«Самое сложное - победить без борьбы». (Роман Моцок)
***
Ступая по главной площади замка, они поражённо осматривали бедлам. Повсюду были разбросаны какие-то бочки, ящики, ткани, арбалеты, мечи, шлемы. Многое было подпалено огнём. Один флаг до сих пор горел. Слуги ходили раздраженными и вымотанными. Многие в копоти или саже. — Не так я представлял себе замок, — пробормотал Гвейн (Гавейн), осматривая все вокруг, — тут не лучше любой таверны, после того как в ней побываю я и устрою хорошую драку! Балинор внимательно рассматривал разрушения. — Что-то мало разрушений, — он подозрительно посмотрел на сына, — По твоим словам, дракон уже считай больше недели всех тут терроризирует, но я вижу только беспорядок. — Пойдем, покажемся королю. Там всё и выяснится. Балинор напрягся. Все походило на ловушку. Он стал осматривать площадь в поисках спасения. — Мерлин! Артур! — навстречу им бежал Гаюс, — Как я рад, что вы вернулись. — тут он признал старого друга. — Балинор, рад тебя видеть. Удивлён, что ты всё-таки приехал. — Сам удивляюсь, — ответил вполне дружелюбно тот и расслабился. — Гаюс, это Гвейн, мы встретили его, пока путешествовали, и он очень хочет посмотреть на дракона. Гвейн, это Гаюс, самый умный и лучший лекарь королевства Камелот. — Приятно познакомиться, юноша. Пойдемте, Утер будет рад. Балинора явно передернуло от имени короля, но он величественно пошел за старым другом.***
Балинор долго стоял напротив Утера, который обещал ему всё, абсолютно ВСЁ, что тот попросит, но в разумных пределах. Стоял он и смотрел на короля Камелота, а потом наверх, где на люстре качался донельзя довольный Великий Дракон Килгарра. Тот даже лапкой помахал, приветствуя повелителя драконов. Зла он на Балинора не держал, тот сам был обманут, а целая неделя издевательств над королем и третирования всего королевского двора знатно вымотала. Мерлин оказался прав, он выплеснул своё горе, пусть и таким невинным способом, и успокоился. Сейчас осталось довести план до конца и можно отдыхать, изредка пакостя Утеру Пендрагону. Балинор долго переводил взгляд с одного на другого и, не выдержав, расхохотался. Смех его разносился по всему тронному залу густым басом. Вроде успокаиваясь, он смотрел на двух заклятых врагов и начинал по новой. — ХВАТИТ! Прикажи ему убираться прочь и не возвращаться! — разозлился Утер. — Ладно-ладно, но Утер, знаешь, ты заслужил, — начал серьезно говорить Балинор, — по мне, так это всего-лишь детская забава, ты достоин гореть на костре в вечных муках, — он покосился на дракона, — Я удивлён, Килгарра, что, скинув оковы, ты решил немного развлечься, а не мстить. Ну да ладно, это не мои заботы. — Пожал плечами повелитель драконов. — Утер Пендрагон, ты красиво говоришь и обещаешь многое за помощь, — он вновь посмотрел в глаза короля, — но я не верю тебе, я знаю, что ты обманешь, ты не имеешь совести и чести, потерял ты её двадцать три года назад, старый друг, когда ополчился против магии, когда предавал тех, кто был верен тебе, и за что? За то, что те владеют магией! Я не пришел бы сюда по доброй воле и уж точно не пришёл бы ради тебя, но, — он обернулся назад, — меня попросили другие. За свою помощь я не прошу восстановить меня как аристократа, вернуть земли, верных людей и друзей. Последних ты воскресить не в силах, даже магия на такое не способна. — горько произнёс он, давя слёзы о прошлом, — А первое мне и не нужно уже. — Мерлин, ты не говорил, что из благородных, — прошептал на ухо Артур. — Об этом я не знал, — так же тихо ответил, — Но стоило догадаться, раньше Повелители драконов были ещё и рыцарями Камелота, а те только благородные. — Я прошу оставить меня в покое и не преследовать. Ни меня, ни мою семью, — высказал своё условие Повелитель драконов. — У тебя есть семья, Балинор, — встрял в разговор Килгарра, — поздравляю. — Пока нет, но надеюсь