***
Когда Раф неожиданно для Микеланджело рванул следом за Лео, младший остался наедине с Тигриным Когтем. Майки не решился говорить первым, спокойно сев обратно, он отвернул голову в сторону. — И что ты предлагаешь мне делать с этим? — интересуется тигр, кивнув в сторону разбитого окна. — Хм, — Майки смотрит то на окно, то на тигра, нахмурив брови, и в голове черепашки неожиданно возникает гениальная идея, щёлкнув пальцами, он выговаривает её Тигриному Когтю с таким энтузиазмом, что тот открывает рот от неожиданности. — Идея! Можно заколотить его досками, у Вас есть доски? А лучше доска, а ещё лучше одна большая, хотя нет, не очень, а ещё можно прикрыть его пленочкой, желательно прозрачной, есть? Так, понадобиться скоч, клей и возможно гвозди, на всякий случай… О! А может есть запасное стекло? Тогда вообще париться не придётся. Хотя, попариться, все-таки, придётся. М? — Господи! — закатив глаза, произносит Тигриный Коготь, задумавшись, он молча выходит из купе, недовольно покачав головой. — Эй, ну так что? — спрашивает Майки, провожая тигра вопросительным взглядом. — Скоро ведь дождь начнётся…***
Медленно открывая дверь, Лео выдыхает, собирая всю волю в кулак, он входит. Все речи, которые он приготовил для разговора с Главой Клана Фут куда-то исчезают. К счастью, или нет, Саки не оказалось в комнате, заставив тем самым Леонардо облегчённо выдохнуть и начать лихорадочно соображать о том, куда мог уйти Саки, возможно для выпуска пара. Моргнув, Лео подходит к рабочему столу, дернув последний ящик стола. «Закрыт. Почему он всегда закрыт!» Стоя так на месте и слушая тик часов, Лео думал и ждал. Проходит ещё минута и он быстро понимает то, что не может больше ждать Шреддера. Неизвестно, когда он вернётся. Тик-так, тик-так. Время тикает и Лео понимает, что становиться больно. Отчего, он сам понять не может. Идя к двери, он спотыкается и падает на колени, успев подставить руки вперёд. «Так, успокойся! Что на тебя нашло, а?! " Быстро вздохнув и выдохнув, он прикрывает глаза, чувствуя, как страх пожирает его сердце сильнее, с каждым вздохом, а воображение в свою очередь рисует картину страшнее другой, о том, что могло произойти с Донателло. «Нужно собраться… И…» Мысль обрывает, Шреддер, открывший дверь с другой стороны. Окинув черепаху пристальным взглядом, он поинтересовался. — Чего полы протираешь? Лео поднимает на него взгляд, осмотрев с ног до головы и молчит, принимая решение. Последнее. «А вдруг поймёт.» — проносится мысль в голове Леонардо. — Саки, есть одна маленькая проблема… Подняв руку, Саки жестом останавливает Лео, после чего проходит мимо него. — Я не хочу ничего слушать, — тихо говорит он, снимая текко-каги. — Какая бы проблема не была, я даю тебе час на её устранение. — Спасибо! — радостно произносит Лео, вскакивая и мигом выходит за дверь. Он очень обрадовался тому, что ему не пришлось вдаваться в подробности, на это у Лео совсем не было желания. Да и Саки Лео видеть не хотел, он понимал, что ещё не отошёл от поступка мужчины, произошедший пол часа назад.***
