На Мозгоеде облачно, в мыслях туманно

Вирра задумчиво наблюдает за трепещущим огоньком в окне напротив. Где-то там за занавеской прячется очередная ее жертва — дядька-полуночник, до поздней ночи корчащийся над своим денежным сундуком, перебирая монетки, да не какие-то, а звонкие кладни, которых в этом сундуке доверху. Неплохое наследство достанется его семье, надо сказать, а, судя по краткой, но выразительной и богатой на троллье наречие характеристике жертвы, они особенно горевать не будут. Тем лучше, полуэльфка терпеть не может кого-то огорчать. Она взяла заказ четыре дня назад, обязавшись выполнить к концу недели, и сегодня уже пора закончить с этим делом, чтобы не потерять долю оплаты. Из-за задержки ситуация могла поменяться, и заказчик очень настаивал на сроках. По спине веселой стайкой бегут мурашки, а светлые кудряшки дыбом встают от предвкушения — так ей не терпится наконец заняться делом. Пальцы нервно пробегают по рукояткам ножей, успокаивающе оглаживают тетиву висящего за спиной лука — он, пожалуй, сегодня не пригодится, ведь не через закрытое окно же ей стрелять в этого мужика. Вирра не видит себя со стороны, но уверена, что глаза у нее сверкают от почти детского восторга; убийца облизывает солоноватые губы и улыбается в темноту. Она помнит свое первое настоящее дело, ее нетерпение и одновременно — страх, странная легкость и эйфория. С тех пор ничего не изменилось. Для лайне убийство — не порок. Для лайне убийство — даже не работа, а настоящее призвание, от которого бесполезно бежать, все равно настигнет видением или смертельным прикосновением, приобнимет за плечи и прошепчет, что никогда и никуда не уходило. Вирра не испытывает никаких сожалений, убивая по заказу, потому что, если она берется за дело, значит, это нужно: заказчик доказал ей, что это нужно. Бывали, конечно, случаи, когда ее перекупали, причем многократно, но тогда и ссора была такой мелочью, что за нее лишать жизни жалко, а примирение купцов вышло не только забавным — денежным. Она откидывается назад и прислоняется к нагревшейся за день стене, прикрывая глаза. Уже два дня она наблюдает за его неизменной рутиной, выбирая самый подходящий момент и место для убийства. Все совершится здесь, сегодня — и уже скоро. Об этом ей безошибочно говорит не только инстинкт, но и сверхъестественное чутье, присущее одним только лайне. Ожидание всегда волнует. Ожидание — это азарт. Вирра обожает выжидать эти последние минуты.