вскоре будет жена, сын и маленькая дочь, — лицо грозного Повелителя драконов разгладилось, и губ коснулась слабая улыбка. — Хорошо, я не стану преследовать тебя и твою семью, даю слово, но верни мир в моё королевство, в мой замок. — КИлгарра, ихтиНар дуаРтти-и-ири аш! — потусторонним голосом с рычащими нотками, который разносился вокруг, словно раскат грома, громко сказал Балинор. И ничего не случилось. Килгарра так же продолжал лежать на люстре под потолком, размахивая хвостом, но вот его улыбка стала очень широкой и хищной. — У тебя есть Всадник, — потрясенно произнёс мужчина, смотря на дракона широко раскрытыми глазами. — Верно, — дракон лениво расправил крылья и спланировал вниз, — Не расскажешь ли этим необразованным идиотам, что ЭТО значит? — Глаза дракона блеснули злорадством. — Что ты никого не будешь слушаться, кроме всадника. Никого. Никакая магия подчинения для тебя не страшна. Даже Повелители драконов бессильны в данном случае, — прикрыв глаза, произнёс Балинор, словно огласил приговор. — Ты не можешь его изгнать? — уточнил Утер, с ужасом смотря на мелкую бестию. — Нет. — Ты же не думал, Утер Пендрагон, что всё закончится так? — усмехнулся дракон и начал расти, вот он уже с трудом умещается в тронном зале, большинство рыцарей вытащили мечи, но помня их бесполезность, когда дракон был маленьким, не очень понимали, что делать, когда тот вырос. Придворные дамы (да и мужчины) с криками разбежались, другие упали в обморок, третьи замерли, боясь дышать. — Что ты хочешь? — прошипел Утер, понимая, что пришло время переговоров, последняя его надежда пала. — Я? УБИТЬ тебя, — резко приблизил к человеку свою голову дракон. — Но, — отпрянул, — Мне запретил мой всадник, — поморщился. — Он не желает тебе вреда, считает, что ты прав, пусть и не во всем. Говорит, что я должен понять тебя. Ты стал уничтожать магию в своём королевстве из-за того, что по вине магии погибла Игрейна. Ты не достал ту, что была виновна, и ополчился против всех остальных. Ты допустил ошибку, ослепленный король. Когда я мечтал выбраться из заточения, я не винил в смерти своих друзей и народа других людей, только тебя, но, чтобы добраться до тебя, я бы тоже сжигал невинных. Так что я могу тебя понять. Мой всадник предложил другой путь отомстить тебе. Без смерти тех, кто не виновен ни в чем, кроме проживания в Камелоте. — И как же? Действуя мне на нервы? — О-о-о, нет, — тихо рассмеялся дракон, — Это было нужно мне и позволено мне, чтобы я унял ярость и гнев, что бурлили внутри. Твоим наказанием, Пендрагон из рода драконов, будет следующее: Ты поможешь возродить драконов, — прищурил глаза, смотря на удивлённого мужчину, — Таково моё условие. — Возродить? — осипшим голосом произнёс король. — Да, поможешь появиться и выжить. — Это невозможно, — выпрямился Утер, — Ты остался последним. Самок нет! — Верно. У драконов редко рождаются самочки. Это будет долгий путь. К счастью, у тебя есть наследник, он продолжит то, что начнёшь ты, а после его дети, и так до конца времен. Ибо драконы всегда были силой и опорой Пендрагонов. Ты, Ослепленный дракон, предал нас, но и возродишь всех нас, а сын продолжит дело отца. — Нет! — потряс головой Утер, делая шаг назад, — НЕТ! Не бывать этому! — Отлично, — Дракон был явно доволен. Черты морды заострились. Перед людьми предстал не маленький озорной дракончик, не мудрый дракон, нет, предстал хищник, который хочет крови, который с удовольствием заберёт жизни их всех, а всё вокруг превратит в серый пепел. — Тогда смотри, Утер Пендрагон, как погибает твоё королевство, ибо в случае отказа, я волен делать, что хочу. — Он повернул голову к Артуру, — И начну я пожалуй с твоего сына, — широкая пасть с острыми белыми зубами раскрылась, и видно было, как пламя готовится сорваться в сторону наследного принца Камелота. Артур отошел назад и понял, что рядом стоит