Багряные звезды

Поймали ординаторы пьяного Нереварина, ну составляют в общем протокол. — Ваше имя? — Да вы чё, мужики, не знаете меня что ли? — Имя свое назовите! — Да я хортатор! *записывают* — А фамилию? — Вы меня еще не вспомнили? Да ну вас! *записывают* — Фамилия странная какая-то. Что, н’вах что ли? Имперский стражник задерживает Ворина с двумя сумками двемерских шестерней на берегу лавовой реки. Имперский стражник спрашивает у него: — У Вас есть разрешение на сбор такого количества двемерских артефактов? — Нет. Но оно мне не нужно. Это мои домашние шестеренки. — Домашние? Как это? — Ну, кто-то держит собак, кто-то попугаев, а я — двемерские железяки. Каждый вечер я привожу их сюда, чтобы выгулять. Я выпускаю их в лаву, они себе плавают, а потом я подаю им сигнал и они возвращаются ко мне, я кладу их в ведра и мы едем домой, в музей. — Ерунда! Шестерни не могут такого делать! — Не верите? Я могу показать. Вот смотрите… С этими словами Ворин подходит к лаве и переворачивает одно за одним оба Мешка. Сам остается на берегу в ожидании. Через несколько минут стражник не выдерживает: — Ну? — Что ну? — Когда ты их позовешь назад? — Позову кого? — Железки! — Какие железки? Ты че ебанутый? Ворин с Ильмени приходят после свидания к ней домой. Он тянется в сумку, а Ильмени ему говорит: — Ты знаешь, я смотрю как мужчина открывает дверь и определяю, подходим ли мы друг другу… Если он грубо втыкает ключ в дверь — он грубый любовник и он не для меня, а если он роняет ключи и не может найти замочную скважину, он неопытный любовник и он тоже не для меня… А вот как ты открываешь дверь, милый? — Магией. Приехал с Солстейма Ворин — изучал нордский рукопашный. — Ну, чему научился, покажи старому Клинку, — говорит Хасфат Антаболис. — Дай-ка вон ту двемерскую хреновину, — говорит Ворин. Дал. Он ей как огреет Антаболиса по спине: — Это они так приблизительно рукой бьют. ОДОБРЕННЫЙ ОРДЕНОМ ДОКТРИНЫ АНЕКДОТ. Некое ничтожество приходит в некое место и говорит что-то другому ничтожеству. Второе ничтожество что-то отвечает про каноников-нвахов, первое слушает ответ и снова что-то говорит, обращаясь ко второй. И то, что оно говорит, по-настоящему смешно.