На острие ножа

Капает вода из плохо закрытого крана. - Что ты делаешь? Шуршат страницы утренней газеты. - Ты не видишь? Через плотно закрытые занавески в комнату пробивается последний луч заходящего солнца. - Заканчивай заниматься этой ерундой. Человек, что сидит за столом, водит пальцем по рассыпанному на столешнице белому сахару, смешанному с солью. - Это не ерунда. Другой человек подходит ближе и смотрит на замысловатые рисунки, подписи и символы. - Глупости рисуешь. Нож скользит по бледной коже, оставляя порезы, из которых сочится кровь. - И все-таки... Я тебя ненавижу. Алые капли падают на стол и смешиваются с белыми кристалликами сахара и соли. - Лжешь. Ты меня любишь. Стоящий человек подносит кровоточащую ладонь к губам другого. - Ши-ши-ши. Безумно люблю. Теплый язык скользит по ране, слизывая горячую кровь... *** Мальчик держится за длинную юбку матери. Он не разжимает тоненьких пальцев, словно черная ткань - единственное, что связывает его с миром. Зеленые глаза без эмоций смотрят вперед. На черную прямоугольную коробку из дерева. Его мать бледна. Лицо осунулось, покрасневшие от слез глаза пусты и ничего не видят. Они провожают в последний путь мужа и отца. Рядом с матерью и ребенком стоят несколько людей в черных костюмах. На их лицах застыли маски скорби и сочувствия. Они провожают в последний путь своего коллегу и друга. Могильщики заколачивают гроб и опускают его на дно вырытой ямы. Никто не проливает слез. Чуть вдалеке стоит пара репортеров, переговаривающихся о чем-то между собой. Они ведут репортаж о новой жертве серийного убийцы. О жертве, что провожают в последний путь жена, сын и друзья-коллеги. На кладбище холодно. Небо - серое. Когда гроб закапывают, все замирают, задерживая дыхание. Люди смотрят пустым взглядом на то, как обрывается последняя связь усопшего с миром. Его провожают в последний путь. Навсегда. Через пару сотен лет, а может и меньше, на этом месте выкопают новую могилу. И родственники, друзья и коллеги проводят очередную жертву жизни в последний путь... Навсегда. Из темно-серых туч падают мелкие капли дождя. Моросит до самого вечера. Женщина идет неторопливо, держа сына за руку. Мальчик периодически оборачивается, словно пытается рассмотреть что-то, что скрывается в ночной тиши. Холодно. Промозглый ветер забивается под одежду, кожа покрывается мурашками. Жутко. Мальчику кажется, что сейчас из-за поворота кто-то выпрыгнет. Воображение не желает отпускать образ серийного маньяка с окровавленным ножом. Ребенок ускоряет шаг и тянет за собой мать. Женщина непонимающе смотрит на сына, но идет быстрей. Чтобы сократить дорогу, они сворачивают в переулок, освещенный тусклыми фонарями. Ребенок слышит чьи-то шаги за спиной и оборачивается. Никого. Он идет еще быстрее, почти бегом. Женщина, тоже почувствовав что-то странное и опасное, ускоряется. Шаги приближаются. Раздается чей-то шипящий безумный смех. Жутко. Страшно. Женщина оборачивается. Никого. Она снова смотрит вперед и натыкается на высокого молодого блондина. Полосатая черно-красная кофта с длинными рукавами, черные брюки и белые высокие сапоги. Длинная, закрывающая глаза челка от тусклого фонаря кажется золотистой. Алые губы растягиваются в широкой белозубой улыбке, а в руке блестит серебряное лезвие. Брюнетка успевает оттолкнуть сына в сторону, к щели между домами, где ребенок может спрятаться. Мальчик падает, отползает за большой рекламный стенд. Криков почти не слышно: большая холодная ладонь зажимает рот. Женщина болезненно стонет, когда острый нож резко разрезает грудную клетку. Зеленые глаза полны боли и мольбы, тело быстро теряет кровь, ноги не держат, кожа бледнеет. Блондин лишь шипяще смеется, нанося жертве все новые и новые раны. Горячая кровь стекает на мокрый асфальт. Редкие алые капли долетают до сидящего на земле ребенка. Зеленые глаза мальчика наблюдают за тем, как жизнь покидает тело его матери. Зрачки расширены, взгляд немигающий, непонимающий, шокированный. Ребенок проводит рукой по щеке, смотрит на красную ладонь. От созерцания уже остывшей крови на бледной коже мальчика отвлекает тихий смех, раздавшийся совсем рядом. Ребенок медленно поднимает глаза. Белые длинные сапоги испачканы алыми брызгами, черные штаны, черный джемпер в красную полоску, безумная улыбка на алых губах, чуть завивающиеся золотистые в свете фонарей волосы с длинной челкой, блестящая диадема на голове. Окровавленная рука тянется к лицу мальчика. Холодные пальцы проводят по щеке, оставляя красный след. Странный нож приближается к шее. - Достаточно. Блондин недовольно морщится и отстраняется от ребенка. Мальчику кажется, что у него двоится в глазах. Второй блондин стоит чуть вдалеке. Прямые волосы, белая рубашка и красная мантия на плечах. В волосах такая же диадема. На губах широкая улыбка. Начался ливень. - Вы... - голос ребенка бесцветен, словно из него вытянули все эмоции. В глазах еще можно различить плескающиеся страх и отчаяние. Но не надолго. Едва дрожащий голос, что скрывает бьющий по стенам и асфальту дождь, снова пытается что-то произнести. Вопрос застревает в горле. - Вы... Вы меня не отпустите?