Мне давно пора привыкнуть к тому, что действия, которые совершаю я сама — ошибочны. Я не знаю этого мира и существ, что окружают и окружали меня. Я косячу, раз за разом наступаю на одни и те же грабли, продиктованные моими завышенными ожиданиями.
Чего я ждала? Того я не получила.
Это было ужасное морское путешествие, о котором мне не хочется распыляться в подробностях. Единственными, кто был склонен к коротким диалогам со мной, оказались Изабелла и Зевран, очень часто занятые компанией друг друга. Ас, находящаяся со мной большую часть времени, сурово молчала и напрягала меня одним своим существованием за моей спиной.
Так было до одного дня…
Середина второй недели нашего плавания. Особенный вечер. Ас прокралась ко мне в каюту с бутылкой хорошего красного вина, натянуто и криво улыбаясь, без приглашения шагнула внутрь и поставила меня, занятую рисованием, перед фактом, что сегодня мы знакомимся ближе.
— Я устала от той напряженности, что воцарилась между нами. С моей подачи, — выковыривая ногтями пробку из бутылки, посетовала эльфийка. Я со вздохом согласилась, потому что дни тянулись долго и скучно. Это был хороший способ отвлечься. Пусть и своеобразный.
Первые глотка три мы пытались выстроить диалог, начав с ничего не значащей ерунды: обсуждали команду, увиденных утром китов, и то, что ждём не дождёмся земли. Короткая неловкая пауза в минуту, и…
— Ты очень интересная, — голос у Ас чуть хриплый, негромкий. Из жёлтых глаз пропал весь холод, теперь в них пылает колкий, немного нездоровый интерес. Она изучает меня, сидя на деревянном стуле, небрежно, но пристально. Цепко. — Мне заплатили за молчание. Но, знаешь, купленная жизнь бережется только до тех пор, пока кто-то не назначит цену выше. Мне нужно знать, с кем я имею дело, и, хочешь правду? У меня нет никаких предположений, кто ты такая.
Вкус крови, текущей из прокушенной губы, не отрезвляет. Как и вино. Вот она, хитрость — подпитый мозг думает иначе. Ас откровенна, такая же сбитая с толку, как и я, но не её сейчас прижали к стенке за горло, ей нечего опасаться. А мне…
— Молчи, — спустя полминуты изучений моей мимики девушка усмехается. — Ты не похожа на беженку. Не похожа на рабыню, ни долийскую, ни городскую. И на великого мага ты тоже не похожа. Ты бежишь, спрятавшись от мира, в компании лучших убийц, в самую известную ныне организацию, Инквизицию. Бежишь с мыса, забытого всеми, с территории Тевинтера. От кого же ты бежишь?
Пристальный взгляд. Горящий.
— Ни от кого, — сглатываю, ощущая ком в горле. Не столько от слов, поскольку уверена, что Ас мне ничего не сделает, сколько от пронзительного взгляда. Горящих глаз, от которых веет каким-то страшным безумием охотника, прижавшего нож к шее жертвы. — И я не бегу. Я возвращаюсь.
Ас ухмыляется. Как-то снисходительно.
— Ну хоть лгать не стала. Уважаю. Хотя информации больше и не стало.
— Тебе не нужна информация, чтобы защищать мою шкуру.
Эльфийка рывком подается вперёд и теперь улыбается, и даже это действие отдает каким-то помешательством.
— Да у тебя есть умение скалиться, м? Как чудесно. Но, — она садится ровно, — ты в любом случае ошибаешься. Я должна знать, идет за тобой охота или вся защита, в которой ты нуждаешься, это прикрытие от войны и диких зверей.
Всё безумие словно испаряется, оставляя передо мной вежливо улыбающуюся, чуть хмельную девушку. Любопытную, не больше.
— Второе. За мной нет охоты.
— Вот и чудненько. А теперь, Мортиус, — она карикатурно кривится, — предлагаю допить вино и поговорить о нашем маршруте после высадки. Нам нужен самый безопасный. Надеюсь, ты помнишь карту Орлея хотя бы примерно…
Я тогда ответила ей кивком, и до самого конца мы обсуждали всевозможные маршруты из Вал Руайо к Скайхолду. Решено было ехать вдоль главных дорог, прибиваясь к караванам, предварительно купив верховых лошадей. На мой вопрос, почему к обсуждению не подключили Зеврана, Ас небрежно отмахнулась. На тот момент мы, как оказалось, проплывали Ривейн и должны были вот-вот остановиться в Антиве…
Как бы я ни хотела посмотреть на родину Зеврана, когда мы прибыли в мелкий порт, возможности у меня не было. Большая часть команды ушла в суточный загул, дорвавшись до выпивки и женщин, и мы втроём остались на пустом и тёмном корабле ждать отправления.
Было странно наблюдать за горящими огоньками маленького городка, названия которого я не запомнила, вдыхать запах моря и чего-то непонятного, доносившегося с улиц, и слушать ностальгические рассказы Зеврана. И хотя эльф говорил о родине так же, как и десять лет назад, он честно признался, что возвращение домой перестало приносить ему удовольствие.
Мы так и сидели потом, втроём, молча на носу корабля, разглядывали яркие звезды, считали созвездия и пили. А рано утром, ещё до моего пробуждения и до возможности посмотреть на город нормально, отправились дальше.