Мерлин и сжимает его руку. В голове у принца была только одна мысль: "Защитить Мерлина". Но как? Сейчас Артур уверен: драконье пламя сожжет и камни. Он лихорадочно осматривался вокруг, ища способ спасти того, кто пытается словами успокоить: — Не двигайся, всё будет хорошо, он не сделает этого. — СТОЙ! Нет, прошу, — Утер Пендрагон, король самого сильного королевства, известного как Камелот, встал на колени. Дракон тут же закрыл пасть и вновь посмотрел на того сверху вниз. — Так ты согласен, Утер Пендрагон, заключить магический договор? — Да, но я правда не знаю, как мы его исполним? Драконов больше нет. — Верно, — кивнул Килгарра, — Я сейчас последний дракон во всем мире, но, — он пакостно улыбнулся, — Остались яйца, что успели спрятать, их немного, дюжина, — грустно вздохнул, — они будут найдены и привезены в Камелот, в их новый дом. — Нет, мы не прокормим, — попытался возразить Утер, хотя, конечно, блефовал, они могли, ведь раньше так и было. — Ничего, Ослепленный король, за тебя, как видишь, уже подумали, или ты забыл, каким я был все эти дни? Много мы так не едим, вполне хватит курицы в день на дракона. — То есть, — вмешался Балинор, — Ты требуешь возродить свой род, а в обмен ты и молодые драконы в будущем станете фактически защитниками Камелота?! — возмущению его не было предела. — Вот не надо на меня так смотреть, — обиделся Килгарра. — Все претензии к моему Всаднику, это его идея сделать домом для нас этот Замок. По мне, достойная кара для Утера Пендрагона, а для меня ещё и возможность доставать его до конца дней! — И сильнейшая армия для Артура Пендрагона в будущем, — прикрыл глаза Балинор. — Эмрис на мелочи не разменивается. — О-о-о, ты догадался, кто мой Всадник. — Кто ещё мог подчинить самого сильного дракона? — фыркнул Балинор, скрестив руки на груди. — Только самый сильный волшебник всех времен и народов! Но этот финт с договором, — не веря, покачал головой. — А что дальше? — немного истерично спросил мужчина. — Молоко единорогов будут подавать на завтрак? Феи урожая станут заботиться о полях на постоянной основе? Рыцари будут летать на грифонах и пегасах, а сторожевые псы будут заменены на церберов?!! — Балинор схватился за волосы. — Зная Эмриса, — дракон сделал вид, что задумался, — так и будет, — уверенно произнес, несколько раз кивнув головой. — Даже во времена расцвета магии ТАКОГО не было! — закричал Балинор. — Все претензии к Эмрису, — отмахнулся дракон. Придворные, рыцари, король и сам Артур в шоке слушали разговор дракона и Повелителя драконов. Мерлин радовался, что не сказал отцу, что именно он - Эмрис, сразу, тот бы точно не сдержался и накричал при всех. Такого разоблачения он точно не хотел. Когда все немного переварили информацию, дракон нетерпеливо напомнил о соглашении, и договор был заключен. По правде говоря, ничего особенного не произошло. Килгарра вслух произнёс основные пункты договора, не забыв упомянуть Балинора и его семью (Ему будет нужна помощь с воспитанием будущего поколения драконов), как и условия безопасности для его вида и пункты, из-за чего договор может быть расторгнут. Пергамент появился прямо перед драконом и королем, что согласился с условиями, заверил всё Повелитель драконов, что с давних времен был мостом между драконами и людьми. После трое капнули немного крови и всё. Договор свернулся и рассыпался искрами, за соблюдением будет следить сама магия и накажет тоже она. Сколько бы Утер не отвергал Магию, но она всегда есть, в каждой травинке и в каждом человеке. Великий дракон, чтобы больше никого не нервировать, вновь уменьшился и довольный встряхнулся. А после полетел в сторону Артура и сел ему на плечо, стараясь не оцарапать когтями. Венценосный блондин замер как вкопанный. Утер потребовал объяснений. — Утер Пендрагон, чтобы ты не наделал глупостей, — пафосно начал дракон, лениво открыв