Король Иеремия. "Увечья"
30 марта 2020 г. в 17:21
Отростки заметили. Как Иеремия ни пытался закутаться, одежда все равно неестественно топорщилась, и куртку сперва велели, а потом приказали снять, уперев лезвия мечей ему в горло, грудь и спину. Серебряные рыцари вокруг казались неживыми. Пустыми и бездушными доспехами, за которыми не было ничего. Пальцы не слушались, чуть не отрывая пуговицы, и даже когда трое из рыцарей отстранились, давая Иеремии раздеться, мечи у шеи не двинулись. «Будто ошейник», — подумал он. Ужасный ошейник с шипами внутрь, и если уж его нацепили, хорошего можно не ждать.
Куртка упала с рук. Иеремия кожей чувствовал, как пустота из-под шлемов пялится на его плечо, из которого, точно маленькие паучьи лапы, тянулись жесткие отростки. Хаос поразил его, и сожалеть об этом было поздно.
Иеремия не знал, что стало там, внизу, в подземном Изалите, но чувствовал как внутри его собственного тела копошится невидимый паразит и тянется наружу, разрывая кожу. А ведь он остался в городе наверху! Он создал вокруг него барьер, как повелела Квил, дабы защитить их народ, но то, что вырвалось из недр Изалита оказалось куда сильнее его магии. Как и демоны, поднявшиеся по ступеням на свет. Как и древний Хаос, взвившийся из самого сердца города, застывая черными каменными ветвями.
Иеремия не ждал. Он велел седлать коня и тут же отправился в Анор Лондо — сказать, что его госпожа и ее владения сражены ее же амбициями. Еще, быть может, заручиться поддержкой Гвина, который молча выслушал Иеремию и мрачно кивнул. Ему дали покои в стенах Анор Лондо, и он мог только ждать. К вечеру долетели первые слухи о демонах. Огромных, чудовищных и жестоких, сметающих все живое на своем пути. Следующим утром из Лондо на восток отправились три отряда серебряных рыцарей.
Через неделю при дворе уже говорили, что наземный Изалит пал, и несчастные живые разрастались, горбились и вытягивались. Обрастали паучьими лапами и тонкими, как сырой ситец, крыльями. Покрывались костными отростками. А еще через неделю Иеремия увидел отметки Хаоса на своем плече и прятал как мог, пока к нему не вломились рыцари, велев снять одежду. Иеремия ждал казни, и лучше бы так и случилось.
Наутро его, как последнее отребье, бросили в Ариамис.