В заливе при Вольной Марке мы проплывали вдоль сначала Оствика, а потом Киркволла. Мрачный город цепей был точно таким же грязно-жёлтым, вонючим даже издали, с поднимающимся над ним густым чёрным дымом. Изабела только криво улыбнулась, увидев выражение моего лица, но смолчала. Она и сама была задумчива и непривычно тиха, пока Киркволл не скрылся за скалами.
А потом… потом мы прибыли. В Вал Руайо. Яркий, шумный, живой, полный роскоши и голубой крови; мы сошли на берег тенями, тепло, но скоро попрощались с Изабелой и так же быстро разобрались с покупкой лошадей. Мне досталась гнедая кобылка, молодая и резвая, но легко повинующаяся поводьям.
Мы покинули черту города, и только тогда, когда мы вышли к ночи на Имперский Тракт, уходящий в сторону Долов, я вдруг осознала, сколько всего произошло. Это накатило, как лавина, долго копящаяся за гранью сознания — эмоции, прежде сдерживаемые, вырвались наружу, едва взгляд уловил пейзажи, показавшиеся знакомыми. Чувства, ностальгию и эйфорию, ставшие родными.
Отчаяние отхлынуло, пустота, прежде не ощущавшаяся, ушла вместе с ним. Против воли я, ехавшая за спинами Воронов, согнулась пополам. И, не выдержав, горько и яростно разрыдалась.
И как никогда была благодарна тому, что ни Зевран, ни Ас не стали мне докучать расспросами или попытками утешить. Оставили меня, отдав флягу с водой, и безмолвно ехали впереди.
А я всё рыдала, сжимая пальцами ткань где-то на груди. И эйфория от «почти добралась» постепенно иссушалась, сменяясь гулким страхом предстоящего выбора.
Я так боялась ошибок… и допускала их снова.
* * *
— Безопаснее будет идти через Орзаммар. Подъем с него более мягкий, нежели с Эмприз-дю-Лиона.
— Но куда дольше, — Зев постукивает пальцем по карте, указывая на короткую дорогу до Скайхолда. — К тому же это одна из самых популярных дорог к Инквизиции. Там безопасно. Нет смысла делать крюк.
Ас вскинула голову, уставившись на меня, стоявшую в стороне и трепавшую конскую гриву. За всё время нашего путешествия девушка стала более открытой и мягкой, особенно после того, как мы сошли на берег, и теперь её взгляды не были полны холода и затаенной злости.
— Решать тебе.
Эмприз… сейчас он должен быть весь под властью Инквизиции. Орзаммар же был обойдён таким вниманием.
— Если нам повезёт, мы попадём к одному из больших торговых караванов Орлея. Путь из Эмприза, Зевран прав, налажен хорошо. Мы можем совершить подъём с ними, а можем двигаться куда быстрее. В Скайхолд пускают всех.
Зев победно улыбнулся. Эльфийка же фыркнула, но свернула карту, молча соглашаясь.
— В таком случае сворачиваем утром к Эмпризу. Одевайтесь теплее, там чертовски холодно. И полно драконов. И красных храмовников.
Я потрепала кобылку по шее, вздыхая. Верно. Там чертовски холодно. И опасно.
— Драконы, — Араннай неопределенно хмыкнул, потягиваясь, разминая затекшие от езды мышцы. — Когда-то у Инквизиции было, что противопоставить им.
Я вскинула голову, заинтересованно уставившись на эльфа.
— Не слышала эту историю? Леди Инквизитор обзавелась собственным драконом. Растила его, воспитывала. Говорят, очень умная была скотина, — Ас насмешливо фыркнула, протащившись мимо с седлом наперевес. — А потом он погиб. Сгинул во время захвата крепости Серых Стражей. Давно это было, правда.
— Это был абсолютно очаровательный зверь, Ас, — Зевран вздохнул, покачав головой. — Я видел его мельком, когда присутствовал в Халамширале. Очень жаль, не думаю, что в Инквизиции к нему относились только как к боевой единице.
— Ты слишком душевен для убийцы.
— Кто бы говорил, милая, — Зев развел руками, улыбаясь. — Это ты тут прячешься под масками, меняя их, как богачи перчатки. А я остаюсь таким, какой я есть.
Разговор стих. Все зашуршали вещами, потом занялись едой, и в молчании разлеглись спать по своим местам.
А вечером следующего дня, проведённого в ненавязчивой тишине, мы были уже у Эмприз-дю-Лиона. Остановились точно у одного из огромных аванпостов Инквизиции.
Ощущение близости Скайхолда кусало за лопатки холодом и ужасом. Я всё гадала, как меня встретят в этот раз, после очередного фееричного возвращения, но все варианты… были ужасны.
Возможно, мне не следовало писать те письма. Следовало уйти молча. И не возвращаться.
Но я отчего-то не умею отпускать прошлое. И прятать собственные крылья. Не умею и не хочу.
Интересно, как Акита отреагировала на то послание? С каким лицом Солас читал адресованные только ему строки на эльфийском? Понял ли он их, учитывая мои знания языка?
Мне следовало пожалеть о своих желаниях. Развернуть кобылку и галопом, не останавливаясь, рвануть в Тевинтер. Под крылья к своим богам, спрятаться, отринуть прошлое и душу. Утопить бывшую себя, рыжую и неугомонную, и воскресить из неё Жрицу Ночи. И дышать тьмой и звёздами.
Но я упорно тянулась к свету. Пусть этот свет и был обманчиво горящим во мгле волчьим глазом.
***
— Лгунья!