один глаз. — Я, пожалуй, всегда буду рядом с твоим сыном, я уже очень стар, чтобы бегать за ним по всему замку, когда придет время поджарить. Нужно уважать старость, — ворчливо проговорил он и устроился поудобнее. Все замерли, казалось, если сейчас кто-нибудь уронит иголку, то звон от падения будет оглушающим. — Почему дракона хотел я, а получили вы, сир? — немного обиженно пробурчал Мерлин в тишине зала. Артур отмер и перевёл потрясенный взгляд на парня. Подумав, а точнее совершенно не думая, он схватил Килгарру за шкирку, как котенка (тот был явно в шоке от такого обращения, поэтому даже не сопротивлялся), и отдал в руки Мерлина. — Отлично, ты за ним теперь присматриваешь. Мерлин словно этого и ждал, поудобнее перехватил дракончика, переворачивая пузиком вниз и осторожно уложив крылья, стал гладить дракона по головке с рогатыми наростами, переходя на спинку и вновь повторяя движение рукой. Артур минут пять смотрел на брюнета. — Мерлин, это дракон, а не котёнок! — возмутился Артур, видя, как балдеет дракончик, и на миг позавидовал ему: у Мерлина были воистину волшебные руки. — Вообще, брось его! — Он же маленький! — возмутился Мерлин, прижимая к себе дракончика, — Нехорошо обижать маленьких, — попенял. — Он - ВЕЛИКИЙ дракон! Ты не видел его в настоящем облике? — Сейчас он кроха, — поджал губы Мерлин, — и он явно проголодался, — развернулся. — Пойдём, Великий Дракон Килгарра, — подняв его на уровень глаз, в которых плясали смешинки, ворковал парень, дракон смотрел на него снисходительным взглядом, но и в его драконьих глазах играли смешинки, — Сейчас зайдём на кухню, возьмём тебе мясо, а ты какое любишь? — вновь опустив руки и прижав дракончика к себе, поинтересовался Мерлин. — Хорошо прожаренное, — облизнулся дракон, — А ты мне нравишься, парень, обязательно покатаю тебя весной. — Правда? Здорово! А почему только весной? — Зимой тебе будет холодно высоко в небе. — А Артура покатаешь? — Нет, — быстро ответил дракон. — Это ещё почему? — немного обиделся принц. Догнав парня с драконом, от которого шарахались остальные, пока они выходили из зала, и одновременно с восхищением смотрели вслед. — Не заслужил, — отвернулся дракон от принца и подставил шейку для поглаживания. — Не переживай, Артур, вы подружитесь, и полетаем вместе, — синие сапфиры просто сияли от счастья. Артур пусть и косился на дракона, но забрать того у Мерлина попыток не делал. Слишком уж синеглазый брюнет выглядел довольным, словно ребёнок, получивший долгожданный подарок.***
Дракончика устроили в восточной башне замка. Раньше та использовалась для птичника королевы Игрейн, та обожала слушать пение птиц, но, после того как она умерла, Птичья башня была закрыта. Даже небольшая галерея, что соединяла башню с основным строением, была завалена ветками и заросла кустами. В самой башне прямо по центру росло огромное могучее дерево, то ли его вырастили внутри, то ли построили башню вокруг, уложив все камнем, но оставив место для дерева, никто точно не помнил. На каждом уровне было место для того, чтобы уменьшенные дракончики свободно и с удобством могли расположиться. Сама башня была довольно просторной и, благодаря маленьким окнам со вставленными стеклами, была светлой и теплой. Наверху, ближе к крыше, были окошки с выступами наружу и внутрь, чтобы птицы могли вылетать. Килгарра всё облетел и кивнул, соглашаясь с местом будущего проживания. Мерлин притащил корзину с мягкой подстилкой, кстати, довольно большую, для дракона и прикрепил на постаменте по центру здания, прямо возле могучего дерева. Опавшую листву быстро вынесли и более менее прибрались в старом птичнике королевы. Поилки и кормушки заменили на побольше для драконов. Да и в самой башне не помешало бы починить крышу и вообще сделать ремонт, проверить балки и прочее. Рядом, оказывается, давно был небольшой сад с беседкой