Брызги

Кит сдался. Он сидит, забившись в угол своей тюрьмы, и ждет. Он знает, что его мучитель может появиться в любой момент, на мгновение впуская в комнату солнечный свет и горячий воздух. В любую минуту он может ударить, отлупить как сопливого молокососа. В любую секунду может трахнуть как податливую шлюху. Сначала Кит дрался, изо всех сил пытался дать отпор ублюдку, но вскоре понял, что жилистый говнюк не так прост, как кажется. Рамси даже крови из него выбить не смог, тот уходил ото всех ударов и возвращал их сторицей. А потом Кит узнал, для чего его купили. В институте у Рамси была подруга Джулия, которую ограбили и зверски изнасиловали. Она не вынесла этого и покончила с собой. Парень не то чтобы осуждал ее за это, но считал, что самоубийство — удел слабых. Слабак? Да. Да, да, да. Миллион раз да. Это слишком неправильно, чтобы случиться именно с ним. И слишком невыносимо, чтобы жить с этим. Если бы в этой комнатенке-клетке было хоть что-то... Но психопат все предусмотрел: ни веревок, ни шнурков, ни, естественно, чего-то острого. В какой-то из дней или вечеров, или ночей, Бак, как он сам себя называл, заговорил о Джейсоне. Дыша Рамси в затылок и впиваясь пальцами в его плечи, он шептал что-то о том, что тот скоро составит им компанию. Случайно или нарочно, но он дал Киту надежду. Слабую и тусклую, как свет грязной лампочки в прикроватном ночнике, но эта надежда была единственным якорем, не позволяющим Рамси окончательно съехать с катушек. И теперь Кит каждый день ждет Джейсона, но из раза в раз в дверях появляется ненавистный силуэт в вечно распахнутой рубашке. Кит ежится, сжимает челюсти и терпеливо ждет. А когда силы закончатся, он разобьет лампочку и сможет извиниться перед Джулией.