Усевшись в мягком кресле, Тигриный Коготь поднял взгляд на стену, где на стойке, он бережно хранил катаны Леонардо. Он вспоминает тот, как казалось ему тогда победоносный день, и проклинает его. Снова. Тигриный Коготь не раз ловил себя на мысли о том, что было бы лучше, если бы он прикончил Леонардо тогда в той подворотне, чем сохранил ему жизнь, а позже влюбился в него и нуждался в нем, как в воздухе. Тигр ненавидит себя за то, что не может сказать парнишке, казалось бы такую простую фразу. «Я тебя люблю!» Тигриный Коготь ненавидит Шреддера, за то, что тот способен говорить Лео о том, что чувствует. «Ты мне нужен!» В последнее время, Тигриный Коготь стал задумываться о том, что было бы неплохо, если Рафаэль каким-то образом заберет своего брата и уйдёт, куда угодно. Лишь бы Леонардо не был с Ороку Саки. Мысли тигра прерывает качнувшийся вперёд поезд, который останавливался. Прикинув в уме, какой сегодня день, Тигриный Коготь вскакивает, поспешно взяв оружие, и выходит из своего купе, чтобы выяснить причину остановки. «По идеи, ещё рано.»***
Спрыгивая на землю, Лео оглядывается, плавно двинувшись к девятому вагону. Открыв его, он аккуратно залез в него. — Эй, привет. — мягко, улыбаясь, проговорил черепашка, стоящему перед ним огромному скакуну. — Нужно немного поработать. Он погладил морду коня, заглядывая в глаза и ласково улыбается. Лошадей Саки очень любил. Особенно, любил часами за ними наблюдать, отпуская в поле. Но Саки не занимался чужими скакунами, больше всего времени, он уделял своей лошади. Он сам чистил и расчесывал коня, не подпуская к нему конюхов, говоря им, что у них всегда найдётся другая работа. Леонардо поначалу это удивляло, то что он не только не разрешал касаться своей собственности, а даже подходить, но потом привык. Через несколько минут появляется растревожанный Тигриный Коготь, который начал задавать вопросы: — Кенай, ответь мне, что происходит? — Некогда, — пробормотал Лео, смерив тигра безразличны взглядом, что тому очень не понравилось. — У меня мало времени. Он резко дёргает поводья, заставив коня рвануть с места и помчаться словно бешеный пёс, оставив после себя клубы пыли. — Кенай!***
Доходя до своего купе, Рафаэль задумался, как для него казалось бы над забавным словом, которое в последнее время он возненавидел до глубины души. «Ждать». С того момента, как Крэнги захватили город, он вечно что-то ждёт. Он часто об этом думал и поражался тому, что он никак не мог действовать, потому что чего-то ждал. Ждал когда Майки поправится, а у Донни заживёт рука. Когда он натренируется и будет готов вернуться в город воевать. Когда наступит день и он отыщит Шреддера, чтобы отомстить за умершего брата. Ждал, когда появится надежда. Надежда появилась, но он снова ждёт. Ждёт, когда Лео вспомнит, кто он есть и кем является ему Рафаэль. С коротким рыком, он бьет кулаком по стене и оглядывается. Микеланджело спокойно сидит, даже не двинувшись и не открыв рот за всё это время, удивленно смотрит на старшего брата, и словно чего-то ждет от него. Раф бросает взгляд в угл и думает. И понимает, что больше ждать он не может. Но Лео сказал — сидеть и ждать. И ничего не делать. И Раф решает, что нужно послушаться, чтобы не разрушить итак хрупкое доверие старшего, которое он заслужил.***
— Донни! С поиска брата проходит два часа, Лео переживает уже не на шутку, заставляя коня бежать ещё быстрее, внимательно смотря по сторонам. На небе тучи становятся темнее, проходит ещё час и начинается дождь. — Донателло! Проходит ещё час и Лео понимает, что ему становится очень страшно. — Так, — он дёргает за поводья, останавливая коня и закрывает глаза, глубоко вдохнув воздуха. — Спокойно! Дышим-дышим, нужно успокоиться. Не дожидая команды, конь двинулся пешым шагом вперёд, шлепая по лужам, пока Леонардо обдумывал план действий. Время идёт, дождь льёт сильнее. Когда Леонардо уже совсем отчаялся и был готов повернуть обратно, но все же сквозь проливной дождь он замечает силуэт, похожий на Донни и мигом кидается к нему. — Донни!