и каменной большой поилкой с фонтаном. Струя воды создавалась магией. Мерлин обрадованный тут же распорядился, чтобы и Драконий сад тоже расчистили, и заказал кузнецу и ювелиру красивую эмблему с драконом, чтобы повесить над входом в башню, и долго думал, где взять скульптора, что создаст статуи с драконами? Но увы, такого не было в Камелоте, последний давно умер. Мерлин расстроился, но махнул рукой: - Успеется. В связи с ремонтом Драконьей башни (та так стала называться с легкой руки Мерлина) спальная корзинка Килгарры была временно устроена в покоях принца. Артур сначала возмутился, а после смирился с новым сожителем. Гвейн, решивший задержаться в Камелоте, со словами: — Тут определенно весело! И компания приятная, — ловко забирал мясо из под носа дракона, смеясь, отпрыгивал от небольшой струи пламени, выпущенной в сторону человека. В тавернах он с удовольствием рассказывал о Грозном Драконе, что держал в страхе весь замок, пока Повелитель драконов не приехал и не остановил чудовище. Но и его сил не хватило, чтобы изгнать того в бездну, из которой он пришел. И пришлось королю Утеру заключать мир с драконом, чтобы жители Камелота не были съедены этим чудовищем на обед. Великий Эмрис, колдун и волшебник (откуда он взялся никто не знает, как и сам король), заколдовал дракона так, чтобы тот был маленьким и много не ел и лишь в час нужды возвращал свои истинные размеры и защищал Камелот от врагов! Но Волшебник и Повелитель драконов, впрочем, как и сам Дракон уточнили, что своим королем признают Артура и всё это делают ради будущего правления наследного принца, а Утер Пендрагон как хороший отец поможет сыну взойти на престол с сильными союзниками за плечами. Пусть Утеру и не нравились намеки на то, что он снимет запрет на магию (хотя он, считай, уже начал это делать) в королевстве и разрешит магам вновь колдовать, но наградил Гвейна за, в сущности, положительную репутацию ему и нормальное, без преувеличений, объяснение для народа. Но несмотря на это, ещё месяц люди косились на Мерлина, что возился с драконом. Больше, конечно, на самого дракона. Многие желали отомстить за проказы маленькому чудовищу, но потом все привыкли и успокоились. Дракон вёл себя образцово. Не раздражал, а наоборот, стал даже умилять. И слуги начали подкармливать того кусочками сахара или печеньем. На все ворчания Мерлина, что тот растолстеет от такого количества сахара, дракон махал хвостом и продолжал хрумкать. Не сразу, но дракона всё же приняли остальные, а дети и совсем ещё мальчишки: слуги, пажи, оруженосцы - с удовольствием играли с дракончиком в догонялки. Хотя это было так: увидев дракончика (если рядом не было Артура или Мерлина), те начинали с радостными визгами ловить его. Поняв, что дракон не собирается нападать и как-то вредить жителям Камелота, дети осмелели, а родители не запрещали играть с драконом.***
— Ты взволнован, отец. — Магия возвращается в Камелот, — задумчиво смотря в окно на площадь, тихо ответил Утер Пендрагон. Там как раз играли дети с Килгаррой. — Это только дракон. — В первую очередь, это порождение магии. И я согласился жить с ним под боком. Столько лет чистки впустую. — Так может, пора измениться, отец? И признать ошибку? Утер резко развернулся к сыну, а после плечи его опустились. — Мне нечем искупить грехи, я творил ужасные вещи и одного "простите" будет мало. — Главное начать, отец, я буду на твоей стороне, — положив руку на плечо отца, пообещал сын. — Посмотрим, что будет в будущем, — кивнул Утер. — Но меня беспокоит ещё кое-что. — Эмрис. — Да. — Кто это такой? Я никогда о нем не слышал. — Магам, друидам да и всем, кто владеет магией, известно это имя. Это имя величайшего волшебника. Самого сильного из всех. Но я всегда считал, что это легенда, не более. — Почему он пытается помочь мне? — Не знаю, сын. Килгарра что-нибудь говорил? — Нет, я его не спрашивал. — Постарайся узнать, где сейчас Эмрис, нам не нужны сюрпризы, мы должны знать своих врагов и ...союзников, тем более среди магов. — Я постараюсь, но ничего не обещаю.***
