дала себе слово — она никогда больше не будет связываться с мужчиной. Господин Ягыз… Она издала еле слышный стон. Он ломал парадигму её существования в течение последних лет. Всё не могло быть так. Непозволительно ловить себя на мысли, что оторвать взгляд от босса невозможно. Что его запах заполнял воздух вокруг, перекрывая доступ к рычагу, подающему кислород. Что его глаза затягивали в лазурный омут, оставляя там навсегда. Хазан поставила чашку чая и повернулась спиной к ограждению балкона. Она не имела никакого права на чувства. Мысли невольно вернулись к событиям сегодняшнего дня. Flashback — Госпожа Хазан? — она почувствовала, как мурашки побежали вдоль спины, пуская разряд адреналина в каждую клетку. Глубокий голос действовал парализующе, перебивая дыхание. — Вы уже познакомились с коллективом? — Немного, — она собрала всю волю в кулак, направляя её на то, чтобы говорить спокойно. — У меня прекрасные соседи, — Хазан с улыбкой указала на коллег, которые сидели рядом с ней. — Замечательно, — он слегка кивнул головой подчиненным в знак благодарности и одобрения. — Предлагаю пройти дальше и заглянуть в другие отделы. Хазан посмотрела в серо-зелёные глаза. Она нагло осознала, что перед ней стоял не только руководитель, но и мужчина. Непозволительная мысль пробежала чёрной кошкой, поднимая дрожь волнения внутри. Хазан резко открыла глаза, призывая себя очнуться. — Неблагодарная! Человек тебя на работу взял, а ты… Проклятье! — пробормотала она, изо всех сил стараясь отогнать навязчивое видение. — Надо идти спать, иначе ты завтра точно не встанешь на работу, госпожа «Распутные мысли». Хазан зашла в комнату к Элиф, на ходу оценивая, сколько ещё надо было отремонтировать, купить, переделать. Казалось, девушка сбилась со счета при просмотре пунктов в длинном списке. Но она знала, что уныние и жалость — не лучшие союзники, поэтому дала себе слово, что сделает всё возможное, чтобы это место стало их с дочкой домом. Тем самым, которого у них не было долгое время.

***

Мужчина сварил кофе и тихо стоял у окна. Казалось, его и вовсе не было в погруженной в ночной полумрак комнате. Она приехала. Зашла к нему в кабинет и устроилась на работу. Такая одновременно далёкая и близкая. То, что долгие месяцы было грёзами, стало реальностью. Невозможной, волнительной, опьяняющей. В голове на повторе крутились события сегодняшнего дня. Flashback Девушка поднялась с рабочего места и направилась следом. Знакомство с коллективом было важной задачей, иначе жизнь в офисе могла превратиться в ад. — Я проведу вас по отделам. Конечно, запомнить сразу все имена невозможно, но мой совет — попробовать, тогда будет намного легче адаптироваться. Если будут возникать вопросы, вы можете задавать их мне напрямую. — Спасибо, — промолвила кареглазка. Ягыз остановился и повернулся к ней. Перед ним стояла молодая женщина, обаятельная и уверенная в себе, которая сейчас робко, но пристально на него смотрела, как будто пыталась найти ответ на неизвестный ему вопрос. Её слегка приоткрытые губы манили, а лёгкое волнение, которое он чувствовал также, как и кареглазка, создавало атмосферу воодушевления и ожидания. — Вам тут понравится, — уверенность словно молоток, забивающий гвозди в стену, отчётливо слышалась в его словах. И она поверила. Ягыз стукнул кулаком по перекладине возле окна, призывая поток мыслей и глупое сердце остановиться. — Эта девушка станет моим проклятьем, — заключил он, пытаясь затерять взор в ночных огнях большого города.

***

Хазан открыла холодильник и поняла, что с переездом в Стамбул точно уже не могла претендовать на звание примерной матери. Два яйца не накормили бы их с дочерью. Если она ещё могла пожертвовать приёмом пищи, то ребёнок, которому обязательно надо хорошо питаться, должен получить заслуженный, полноценный завтрак. — Элиф, — крикнула она дочери. — Дорогая, я в магазин, будь аккуратнее. Я скоро вернусь. — Хорошо, — маленькие шажки вторили звонкому голосу девочки. — Я никому не буду открывать дверь, не переживай. — Умница, — Хазан поцеловала малышку в щёчку и вышла в поисках магазина. Спустя десять минут она уже перестала надеяться, что поблизости будет хотя бы одна приличная лавка с продуктами. Поэтому, когда брюнетка увидела небольшое помещение с вывеской «Tarçın ve karabiber»*, решила туда зайти. Это было единственное заведение, откуда доносился запах свежеиспечённого хлеба. Когда девушка оказалась внутри, то поняла, что не ошиблась с выбором. Её поприветствовали дружелюбные работники, на ходу предлагая ещё горячие симиты и круассаны. Далее располагался прилавок с молочными продуктами и овощами. У Хазан в голове быстро возник образ идеального завтрака с дочерью. Она взяла корзину для продуктов и прошла в дальний угол магазина, сосредоточенно пытаясь найти любимый сорт помидоров Элиф. — Вам помочь? — приятный голос раздался справа от неё, и Хазан повернулась к его обладательнице. Это была женщина с сединой в волосах и глубокими, вперемешку с мелкими, морщинами на лице. Её добрый взгляд изучал молодую гостью магазина. — Я пытаюсь найти крупные розовые помидоры, — улыбнулась Хазан. — Ох, они всегда дальше, дорогая, — она указала рукой в сторону. — Чуть левее. — Спасибо, — девушка прошла к нужному прилавку. — Я совсем недавно приехала в Стамбул, поэтому пока осваиваюсь. А вы владелица магазина? — Нет, такая же покупательница, как и вы, — мягкая улыбка украсила её лицо. — Как вас зовут? — Хазан, — она взяла корзину в левую руку. — А вас? — Мелек, — женщина протянула руку девушке. — Приятно познакомиться. * «Корица и перец»