...была Тсуна

      Сколько бы Реборн ни сетовал, что хранитель Грозы все такой же ребенок — безалаберный и бестолковый, — Тсуна без всяких сожалений отправила-отпустила того в старшую школу. Самую обычную, не мафиозную. «Социализироваться» — было сказано всем, «…среди нормальных людей» — додумывала уже сама.       Тем более в последнее время Ламбо ее несказанно радовал и, будем честны, баловал. «Втайне» от всех, ха-ха.       Бовино ответственно подошел к подготовке «побега» из родного особняка. Ламбо сам подготовил документы, что было бы весьма проблематично, учитывая отсутствие официального пакета из начальной и двойного гражданства, если бы не мафиозные связи [ведь туманные гении в Семье не даром едят свой хлеб и пьют свое дорогое вино]. Сам подготовил место для заселения [Тсуна, конечно же, не в курсе, что Рёхей-нии проверял квартиру, а Хибари-сан «говорил» с особо буйными… «соседями»]. Сам научился прилично готовить [Ямамато, что я вижу, ты перешел на итальянскую кухню?..], а также весьма прокачал скрытность, ибо проскочить к боссу в кабинет в обход верного стража [интересно, чем же он тебя подкупил, Гокудера?] — это подвиг достойный занесения в анналы Семьи, не меньше. К тому же брускетта* с базиликом и томатами действительно в тот раз была весьма хороша, так что хотя бы с бутербродами Ламбо точно справится и с голода не умрет. [Босс уверена!] — …ну что, — Тсуна смотрела на подростка на той стороне видеосвязи, — как тебе самостоятельная жизнь?       Ламбо вздохнул, прочувствованно и показательно тяжко.       Вспоминая количество вложенных им в подготовку сил, Тсуна не верила, что ее мальчик разочаровался в своем начинании, подвох был, скорее, в другом. И интуиция, вовсю смеясь, подсказывала в чем, так что Тсуна могла лишь с улыбкой поддержать ожидаемым вопросом маленькую словесную игру: — В чем дело? — Тсуна-нее! — был бы Ламбо девчонкой или не так порой ленив, точно бы отчаянно всплеснул руками. — Они же все — все! — звонят мне. Не только вы! Спрашивают всякие глупости…       Передразнивая: — Не смей подводить босса, тупая корова!..       Или же: — Ку-ху-ху, ты захватил себе «друга», малыш?..       Или: — Ты ЭКСТРИМально справишься!.. — С чем?! Я тогда еще даже до места не доехал!       Или: — А-хаха, Хибари тебе еще не звонил? Жди, — это точно была угроза. Точно! И не знаешь, куда ныкаться, и понимаешь, что поздно, ибо тут же другой звонок: — …травоядное, камикорос! — весьма, знаете, пробуждает… волю… к учебе. Тсуна-нее, это сарказм! Сарказм!..       Тсуна прикрывает улыбку рукой. Следующие ее слова идут из глубины души: — Они тебя любят.       А Ламбо вот на них дуется. То ли показательно, то ли его действительно так уже все достали. Но после долгой паузы все-таки серьезно отвечает: — Знаю, — и в глазах совсем ничего от шутки. «Я их тоже… люблю». — Знаю, — шепчет Тсуна. И душа ее вновь разрывается — от любви.