Балинор наблюдал за всем этим с ужасом, но в то же время с весельем и восхищением. — Мда, скажи мне кто, что я увижу ТАКОЕ, — он махнул в сторону резвящейся ребятни, — Я бы прибил беднягу, ибо он точно спятил. — Но согласись, так лучше? Мы просто живём и радуемся жизни. Ненависть порождает только ненависть, я рад, что Килгарра согласился с моим планом. — Так же наблюдая за игрой, облокотившись плечом на стену, проговорил Мерлин. — Мудрые слова, но как же сложно им следовать. — Ты уже нашел силы, — улыбнулся Мерлин. — Всё-таки уезжаешь? — Да, сейчас новых драконов нет, мои услуги здесь не нужны, как только появится первое яйцо, я приеду и постараюсь привести твою маму с собой. — Я буду рад. Удачи, отец. — Ещё увидимся, сын. Ты выбрал службу у хорошего короля. Артур действительно достоин. — Я рад, что и ты признал его. — О-о-о, — широко улыбнулся мужчина, — лицо Утера, когда я сказал, что присягну и буду слушаться только Артура, я не забуду никогда! Ты знаешь, что это довольно унизительно для короля, что его сын достоин большего доверия и имеет людей, что неподконтрольны действующему королю. — Мерлин! — раздался привычный каждому придворному утренний вопль принца. — Долг зовёт, — прикрыв глаза, улыбнулся Мерлин, — Не забудь написать мне. — Обязательно, а это, чтобы ты меня не забывал, — протянул маленькую фигурку дракона, вырезанную из дерева. Мерлин растрогался, увидев ту, что когда-то была главным его сокровищем. — Я не смог быть с тобой, когда ты рос, но горжусь тем, каким ты вырос, — отец обнял сына и направился к лошади.***
— Мерлин! Где ты ходишь? Помоги мне! Мерлин тут же стал помогать принцу надевать кольчугу. — Прощался с Балинором, он уехал, сказал, что ему тут делать нечего, вернётся, когда появится другой дракон. — Вот как? Хорошо. — кивнул сам себе Артур, что-то обдумывая, а после обратил внимание на Мерлина. — Подготовь лошадей и в путь, объедем деревни, нужно узнать, как пережили холода и что нужно крестьянам. Да и на весну составить список дел, куда лес подогнать для строительства, куда скот и прочее, не забудь бумаги и чернила! Дракончик, до этого мирно зашедший в комнату, услышал планы парней, тут же заинтересованно наклонил голову и подбежал к Артуру. Ловко залез по штанине и кофте, цепляясь когтями, и умудрился ухватиться за кольчугу, избежав цепкой руки принца. Артур возмущенно засопел, а малыш, удовлетворенный своим поступком, уместился на плече принца, с видом: "Забрался, значит тут и останусь". Артур возмущенно, с требованием забрать оккупанта в глазах, уставился на Мерлина. Тот с улыбкой понаблюдал, как Килгарра решил использовать Артура вместо средства передвижения, всё-таки он действительно ленивая ящерица, и пожал плечами. — Что? — притворно возмутился Мерлин. — Он Великий дракон, что хочет, то и делает! — А я - принц! Забери его, ты же за ним присматривать должен! — Знаешь, я даже не знаю, кто из вас более страшен для меня? Ты или Дракон? Дилемма, — почесал голову. — Как пойму, так помогу, — обворожительно улыбнулся. — Кому из? — Я ещё не решил. И, Артур, ну что тебе стоит походить с Киллгаррой на плече? Он маленький, устал наверно, играя. И потом, мы надолго уезжаем, а пусть с нами поедет? — внёс предложение и сразу все решил. — С тобой он явно расставаться не хочет, это...мило. Оба, принц и дракон одновременно фыркнули и одинаково посмотрели на чародея. — Вот, вы уже нашли общий язык, — ещё шире улыбнулся Мерлин и довольный ушел. — Мне вот интересно, — вдруг произнёс дракон. — Он всегда такой непрошибаемый оптимист? — Да, — вздохнул Артур, — Иногда до безрассудства наивен. А уж его желание помогать всем и каждому, — покачал головой блондин. — Сочувствую, с такой "совестью" под боком должно быть трудно? — Немного, но Мерлин, в нём есть то, чего мне не хватает. — Вы - две половины одного целого, конечно, в нём то, чего тебе не хватает, а в тебе то, чего нет у него, — зевнул дракон. — Что это значит? — приподнял бровь Артур и в упор посмотрел на дракончика на плече, который явно хорошо устроился и слезать не собирался. — М-м-м, — лениво открыл один глаз дракончик, — Только то, что сказал. Ты был рожден для него, он для тебя. — Зевнул, — А теперь дай поспать, нужно уважать старость, юный Пендрагон. — Ты с утра опять издевался над отцом, о-о-о старый мудрый дракон? — Твой отец предал меня, убил моих родных, а меня заточил в пещере. Согласись, то, что я над ним немного издеваюсь - мелочь, нет, это весело, конечно, и приятно, но лучше бы я его съел, — немного с сожалением произнёс дракон, отворачивая голову, и вздохнул, укладывая её на лапки. — Тебе запретил это делать твой всадник? Эмрис? — сглотнув, тихо спросил Артур. — Да, я об этом упоминал, нужно быть внимательнее, юный Пендрагон, — обиженным голосом произнёс дракончик. И тяжело вздохнул, выпуская немного огня. — Какой он? — заинтересованно, но осторожно спросил Артур. Дракончик приподнял голову и повернувшись мордочкой к Артуру, наклонил голову, словно спрашивая: "А тебе зачем?" — Просто интересно, кто смог приручить Великого дракона? Ведь, как я понял, дракон выбирает себе всадника лишь однажды и редко признает второго? — Да, мы драконы выбираем всадника лишь однажды, этот человек должен быть для нас особенным. Другом. Защитником. Братом. Наши судьбы становятся связаны до конца дней. Но у всадника может быть не один дракон, в прошлом один всадник имел пятерых. Это, поверь, очень много. Даже второго сложно уговорить, все мы хотим быть особенными и единственными. — А что вы получаете от такого союза? — Хм, много чего. Но основное - это защита от магии подчинения. Человек получает долгую жизнь ну и друга дракона, — тихий смех, — с таким другом многое не страшно. — Это да-а-а, но почему ты тогда здесь, а не с ним? Дракон долго думал, раздраженно махая хвостом, ему надоело говорить и так многое сказал, но все же ответил. — Расстояние не важно, когда он позовёт, я услышу. — Магия, — буркнул принц. — Она самая, а теперь, юный принц, дай поспать, — и устроившись поудобнее, закрыл желтые глаза и засопел. Артур хмыкнул. И осторожно, с трепетом коснулся меленькой головки с рогатыми наростами. Сердце маленького дракона глухо билось, и Артур чувствовал его даже через кольчугу. Тихий стук и тепло очага. Вздохнув, он всё же пошел на улицу, где уже должны были ждать его Мерлин и отряд рыцарей для объезда близлежащих владений. Приноровившись, он мог ходить прямо так, чтобы меньше качать дракона на плече. А после дракончик и вовсе лег, как воротник на шее, и довольный сопел всю дорогу. Иногда расправляя крылья, летал над группой, после вновь возвращался на место. Простые люди, замечая маленького дракона, впадали в ступор. Новость о том, что Пендрагон решил возродить драконов, облетела всё королевство быстрее ветра. Многие не до конца понимали причину, другие обдумывали перспективы, третьи плевались в сторону короля, считая, что тот спятил. Последним было всё равно. Живут, как жили, и плевать им на то, что там происходит в замке, главное - их не трогают и налоги не подымают. А Артур понял, почему Пендрагоны в историях и в памяти людей были словно скала, что защит ото всех. С такими помощниками, поддержкой и защитой сложно быть неуверенным в завтрашнем дне. И сейчас он это ощутил на себе. Приятное чувство. Артур перевёл взгляд на Мерлина и улыбнулся. Для него вдруг вся картина была собрана вместе. Дракон за спиной, и Мерлин рядом. Всё на своих местах. Это внушало уверенность и придавало силы идти вперед, несмотря на преграды.